К чему приводит извращенная фантазия

- Алекс, а поехали на выходные на дачу? – предложил Тимофей, когда они с Александром курили в ожидании Алисы и Риты. – Темыч, приятель мой, приглашает. Там банька, шашлычок, девочки. - Ты же не любишь с девочками, - не заинтересованно откликнулся Алекс, стряхивая пепел с сигареты. - Но он то этого не знает, - улыбнулся Тим. – И не дай Бог ты ему проболтаешься! - Я еще не соглашался. - Да ладно тебе! – Тимофей хлопнул друга по плечу. – Развеемся хоть, давно уж никуда не ездили. Темыч парень хороший, учились вместе, не хочется его обижать. Поедем? «Если эта сволочь не хочет, что бы Темыч узнал о его «отклонениях», значит, лезть не будет» - Алекс туманно кивнул. - О, девчонки идут. *** Дача была большой и красивой, но стояла у черта на куличках – два с половиной часа езды. Большой двухэтажный особняк из дорогого светлого кирпича с садом, огородом (там хозяйничали родители) и баней. Стоило парням выйти из машины, в головы ударил свежий воздух. Алекс глубоко вдохнул и огляделся. Проселочная дорога виляла среди больших и маленьких домов, отсюда была видна окраина села и раскинувшийся за ней густой лес. Колосилась высокая трава, все было тихо, лишь в садах шумел ветер и пели птицы. Бледно-голубое небо легкой дымкой висло над селом. - Красота, - Тим довольно потянулся. - Здорово, парни, - из дома вышел русый парень спортивного телосложения в майке и черных шортах, обогнул кусты жасмина по выложенной брусчаткой дорожке и, открыв калитку кованного забора, поздоровался с приятелями. – Что-то вы припозднились. - Пробки, - пожал плечами Тим – он был за рулем. – Это Александр, или Алекс, как мы его зовем. Алекс, это Темыч, мой однокурсник. - Будем знакомы, - улыбнулся хозяин (формальный, дача принадлежала родителям). – А че, Ритка с Алиской не поехали? – заметно сник он. - Так сегодня ж праздник, они гулять пошли. - Понятно. Ну, проходите, чего на пороге-то стоять? Атмосфера в доме Алексу понравилась: все чисто, аккуратно, нет кричащих цветов и прочей модной ерундени, хотя сделано со вкусом. Парни прошли в небольшую кухоньку, сделанную в черно-бело-корчиневой гамме и сели за стол. В комнате было светло, из раскрытого окна веяло свежестью и жасмином. - А ты выпить-то взял? – спохватился Темыч, разливая по маленьким белым чашечкам кофе - что странно, начать решили с него. - Бля… - Тим закусил губу. – Забыл. Закружился с этой херью, да еще опаздывали… Алекса кольнула непонятная тревога – когда он пришел к нему, Тим в трусах лежал у телевизора и удивился, услышав, что им пора ехать. Но парень не стал паниковать, молча взял кофе и, сделав глоток, добавил в чашку сахара. Тут же зазвонил телефон и Темыч ушел поговорить в гостиную. Тим со странной улыбкой начал пить кофе. - Пиздец какой-то, - выдал Артем, возвращаясь. – Девчонки звонили, сказали машина сломалась, и отвозить их некому, а сегодня ж праздник – такси хрен вызовешь, да и в глухомань такую никто не поедет. Просят приехать за ними. Алекс тихо выругался. Все медленно, но верно обращалось против него. - Так езжай, заодно и бухло привезешь, - слишком оптимистично отреагировал Тимофей. – А мы пока баню затопим, костерок разведем и мясо замаринуем. К вечеру все будет готово, вы как раз приедете. А ночь долгая – напиться успеем. Темыч задумчиво покрутил в руках телефон и, согласившись (делать-то нечего), пошел переодеваться. Когда его черный джип отъехал от дома, Алексу стало совсем не по себе. Тим