porn.

      Первый день лета для Лухана казалось бы, начался отлично. Он встал со своей мягкой и удобной кровати, сделал зарядку наклонившись полностью всем телом вниз, дотягиваясь ладонями к полу, ну и, конечно же, приседания. После этого он бодренький направился в ванную, где почистил зубы и умыл лицо, при этом любуясь своей красотой, шепча в зеркало «ты красавчик, Хань» или же «ты бесподобен сегодня, как всегда», и от этих слов ему становилось и в правду лучше. Далее он следует на кухню, где делает пару бутербродов и в любимую кружку с подсолнухами наливает молоко, усаживаясь за стол.       На улице поют птички, светит яркое солнышко и слышится детский смех. Вроде бы ничего необычного, но блондину надо на работу, а работает он полицейским. Да и к этому ему, в общем, не привыкать, пока ему настоятельно не звонят на мобильник, откуда льется нудная песня, где обрывками можно услышать слова «если не возьмешь трубу, то я тебя прихлопну», и поэтому Лухан незамедлительно отвечает на звонок своей тети, ибо только на нее у него стоит такой рингтон. Во-первых, она боевая баба, а во-вторых, наверное, больше всего в детстве именно она уделяла внимание ему, чем собственная мать, но что ж поделать, тетка любит чужих детей. — Слушаю, — спокойным голосом отвечает Хань и откусывает бутерброд, чавкая в трубку. — Сначала прожуй, а потом говори со мной, засранец! Никто тебя этикету не учил? — женский мелодичный голос разносится аж по всей кухне и блондину приходиться отодвинуть телефон от своего лица на несколько сантиметров, хотя он уверен, что и через пару метров он бы прекрасно услышал, этот до жути знакомый и слишком звонкий голос. — Ну, теть! — парень ноет и выпячивает губу, зная, что собеседник все равно этого не увидит. — Не тетькай! — новый приказ, и Лухан уже хочет начать биться головой об стол, но какой бы она там ни была, он все равно ее любит. — Так что ты хотела? — Хань делает глоток молока, а потом вытирает рот тыльной стороной, стирая свои молочные усы. — У меня к тебе дело, слушай внимательно и вникай. Сегодня вечером я привезу к тебе своего сына на целый месяц… — Что?! — парень давится воздухом и хватается за край стола. — Не перебивай, я не договорила! Так вот, мы с твоей мамой уезжаем отдыхать, а сына не куда девать, а с собой его брать как-то не вариант, знаешь ли, потому что он… — Что он? — но в ответ блондину одна лишь только тишина. — Тетя, договаривай! — Не скажу, сам увидишь! — а после слышатся скрипящие гудки, которые давят на нервы. — Вот тебе и доброе утро, Лухан, — он прикладывает лоб к прохладной поверхности стола и взлохмачивает свои волосы. Почему он согласился на это? Хотя нет, он даже не соглашался, ему не дали возразить! Гребанная тетя. Какого хрена он должен брать на весь июнь к себе незнакомого парня, которого он видел лишь один раз, когда тот в памперсах валялся и сосал свой палец, пуская слюни, которые потом стекали по всему телу. Фу, мерзость. Вдруг, тот и вовсе не изменился, все также посасывает свой палец? Ну, а кто знает, некоторые люди не меняются. Да и вообще, у Ханя маленькая квартира, где этому кренделю спать — он не знает, потому что даже элементарного дивана или матраца, который можно положить на пол просто нет. А как же еда? Он сможет прокормить их двоих? Кажется, что нет. И почему тетя выбрала именно его, а не своих знакомых или родных? Будто у него самого нет дел. Блондин специально купил себе маленькую квартирку, чтобы жить одному самостоятельно и подальше от родителей. Нет, ничего не подумайте, он их очень любит, просто побешивало каждый раз такие фразочки как «дорогой, посмотри, Лухани такой красивый, а кожа такая мягкая, как у девочки», и ему каждый раз хотелось крикнуть, что твою мать, он мужик, а не девка. Поэтому полностью решив избавиться от своего «девчачьего» прошлого, Хань съехал. Даже когда ему было годика этак пять его надевали в розовые платьица, он помнил, как топал слабо ножкой, возмущаясь. Мама только от этого смеялась, а папа качал головой и уходил к себе в комнату, ибо не так он хотел растить своего сына, но что поделать, женщины решают все в воспитании ребенка. Но парень смог выбраться из этого блестяще-розового дерьма и теперь он мужик самый, что есть настоящий и теперь живет своей новой и прекрасной жизнью. Но не тут-то. Какой-то мальчишка будет портить ему сладкую жизнь, он лишь надеется, что у него нет девчачьих замашек от его мамы. Ну, а вдруг. Самое главное, что Лухан устроился на хорошую работу в местный полицейский отдел, близко к дому и на оплату квартиры хватает. В принципе, он всем рад, но этот индюк…небось высосет из него все деньги и они станут бомжами. Вот весело будет. Просто уржаться. Хань качает головою в разные стороны и решает про все забыть, ибо впереди еще целый день и ему надо как-то работать. Встав, быстро все помыв и убрав, он оделся и вышел из квартиры, направляясь на работу, где его ждали какие-нибудь гадкие бандюги, которые только соджу и просили, сидя в обезьяннике. В последнее время не так уж и много происшествий происходило в их районе, так что как парень и предполагал себе, сегодня его ожидал скучный денек в кабинете. Никто не сообщал о кражах, убийствах или избиениях, кажется, город стал намного тише с наступлением лета, ибо некоторые свалили в деревеньки к себе или же на остров Чеджу, потому что и в правду, что здесь делать в Сеуле летом? Хочется настоящего море, песка и пальм, как, к примеру, в Тайланде или же Калифорнии. Даже его мать улетучивается куда-то, не сказав ему об этом ничего. Ну да, он же теперь один живет и мама сдерживает обещание не приезжать к нему, чтобы не стыдить его своими милыми словечками, называя Лухана «пирожком» или «олененком», ибо это так не по-мужски. Теперь-то блондин понимает, что все-таки ему скучно и хочется тоже рвануть в теплую страну, наслаждаясь красотами и культурой, но у него работа и он должен остаться в Корее. Да и работой нельзя это назвать, сидишь себе и плюешь в окно, наблюдая за мимо пролетавшими птичками, считая сколько раз они какнули на столик рядом стоящей кафешки, которая находилась прямо на улице. Немного подумав, парень решает пойти поесть, а что еще делать в это время? Правильно, только набивать желудок. Блондин находит в заднем кармане брюк пару купюр, а потом направляется именно в ту кафешку, заказывая чизкейк и горячее молоко, где после садится под зонтик на улице и смотрит за прохожими. Все куда-то спешат, даже в обеденное время, нет бы сели и отдохнули, как он. Время для него останавливается, когда кусочек сладости оказывается у него во рту и чуть ли не тает. — Ммм, как вкусно, — Лухан закатывает глаза и отламывает еще кусочек. Он уже хочет поднести его к себе к губам, как мимо пролетает голубь и какает прямо на чизкейк, который находился на краюшке вилки. — Я так и знал, что здесь не надо садиться, — столовый прибор летит обратно в тарелку с белыми какулями, а сам Хань тяжело вздыхает, понимая, что это не его день, потому что все идет к чертям. Хотел нормально поесть, а-н нет, фигушки тебе Лухан! — Гадкие голуби, что б вас! — он ругается на них, а потом встает с места, возвращаясь в полицейское здание. Как всегда жующий шоколадные конфеты охранник машет ему в знак приветствия своей коричневой рукой, испачканной в сладостях, но блондин этого не замечает, так же отвечая ему улыбкой и быстро уходя обратно к себе в кабинет. Там он проводит еще пару часов, пока сам начальник не отсылает всех домой отдыхать, потому, что ну правда ничего интересного за весь день не произошло, но мужчина обещает, если что-то узнает, то всем позвонит и прикажет вернуться, приступая уже к более настоящей работе. Блондин на это заявление сразу соскакивает со стула и уже бежит на всех парах домой, но вдруг он вспоминает, что к нему должен приехать сын тети и поэтому, смирившись, парень идет в ближайший супермаркет за едой. Все же теперь он не один и как-то прокормить этого подростка надо, чтобы потом не жаловался родителям, что Лухан плохой дядя! А дядя ли он ему? Не такая уж и большая у них разница в возрасте. Да и вообще, как этот парнишка выглядит, какие у него интересы и что он любит? Кажется, надо это узнать прямо сегодня, чтобы меньше потом проблем было.       