Безумный-безумный-безумный... Остров!

Джип мягко и ровно катился по неплохой грунтовой дороге. Уэйд, пользуясь тем, что машина не оснащена дверьми, не упускал случая на ходу ухватить лист или плод с придорожного куста, уже пару раз едва не выпав. Дени следил за дорогой и не замечал таких выходок. Но тут навстречу попался автомобиль с пиратами, преградивший путь. Зеленый армейский внедорожник. Человек пять, да еще с пулеметом. Дени хотел приказать Уэйду занять место стрелка. Но наемник, как будто не замечая, слегка сощурился, телепортнулся на удобную позицию для стрельбы, выхватил уже почти родную винтовку, за пару секунд прицелился в бензобак, так что пираты и оружие-то не успели вытащить. Выстрелил. Метко, четко, пунктуально. Не по пиратам, а по машине. Зря? Не стоило? Кажется, он знал, что творит, как будто проделывал такой фокус сотни раз. Хобби прямо палить по машинкам. Джип врага взорвался, что сделалось с пиратами, можно не уточнять. У нас же вроде как цензура. Или не совсем? Все равно ничего примечательного — разлетелись в разные стороны, как попкорн из кипящего масла. Дедпул безумно ухмылялся, рассматривая пламя и клубы дыма с безопасных двадцати метров. Особенно обрадовался маньяк, который прямо-таки залюбовался, как от развороченного джипа разлетаются обгорелые останки. Дени, который предусмотрительно успел прижаться на полусогнутых к крылу джипа, с опаской покосился на нового приятеля. Уэйд уже откровенно трясся от смеха и удовольствия. — Дедпулио? — нерешительно осведомился воин. — А? Поехали! Поехали! Чего стоим, кого ждем? — как проснувшись, замахал руками наемник, приглашая Дени обратно на место водителя, довольно усаживаясь на свое, поглаживая винтовку. Некоторое время двигались молча, Дени, кажется, не мог отойти от увиденного, то ли не ожидая такой крутости, то ли не понимая такой жестокости, ведь их «божество» явно не отказывалось от человеческих жертв. — Расскажи мне об острове, а то тихо как-то… — не любил гнетущую тишину Уэйд, а сочинить и рассказать что-нибудь веселенькое у него не случилось вдохновения, так что он уж зевал. — Ты находишься на Рук-Айленде… — неуверенно начал Дени. — Не! Не так! Зачем мне опять урок географии? Я все равно название снова забуду! Меня больше интересует, что вообще за хрень вокруг творится? Тогда Дени вздохнул и поведал о наболевшем: — Жители не живут, а выживают в вечном страхе. Проезжали как раз мимо прибрежной деревни рыбаков, совершенно разграбленной. Казалось, там никто не живет, но среди бедных полуразрушенных домиков без стекол среди накиданной ветоши и мусора мелькнуло несколько силуэтов людей. Точно призраки. Невеселое впечатление даже для Уэйда. Может, и не даже. Может, он один знал, что такие деревни не такая уж редкость. К примеру, Тони Старка все это не касалось, он жил в своем блестящем мире и лишь иногда глядел по сторонам с высоты своих полетов. Но ничего не видел… А Уэйд, словно крыса, болтался в стоках общества. И знал немало и о нищете, и об уродстве, и о безысходности, коей были напоены эти деревни рыбаков. Не рикьятов, а тех жителей, что сдались, перестали бороться. Дени нахмурился, но потом лицо его снова смягчилось, кажется, он тоже всегда старался быть веселым, несмотря на ситуацию. Это приятно не раздражало Дедпула, так что он слушал дальнейший рассказ: — Пираты повсюду, везде, где раньше были уютные деревни. Везде их аванпосты. Кстати, это Ваас решает, сколько человек отправить охранять аванпост, где разместить отряды подкрепления, чтобы они успевали на сигнал тревоги за пару минут, чтобы нигде не было брешей в их обороне… И, на нашу беду, он еще ни разу не просчитывался. «О! У нашего противника, оказывается, масса отличных качеств!» /Но тебе от этого только хуже! / Поняли, кто так «удружил» при штурме, что подкрепление прилетало быстрее иных пожарных. Организаторский талант… Ага… Темная сторона есть у всего. «Интересно, как это он разрабатывает стратегию и тактику, если давно съехал с катушек?» — удивился первый голос. /Мировым диктаторам это не мешало, вот и ему не мешает/. Дени продолжал говорить, но это уже было похоже на крик души: — Все пираты ему подчиняются. Только нам кажется, что победа близко, а они с Ваасом оказываются на шаг, а то и на два впереди… Дедпул ощутил, как начинает злиться, вернее, только одна его часть. «Как же меня достал этот нытик! Шаг, два… А ты что сделал? Думать