сделал еще пару глотков и вкрадчиво начал: - Алекс, а ты где эти два дня пропадал? Парень сглотнул подступивший к горлу ком. Внутренний голос на автомате зашептал: «Не знаю за что, но ты получишь пиздюлей». - Гулял, - как можно спокойнее отозвался Александр. - Где? – дотошно уточнил Тим. - В клубах и барах, как обычно, - пожал плечами Алекс, мысленно прикидывая в какую стону бежать. – А в чем дело? Чашка громко опустилась на стол, Тимофей поднялся. - Какого хуя ты спишь со всеми направо и налево, когда есть я?! – вдруг заорал он. «Пора съебывать». - Да ты че? – опешил Алекс, прижимаясь к спинке стула. Смотреть снизу вверх на недовольного Тима была страшнова-то. – У нас же вроде просто это… без обязательств… А че ты орешь вообще, я не понял?! «Просто это? БЕЗ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ?» - эти слова задели Тимофея слишком сильно. - Что ты сказал? – он впился в него разгорающимся взглядом. Алекс не нашел ничего лучше, чем плеснуть на парня кофе и рвануть к двери, но Тим оказался проворнее. Он успел схватить его за руку и, заломив ее за спину, уложить на парня пол. - Отпусти, сволочь, больно же! – закричал Алекс, пытаясь вырваться. - Больно тебе? – усмехнулся Тим. – Это только начало, засранец! Тимофей грубо поставил его на ноги и, не ослабляя хватки, потащил на второй этаж в спальню, по пути «заскочив» в кладовую за веревкой. Алекс матерился вслух и молился мысленно. - Ты совсем охерел? – разозлено бросил он, когда его бросили на кровать, и стал разминать ноющую руку. – Чтоб я еще раз куда-нибудь с тобой поперся… - Попрешься-попрешься, - ухмыльнулся Тим и стал привязывать его руки к изголовью кровати, все сопротивления резко пресекнув ударом в глаз, от чего тот вмиг приобрел фиолетовый оттенок. – Я тебя перевоспитаю, шлюха недоделанная. Александру стало по-настоящему страшно. Игры играми, но до такого дело никогда не доходило, да и на ложь слова Тима были совсем не похожи. Жуткий холод пробрал парня, когда он оказался без одежды. В глазах Тимофея заиграли бесовские огоньки. - Тим, ты охуел? – задрожал Алекс. – Ты че творишь, мне уже пиздец, как невесело! - А я и не говорил, что тебе будет весело, шлюха, - парень подошел и резко перевернул приятеля на живот. Руки, оказавшиеся в скрещенном положении, заныли. - Я не шлюха, - огрызнулся Александр. - Просто нехер изменять. Внутри Алекса все сжалось. Что эта сволочь задумала на этот раз? Ответ очевиден – ничего хорошего. - Сука паршивая, - прошипел парень и тут же стиснул зубы – спины коснулось острое и холодное лезвие. - Повтори, - приказал Тим, издевательски медленно выводя на спине парня первую букву задуманной фразы - «Э». Алекс сжал зубами угол подушку, чтобы не закричать. Боль начинала нарастать, Тимофей продолжал что-то старательно выписывать, совершенно не заботясь о состоянии партнера. Спину саднило, на глаза наворачивались слезы, во рту все пересохло. До такого дело никогда не доходило. Уже через минуту Александр начал корчиться и ерзать, но становилось только хуже – как бы случайные порезы приносили больше боли. «Ненавижу». Через несколько минут Тим смог довольно полюбоваться своей работой – надписью «Это только моя шлюха» на всю спину. Редкие капли крови стекали на зеленое шелковое покрывало, от чего по телу парня пробегали мурашки. Тим перевернул Алекса на спину. В руки будто воткнулись тысячи иголок, встретившиеся с шелком царапины засаднили еще больше. - Сволочь, - прошипел