В магазине Хань покупает очень много сладкого, ведь подростки это очень любят, не так ли? Дальше следует мясо, рис, сосиски и капуста. Вечером у них будет плотный ужин, что блондин уже облизывает губы в предвкушении. Расплатившись за все, он спокойным шагом добирается до дома. Через минут десять он оказывается уже в своей квартире и раздевается, снимая обувь и ставя ее около двери. Поставив сумки на кухонный стол, парень бежит в комнату переодеваться: белая майка и черные шорты. После помыв руки и разобрав пакеты, расставляя все по полочкам и в холодильник, Лухан уставший плюхнулся на стул и посмотрел на время на телефоне. Уже почти вечер, значит скоро приедет тетя и ее сын. Он надеется, что паренек окажется очень послушным и умным, чтобы не лез, куда не надо. Блондин вот думает, как подружится с ним? Начать все с простого привета, а там уже пойдет гладко как надо? Наверное, так и надо сделать. Вообще Хань настоящий болтун и душа компании, он маленький лучик для других, он может всех с легкостью рассмешить и подарить счастье одной своей улыбкой от чего настроение поднимается на весь день, и от этого ему сразу становится радостно. Из мыслей его вынул протяжный звон в дверь, а после и громкий стук ноги. — А ну открывай! — он уже говорил, как любит свою тетю? Так он повторит это еще раз. — Бегу, бегу, — блондин подлетает к двери и открывает ее, встречаясь взглядом со злой женщиной, но он ей только мило улыбается и поворачивает голову на рядом стоящего высоко парня. В горле сразу становится сухо. И это подросток? Кхм, быстро, однако растут дети. Паренек был одет во все черное, так же его волосы были такого же цвета, глаза густо подведены карандашом, штаны порваны на коленках, а в ушах красовались серьги в виде крестов. — Ну что ж, знакомься, это мой сын Сехун. Месяц он будет жить у тебя. Извини, что именно тебе придется с ним возиться, но ты, пожалуйста, присмотри за ним, а то он немного буйным бывает, — тетя успокаивается и улыбается. В глазах видны искорки сожаления и Хань только кивает, приглашая Сехуна войти в квартиру со своей сумкой. — Спасибо, Лухан, все же ты хорошим вырос, — тетка резко кидается блондину на шею и чуть ли не душит его. Он пытается оторвать эту сумасшедшую от себя, но не получается, хватка у нее сильная. А от этой картины черноволосый усмехается и идет на кухню. — Все, заканчивай уже, — парень кое-как произносит эти слова и его отпускают, давая легким наполниться воздухом. — Ты прав, я уже опаздываю, — женщина целует того в щеку и убегает, помахав ручкой на прощание. Лухан с облегчением вздыхает и тоже направляется на кухню, где его ждал, Сехун развалившись на столе, лопая жвачку. — Привет? — Хань улыбается во все тридцать два зуба и присаживается напротив. — Привет, — паренек смотрит в окно и даже не поворачивает голову на собеседника рядом. — Эм, давай знакомиться что ли? — вновь спрашивает старший и ждет ответа, надеясь, что в этот раз он будет подлиннее. — Ах, как же меня это бесит, — Сехун хмурит брови, но направляет свой взгляд на блондина. — Зовут Сехун, семнадцать лет, есть два пирсинга, на языке, — он высовывает его и показывает тому железяку. — И на члене. Также имеется татуировка в виде члена на пояснице. Я люблю все, что выглядит как член, ну ты понимаешь меня? Также я курю, пью и ругаюсь матом. Любимый цвет черный. Занимался сексом больше двадцати раз. В данный момент в отношениях не состою. Надеюсь, тебя устроил мой ответ? — Вполне, — Хань прочищает горло и отвечает. — А меня зовут Лухан и я работаю поли… — Меня не интересует твоя биография, — резко произносит черноволосый и парень напротив злится. Что этот мелкий себе позволяет? Как он разговаривает со старшими? — Лучше скажи, где спать буду. — Как бы тебе сказать, — блондин закусывает губу, но все же продолжает. — Я не ожидал, что ты приедешь. У меня есть только одна кровать. — Она большая? — Д-да. — Ну тогда проблема решена, будем вместе на ней спать, — Хань хочет возразить, но понимает, что здесь ничего такого нет, если парни поспят пару раз на одной кровати. И да, эти пару раз — это месяц. Весело, однако. — Есть хочешь? — внезапно спрашивает Лухан, но Сехун отказывается, ссылаясь на то, что поел дома и он очень устал, поэтому хочет поскорее лечь спать. Парень на этот ответ кивает и просто наливает себе соку, оставаясь на кухне один. И в правду, черноволосый совсем другой, он представлял его как тихоню и милого мальчика, но нет, тут какой-то раздолбай с пирсингами. Фи, аж смешно. Любитель членов, ну и наболтал, конечно. — Не верю, что у него в члене пирсинг. Как ему могла позволить тетя? Мелкий болтун, — блондин допивает сок и направляется в комнату. Он ляжет спать сегодня пораньше, потому что, кажется, у него завтра будет полно дел и как-то с этим парнишой ему надо уживаться, а то дальше так дело не пойдет.       Лухан тихонечко заходит в комнату и снимает шорты, оставаясь в майке и боксерах. Он подходит к своей кровати и видит уже заснувшего Сехуна, закутанного полностью в одеяло. Хань аккуратно, чтобы не разбудить его, приподнимает угол одеяла и ныряет под него, поворачиваясь к тому спиной. Где-то полчаса блондин не мог заснуть, бегая взглядом по комнате и разглядывая разные узоры на ней, а после он резко дергается, когда ощущает, что черноволосый придвинулся к нему ближе и обнял, утыкаясь носом в шею. Все бы ничего, пока он не почувствовал, что младший спал полностью голый и его член прям тыкался ему в задницу. И, о, Боже мой, кажется, пирсинг на члене все же есть. Лухан прикрывает глаза и пытается ровно дышать. Он хочет сбежать из этой комнаты, но его крепко держат и дышат в самый затылок. От этих ощущений по телу пробегается маленькая дрожь. Ну и как ему теперь заснуть? Блондин в последний раз вздыхает и очень осторожно просовывает руку под одеяло, хватаясь пальчиками за чужой член, он приподнимает его немного выше, чтобы не так сильно тыкался в его зад, но когда хочет уже отпустить, один палец попадает прямо в колечко пирсинга и от этого действия Сехун дергается, но не разлепляет глаз. Хань другой рукой вытирает пот с лица и все также осторожно вынимает руку. — Боже, впервые потрогал чужой член, — он хочет залепить себе пощечину, но сдерживается, он не тряпка, он мужик! Ничего такого нет, если он потрогал чужой член, правда ведь? Или есть? — Если б я хорошенько зацепился за пирсинг на твоем хуе, Сехунка, то ты бы остался без своей сосиски. Поэтому, завтра я тебе напомню, что в гостях надо носить трусы, твою мать! — хорошо, что черноволосый его не слышит, а то подумал бы уже давно, что Лухан сошел с ума, разговаривая с самим собой, но знал бы он, что тот так всегда делает, когда скучно. — Ладно, Лухан, успокаивайся, — парень делает пару вдохов и прикрывает глаза, расслабляясь. Через пару минут он уже оказался в мире грез.

