Призвание

Истомлен алый глаз заката, Асфальт и крыши раскалив. За труд достойная награда - Спуститься почивать в залив. Град душный в тени чуть потише: Дрейфуют яхты игроков; Нефела багрянец распишет Мазком ленивым облаков. В столице сотни улиц модных, "Фортуны храм" недалеко, В толпе привычной, расторопной, От глаз укрыться так легко... Она под ноги не смотрела, Верней, туда лишь вперя взор... А лето праздностью пестрело: Ночной неоновый убор Пыхтящих жаркой пылью улиц Прельщал зевак; манил бордель; Призраки только что проснулись; Турист усталый брел в отель В завидной кепке; все, однако, Беспечно плыло стороной: Ей свет роскошного Монако, Как ключ для узницы немой, Последним шансом оставался Свершиться сладостной мечте И стать художницей на массы - Ведь в Риме публики не те. Она явилась из Пиньето На конкурс счастья попытать. Она писала... Всë портреты: Дар свыше был ей дан - писать - И девственная страсть к искусству. Она писала с юных лет, Во власти черт, во власти чувства... Но кисти нынешний поэт - Так прозван, кто с главой не дружен: В бездарный наш научный век Кому талант взаправду нужен? Все имидж ищет человек... Да, сердце девичье разбилось: Кто мир любил в пятнадцать лет, Уж не питал иллюзий в тридцать В слепой обиде на весь свет. (Ужель блаженней тот, кто даже Не знал иллюзий никогда?..) А, пóлно: героиню нашу Меж тем гнетет ее беда... Чу!.. Beatles хрипло доносились Из ресторана по пути, Она на звук остановилась - Да, мимо не могла пройти Миротворительного пенья... Вдруг видит: не она одна Средь оживленного движенья Послушать песню замерла. А, прислонившись рядом с входом К колонне мраморной, стоял Мужчина в плащике походном И головою в такт качал. "Турист, быть может? Их здесь много, И не к погоде он одет... Но нет: ухожен больно строго. Тогда к чему весь марафет?" И в ней дитя проснулось снова И инфантильный мысли ход: "Он заскучал?.. Он ждет другого?.. Другую?!. Нет, стоит, поет... Глаза искрятся синью чистой... А каковы его черты! Лицо - мечта для портретиста... Он эталон!.. Откуда ж ты?.." Тоска слабеет постепенно, Как вдруг опасливая тень От света исчезает ленно; Они стоят. Уж новый день Часы бьют. Beatles на припеве. Нежданный сердца адресат Оборотился к странной деве, Сверкнули синие глаза. -Похоже, вы за мной следите. Его угадывая гнев, Она смущается: -Простите...- И шаг ступает, покраснев. Себя корит, что без причины Ей детство в голову взбрело... Вдруг смех пронзил уста мужчины; Она дивится на него: Тих смех его, совсем беззлобен - Ни подозренья, ни в укор... (Он смеху детскому подобен, Когда непониманья взор Касается лица ребенка При виде бытовых чудес, Чудесных лишь младенцу только). Он, как воспитанник Небес Земли дичится странной, грубой, За девой юной наблюдал И удивлялся: да, столь глупой Девчонки парень не видал. Зачем она его боится? Она же не желала зла!.. Но впору нам поторопиться: Их ждут великие дела! Он любопытен; та в смятеньи; Мир шумный подле них застыл; Коллапс. Но первым из забвенья Мужчина вырваться решил. Он к ней приблизился степенно: -Вы взволновались? Отчего? -Я повела себя так скверно, Простите. -Это ничего. Но что-то вас еще тревожит. То, что никак не превозмочь. Вы расскажите, что вас гложет? -Шутить решили? -Нет, помочь! Он в душу зрил и вдохновенно, Как только мог, желал спасти; И сердца зов проникновенный Пылал в его младой груди. Ее уста все рассказали: Она убеждена была, Что вверить тайные печали Ему решительно могла. Полились слезы чередою... Ее он нежно приобнял И в власы с робостью святого Благословенно целовал, Не вызвав совести укора: Целомудреный, строгий лик Родным ей стался очень скоро, Хоть пять минут назад возник В ее судьбе; он нес надежду, Заботу братскую, тепло... Но отчего? От ласки нежной? А, впрочем, нам не все равно?.. -Как вы желаете, так будет. Вы рождены творить. Идем. Вас завтра новый день разбудит, И ваше счастье мы найдем: Я знаю, как помочь вам можно. -Но я не смею утруждать... -Нет, мне ни капельки не сложно!.. Ну, вот, вы смущены. Опять. Она внимала легковерно Его сочувственным речам; В очах поток любви безмерной Ее в свой плен тепло принял, И лик его беспечно нежен, И ей почудилось сперва: За ним как будто воздух режут Два златых ангельских крыла. Она сняла апартаменты От Stade Louis в двухстах шагах, И хороша б прогулка летом, Когда б не ноги в комарах! Он проводил ее до дома. Назавтра, в десять еле встав, Она застала парня снова На лавочке в седых кустах. -Вы будто, как со мной простились, Так здесь сидели досветла! Он без сарказма: -Появились В Москве на три часа дела, В два улетел, вернулся в пятом. -Что ж вам не спится? Сон нейдет? -Жить тяжелей социопатам, Но интересней наперед. К двум ждут нас люди в галерее. Он глянул на часы. - Идем! И время ринулось быстрее Для них, шагающих вдвоем. Хозяйка данной галереи - Что ж, эксцентричная мадам: Ввергает в ужас Опус Деи, Пестра, ворчит не по годам. Услышав просьбу, за которой К ней обратился юный франт, На них взглянула дама строго, Как на нашкодивших котят. -Должна ее увидеть в деле. И вот пред ней акрил и холст. -Давай, рисуй. На удивленье Бесстрашно дева в бой идет. Кисть будто бы сама парила В дрожащих девичьих руках, И муз неведомая сила В ней заместила боль и страх - Художник делом наслаждался. Кто зрителем однажды стал Творцов рабочего экстаза, Тот без труда воображал Себе процесс их кропотливый, Ворчанье, пылкость... Все не то! Она восторг судьи ловила, А сквозь простое полотно Лик проступал безмерно милый, Тот эталон черты земной! Уж как не быть в тот миг счастливой? Как кисти не чертить самой? Из тонких карандашных линий Как не сложить его портрет? Бездонных глаз блеск темно-синий В душе оставит нежный след У всех, хоть раз его узривших; А губы... что ж, последний штрих - Готово. Смотрит на судивших: Вердикт уж вынесен у них. -Прелестно! -Как живой парнишка! -Мы вас решительно берем. -Ну, разве что красиво слишком,- С усмешкой замечает он. Вмиг мир вокруг нее как в сказке, Но пуще комплиментов всех Ее опять вгоняет в краску Его спокойный, скромный смех. А вечером, под звуки Beatles На "ты" общалась с ним уже. -Как я могу за эту милость Тебя благодарить, mon cher? -Мне счастие твое - награда, Я большего желать не смел. Лишь чтоб была тебе отрада, Я все предпринял, что умел. Ты это счастье заслужила. -Да ты кудесник! -Что ж... почти, Но чудо есть людская сила Самим его изобрести. Она редка и тем чудесна - Нередко люди так глухи, Что сделать близкому полезно Они бессильны... что ж, увы. Но дух твой есть крупица Бога, И это не сочти за лесть. Мы стережем Его, и только Все души вместе - Бог и есть. Твоей мольбе я внемлил чутко: Раз путь ты потеряла свой, Тебе стал лоцией на сутки. -Так кто же ты? -Я ангел твой.