лень?» — взвизгнул кровожадный первый. /Ты само зло/, — скромно прогудел второй. «Давай его грохнем!» /Ты хуже самого зла…/ — еще более скромно и даже обиженно заявил второй. Но Дени снова казался спокойным и позитивным, он продолжал твердо: — Но главный все же не он. А Хойт! Наркоторговец. Все пираты — его цепные псы… Двадцать лет назад он высадился на этот остров с шайкой головорезов. Казалось, тогда рикьят имел шанс на победу, а потом на стороне Хойта появился Ваас… Вскоре лицо товарища и вовсе просияло: — Но теперь у нас есть ты! Дедпул даже ощутил себя слегка виноватым. Все-таки он обманывал народ. «Отлично! Нас записали в герои!» /И это работа бесплатная! / — Да, но с союзниками как-то сподручнее… Почему бы не побыть пока и героем, — пробормотал негромко Уэйд. Тем временем джип подкатил к храму в джунглях. Собранный наподобие зиккурата из крупных потемневших камней с магическими узорами, оплетенный лианами и мхами, он так и излучал загадки и тайны древних верований и культов. Культов, в которые упорно не верили «цивилизованные» люди, думая, что их вера в деньги и удачу чем-то лучше. А уж кто оказывался сильнее… Магия или наука. В этом споре религия оставалась молчаливым победителем, уводя в беспредельное. Ведь через магию и науку человек пытается овладеть всеми тайнами этого мира. Но находит лишь свою ограниченность. И обращается к религии. Или же упорствует в своей ограниченности. Впрочем, Уэйда мало заботил культурный контекст, ибо он был любопытен, как кошка, и его фантазия нарисовала уже целую галерею возможных портретов загадочной Цитры. Ко входу вела каменная лестница с крутыми выщербленными скользкими ступенями. А сам вход запечатывали массивные ворота метра в три высотой, тоже покрытых мхами и лишайниками. Однако от наметанного взгляда наемника не укрылся тот факт, что ворота не так уж редко открывались, о чем говорил как раз мох и его отсутствие в определенных местах. И точно: Дени только подошел, и по какому-то негласному сигналу тяжелые толстые створки тут же разъехались в стороны. /Вот так механизм! Вроде древний, а не в каждом торговом центре…/ «Прикинь, сейчас входим, а нам говорят, что мы в торговом центре и вообще вся история с пиратами была розыгрышем?» /Это было бы весело, но безденежно/. Но ничего подобного не произошло. За дверями оказалось продолжение лестницы, по краям которой торжественно горели каменные чаши-факелы. Ощущался терпкий аромат разогретой сырости мхов, древней пыли и чего-то еще сладковато-горького. В конце лестницы дежурили два высоченных татуированных молодца с автоматами. Зикккурат изнутри оказался площадью под открытым небом, в центре которой высилось толстое дерево, приросшее корнями через камни, сливаясь с ними в единое целое. Но вот, наконец, послышался бархатный женский голос. — Ты привел его? Хорошо. Уэйд ощутил, как в нем аж сжалось все, руки задрожали, в животе похолодело от сладостного волнения. И вот, вынырнув откуда-то из-за ствола высоченного дерева, показалась гибкая смуглая фигура девушки с черными волосами, что взметнулись африканскими длинными косичками, когда она остановилась, выжидающе щуря миндалевидные подведенные глаза. Вся картинная галерея в голове Уэйда вмиг перестала существовать, показалась пошлой и убогой по сравнению с тем, что он увидел наяву. Да, сомнений быть не могло — это Цитра, жрица: на ее кожаных короткой юбочке и топе виднелись, очевидно, ритуальные знаки, нашитые в виде перьев птиц и когтей животных, на босых длинных ногах позвякивали браслеты, руки тоже покрывали узоры. Она пытливо рассматривала пришельца, то ли улыбаясь, то ли недоверчиво щурясь. Сказать, что именно выражало ее точеное лицо, не представлялось возможным, что-то за пределами обычных категорий, которыми Уэйд привык описывать эмоции женщин, да и вообще людей. «Какая экзотика…» /У нас таких не встретишь…/ А главный просто онемел. Но снова раздался ее голос, выводящий из ступора. — Оставьте нас. Уэйда предусмотрительно разоружили, он не сопротивлялся, но как только охранники и Дени удалились, он тут же принялся в обычной своей манере подкатывать к прелестнице: — О, это так интересно, ты уже так быстро! — Это не то, о чем ты подумал, — строго отрезала жрица, но, шипя, словно змея, и мурлыкая, точно пантера, отозвалась пьяняще: — Пока что. — Ух, последние слова! — чуть ни подпрыгнул Уэйд, резко вздрогнув, сбрасывая волну напряжения. Цитра