***

      На кухне все гремит, бьется, скрипит и еще много разных звуков, и от них блондин резко просыпается, садясь на кровати. Разлепив глаза, он оглядывается назад, замечая, что Сехуна рядом нет. Ну конечно же, кто же еще на кухне может все крушить? Только один человек. Лухан медленно направляется в комнату, откуда исходят эти звуки и когда видит черноволосого у плиты, то посмеивается в кулак, присаживаясь за стол. — Ты как женушка, — парень улыбается и подпирает кулаком подбородок. — Ну спасибо, — Сехун поворачивается и ставит на стол две тарелки, от чего старший сразу поникает и злым взглядом смотрит на собеседника перед собой. — Это что? — Хань тыкает пальцем в еду. — Яйца, — спокойно отвечает младший, присаживаясь и разрезая яичницу. — Я знаю, что это сделано из яиц, но я спрошу еще раз. Что это, твою мать? — Яйца! — младший сам уже закипает от злости. — Да ты задрал, я… — Ты дебил или как? Ты сам пальцем показываешь на яйца, а выше будет хуй! Тупица, — Сехун вздыхает и набивает рот едой. — Пф, любитель членов. И как ты догадался сделать яичницу в такой форме. — Я ж тебе вчера сказал, что мне нравятся все, что выглядит как член, — черноволосый внезапно встает и поворачивается спиной, задирая белую футболку. — Видишь, даже на пояснице. — Ты сумасшедший, — Лухан качает головой. — Как так можно любить половой орган, чтоб набить тату аж с ним? — По секрету скажу, мастер срисовывал с моего хуя, — Сехун хмыкает и садиться обратно. — И как его не стошнило смотреть на это так долго, — блондин кривит лицо и откладывает еду. Никогда он не думал, что будет есть членояичницу. — Потому что геи привыкли, — черноволосый приподнимает плечи и делает глоток сока, который он поставил на стол перед тем, как начал готовить. — А ты гей что ли, раз так свободно спускаешь свои труселя перед всеми? — Хань пристально смотрит тому в глаза, пытаясь разглядеть в них настоящего Сехуна. — А ты хочешь узнать? — младший ухмыляется и в мгновение ока оказывается в опасной близости к лицу блондину. Он опаляет своим дыхание чужие губы и Лухан начинает нервничать, цепляясь за стол. — Ну так что, Хань? — парень выделяет его имя и старший хочет ударить кулаком по его лицу, да так сильно, чтобы тот отстал. — Нет, — с дрожью отвечает он, а паренек усмехается, отдаляясь. — А я так не думаю, — Сехун поднимается и уходит в комнату, не помыв за собой посуду. Пусть это делает блондин, потому что он приготовил, а тот моет. Все честно. — Куда пошел, мелкий? — Лухан кричит ему в спину и бьет по столу, что посуда противно звенит. — А вообще, когда ложишься спать, надевай трусы! — Хуй тебе! — отвечает ему черноволосый также крича, а старший падает головой на стол. Все это время пока они ели, они разговаривали об одних членах и с такими серьезными лицами, будто они на совещание обсуждают что-то очень важное. Хань сделал такой вывод, что с младшим капец, как трудно найти общий язык, если только речь идет не о половом органе. Ну, а, в общем, он странно себя чувствует, находясь рядом с этим парнем, потому, что возможно тот и в правду, гей и дружить с ним это совсем как-то не по-мужски… Сехун с ним играется, как с овечкой, пытаясь загнать в тупик. Странные намеки на что-то, и это пугает. Не подросток, а черт какой-то. Спустя некоторое время, когда Лухан помыл посуду, то со спокойной душой направился к себе в комнату, чтобы упасть на кровать и поспать еще немного перед тем как пойдет на работу. Но то, что он увидел, вновь задело его до глубины души. Его синие узорчатые стены, были изрисованы, в твою мать, членах, а преступник спокойненько сидел и курил около окна. — Ты, — он подбегает к парню и выкидывает окурок на улицу. — Курить в квартире запрещается, делай это на улице! — а потом Лухан находит черный маркер, которым рисовал Сехун разные длинноватые предметы и тыкает ему в лицо. — Какого хрена ты без спроса начал рисовать это? Я сейчас тебе этот маркер в жопу затолкаю! — А я и не против, — черноволосый хмыкает и падает на постель, прикрывая глаза. — Да и ты не против насчет членов на своей стенке. Если бы я спросил разрешение, то ты бы согласился. Так что, нет никакой разницы. — Я бы не согласился! — блондин кричит так, что, кажется, стены трясутся, но младшего это только забавляло, поэтому на его губах заиграла хитрая улыбка. — Давай вернемся к делу. Так что ты там хотел мне в жопу засунуть? — Сехун становится раком на кровати и выпячивает зад, виляя ей. — Что ты делаешь? — возмущается Лухан, откидывая маркер на пол. — Я жду своего наказания, — парень тихонько начинает стягивать свои домашние штаны и старший сразу закрывает глаза, отворачиваясь. — Ты точно ненормальный. Ты хоть знаешь, сколько мне лет? И не стыдно тебе? — Хань вздыхает и уходит прочь из комнаты. А после слышится заливистый смех и «наконец, ушел», и Сехун вновь достает пачку сигарет, садясь около окна и выпуская в небо серый дым. Все же смешно издеваться над этим хеном, думает черноволосый. Он заставит того окунуться в веселую жизнь и научит по-настоящему веселиться. А история про то, что он любит члены, всего лишь ложь, просто он хочет, чтобы тот относился к этому проще. А то тату он набил себе по-пьяни. С кем не бывает.

***

      В последние дни Лухан пытался избегать Сехуна и его шуточки. По утрам он готовил ему еду и убегал на работу, впервые радуясь ей, а вечером они отдельно кушали и блондин раньше ложился спать, чтобы не видеть голого младшего, который так и не соизволил надеть чертовы трусы, он все так же прижимался со спины и тыкался членом в задницу. Хань может сказать, что даже привык к этому, поэтому спокойно засыпал, да так, что ничего не чувствовал. Но все же черноволосый не переставал над ним издеваться. Однажды, когда Лухан заснул, Сехун нарисовал на его лбу хуй и сфоткал, отправляя своим друзьям, а потом он долго смеялся в углу и старший проснувшись, не мог понять, чего тот смеется, пока не посмотрел на себя зеркало и в ужасе ругнувшись, взял ремень и погнался за парнем, обещая отшлепать непослушного ребенка. Тот на это только специально подставлял свою попу и Лухан сразу сдавался, потому что с этим идиотом нормально не поговорить. Но как-то в пятницу, когда он в очередной раз вернулся поздно с работы домой, то уже на лестничной площадке заметил, как из его квартиры так и бомбила музыка, а за стенами слышались радостные крики и смех. Блондин сразу же нахмурил брови и повернув ключ в замке с удара ноги открыл дверь и вошел в коридор. Там на полу валялись банки из-под пива, разная еда и кажется даже чьи-то трусы, конечно же, мужские. В гостиной творилось точно что-то слишком ужасное, так как дорожка из рассыпанных хлопьев вела именно туда. И когда Хань смог дойти до места, так сказать, где происходило все веселье, он увидел шестерых парней, которые сидели на полу и крутили бутылочку, при этом вокруг них стояли банки пива, а так же пачки сигарет. Лухан не выдержал и выключил музыку, выдергивая провод от колонок из розетки, от чего сразу все обратили на него свое внимание. Лишь один Сехун спокойненько продолжал себе курить, стряхивая пепел на ковер, разложившись как настоящий царь; сигарета элегантно была зажата между розовых губ, а язык иногда по ним пробегался, делая влажными. Парень был в одних черных кожаных штанах, а верх — голый. Когда он заметил Лухана в проеме двери, то расплылся в улыбке и каким-то странным взглядом на него посмотрел; глаза были немного приоткрыты, что придавало сексуальности. Черноволосый рукой указывает, чтобы тот присел к нему, и старший так и делает. Он садится позади того и наклоняется к самому уху, шепча заветные слова. — Я тебя прибью, — рука аккуратно ложится на волосы на затылке, а потом резко отдергивает назад. — Кто эти парни? — он шепчет со всей злостью, давая понять, что ему это совершенно не нравится. Но Сехун на это хмыкает и поворачивает голову к блондину, когда хватка ослабевает. — Это мои одноклассники. Я пригласил их погостить к нам, — спокойно отвечает он, а потом кто-то начинает радостно хлопать в ладоши и О понимает, что бутылка повернула горлышком на него. — Правда или действие? — спрашивает один из сидящих парней с улыбкой до ушей. Сехун усмехается и выбирает действие. — Отлично! Так, что же придумать, — брюнет смотрит на Лухана, который недавно пришел и хитро улыбается, прищурив глаза. Он подходит к младшему и что-то шепчет, от чего черноволосый прожигает того своим взглядом, но все же выполняет. — Хань, — произносит Сехун спокойным голосом и делает затяжку, наполняя легкие дымом, а потом выбрасывает окурок в сторону. Он хватает того за шею и притягивает к себе ближе, от чего блондин падает на него, а потом губы