О правильных решениях

Если честно, Логан не видит смысла в действиях Чарльза. По крайней мере, не сейчас. Раньше – да. Но не сейчас. Его раздражает обстановка в школе, количество юных мутантов растет с каждым днем, а новости по телевизору становятся все печальнее. Последнее время его не покидает желание просто собраться и уехать. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Чарльз на все попытки обговорить ситуацию ссылается на занятость. Хотя за тот год, что Логан здесь, расстановка сил в мире в отношении мутантов сильно изменилась. И, конечно, это не могло не отразиться на школе. Логан давно бы уже уехал, если бы не Пьетро. Иногда они разговаривают в общей кухне, иногда на улице, а недавно Пьетро просто влетел к нему в комнату, лег на постель и молча лежал в течение нескольких минут, после которых Логан не выдержал, лег с ним рядом, но не рискнул ничего сказать. Потому что все и так ясно. Позже Пьетро сам говорит про отчаяние, про то, что нет сил уже смотреть на всё это, про то, как хочется спрятаться. Убежать от себя. А если не убегать, то хотя бы что-то делать! Бороться за себя! Но это запрещено. Логан понимает. Он тоже не видит смысла в том, в чем их каждый день уверяет Чарльз. Люди боятся мутантов, но они поймут, если им показать. Нельзя отвечать на агрессию агрессией. Нужно просто терпеливо ждать. И всем этим Чарльз пытается промывать им мозги ежедневно, хотя не так давно сам грезил о том, чтобы избавиться от своих способностей. По крайней мере, так рассказывает Пьетро. Говорит, что в их первую встречу Чарльз ширялся какой-то дрянью, от которой был зависим, лишь бы не слышать чужих мыслей у себя в голове. Когда Максимофф рассказывает об этом, он раздражен, потому что не понимает, как этот человек теперь может убеждать их что они – нормальные. Такие же, как все. Разве это не лицемерие? И Логан, пожалуй, склонен согласиться с мальчишкой. Этого же мальчишку он прижимает к себе, когда по телевизору показывают массовую бойню. Пьетро кричит профессору: - Вот к чему привела нас ваша философия жизни! По новостям показывают трех одноклассников Пьетро – отсюда, из школы, – которые, следуя тому, что говорил Чарльз, не сопротивлялись и вели себя как люди. Теперь их нет. Толпа практически разорвала их на куски. Пьетро дергается в руках так быстро, что не уловить глазами его движений, но Логан держит крепко, жаль, что рот заткнуть не может. Но на самом деле это действительно были просто дети, и, быть может, если бы они сопротивлялись, то выжили бы. Профессор говорит, чтобы Логан отвел Пьетро в его комнату и дал успокоительное, но тот ведет мальчишку к себе. Сопротивления он уже не встречает. - Я не хочу также…. – тихо говорит Максимофф, сидя на чужой постели, опустив голову, и голос его дрожит, как перед истерикой. Или после нее. - Никто не хочет. В любом случае, Логан бы сопротивлялся до конца. И плевать ему на то, что там говорит Чарльз. От всей этой ситуации хочется просто свалить подальше. Но нельзя. - Я не хочу… - повторяет Пьетро. - С тобой ничего не случится. Я не позволю. На несколько секунд воцаряется тишина, пока Логан переливает воду из бутылки в стакан и подает Пьетро, но тот смотрит на него не моргая, а затем в мгновение ока оказывается рядом и обнимает, пальцами впиваясь в его спину. "Ладно, какого черта", - проскальзывает в голове Логана, он сжимает лицо Пьетро в ладонях и коротко целует в губы. Поцелуй скорее не поцелуй как таковой,а похож на простое касание, жест некоего разрешения, позволения. Мосты зажглись и горят ярким пламенем, когда в следующий миг Пьетро жадно припадает к чужим губам. Боже, как хорошо, что Логан не особо высокого роста, хотя такого напора он явно не ожидал. Но останавливать точно не собирается. Пьетро – не маленький мальчик, и знает, чего хочет. Он ломаными движениями стягивает с Логана футболку, но его руки дрожат, и с пряжкой на джинсах он не справляется. Что ж, можно не доводить до конца сегодня. - Уверен, что оно тебе надо? - напоследок спрашивает Логан. - Никогда в жизни не был ни в чем так уверен, как в этом, - быстро отвечает Пьетро, и вот тогда назад уже не повернуть. Логан подхватывает его под бедра, прижимает к стене и долго наслаждается мягкостью светлой кожи на чужой шее. Джинсы он расстегивает сам, и свои, и чужие. У Пьетро руки трясутся хлеще, чем у больного тремором, и толку от него в этом деле ноль. "Секс с подростком. До чего я дожил", - мысль посещает голову слишком запоздало, когда дым от сигары расходится по легким. Пьетро лежит рядом. - Я думал уйти, - говорит он. - Насовсем. - И куда? - Не знаю, может, начал бы новую жизнь где-нибудь в большом городе, – например, Нью-Йорке, а может, нашел бы своего отца, узнал, чем он занимается, я ведь его никогда не знал. Думал, самое время. - Теперь уже не хочешь уезжать? - Без тебя – нет. Логан не скрывает усмешку. Следующим днем Пьетро последний раз посещает занятия, он больше наблюдает, нежели вникает. В его комнате уже собран рюкзак с самым необходимым. Логан заправляет мотоцикл. Вечером их здесь уже не будет, и кто знает, может, это спасет Пьетро от неверных решений в будущем.