тем временем обходила его кругом, держась на расстоянии около метра, рассматривала. Да они рассматривали друг друга оба, словно музейные экспонаты. — Бессмертный? Хм… Чем же ты докажешь свою божественную природу? — осведомилась жрица. — Что я могу сделать для тебя, красавица? — простер к ней руки Уэйд. — Не смей так разговаривать со жрицей! — возмутилась девушка, горделиво и надменно выкидывая голову, но все-таки злясь не по-настоящему. — Неужели такая шикарная женщина будет отрицать, что она красавица? — подходил к ней поближе Уэйд, перебирая пальцами и посылая воздушный поцелуй. — Хм… Хитер, — кажется, засмущалась даже жрица древних культов, но резко отшатнулась, ускользая, точно вода, словно насмехаясь, нарочито грозно продолжая: — Не очень-то я верю, что ты божество. — Вопрос веры всегда мало занимал меня, — начал свою болтовню наемник, чувствуя, что ступор от увиденной красоты полностью отпустил его, и теперь язык так и тянет что-нибудь сказать: — Я вот, например, верю в Великий Кофейник возле Орбиты… А так мы люди действия. Так что для тебя сделать? — Например, сокрушить Вааса и его босса, — сверкнули ореховые глаза Цитры: — Они давно мешают этому острову. — Да без проблем! — выпятил грудь Уэйд, поигрывая бицепсами. «Ага-ага, без проблем…» — скептично кивнул первый голос. /Трепло, только недавно тебя Ваас так отметелил, что век не забудешь…/ — не преминул напомнить второй. «С пушкой Старка не мудрено!» — тут же защитил первый. /Я уже понял: во всем виноват Тони Старк, Убить Тони Старка. Но там же герои, как наедут на нас, например, этот желтый карлик…/ — затеял свою дискуссию умник, пока Уэйд вдоволь насыщался привлекательным видом. Кстати, Желтым карликом Дедпул «ласково» называл Росомаху, когда тот надевал желтый суперкостюм Людей Икс. «Что если заманить Старка на этот остров…» — строил злодейские планы маньяк. /И что? Перейти на сторону пиратов? И разогнать Старка? / «Зачем? Будем править вместе с Цитрой!» — без спросу уже поженил всех первый голос. /Мне нравится ход твоих мыслишек! / — никогда не отказывался от возможного женского внимания или хотя бы мечты о нем второй. «Бро!» /Интересно, а на с***ках у нее тоже татуировки? / — жадно рассматривали девушку теперь все трое. Да, упомянутая часть тела, туго обтянутая кожаным топом, и впрямь могла затуманить любое логическое мышление. «Такие с***ки ничем не испортить…» /Бывают, конечно, и больше, но такое гибкое упругое загорелое тело…/ «Сколько интересного можно попробовать с этой гимнасткой… Арр! Пантера! Детка, нам суждено быть вместе!» /Ага, так напробуешься, что себе шею сломаешь…/ — Скажи, почему ты всегда в маске? — прозвучало недоверие в голосе Цитры. Тогда Уэйд ощутил себя в неловком положении. По законам приличия он должен был бы показать свое лицо. Но… Нет, совсем не стоило этого делать, так что он немедленно решил заболтать недоразумение: — Может, не стоит? Мадам! Вы ставите меня в неудобное положение таким вопросом! Я не могу не ответить Вам, но, боюсь, ответ Вас может огорчить больше, чем мое молчание! «Ой, ну ты загнул!» / Это я ему подсказываю…/ Цитра вскинула на миг недоуменно брови, но приняла, как данность. — Ты вовсе не бессмертный… По крайней мере, не дух, — задумалась жрица, с разных сторон рассматривая пришельца: — Однако ты воин, сильный воин. «И совершенно сумасшедший…» /Заткнись, нам же так ничего не обломится! / — И хитрый лис, умеешь болтать, — улыбнулась ему девушка, столь многообещающе и заинтересованно, что Уэйд чуть не взлетел, но дальше голос ее стал серьезным и тон в какой-то мере жестким, повелительным: — Прежде чем отправиться в лагерь Вааса, докажи, что ты на нашей стороне… «Освободи все аванпосты, включи вышки, иначе до главаря просто не добраться…» /Нет, ей что-то другое надо! / — Принеси то, что я прошу! — сказала без начала, без конца жрица, нехило сбивая с толку. А ведь только нашли общий язык! С этими словами жрица передала Уэйду бутылку, сделанную из высушенной тыквы. Уэйд, не задумываясь, глотнул содержимое, которое показалось крепче обычного алкоголя, но, в целом, довольно приятным, напоенным ароматами разных экзотических трав. Мир вокруг слегка поплыл, но через пару минут как-то все прошло, и Уэйд невозмутимо продолжал, пока Цитра почему-то выжидающе замолчала: — Что ты просишь? Ты ничего не просишь! Эй, красавица, я мысли еще не умею читать. Что же это может быть? Принести? А