парня впиваются в чужие и старший широко распахивает глаза, начиная своей маленькой ладошкой бить Сехуна в плечо. Его легкие так же начинают заполняться серым дымом и он хочет побыстрее разорвать этот поцелуй, потому что ужасно хочется кашлять, но язык черноволосого не дает этого сделать и он только сильнее орудует им, проходясь по деснам и небу. Младший полностью расслаблен, он обнимает Лухана за талию и замечает, какой тот слишком худой и хрупкий. Когда воздуха совсем начинает не хватать, О первый разрывает поцелуй и облизывает свои губы, смотря, как Хань сползает с него и начинает кашлять. — Сука. — Какой плохой хен, не ругайся, — Сехун садится и перетаскивает к себе на колени Лухана, прижимаясь голым телом к теплой спине. Он вновь наклоняется и шепотом произносит. — Будь хорошим мальчиком, а то я тебя выебу прямо здесь при всех, — парень хочет закричать, устроить бедлам и начать спор, потому что какого хрена здесь творится? То что черноволосый пьян, он уверен на сто процентов, потому что почувствовал это во время поцелуя. Алкоголь плюс никотин — настоящая убойная смесь. — Почему ты не спросил у меня разрешения? — тихо отвечает Хань, цепляясь пальчиками за чужие штаны. — Почему не сказал, что придут твои друзья? — А зачем? — Сехун хмыкает и вдыхает запах шампуня старшего — ваниль. — Сегодня ты вкусно пахнешь. — Еще раз так скажешь, точно врежу, — блондин бьет того локтем в живот и хочет уйти, но ему опять не дают этого сделать. — Подыграй мне. Сделай вид, что ты мой парень, — О гладит ладонью мягкую кожу щеки Ханя, а другие смотрят на них и умиляются. — Ты точно дебил, — отмечает Лухан, качая головой. — Что мне тогда за это будет? — Горячий секс в твоей постели? — черноволосый приподнимает бровь и смеется. — Я серьезно, идиот! Я бы никогда не согласился на твои тупые предложения. — Ладно, тогда по утрам буду тебе готовить завтрак. — В виде члена? Ну нет, спасибо. И какого хрена ты меня поцеловал? — Мы играем в бутылочку, хочешь присоединиться? — Нет, — блондин опять резко отказывает, ударив Сехуна по ляжке. — Хань, я прошу по-хорошему. Или ты думаешь, что я не знаю, что иногда по ночам ты трогаешь мой пирсинг на члене? — смешок слетает с розовых губ и Лухан хочет возразить, что это не так, но его перебивают, как только он пытается раскрыть рот. — Знакомьтесь ребята, это мой парень, Хань, — уже громче говорит младший, чтобы наконец все всё могли услышать, а после быстро целует того в щеку и блондин почему-то краснеет, опуская голову. — Воу, мы знали, что ты найдешь себе красавчика! — Кто бы сомневался, — отвечает другой. Кажется, что он попал в компанию настоящих геев, потому друг Сехуна, Чанель каждые пять минут лез к рядом сидящему парню целоваться, который был по сравнению с ним настоящей коротышкой. Потом они все вместе играли в дурацкую бутылочку и Сехун каждый раз выбирал действие и его заставлял именно это выбирать, поэтому им пришлось поцеловаться так еще раз шесть точно. Лухан не знает почему согласился и терпит это, но одно он может сказать точно, что пьяный черноволосый даже в свои семнадцать лет слишком мужественный и сексуальный, и вот в такие вот моменты он побаивается его, потому, что возможно тот не шутит и точно когда-то выебет его в задницу, а это страшно. Сехун вновь поджигает кончик сигареты и по комнате разлетается удушающий запах. — Я тебе говорил, не курить в квартире, — Хань снова начинает читать свои нотации, но младший быстро его перебивает. — Заткнись, — он берет руку блондина и вручает ему недокуренную сигарету, говоря этим, чтобы тот попробовал. — Но я не умею курить. — Научишься, — Сехун смотрит на него выжидающим взглядом и когда старший подносит предмет к губам, то начинает осторожно втягивать в себя. — Вот так, мой хороший, все правильно делаешь, — парень наконец улыбается, радуясь, когда Лухан постепенно докуривает свою первую в жизни сигарету. — Ты меня портишь, — говорит он очевидное, откидываясь на чужую грудь. — Я знаю. Я этого и добиваюсь, — шепчет черноволосый, целуя того в лоб. Блондин хмыкает и прикрывает глаза. — Все парни, я пасс. — Можешь поспать немного, — произносит Сехун, обвивая свои руки вокруг тонкой талии старшего. О так нравится эта атмосфера, что он готов прогнать своих друзей и пойти лечь спать со своей красавицей, которая сегодня была послушной. И где-то через пятнадцать минут он так и поступает, когда Лухан уже полностью заснул на его руках. Спящий он слишком милый и невинный, почему он сразу этого не заметил?       Глядел он на него еще долго, запоминая каждую черточку лица, а потом, подхватив на руки, унес его в комнату на постель, после пристраиваясь рядом и крепко обнимая поперек груди. Лухан старался не вспоминать этот день, потому что он был слишком странным, непонятным и неприятным для него. За всю свою жизнь он так много не матерился, потому что рос воспитанным и умным. Хорошо отучился в колледже и институте, а теперь работает полицейским. К детям он так же хорошо относился, до этого момента. За последнюю неделю Сехун его нереально вынес, блондин впервые показал свою плохую сторону, все, что вытворял мелкий, его бесило. Тот мог легко его заткнуть одним словом, потому что чувствовалась сильная аура, хоть он всего лишь какой-то подросток, и в ответ Хань не мог ему сказать ни одного лишнего слова, потому что казалось, будто его отчитали как маленького ребенка за какую-то оплошность. Вроде он старше и умнее, но когда Сехун в опасной близости к нему и что-то шепчет с хрипотцой в голосе, хочется съежиться и спрятаться под одеяло, потому что черноволосый вел себя в этом доме как настоящий хозяин, и как бы блондин не ругался и не донимал его, тот стоял на своем и говорил, что пока он в этой квартире, то слушаться надо именно его. Так же он много раз повторял, что научит скучного Лухана жить по-новому, научит тому, что он не делал в этой жизни и парень хочет согласиться, на двадцать процентов он ее выполнил. Сехун украл у него первый поцелуй, который был пропитан горечью, а еще заставил впервые выкурить сигарету. Эти все ощущения ему стали новы, но он бы не сказал, что это противно, точно Хань не может определить. Если он продолжит и дальше поддаваться младшему, то наверное сможет привыкнуть к этой жизни. Все же многое надо попробовать, ибо рос он совсем по-другому и веселья в его жизни такого не было. Так что же ему выбрать, довериться Сехуну или нет? Но он точно пока не хочет переходить на голубую сторону…

***

— Хен, просыпайся, — тихий голос слышался где-то сбоку, но Лухан никак не хотел раскрывать свои глаза. Свой единственный выходной он хотел провести дома, проспав весь день, но с кое-кем ему не удастся этого сделать, поэтому нехотя он все же распахивает их и видит перед собой Сехуна. Голого. И его член с пирсингом перед своим лицом. — Бля, Сехун, только не снова, — блондин переворачивается на другой бок к стене. С утра пораньше тот уже достает его. — Что такое? — парень с интересом спрашивает, толкая того в спину. — Сначала оденься, потом поговорим, ибо я не в состоянии смотреть с утра на твой член, — бубнит Лухан в подушку, вновь засыпая. — Ладно, уговорил, — черноволосый быстро из шкафа достает боксеры и надевает их, присаживаясь на кровать. — Хен, — тянет слишком мило Сехун, поглаживая щеку Ханя. — Не делай так, — старший передергивает плечом, но все же разворачивается. — Чего ты хотел, мелкий? — Я тут подумал, давай съездим на пляж, все же лето, хочется купаться в море! — заявляет О, размахивая руками, как настоящий ребенок. — Ты знаешь, что самый нормальный пляж только в Пусане? А до него ехать очень долго? От четырех до шести часов. И как-то в единственный выходной мне не хочется ехать куда-то в даль. — Тогда может в аквапарк? — предлагает паренёк, улыбаясь. — Что-то ты какой-то веселый сегодня, странно это. — Да тебе кажется, — отмахивается он, а потом быстро целует Лухана в губы и убегает из комнаты. — Ты, — блондин пытается сдержать свои эмоции, но очень сложно получается. — Хватит ко мне лезть целоваться, чертов гей! Тот день еще ничего не значит!       