Школьная жизнь.

Сегодня Фран не пришел. Странно. Это на него не похоже. Чтобы он и пропустил хотя бы один школьный день. Да ни за что. Именно поэтому Бельфегор, его учитель, волновался. Самый Тихий ученик, который вызывал у него столько разных чувств, сегодня пропадал. Но все не так ужасно. Зеленоволосый мальчик слег высокой температурой. Так что было все нормально, если это можно назвать нормальным. Наверное, дома он один, родители на работе, потому что Фран сам ответил на звонок. Голос у него почти пропал и был очень уставшим. Даже такой изверг, как Бельфегор, не смог не посочувствовать мальчику. -Надо бы к нему зайти, — сказал блондин сам себе, даже не заметив этого. Он часто разговаривал сам с собой. Поначалу Бел пытался контролировать это, но потом, плюнув на все, перестал следить за своими рассуждениями. Даже если они вырывались во время урока. Но сейчас не об этом. Когда уроки закончились, учитель, неспеша, собрал свои вещи и пошел к Франу, наслаждаясь весенней погодой. На улице было действительно хорошо. Ветер был, но очень мягкий. Ласкающий. Только слякоть все портила. Бел не любил слякоть. Хотя он и обожал дождь. Он частично отражал его эгоистичную сущность. Никому не нужен, а он все равно идет. И прекрасно понимает, что жизнь без него, как ни крути, ужасна. Да~ Именно это чувствовал Бельфегор, сравнивая себя с дождем, но не очень сильным штормом. А чем-то таким надоедливым. Ведь бывают надоедливые дожди, которые идут весь день, а ты все ждешь, когда же он закончится, а он все льет и льет. И кажется, что уже скоро сойдешь с ума. И вроде он закончился, ты уже радуешься… А он опять начинается.. Вот он и пришел. Удивительный дом. Вроде совершенно простой, а выглядит королевским каким-то. Похоже, у Бела опять разыгралась фантазия. Хм. Теперь надо решить: позвонить или постучать. Боже!! Да какая, к черту, разница. Что же он так нервничает-то. Приди в себя, тряпка!! Он постучал и стоял у двери, пока не открыло оно.. Это что-то было довольно похоже на.. Франа. Но утверждать точно было нельзя. Он, закутанный в одеяло, с красным носом, сонными глазами, вышел к Бельфегору. Хотелось закричать и убежать с криками о том, что здесь инопланетяне. И они все-таки зеленые!! -Бел-семпа~ай. Что вы здесь делаете? Он все так же растягивал гласные. С какого момента мальчик начал называть сенсея семпаем, не помнил никто. Даже сам Фран. Кажется, сенсеем он не звал его никогда. -Просто навестить. У Бельфегора тоже было особое прозвище для ученика, но называл он его так только про себя. Лягушонок. Зеленые волосы, глаза. Все напоминало ему лягушку. И это дурацкое растяжение гласных напоминало противное «ква-а». -А не боитесь заразиться? Бел отрицательно покачал головой и прошел в дом. Внутри все было очень уютно. Всего одна комната, что было странно для дворца, большая кухня и коридор, который вел в ванную и туалет. И везде было светло. Окон в доме стояло много, что блондин совершенно презирал потому, что любил темноту. В одной единственной комнате, которая была огромная, стоял такой же большой кожаный белый, хотя скорее бежевый, диван. По бокам из этой же коллекции кресла. Большой шкаф для одежды с зеркалом. Напротив дивана, был стеллаж с книгами. Но что удивило Бельфегора – не было телевизора. Только ноутбук средних размеров, который лежал на столе на кухне. Стены, конечно, тоже были светлые. Бел сел на кресло и наблюдал, как Фран заворачивается в одеяло и падает на пол, принимаю позу лотоса. Странный мальчишка. -Как себя чувствуешь? Блондин понимал, что, так называемый, лягушонок чувствовал себя паршиво, но начинать разговор с чего-то надо было. -После вашего прихода – гораздо лучше, Бел-семпа~ай, — Фран попытался улыбнуться, но получилось это у него с трудом, что только раздосадовало Бельфегора. В связи с беседой учитель спросил, где родители ученика, но тот только погрустнел и сказал: «А я один живу». Узнать, что Фран был сиротой, было более чем шокирующее. И также Бел не понимал, почему государство не отдало его под чужую опеку. Мда. Но делать что-то нужно. Именно поэтому, как хороший семпай, Бельфегор предложил свою помощь. -Может мне пока у тебя пожить.. До тех пор, когда ты поправишься? Сказано это было в порыве какой-то горячки, которая у Бела возникала довольно часто. И скорее он просто говорил опять сам с собой, но Фран этого не знал. И с радостным выражением лица, он согласился на его предложение с условием, что это не будет мешать семпаю. Тут уже Бельфегор отрицать не мог совершенно. Счастливое настроение лягушки и его порозовевшие щечки убили в нем последние попытки сопротивления, чтобы не оставаться в этом ужасно светлом месте, которое ослепляло глаза. Через сорок минут Бел уже был у плиты и готовил горячий обед (или может только завтрак потому, что Фран не ел совсем) для больного. У лягушонка неожиданно подскочила температура, и делать что-либо он уже не мог. Казалось, что из-за переживаний об ученике, и у Бельфегора скоро тоже начнется жар. Слава Богу, что у зеленоволосого был целый склад жаропонижающего. Конечно, Фран поначалу отказывался, есть мисо-суп, но блондин, как опытный психолог для детей, заставил потребить еду. Но, по правде говоря, опыт здесь не причем. Просто оказалось, что серые глаза семпая, которые стали видны из-за того, что он заколол челку заколками, выражали явную сущность маньяка. И, в общем, лягушонок просто испугался быть убитым ножом, которым размахивал Бельфегор. Кстати, о ножах. Блондин начал сильно возмущаться, когда посмотрел на все ножи Франа, а их было всего три, и пообещал, потом показать по-настоящему классные лезвия. Почему-то больного это, откровенно говоря, не обрадовало, и он подавился горячим чаем, который его так же заставил пить семпай. А чай то был с медом, что безумно понравилось Франу. Поэтому он растягивал эту кружку, а точнее содержимое в ней, почти на час. Под вечер все стало гораздо лучше. Температура была почти в норме, и на щеках опять выступал еле заметный румянец, который жутко нравился Бельфегору. Вдвоем они расстелили себе диван, и блондин завалился на него, плача, что силы покинули это бренное тело. Лягушонок только сидел рядом и ждал, когда же, наконец, семпай уснет. Дождавшись этого момента, он наклонился к лицу Бела, поцеловал в щеку и прошептал благодарность на ухо учителю. Но как мы все знаем, Бельфегор – существо хитрое, и, конечно, просто притворялся спящим. Заключив Франа в объятия, он тоже тихо прошептал: -Не за что, лягушонок. И нежно его поцеловал, аккуратно, словно чего-то боясь, что с блондином совершенно не совместимо, а потом сразу уснул. Эпилог: -А я вас предупреждал, Бел-семпа~ай. Фран тянул Бельфегору стакан с горячим молоком и медом. Вид у учителя был ужасный: красный нос, бледное лицо, уставшие глаза. Голос тоже сел. Не зря уже вчера Бел чувствовал себя плохо. -Заткнись, лягушонок. Наверное, именно это была их настоящая домашняя идиллия.