оно большое? Может, это вообще по части контейнерных перевозок! Ваш почтальон Дедпул всегда рад, только оставьте подпись в накладной. А что нам светит за доставку? О! Бесплатная пицца! Всегда с вами! Так все-таки, о, звезда моих очей, что мне принести? Цитра выглядела обеспокоенной, но вскоре брови ее сдвинулись. Уэйд тем временем в охотку допил содержимое бутылки. Снова мир поплыл на пару минут, появилось ощущение приятной эйфории, он словно воспарил в небеса, но очень скоро больно стукнулся о потолок и рухнул обратно на землю. Кажется, состояние его опьянения и настроение Цитры были как-то взаимосвязаны. Она все больше хмурилась, уже не вилась ласковой пантерой, недоверчиво и непонимающе глядела на Уэйда, только спросила у него: — Ты… Всегда столько болтаешь? Дедпул охотно продолжал, не догадываясь, что он сделал не так: — Всенепременно! Всегда! Семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки! А когда встречаю такую красавицу, раздвигаю пространственно-временной континуум и добавляю в сутки еще двадцать пятый час и двадцать шестой… Короче, Док из «Назад в Будущее» позавидует! Смотрели «Назад в будущее»? У вас тут телеки есть, я видел, раздолбанные, конечно, но хоть пару каналов-то должно брать? О, да что там пару каналов, вот во времена моей юности… Но договорить ему не дал строгий оклик девушки: — Стража, выкиньте его за предел храма. Он не божество! Тут же его подхватили под «белые рученьки» два дюжих молодца с автоматами, отняли пустую фляжку и потащили прочь так, что только пятки цеплялись за корни и стучали по ступенькам. Уэйд оторопел от удивления, заорал, вырываясь и извиваясь, словно угорь на сковороде: — Что ты сказала? Что?! Эй! Отпустите меня! Пустите, неблагодарные! Что вы… вы с ума сошли! Я же ваш бессмертный Фрутти Коатль, Великий Дедпулио! Он мог бы телепортироваться и разобраться со всеми, но все еще не терял надежды мирным путем исправить положение, потому что в случае немирного пути желанная Цитра стала бы еще более недоступной, а заполучать девушек силой он не привык, не видя в этом ни изящества, ни смысла. Да и вообще он был в шоке! Кто смел так обращаться с его суверенной персоной? Но, так или иначе, его нагло вышвырнули за пределы храма, тяжелые каменные двери захлопнулись, показав козью морду. Уэйд осел посреди пыльной дороги, почесав в затылке. Странно, но после напитка голова нещадно гудела. И чем его пытались накачать? Но больше всего вводило в ступор: из-за чего милость так быстро сменилась на гнев. «Ну… И… что мы сделали не так?» /Ты слишком много треплешься…/ — предположил умник. — Нет, здесь что-то не чисто. Нас пытались споить какой-то отравой… Но тут послышался голос разъяренного Дени. Темнокожий воин казался всегда эталоном спокойствия и радушия, но сейчас он был в ярости, он подошел ближе к Уэйду, тыча в него дулом автомата, раздувая негодующе широкие ноздри: — Ты все-таки мошенник. Это была не отрава! Если бы ты был настоящим воином, ты бы увидел там, что просит Цитра! Свою судьбу! — Какую судьбу? Это какой-то дурман!.. — развел руками Дедпул, вскакивая. Дени презрительно отвернулся от предателя, пошел прочь, в сторону храма, намереваясь без объяснений кинуть неудавшегося товарища посреди дороги. Уэйд, точно вышвырнутый пес, побежал за ним следом, отчаянно восклицая, не переставая безостановочно болтать:  — Дени, Дени… Ну, хоть ты послушай! Да, я не божество, наверное, хотя кто его знает, может, мы все частицы некого божества. Может, мы все отражения его! Образ и подобие! Уэйд всплеснул руками, воин только предупреждающе мотнул автоматом в его сторону, точно готовясь ударить прикладом. — Дени! Дени! Послушай! Ну, послушай же! Я не пытался быть божеством, вы же сами так решили! Это ч (…)а регенерация! На меня яды не действуют! — Это был не яд! Ты отверг милость жрицы! Новое видение мира! Ты не рекьят, — каменно-сурово отозвался, казалось, раньше такой дружелюбный Дени, подходя к открывшимся перед ним вратам храма. — Новое видение мира? Да? — голос наемника шел на хрип. Но двери захлопнулись прямо перед его носом, скрывая непривычно ожесточенное лицо Дениса. Уэйд, сжав кулаки, со всей силы ударил по каменным воротам, проревев на все джунгли, спугнув стайку пестрых птиц:  — Да я этот мир насквозь вижу со всей его грязью… и… И красотой! Может, лучше вас всех! Может, потому я и тронулся: столько увидел вдруг, что мозг не выдержал!