Уже почти целую неделю, это голубое существо лезет к нему с поцелуями, Хань его всячески пытается избегать, но по утрам убежать уже от обыденного чмока в губы не получается. Пора бы свыкнуться, но блондин каждый раз начинает скандал, потому что это неправильно. Дети не должны так расти, но Сехун его конечно же не слушает, он просто ссылается на гормоны, а по вечерам шепчет какой же он красивый, и старший от этого правда стесняется. Ладно бы он просто это говорил, но тот его еще при этом гладит по нежной коже. Сотни мурашек проходятся от любого прикосновения черноволосого. Вроде бы приятно, а вроде и нет, от понимания того, что рядом все-таки лежит парень. Со стороны, наверное, это нереально странно смотрится, но младшему плевать на это. Иногда Сехун зажимал его в коридоре и дышал над самым ухом, Лухан сразу опускал голову и дрожал в чужих руках, которые сильно держали за талию. Он не может понять чего добивается тот? Издевается он так или же… Нет, никаких "или же" не может быть, потому сам Лухан не такой, но то, что творится в последнее время ему непонятно. — Хань, я хочу кушать! — кричит парень из кухни и старший закатив глаза, встает с постели и направляется к нему. — Чего раскричался, дурак, — он проходит мимо черноволосого и открывает холодильник, ища взглядом что-то съедобное. — Чего желаешь? — Лухан поворачивается к нему и ждет ответа. — Блины! — Как скажешь, — блондин достает все ингредиенты для еды и начинает готовить. В такие вот моменты он, как мамочка возится со своим малышом, но есть одно но… Лухан становится около плиты, достает сковородку, наливает туда масла и ставит на газ, выливая смесь, из которой потом получится первый большой блин и как раз в этот момент за своей спиной он чувствует копошение, а после сильные руки обнимают его, а чужие губы посасывают мочку уха. Сехун всегда поначалу весь такой милый и хороший и даже капризный ребенок, а потом что-то щелкает в нем, и он становится настоящим хищником. — Боже, какой ты шикарный, — носом он проводит от уха и вдоль всей шеи, вдыхая прекрасный аромат Лухана, такого домашнего и сонного. — Перестань говорить такие слова, — голос блондина становится тише, а на кухне растет напряжение. — Но это правда, Хань, ты прелестный. А фигура у тебя какая, — рука опускается на бедра и он поглаживает их, иногда щипая за кожу. — Ты знал, что ты очень аппетитный? — язык с пирсингом лижет ушную раковину и Лухан готов задохнуться. Слишком жарко. — Прекрати, пожалуйста, Сехун, — он просит его как можно спокойнее, но тот даже не успокаивается. Младший продолжает одной рукою поглаживать стройное тело, а после залезает под резинку боксеров и двигается вперед. — О, вот это уже что-то новенькое, — усмехается черноволосый, а Хань готов сгореть со стыда. — Кто же у нас бреет пах, м? Такой чистый и невинный, просто лакомый кусочек. — Все, хватит! — блондин выдергивает его руку, выключает плиту и уходит в ванную. — Сам себе готовь, умник! — А ты не так прост, как я думал, — шепчет Сехун, развалившись на стуле. Он берет пачку сигарет с подоконника и зажигает кончик одной из них. — Надеюсь, ты там не дрочишь? — кричит ему парень. — Не дождешься, мелкий сучонок! — Лухан открывает кран и оттуда льется холодная вода, он ею умывает красное лицо, пытаясь остудить. В паху все тянет и горит от чужих прикосновений, впервые он возбудился не на шутку и при том от парня! Все Хань, ты педик. По тебе плачет психушка. Он бьет себя мокрыми руками по щекам, пытаясь прийти в чувства. Еще три недели осталось и этот чудик уедет. Он должен продержаться и выжить с ним эти чертовы дни, не поддаваясь. Когда старший выходит из ванны, то прямиком попадает в объятия Сехуна. — Опять ты, — отчаянно стонет блондин. — А ты кого-то другого ждал? — парень хмыкает, а потом пальцами приподнимает подбородок Ханя. — Держи. — Я не буду! — Я сказал, значит будешь, — черноволосый кладет меж розовых губ сигарету. — Зачем ты это делаешь? — Лухан кашляет, но вновь втягивается. — Я хочу, чтобы ты стал плохим мальчиком, а то ты весь такой правильный, аж раздражает, — Сехун наблюдает, как тот курит и он понимает, что ему это очень нравится. — Все поездка отменяется, мы и в ванне покупаться можем! — Сехун, ты меня бесишь. Почему я должен на все соглашаться? — восклицает блондин, толкая того в грудь. — Потому что я так захотел. — А кто ты мне? — Я твой Бог, — и парень заталкивает старшего обратно в ванную, закрывая дверь на замок. — Время купаться! — черноволосый забирает окурок из пальцев и тушит в раковине. Он подходит ближе к ванне и включает кран, заполняя ее теплой водой, туда он наливает какие-то жидкости и на поверхности появляется белая, пузырчатая пена. Сехун с радостью садится в ванную и откидывает голову назад. — Присоединяйся, хен. — И почему я опять соглашаюсь? — спрашивает сам у себя Лухан, но все же раздевается до гола. Впервые он перед младшим полностью оголен. Он смущается, краснея до ушей, но залезает к тому и садится напротив. — Потому что я неотразим. — Не зазнавайся, — блондин показывает ему язык. — Я тут смотрю на твои соски… — Заткнись, прошу. — И думаю, — продолжает Сехун. — На них бы очень красиво смотрелись пирсинги. — Ни в коем случае. — Но почему? Тебе же нравится мой пирсинг! — черноволосый убирает пену и приподнимается, показывая свой член. — Если хочешь, можешь потрогать, я разрешаю, — Лухан очень долго смотрит на эту картину и в горле начинает першить. По правде ему просто интересно, каково это иметь пирсинг на интимном месте. Из-за него больше получаешь удовольствия? — Ладно, я потрогаю, но ты не о чем не думай, просто мне интересно. — Хорошо-хорошо. Маленький аккуратный пальчик ложится на головку члена, а после переходит на железяку. Он наклоняет ее в стороны, а потом тянет на себя, замечая, как Сехун начал часто дышать, но Хань не подает вида, продолжая трогать. — С этой штукой удобно? — не отрывая взгляда от члена, спрашивает блондин. — Конечно, и она приносит очень много удовольствия. Вот потяни разок, — парень слушается и тянет за колечко, слыша слабый стон. — С сосками так же? — Они становятся более чувствительнее. — Вот оно как, — шепчет Лухан, видя как из головки появились капельки смазки. Он размазывает их по всему стволу, не понимая, что делает. — Хань? — Сехун и сам его уже хочет остановить, потому видит в его глазах странные искорки. — М? — Тебе не кажется, что ты немного увлекся? — от его действий член все сильнее возбуждался. Конечно, младший мечтал в своих снах о сексе с блондином, но не думал, что это так быстро произойдет, он хотел его еще чуточку подразнить. Черноволосый хватает того за руку и заставляет посмотреть себе в глаза. — Хань, ты гей, — внезапно говорит Сехун, а после на него летит вода. — Че сказал? — О, пришел в чувство, мистер я-люблю-члены-2, — младший смеется, наконец, видя обычного и серьезного Лухана. — Ничего я не люблю! — А что же это сейчас было? — парень вскидывает бровь и вопросительно смотрит на него. — Это всего лишь интерес. Просто, я никогда не видел вблизи чужой член, только из далека, когда писаю в туалете на работе. Понимаешь, это что-то новое для меня. — Эм, спасибо, что рассказал великую свою тайну. Но все же, получается чужой половой орган привлекает твое внимание, не так ли? — черноволосый хмыкает, следя за реакцией Лухана. — Так, стоп. Почему каждый наш разговор сводится к члену. Мы можем говорить не только о нем? — Ладно, ты прав. Давай тогда сходим в парк, погуляем, как обычные люди? — Впервые у тебя заработала голова, — радуется блондин. Сехун кривит лицо и встает из ванны, взяв белое махровое полотенце. — А ты вылезти не хочешь? — Нет, — Лухан закрывает глаза двумя ладошками и ждет, когда тот уйдет. — Ты только что чуть ли не дрочил мне, а сейчас вновь невинная принцесска. — Да иди ты! — Ладно, уже ухожу, — О поворачивает замок в двери и выходит в коридор, направляясь в комнату. Там он переодевается, а после идет продолжать готовить блины, так как он все еще голоден из-за Лухана, который до конца не может понять своих чувств.

