«…обязаны вспомнить!»
Веки вновь опускаются, но лучи светила скребутся, и тьма будто заливается густым молоком, превращающимся в свет. Веки поднимаются, и свет обжигает глаза, вызывая слепоту. Но вот воздух разрезает свист электрички, и рельсы переключаются, поворачивая поезд и солнце. Теперь оно светит прямо в окна, и глаза могут различить оппозиционера. Силуэт хрупкой девушки с большой сумкой на коленях проявился на зрачке, будто на кальке, продавленный лучами восходящего солнца.«…и что дальше? Зачем эти детали?!» «Заткнитесь».
- А я люблю сосновые боры, - девушка наклоняет голову к плечу и жмурится так ясно, что солнце от зависти темнеет и прячется за облако, а свет остаётся в рыжих волосах, веснушках и мечтательных глазах. – Высокие густые кроны, в которых путаются облака, тучи и дожди. Стройные стволы, тянущиеся ввысь, которые держат ветви и иглы, вонзаясь в землю и истекая медовой смолой. А земля пуста. Ничего, кроме корней и высохших игл. Да, я люблю корни.«…корни».
Медленная работа мозга начинает тонизироваться; перед внутренним взором опускается пыльный альбом с фотографиями из прошлого и тяжело, будто несмазанная дверь, открывается.<-Пойдём! Тут так здорово! – рыжая девушка тянет за руку к берегу. - Нет, стой... Давай встречаться!> <- Я беременна… - Это же прекрасно! – девушка укутывается в нежность рук и звонкими колокольчиками смеха будоражит сердце.> <- Чей это ребёнок? – алкоголь будит ярость и подогревает гнев. – Чей это ребёнок!? - Сашин! Сашин!!! Ты доволен!? – град слёз бьёт по острому личику>.
«…я люблю корни».
«- Подсудимый, вы можете уже сказать что-нибудь связное!? Вдумчивый вдох. Кровожадный оскал на выдохе. Снова вдох. - О да, - бархатный голос, низкий хрип. – Я убил её и закапал в сосновом бору. В корнях, присыпав иглами».