Ежевика

Лето было в самом разгаре, такое яркое и сияющее, какого не бывает в землях под солнцем. Финдекано, размякший и разленившийся от долгого лежания под лучами Лаурелин, решил прогуляться до леса. С озера до него то и дело долетал прохладный, ласковый ветерок. Поодаль Финдекано различал крики и смех своих кузенов и младших братьев; некоторые крики были сердитыми, и конечно же ему, как одному из старших, полагалось вернуться и разобраться, но сегодня он не стал этого делать. Он брел безо всякой цели, бесшумно ступая босыми ногами по мшистой земле и напевая под нос обрывок одной песенки, сочиненной Макалаурэ, — правда, не особо соблюдая мелодию. Заросли ежевики перегородили ему путь. В воздухе висел густой и сладкий аромат ягод. Они уже созрели и едва не падали с веток. Если бы можно было проскользнуть вглубь... Финдекано прикрылся руками и, не обращая внимания на фиолетовый сок, который мигом выпачкал ему лицо и шею, пролез в гущу кустов. И тут он услышал шорох. Звук шагов. Голоса. Они приближались, и один был очень хорошо ему знаком. — Вот то место, о котором я говорил. И никого вокруг, — произнес Майтимо, и Финдекано от неожиданности проглотил ягоду, которую держал во рту, вместе с зеленым черенком. Майтимо был не один — как и всегда, к большому огорчению Финдекано, поскольку он сам хотел бы проводить больше времени наедине со старшим кузеном. Чистый и звонкий голос, который отвечал ему, тоже был смутно знаком Финдекано. Он принадлежал дочери одного из друзей Феанаро, и поэтому Финдекано плохо представлял, что это за девушка. Но зачем бы Майтимо отправляться с ней в лес... о-ох... Ну конечно. Поскольку Финдекано изо всех сил прислушивался к происходящему, он услышал шелест расстилаемых на земле плащей, а сквозь густые ежевичные листья разглядел промельк белой кожи и рыжих волос, не оставлявший сомнений в том, что на поляне и правда был его кузен. Финдекано замер и едва осмеливался дышать. — Какой же ты красивый, — промурлыкала девушка, Майтимо издал в ответ низкий смешок, и Финдекано в своем укрытии скривил рот. Затем все произошло очень быстро. Финдекано изумился скорости, с которой Майтимо освободил от одежды свою спутницу и себя самого. Его ловкие пальцы быстро справились с легкими летними нарядами, а торопливые поцелуи мигом перечеркнули все годы благопристойного — хотя бы внешне — поведения. Финдекано знал, что ему стоит уйти... но как было при этом не выдать себя? Его щеки пылали. Все тело горело и было напряжено, как струна. Он ослабил завязки на штанах, слегка погладив себя. Словно издалека Финдекано слышал, как Майтимо объясняет, что, конечно же, они не собираются заключать брак и все такое (ни в коем случае, отец этого не одобрит, хотя если верить слухам...). Однако существуют другие способы, чтобы... Финдекано едва дышал. Сквозь завесу листьев он видел светлую кожу, упругие мускулы, рот, яркий, словно брусника. Разведенные в стороны гладкие белые бедра — и рыжеволосую голову между ними. Он слышал низкие стоны, судорожные вздохи. Его собственное дыхание прерывалось. Руки Финдекано скользнули вниз, и, наполовину бессознательно, он достал свой член. Нельзя сказать, что он занимался этим впервые. В конце концов, он был еще очень молод. Но на этот раз все было иначе... Смежив веки, Финдекано видел серые глаза, проницательные и дерзкие, горячие губы, прильнувшие к его коже, яркие рыжие локоны, обвившиеся вокруг его собственных пальцев. От подобных мыслей о Майтимо он кончил в мгновение ока. А вот его кузен с подругой еще были далеко от завершения и так поглощены друг другом, что не заметили легкого шороха листьев — как и тихого яростного шипения, когда острый шип вонзился Финдекано в ладонь. Если бы Майтимо поднял голову, он бы увидел спешно удаляющуюся фигурку. Но, в конце концов, Аман полон юных темноволосых эльфов — хотя не все они удирают прочь с такой скоростью, некстати застав на поляне пару влюбленных. *** Разбег — прыжок — холодная вода. Все мысли выбивает из головы — и слава небесам. Финдарато был поражен, когда кузен прыгнул в воду с такой высоты, и сказал очень серьезно: — Ты ужасно рисковал! А Тьелкормо хлопнул Финдекано по плечу и воскликнул, что и не подозревал в нем подобной отваги. А потом светловолосый сын Феанаро сморщил нос и заметил: — Но ты теперь настоящее чучело. И все с этим согласились. Чуть позже вернулся Майтимо, с перекинутым через плечо плащом, полным ежевики. Не обращая внимания на крики: "А где же ты пропадал?", он подошел к Финдекано, завернутому в одеяло, и ловко отправил ягоду ежевики в его приоткрытый (а вернее — слегка разинутый) рот. И с самой мягкой усмешкой сказал: — Ну как, кузен, сладко? Финдекано сжал ягоду губами, поспешно проглотил и пробормотал слова благодарности.