***

      Парни Сехуну начали нравится еще в четырнадцать лет, когда к ним в класс привели новенького, его звали Крис. Этот мальчик был очень высоким, снизу до верха идеальным, утончённо одет и просто слишком красив, будто сошел со страницы манги. Наверное, тогда он и понял, что парни куда больше привлекают его внимание, чем девушки, которые только и пищали вокруг него. С первого класса он всем нравился, потому что был нереально красив и все говорили, что он будущая модель, черноволосый только отмахивался и смеялся, что лучше он станет балериной, чем моделью. А глупые девчонки все равно продолжали к нему липнуть. Предлагали встречаться, приглашали погулять и даже звали в кафе, но Сехун только холодным взглядом смотрел на них и шел дальше. Тогда его прозвали «холодным принцем», аж самому смешно, будто он из сказки прям аж выскочил к ним, чтобы завоевать сотни женских сердец! Ага, размечтались. Но в первом классе старшей школы он перевелся в другое учебное заведение и когда он узнал, что половина его одноклассников были геями, он обрадовался, как маленький. Он нашел таких же ребят, как и он. Те же в первую очередь объяснили, почему они стали такими, и ответ был куда очевиднее. В школе мало девчонок, а если и есть парочку, то они не симпатичные, потому парни куда лучше выглядели. Вообще его на самом деле привлекали парни с красивой фигурой, глазами и просто волшебной улыбкой, от которой все бы плавилось внутри, как снег. Он верил и ждал, что найдет такого человека, и он не ошибался, судьба подкинула ему настоящее чудо. Когда мама О спросила, куда же его сплавить на целый месяц, черноволосый незамедлительно тыкнул на фотографию, которая стояла у них на кухне, на полочке около окна. Там была его мать, сестра матери, их мужья и блондинистый Лухан с широкой улыбкой. Так что уже тогда он знал с кем встретиться и с чем ему придется столкнуться. Мама много историй рассказала про Ханя и все они были наполнены самой настоящей любовью и чистым звонким смехом, то что она любила его как своего сына, он понял сразу. И идя именно сейчас с этим прекрасным человеком вновь по их уже полюбившемуся парку, Сехун не мог оторвать взгляда от красивого лица. Даже в темноте казалось, что оно озаряло все вокруг, как яркое солнышко. На самом деле он не романтик, но то какие к нему были чувства, черноволосый скрывать не мог. — Хань, давай присядем, — младший указывает на лавочку и блондин соглашается. В парке совсем тихо, давно уже перевалило за полночь, а они решили прогуляться в такое время, хотя в этом есть плюс. Свежий воздух, теплый летний ветерок, запах скошенной травы и какая-то легкая романтическая атмосфера, как раз для парочек, которые остались наедине. Невольно рука Сехуна потянулась к ладони Лухана и он взял ее, поглаживая большим пальцем нежную кожу. — Дурак, что ты делаешь? — Не ной, здесь все равно никого нет, — и старший вздохнув, позволяет ему дальше проявлять свои нежности. — На самом деле, я хочу сказать тебе кое-что очень важное, поэтому, пожалуйста, выслушай. — Вот теперь-то ты меня пугаешь, чего такой серьезный? — Лухан улыбается и заглядывает в глаза напротив, а сердце черноволосого начинает быстро биться. — Наверное ты знаешь, но я не ровно к тебе дышу, да я гей, но мне не стыдно. Моя симпатия немного странная, она отображается в шутках, подколах и откровенных приставаниях, но я умею только так, в этом и есть настоящий я — Сехун. Еще когда я увидел тебя на фотографии у моей мамы, я сразу понял, что ты замечательный человек. С тобой правда весело, а твоя улыбка невероятная, я от нее таю, и горю одновременно. А глаза ангельские, очень добрые и искрятся счастьем, но и маленький дьяволенок мне в тебе нравится. Нравится, когда ты кричишь на меня и ругаешься, потому что для меня это как бурчание милого ребенка, и я всегда сдерживался, чтобы не накинуться на тебя и не сжать в своих крепких объятиях. Да, мы много ругались, но я делал это в шутку, потому что то, как ты воспринимал, это смешило меня. Хоть тебе и двадцать пять лет, для меня ты выглядишь настоящим чудным ребенком. В свои годы ты по-своему прекрасен. Знаю, странно это слышать от меня, кто вечно стебется над тобой, но поверь это так. А что ты чувствуешь ко мне, Хань? — Сехун… — блондин всматривается в чужое лицо и видит там серьезный настрой на этот разговор. — Это так неожиданно, — глаза начинают нервно бегать, но рука, которая держит его со всей нежностью, придает сил. — Говори только честно. — Ладно, — старший вздыхает и начинает свою речь. — Не буду спорить, что ты правда очень красив. Еще в первую встречу я заметил твое шикарное тело: острые черты лица, широкие плечи и длинные ноги, обтянутые кожаными штанами. Я сразу понял — ты плохиш. Если честно, временами своими шуточками ты меня бесишь, но когда начинаешь приставать и еще при этом что-то шептать на ухо, то я будто сам не свой. Тело реагирует на все твои слова и действия. Хочется еще, но я боюсь, потому что это неправильно, а еще ты несовершеннолетний и тогда для общества я буду настоящим педофилом. Но отрицать того, что мне приятны твои прикосновения я не буду, потому что это так и есть. Твои шутки про член даже стали чем-то обыденным… — Вот заметь, ты сам про член первый заговорил. — Заткнись, — Лухан перебивает его и продолжает. — И, ладно, мне нравится твой пирсинг, потому что, твою мать, это нереально круто! А еще не буду скрывать, что ты сексуален, когда куришь. И, кстати, ты украл мой первый поцелуй… — Что? Стоп! Ты ни разу за двадцать пять лет не целовался? — шокировано спрашивает Сехун, смотря на смущенного Ханя. — Бля, как же мне повезло, — он наклоняется к нему и целует в курносый носик. — Знаешь, мне нравится такая атмосфера, — старший откинул голову назад и устремил свой взгляд на небо, смотря за яркими звездами. — Хань, не бойся, что могут осудить тебя другие люди. Разве любовь не самое прекрасное чувство? И каждый человек заслуживает ощутить это с тем единственным, которого он любит. И не важно какого пола твоя любовь, самое главное, что здесь, — черноволосый кладет ладошку на левую сторону груди, где бьется сердце. — Здесь настоящие чувства, которые нельзя обмануть. — Ты так красиво говоришь, что мне и в правду хочется в это поверить. — Но ты нравишься мне на полном серьезе. — Я пока точно не уверен в своих чувствах, могу лишь сказать, что ты привлекаешь мое внимания, какая-то частичка меня тянется к тебе, но я пока не слышу, что говорит мое сердце. Если честно, то мне правда весело с тобой, но если будешь почаще устраивать такие разговоры с щепоткой романтики, то все может быть. — Тогда, давай хотя бы попробуем? Узнаем друг друга получше… — И как же? — Надо выпить пивка! — Блять, Сехун, все у тебя кончается сигаретами, да алкоголем. — Ну, а что? За выпивкой лучше идет разговор, — уверяет он его, качая головою в подтверждение своих слов. — Но я не пью, — Хань нахмурился и поднял наконец голову. — И даже в этом я первый. Неужели ты настолько хорошо воспитан, что не нарушал своих же правил? — Так и есть, мне это не надо было. Но я не настолько хороший, обматерить тебя я еще могу, ну и подрочить тоже заодно уж, — блондин смеется и встает с лавки. — Ну что ж мой друг, пошли учить меня пить? — звонкий смех разносится по пустому парку и Сехун нереально рад, что все же осмелился и завел этот разговор, он привел их к мирному договору и теперь они попробуют жить, как настоящая парочка. Конечно, все развиваться у них в отношениях будет медленно, но надо же с чего-то начинать? — Насчет подрочить, ты это…не разбрасывайся словами, я же запомню и не отстану от тебя! — Сехун поднимается за старшим и вновь берет его за руку, переплетая пальцы. — Ну я же мистер я-люблю-члены-2! — Так ты соглашаешься с этим? — черноволосый пристально смотрит тому в глаза, но Хань хитрый, молчит и просто идет дальше, отводя свой взгляд в сторону. — Засранец. — Знаешь, я не чувствую между нами разницу в возрасте, будто я стал вновь тем подростком, который вернулся обратно, чтобы многое попробовать, — Хань ярко улыбается, глаза искрятся, а ноги подкашиваются из-за волнения внутри груди. — Се, — парень останавливается и кладет две маленькие прохладные ладошки тому на щеки. — Я никогда первый не проявлял своих чувств, пытался избегать этого, обдумывая, но ты открылся мне с новой стороны. Может, ты не можешь быть нежным и романтичным всегда, как сегодня, но спасибо, что рассказал о своих чувствах, я теперь не боюсь сделать к тебе шаг, чтобы стать ближе, — блондин приподнимается на носочках и впервые сам завлекает Сехуна в поцелуй. Он очень сладкий, нежный и по-своему прекрасный. Он отличается от тех раз, когда младший накидывался на него. Лухан покусывает нижнюю губу, а потом зализывает ранки на ней. Тяжелые вздохи черноволосого только распаляют его и старший углубляет поцелуй, наслаждаясь приятными ощущениями. Кажется, он даже почувствовал бабочек в своем животе, о которых говорят все влюбленные. Никогда бы он не подумал, что первой его любовью будет Сехун, но и понимал, что тот дарован судьбой, так как всю свою жизнь Хань ни разу не заглядывался на девушек, просто лишь потому, что они показались ему скучными и одинаковыми, поэтому так такого влечения к ним не было. А Сехун особенный, плохишь, красавец и с большим внутренним миром. Он привлекает его полностью, потому что идеален с ног до головы, даже когда просто держит сигарету в руках, это выглядит слишком элегантно, будто он богач и у него есть много денег. Да, он ругается и делает много плохих вещей, но это его совсем не портит, главное, что остается самим собой. В своем возрасте черноволосый очень умный, а еще кажется старше, потому что он строит свой новый мир, наплевав на все запреты, так же он уверен в себе, и любыми способами будет добиваться своего, а это очень похвально. Кажется, Хань, получил самую дорогую драгоценность в этом мире.