Александр. - Шлюха, - уверенно ответил Тим. «Мне просто нравятся девчонки и я нормальный». Тимофей с минуту посмотрел в его глаза – серые, тонущие в адском сплетении страха, боли и ненависти, и стал решительно раздеваться. - Я тут подумал, - лукаво начал он, приближаясь к Алексу. – Так ты меня еще не ласкал. - Пошел нахуй! – рявкнул Александр, по стояку поняв, что от него хотят. - Ну-у-у, не слушаться меня чревато последствиями, - Тим резко раскрыл ему рот и впихнул туда свой пульсирующий член. – И только попробуй, - пригрозил он. Осознавая свою безысходность, Алекс начал сосать, одновременно размышляя, как будет мстить. Не будь он связан – убил бы Тима с особой жестокостью, чем под руку попадется. Нет, сначала изнасиловал, а потом убил. Балдея от наслаждения и злой физиономии партнера, Тим обильно кончил ему в рот и заставил всю проглотить. - Умница, - Тимофей снисходительно потрепал Алекса по щеке. - Мразь. Тим усмехнулся, отошел к окну и закурил. Едкий дым расплылся по светлой спальне, оставляя во рту у Александра неприятную горечь. Хотя хуже быть не могло. - Ненавижу тебя, - выпалил Алекс, глядя на Тимофея. – Подонок, сука, сволочь, ненавижу. И я не шлюха! Парень с минуту подумал, потом взял сигарету в зубы, достал нож и, облокотившись на спинку кровати, склонился к Александру. - Какой негодный мальчишка, - покачал головой он, рассекая ножом относительно старый рам на плече. Кровь ручейками потекла по груди, Алекс стиснул зубы, изо всех сил стараясь не кричать. В глазах потемнело от резко накатившей боли. – Ужасно негодный. Как же научить тебя слушаться? – Тим стряхнул пепел с сигареты на свежую рану. Алекс не выдержал и замычал, хотя очень хотелось заорать во все горло так, чтоб голос сел и уши заложило. Но держался. Плечо невыносимо щипало и жгло, пепел разъедал рану. - Я. Никогда. Не буду. Тебя. Слушаться. – назло, по слогам, из последних сил, но внятно и четко проговорил Александр и тут же получил хорошую пощечину. А затем парень просто закрыл глаза. Его снова перевернули на живот, задев царапины на спине; еще больше заболела и закровоточила свежая рана, не пережив соприкосновения с шелком; заныли снова скрещенные руки; веревки ужасно давили на запястья. И в него резко вошли – без смазки и растяжки. И порвали. А он просто закрыл глаза, зеленое покрывало смочили соленые слезы. Ему просто хотелось, чтобы все скорее прекратилось. Когда все кончилось, Тим великодушно отвязал Алекса и дал ему отлежаться. Пятнадцать минут попялившись в потолок, Александр с трудом встал – все жутко болело, - оделся и, пару раз споткнувшись на лестнице, вышел на крыльцо. Лицо обдало холодом. В воздухе висело марево, бледная голубизна исчезла, ветер носился по округе, взбаламучивая траву и листву. Тим стоял, прислонившись к стене, и курил. - Ты извини меня, - вдруг сказал он, переводя взгляд на измученного паренька. – Я, наверное, переборщил. Алекс посмотрел в наполненные не таким уж искренним раскаяньем серо-голубые глаза и четко выдал: - Да пошел ты нахуй. - Чего? – опешил от такой резкости Тим. - Что слышал. – не дрогнул голосом Алекс. – Ты меня заебал просто. Я тебя серьезно ненавижу. Сука. Парень развернулся и молча пошел к калитке. - Алекс! – закричал Тимофей, роняя сигарету. Он не обернулся. Спокойствие, с которым были сказаны его последние слова, не давали и надежды на сомнение. Они всерьез и надолго поссорились. А вдалеке, над виляющей в поле проселочной дорогой разгорался закат.