Злодеи или жертвы обстоятельств

      Ещё молодая, недавно окончившая обучение, Мередит уверенно открыла скрипнувшую дверь. В амбаре, куда владелец таверны впустил их переночевать, было пять фигур: старший сержант Джерард, два младших храмовника — Герольд и Джоффри, а также маг-отступник и мальчик шести лет. Джерард, о чём-то споривший с магом, располагался в дальнем углу амбара, в самом центре находились остальные — к ним и направилась Мередит. Джоффри был старше Мередит и Герольда и уже участвовал в рейде на магов, и теперь весело, во всех красках описывал то, что обычно делают с отступниками. Маленький мальчик, стоявший рядом с ним, уже плакал навзрыд, отчего Джоффри самоуверенно смеялся.       — Прекрати немедленно — ты его пугаешь! — выкрикнула Мередит, вставая между мальчиком и его обидчиком.       — А ты мне не указ, девочка! Что хочу, то и делаю, — лениво ответил Джоффри.       Герольд, решивший что-то сказать, был остановлен жестом Мередит.       — Да, не указ, — подтвердила она кивком свои слова, — зато Джерард — указ, и, если ты не отстанешь от малыша, я расскажу ему каким образом ты следишь за молоденькими ученицами в башне, — процедила Мередит, вызвав смешок у Герольда и злобный взгляд Джоффри.       — Ты не посмеешь, — ответил храмовник и отошел от них.       — Не слушай его. Лично я так и делаю, — Мередит опустилась на колени рядом с малышом и начала его успокаивать.       — С тобой и с твоим отцом всё будет хорошо. Мы вас отвезем в Круг магов в Киркволле — там много детей, а значит тебе будем с кем играть. А ещё там есть целая библиотека с интересными книгами. Ты же умеешь читать? — спросила Мередит, на что получила кивок и улыбку уже успокоившегося ребенка.       — А ты умеешь ладить с детьми, — констатировал Герольд.       Поднявшись на ноги, Мередит тепло ему улыбнулась.       — У меня есть младший брат, — добродушно ответила Мередит, — и с ним хлопот не оберешься, — рассмеялась она.       Её смех прервал подошедший к ним Джерард. Этот мужчина, разменявший уже первую половину века, был мудрым и строгим, но справедливым. И, как сказал однажды Герольд — «он идеальный наставник». Джерард, служивший храмовником больше тридцати лет, в отличие от своих ровесников-храмовников, не принимающий всех магов за отступников и относящийся к ним лояльно, стал примером подражания для молодой Мередит.       — Сообщите Саймону, чтобы подошел сюда, — приказал он Мередит и Герольду тоном, не терпящим возражений.       Герольд и Мередит вышли на холодный воздух.       Этой зимой в Вольной Марке было холоднее, чем обычно, поэтому Мередит посильней укуталась в плащ.       — На, возьми, — протянул ей свой плащ Герольд.       — Ты же сам замерзнешь, — не принимая теплую вещь, отозвалась Мередит.       — Я настаиваю, и не потерплю отказа, — смешно повторил последнюю часть Герольд, изображая тон своего учителя, — к тому же таверна в паре шагов отсюда, — и, не дожидаясь ответа, побрел к таверне.       Мередит оставалось только пойти за ним следом.       Герольд, ставший лучшим другом для молодой девушки, проходил обучение с ней. Они очень быстро нашли общий язык, многое прошли вместе (например, впервые увидели одержимого) и вместе же справлялись с кошмарами. Они дополняли друг друга — она была волевой, беспринципной и дерзкой, а иногда импульсивной, он же был сдержанным, верным и уверенным в собственных силах. И не удивительно, что они стали друг для друга больше чем друзьями.       Через несколько секунд к ним подбежал Олаф — сын трактирщика. Запыхавшись, он сделал пару глубоких вздохов, чтобы восстановить дыхание.       — Я искал вас, — обращаясь к Герольду, простонал парнишка.       — Успокойся и дыши, — улыбнувшись, храмовник похлопал Олафа по плечу. — Что ты хотел?       — Я достал все, что вы просили, — сообщил сын трактирщика и передал храмовнику свёрток.       Мередит, молча наблюдавшая за этой сценой, поинтересовалось что же находится в свёртке, но получила лаконичный ответ от Герольда.       — Это секрет.       Тогда она кивнула, решив выяснить что же там позже, и спросила у Олафа.       — Олаф, ты не видел сэра Саймона?       — Да. Он там же, где и всегда. И пьет то же, что и всегда, — усмехнулись одновременно Олаф и Герольд.       Пока парни смеялись и шутили о сэре Саймоне, Мередит неожиданно выхватила свёрток из рук у друга, раскрыла и замерла... В свёртке была коробочка с кольцом. Под непонимающим взглядом Мередит, Герольд встал на одно колено.       — Я искал более подходящий момент, но... почему бы и не сейчас, — всё с той же улыбкой проговорил Герольд, — Мередит, у меня нет роднее человека, чем ты, и никогда не будет более близкого моему сердцу человека, чем ты... Я ещё много могу говорить почему и как сильно я тебя люблю. И если ты согласишься, я буду говорить тебе это всю жизнь, только... будь моей женой, — со слезами на глазах, Герольд протянул кольцо, и его взгляд встретился с такими же глазами Мередит.       — Да, Создатель! Да, конечно, — Мередит помогла надеть кольцо и притянула к себе новоявленного мужа.       Олаф, который всё это молча наблюдал, решил ретироваться. Его, как и всех, отвлек крик, доносившийся из амбара. Не говоря ни слова, Герольд кинулся обратно в амбар, а Мередит приказала Олафу привести сэра Саймона и побежала за мужем.       Вбежав в амбар, Мередит увидела ужасающую картину: испепелённое тело Джерарда лежало прямо перед задыхающимся Джоффри — его лицо покраснело, а из тела уходила жизнь. Маг, который до этого говорил с Джерардом, возвышался над убитым и пытался использовать его кровь. Герольд, молниеносно оказавшись перед магом, прервал готовившееся к завершению заклинание, ударом меча в сердце. Мередит услышала крик отчаянья. Посмотрев на мальчика, она увидела его глаза, полные злости и отчаяния, а потом была вспышка... вспышка молнии. Она внезапно и быстро пролетела мимо Мередит, но попала в самое для неё дорогое. Молния расплавила и сожгла всё, что было на её пути — уничтожила всё вокруг, как и её мужа...       Не думая о себе, Мередит бросилась к телу возлюбленного. Встав на колени перед телом, она не верила своим глазам. Внутри что-то рухнуло, и Мередит встретилась с пустым взглядом мальчика — таким же, как и у неё самой. Мередит знала, что это конец — она закрыла глаза и уткнулась в грудь Герольда...       Её вырвали из этой бури — чьи-то сильные руки с силой оттащили её от тела родного человека. Мередит не хотела открывать глаза, да и зачем? Но всё же она открыла их... и увидела сэра Саймона, стоящего над безвольно упавшим телом мальчика, увидела того, кто оттаскивал её от тела мужа — это был Олаф. Сын трактирщика прижал её, рыдающую, к своей груди.       — И зачем мне теперь жить? — рыдая, спросила она то ли своих спасителей, то ли Создателя, смотря на свой безымянный палец.