***

      Ночь медленно, но верно, накрывала город темным небом, лишь маленькие одинокие точечки ярких звезд можно было заметить на нем. Лухан вновь до поздна задержался на своей работе, перебирая разные бумажки и отчеты, шея ужасно болела, потому что пол вечера он только и делал, что сидел за документами. Но как только часы пробили одиннадцать вечера, блондин со спокойной душой все упаковал в папку и поставил в шкаф. После чего выключил в кабинете свет и закрыл дверь на ключ, выходя в длинный коридор, где почти не было людей. Хань хотел уже направиться переодеваться в обычную одежду, вылезая из униформы полицейского, но когда мимо него прошел коллега с каким-то парнем, то в его голове что-то щелкнуло. Тот парень был очень похож на Сехуна. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, старший поплелся за ними, чтобы убедиться в этом и когда его рука ложится на плечо знакомого по работе, то и в правду замечает рядом Сехуна. — Ли, куда ты его ведешь? — блондин нервно кусает губы, посматривая на младшего. — В допросную. Этот мелкий продавал наркоту в подворотнях, — в мгновение его глаза загораются пламенем, а руки чешутся ударить по глупой голове. — Позволь я с ним поговорю, а ты можешь идти домой, поздно же уже. — Хорошо, мистер Лу, — служащий кланяется старшему коллеге и спешит к выходу, радуясь, что пораньше вернется домой, а не как всегда в два часа ночи. Хань на этого парнишку смотрит с улыбкой, но как только вспоминает про Сехуна, то хмурится. — Не боишься, что я могу все тете рассказать? — Думаешь, она просто так отправила меня к тебе? Она знает, какой я проблемный ребенок. Но я не ожидал тебя здесь увидеть, Лу. Полицейским значит, работаешь, круто тебе, — парень осматривается по сторонам, оценивая. — Ладно, пойдем, в допросной поговорим, — блондин берет младшего за запястье и ведет за собой. Когда открывается дверь допросной, то по спине сразу бегут мурашки: очень темно, горит лишь одна лампочка и стол посередине маленькой комнатки, стены, которой сделаны из серого бетона. — Присаживайся, — Лухан указывает на стул и сам садится напротив. — Ну рассказывай, какого хрена ты продавал наркоту? — Я хотел заработать тебе на подарок, — честно признается черноволосый. — Мне не нужны от тебя подарки, они не так важны, будь просто самим собой, — старший тяжело вздыхает. — Где ты хоть нарыл эту белую дрянь? — А вот это уже секретики. — Какие еще нафиг секретики? — кричит Хань, ударив по столу, от чего Сехун в испуге вытягивается, как струна. — Ладно, прости, пообещай, что больше не будешь этим заниматься, хорошо? — блондин протягивает руку и тормошит чужие черные волосы, улыбаясь, но всю идиллию прерывает звонок и опять с этими словами «если не возьмешь трубу, то я тебя прихлопну». — На кой-черт она звонит? — Лухан убирает руку и достает из кармана штанов телефон. — Да? — Привет, Лу, как дела у вас с Сехуном? — взволнованно спрашивает тетя, надеясь, что сейчас услышит капризы от него, какой ее сын плохой. — Все нормально, — спокойно отвечает он ей. — Правда? Он послушный мальчик? — Да, он послушный, — соглашается блондин. — Я очень послушный, — тянет Сехун шепотом, а потом опускается под стол, аккуратно расстёгивая ширинку чужих штанов. Когда старший замечает копошение между своих ног, то хочет обматерить черноволосого и дать пендаля, но ой как не вовремя, он разговаривает с тетей. — Он не надоел тебе своими глупыми действиями? — вновь спрашивает женский голос в трубке. — Нет, что ты, — еле произносит Лухан, пытаясь не застонать, потому что Сехун уже полностью заглатывал его член, что он мог почувствовать стенки его глотки. Внутри было слишком жарко, что невольно хотелось положить свою руку на голову младшего и задать более быстрый темп, но тот его мучил, растягивая удовольствие. — Черт! — внезапно вскрикивает блондин, а потом сразу прикрывает рот ладошкой. Сехун начал посасывать только одну головку, обводя языком вокруг уздечки. Хань убирает телефон от лица и наклоняется ближе к столу. — Не дразни меня! — шепчет он настолько тихо, насколько это возможно. — Что у тебя там? Что-то случилось? — Нет, все в порядке, — старший глубоко вздыхает, набирая в легкие воздуха. В помещение стало уже так жарко, что на лбу появились соленые капельки пота. — Ты так часто дышишь. Тебе плохо? — Теть, я просто решил заняться спортом, — соврал он, откидывая голову назад. Стоны так и пытались сорваться с его губ. Сехун очень старательно отсасывал ему, что причмокивания эхом отскакивали от стен. Черноволосый делал все закрытыми глазами, увлекшись своим занятием. Он облизывал каждую венку, не забывая в свой рот вобрать яички. А еще его рука гладила выбритый пах, кожа там была настолько гладкая, что младший не мог оторваться. — Я отключаюсь, — оповещает женщину парень и нажимает на красную трубку, отбрасывая телефон на стол. — А теперь, мелкий проказник, иди сюда, — Лухан отодвигается на стуле назад и берет Сехуна за подбородок, у которого внутри рта еще находился его член. — Ты слишком сейчас сексуальный, ты знал это? — черноволосый слабо качает головой и продолжает посасывать головку. — Боже, это шикарно, — блондин все же не выдерживает и кладет руку тому на голову, надавливая. О не против этого, наоборот, рад, потому что, наконец, сам Хань управляет им, задавая темп. У Лухана казалось звезды сыплются из глаз, еще никогда ему не было так приятно. Все тело подрагивало от получаемого удовольствия, а вид сосущего между ног Сехуна, только больше заводил его. Он видел, как слюни медленно стекали с губ к шеи, а кадык каждый раз дергался от движения головою вперед. — Я скоро кончу, — шепчет блондин, чуть ли не задыхаясь. Черноволосый на секунду отрывается, чтобы задать самый интересующий его вопрос. — Можно я проглочу? — спрашивает младший таким милым голосом и невинными глазами, что Лухан незамедлительно соглашается, кивая головой. Хватает еще пару толчков в горячий ротик и парень кончает, сладко простонав. Все конечности затряслись от нереального наслаждения и когда Сехун проглотил все до самой капельки, он сел к старшему на колени и потянулся за поцелуем. Хань не мог насытиться нежными и розовыми губами. они были настолько вкусными, что хотелось их целовать до бесконечности. — Тебе понравилось? — черноволосый хитро смотрит из-под челки, обнимая парня за шею. — Очень. Не думал, что мне парень будет отсасывать и мы чуть не спалились твоей маме, дурак! — он легко дает тому щелбан и снимает Сехуна с колен, вставая со стула и застегивая ширинку. Бедные его коллеги, хорошо, что они не знают, что здесь только что произошло, тем еще придется здесь работать. Не повезло. Когда они собираются уже выйти за дверь допросной, Сехун внезапно обнимает Ханя со спины, целуя за ушко. — Я хочу продолжения, не одному тебе получать удовольствие. — Я подумаю, — старший показывает язык и открывает черную железную дверь, и они покидают это темное помещение. — Лу, а где ты прячешь наручники в квартире? — шепчет О блондину, наклонившись к уху, когда они вышли из полицейского здания. — Все я прям так тебе и рассказал, — парень смеется от такого вопроса и они направляются домой. — Ну, Хань, чего тебе стоит? — Мелкий, заткнись, — отвесив подзатыльник, он со смехом вырывается вперед. — А ну стоять, а то выебу! — А ты поймай! — Лухан вертит попой и вновь бежит, смеясь над Сехуном. Через десять минут они уже были в квартире, а черноволосый опять не удержался и прижал Ханя к стене в коридоре, одаривая любимое личико поцелуями. — Я тебя очень хочу, — признается Сехун, вовлекая того в поцелуй. Хань отвечает нежно и очень медленно, растягивая удовольствие. — Иди в комнату, я сейчас приду, — он целует младшего в последний раз в губы и идет на кухню, а тот в спальню. Так как это первый секс Лухана, то он очень нервничал, поэтому для храбрости он решил немного выпить алкоголя, хоть нервничать не будет. Из шкафчика, за многими пакетами хлопьев, парень достал бутылку коньяка и открыв крышку начал пить прямо из горлышка темную жидкость, которое жгло все внутри. В том, что он полюбил алкоголь виноват только Сехун. После этого собравшись со всеми силами и мыслями блондин направился в комнату. Он боится, но все же надо попробовать. Вот уже как две недели они встречаются и еще одна у них осталось, чтобы насладиться друг другом вдоволь. За это проведенное время он может многое сказать о черноволосом. Каждый их день был ярким и веселым, каждое утро было нежным и самым прекрасным, а каждый вечер романтичен и страстен. Кажется, что без поцелуев и прикосновений Сехуна он не может жить, слишком привык ощущать его тепло рядом и сильное тело, которое все время его обнимало. Младший стал меньше его задирать и наоборот дарил больше замечательных моментов и много любви. Лухана это несказанно радовало, это все, о чем он мечтал. Когда старший зашел в комнату, то на постели заметил уже голого Сехуна, смешок сам слетел с его губ и он медленно начал двигаться к нему. В меру накаченные руки сразу стали снимать с него одежду. Сначала штаны с боксерами, а после белая рубашка, которая легко упала к ногам блондина. — Скажите, что я сплю, — О не может поверить своим глазам. Он смотрит на розовые набухшие соски перед собой и видит в них пирсинги. — Боже, родной, когда успел? — Секретики, — в манере Сехуна отвечает тот и садится на его коленки. — Еще болят? — спрашивает черноволосый и прикасается пальцем к одному. — Терпимо, — когда Хань ощущает холодный палец на соске, то выгибает спину и стонет черноволосому в шею. — Ты такой чувствительный, — шепчет младший, а потом вбирает сосок в рот, играясь с ним своим язычком. — Прекрати, — парень чуть ли не пищит. Он чувствует каждое прикосновение в сто раз сильнее, а голова сразу идет кругом. — Нетушки, — Сехун вынимает из-под подушки пару наручников и застегнув их на запястья любимого, пристегивая к изголовью кровати. — Ты думал, я не найду? — он приподнимает бровь и хмыкает. — Настало мое время, — а после как сумасшедший накидывается на набухшие соски, облизывая и посасывая их. Лухан начинает извиваться на постели, как ненормальный, наслаждение током пробивает его тело и кажется, будто он готов кончить даже не притронувшись к своему члену. — Ладно, достаточно, перейдем к главному, — на лице черноволосого хищная улыбка и это его пугало, но так же и заводило. Чмокнув своего парня в губы, Сехун сполз ниже и провел языком от ключиц до пупка мокрую дорожку, а после раздвинув худые ноги, начал пожирать его всего пошлым взглядом. — Ты такой невинный, — младший гладит нежную кожу на внутренней стороне бедра. — Вставь уже свой член, задолбал муськать-пуськать! — О на это только усмехается и достает из-под кровати смазку со вкусом ванили. — Я знал, что ты давно все прикупил, засранец. — Я просто предусмотрительный, ничего личного, — черноволосый пожимает плечами и выдавливает прозрачную смазку себе на два пальца, а далее прислоняет их к пульсирующему колечку, размазывая. — Холодно, — жалуется Хань и пытается отодвинутся от неприятных ощущений, но Сехун не дает этого сделать. — Терпи, не мужик что ли! — Не дави на больное. Младший аккуратно просовывает один палец и наслаждается слабыми стонами своего парня, после добавляет второй, и найдя простату начинает поглаживать ее, от чего блондин вновь выгнулся. — Сехун, да вставь ты уже свой агрегат! — Слушаюсь и повинуюсь, принцесса, — черноволосый вынимает пальцы и оставшуюся смазку растирает по члену, а потом резко входит в Лухана, пропадая в удовольствии. Старший крикнул от внезапности и сжал глаза со всей силы, пытаясь привыкнуть к боли и большому размеру Сехуна, но уже через минуту он сам насаживается на член и скулит, как маленький котенок. О держит его за бедра и задает ритм. Наклонившись, он оставляет на персикового цвета кожи пару ярких красных засосов, любуясь проделанной работой. В комнате становилось жарко, кровать скрипела, а шлепки тел друг об друга, казалось, были слышны даже в другой квартире, они стонали в унисон, поддаваясь друг другу и сейчас они точно поняли, как друг к другу идеально подходят. Сехун вбивается в хрупкое тело, замечая, как там все горит. Их пульс начинает расти, а тело подрагивать в ожидании разрядки. Стоны Ханя для черноволосого, как прекрасная нежная мелодия, которая лилась из прекрасных приоткрытых розовых губок, которые между толчками пытались втянуть в себя немного свежего воздуха. Белый свет от луны падал на постель через окно и в комнате казалась очень романтичная атмосфера. Двое людей любили друг друга, занимаясь самой неописуемой вещью — любовью. Даже через гримасы наслаждения и удовольствия можно было заметить счастливые улыбки и искры в их светлых и добрых глазах. Они ждали этого дня очень долго и теперь наконец они чувствуют друг друга так, как не чувствовали раньше. Им слишком жарко, слишком приятно и слишком хорошо друг с другом. Все ощущения собрались в едино, даря что-то новое и самое прекрасное. Сехун и Лухан смотрят друг другу в глаза и не могут налюбоваться ими. Младший плюет на все и расстёгивает наручники, давая любимому положить свои руки ему на спину и рисовать непонятные рисунки, оставляя красные полосы наслаждения и боли. Кажется для них мир остановился и на этой планете были только они одни. — Сехун, — блондин задыхается в своих же чувствах. — Я сейчас кончу, — стонет он и цепляется за сильные руки. — Быстрее! — и младший не может отказать, ускоряя темп. — Пожалуйста, кончи в меня! — умоляет Хань, закусывая губу. — Ты стонешь как самая настоящая шлюха. Не переигрывай. — Извини, я просто пытаюсь довести тебя такими действиями скорее до разрядки. — Да по нам порно индустрия плачет, — смеется черноволосый и делает последний толчок, кончая в старшего. Тот долго не заставляет себе ждать и изливается себе на живот, сотрясаясь в самом шикарном оргазме. — Малыш, ты был прекрасен, — Сехун выходит из горячего и уставшего тела и сразу же лезет за поцелуем и когда получает его, ложится рядом, крепко обнимая. Шустрый пальчик Лухана стирает с головки члена младшего оставшуюся сперму и скрывает в своем ротике, пробуя на вкус. — Что ты делаешь? — Сехун сглатывает и смотрит в счастливые глаза. — Не совращай меня, а то по второму заходу пойдем. — Ты вкусный, — отмечает блондин и ластится к телу рядом. — Дай сигареты. — Пошел весь в меня, я тоже после секса всегда курю, — парень усмехается и как обычно с подоконника берет синюю пачку, вынимая парочку для них, и зажигает кончики. — Теперь больше не будешь мне говорить, чтобы я не курил в квартире? — Неа, я уже сам пошел против своих же правил и все благодаря тебе. — Надеюсь, что я в лучшую сторону изменил твою жизнь? — интересуется черноволосый, втягиваясь и выпуская дым из рта, который растворился в воздухе, оставляя за собой только ментоловый запах. — Да. Ты сделал меня счастливым, — признается Лухан, лучисто улыбаясь. — Думаю, и в правду, ничего такого нет, что я теперь гей. — Быстро, однако, ты всему учишься. — У меня хороший учитель, — замечает он, сбрасывая пепел на одеяло, оставляя после него прожжённые точки на ткани. — А вообще, я хочу отметить этот день. Пошли на кухню выпьем. — Но у нас нет дома алкоголя. — Ты меня недооцениваешь. — Нет, кажется, я слишком тебя испортил.       Утро настало очень быстро после жаркой ночки, Сехун первый встал с кровати с головной болью после большого количества выпитого алкоголя. Он вышел в коридор и увидел там на полу пару тушек своих одноклассников. Че за черт? — Йа, Пак Чанель и другие, вставайте, — черноволосый толкает кучерявого парня ногой и тот разлепив свои глаза, еле встает. Сзади к Сехуну подходит Лухан, но и тот не в курсе, что они делают у них дома. — Вы какого здесь забыли? — младший осматривает других и ждет ответа. — А вы не помните что ли? — Чанель получает отрицательные кивки. — Ну мне позвонил Лухан через твой телефон, Сехун, ну и сказал, что хочет себе тату, такое же как у тебя, только оно совсем немного отличается. — Что? — Хань вскрикивает в испуге и начинает искать татуировку на своем теле. — Я тебе набил на пояснице, ты сам так захотел, — Сехун поворачивает старшего к себе спиной и смотрит на рисунок, а после взрывается смехом, падая на пол. — Что там? — Ну как тебе сказать. Там мой и твой член, — О вытирает слезы и смотрит на друга. — Только не говори, что он попросил срисовать с натуры? — Так и есть. Еще Лухан назвал этот рисунок «двухстволовый член». — Блять, что? — парень хватается за живот и катается по полу. — Милый, ты слишком много выпил. — Это все из-за тебя, сволочь! — Ой, да ладно, красиво же смотрится. По правде говоря, мое тату как раз таки набивал тоже Чанель, так что у нас парные татуировки! Прикольно же! — Да нифига. — Привыкнешь, — Сехун поднимается и целует свою ворчливую принцессу в блондинистую макушку.

***

      Звонок в дверь и черноволосый спешит открыть ее, встречаясь с крепкими объятиями своей матери. — Где Лухан? — Сейчас подойдет. Ма, можно тебя о кое-чем попросить? — парень закусывает губу, но получив утвердительный кивок продолжает. — В следующем году мне уже исполнится восемнадцать и я стану совершеннолетним и более ответственным, поэтому я хотел попросить у тебя, чтобы ты разрешила переехать к Лухану, потому что с ним правда весело, — женщина улыбается и гладит сына по волосам. — Я вижу как он тебя изменил, ты стал послушным и милым. Если уж ты так хочешь, то ладно, я разрешаю. Знаешь, ты пошел весь в Ханя, он тоже сразу как исполнилось восемнадцать лет съехал от своих родителей и начал новую самостоятельную жизнь. Ну раз уж мы договорились, я пойду, передавай Лу привет, извиняюсь, что не смогла с ним повидаться, если что позвоню. И кстати, через недельку перевезу все твои вещи сюда. — Ма, я очень тебя люблю! — Сехун обнимает женщину и целует в щеку на прощание. — Пока и удачи! Дверь закрывается, а в коридоре появляется Лухан, который до этого мылся в ванне. — Где тетя? — Ушла. — А ты… — А я остаюсь жить с тобой навсегда, — О подходит к блондину и целует в губы, замечая улыбку на лице того. — Шустрый ты малый. — Я знаю, Хань, я знаю. Кстати, как там твои двухстволовые члены поживают? — с губ слетает смешок. — Не нарывайся! — Ну, я же любя. — Любя он, пф! Ты мне это тоже говорил, когда утром я проснулся со спермой на своих губах. — Упс!       Теперь это прекрасное лето запомнится на всю жизнь, а месяц июнь навсегда. Он наполнен радостью, смехом и улыбками. Хорошим настроением и шутками. Ну, а еще, конечно же, самой чистой и прекрасной любовью.