Не верь этому коварному, прекрасному миру

— Бля, хватит ворочаться, заебала. Что ты строчишь? Делать нефиг? Убейся об стенку, — вот так её поприветствовала капризная брюнетка, ставшая настоящим проклятием. На своё горе, Иннес решила препираться. — Завались, — неохотно произнесла она, как назло ещё больше завозившись под одеялом. Конфликтовать не было ни желания, ни сил. Болеть летом просто отвратительно, но если бы светловолосая знала, что в больничной палате ей достанется такая соседка, не призналась бы в плохом самочувствии и при температуре тридцать девять. Соседка оказалась собственностью местного авторитета, с которым спала за дружбу. Каждый день к ней наведывались подружки — такие же стервы, с которыми она играла в карты и сплетничала. Происходило это, как правило, после комендантского часа, поскольку днём брюнетка любила спать, чего, собственно, и пилила Крылову за каждый слышимый вдох. После недели мучений Инь была счастлива вернуться в тесную скромную комнатушку, но со спокойной жизнью можно было попрощаться. Кто-то выведал, чем занимается её мать, и всё стало повторяться сначала. Все парни были уверены, что её можно легко склонить к сексу, и спасения, порой, приходилось искать только у сурового пятидесятилетнего дядьки-коменданта. Больше двух месяцев прошло с момента сдачи Инь последнего экзамена. Она хорошо запомнила эту дату — 30 мая — и никогда не забудет, что случилось в этот день. Жалеть о содеянном не приходилось — она постояла за себя, что несколько повысило её самооценку в свете последних событий, но после суда совесть занялась активным самобичеванием. Брату дали неплохой срок. Мать лишили родительских прав и заставили заплатить штраф. По сути, для людей, которым она была обязана, по меньшей мере, кровом над головой и защитой, Иннес обернулась настоящим проклятием. Да, Дима нарушил её права, нарушил закон, но когда-то он помогал ей. И делал это абсолютно бескорыстно. А мама? Она вообще ни в чём не виновата. Она не могла ни о чём знать, и лишь не ведающий ситуации будет остервенело орать, что незнание не освобождает от ответственности. В общем, после суда девочка утонула в извечных душевных терзаниях и обвинении самой себя. Полиция отыскала её самых дальних родственников, о существовании которых Крылова не догадывалась, куда уж говорить о личном знакомстве. Старенькая бабушка с маразмом и бездетный дядя-пьяница — весёлая компашка. Складывалось ощущение, что в её семье просто физически не может быть нормальных людей. Может, это проклятие какое-то? Как только стало ясно, что подходящих опекунов в перспективе нет, стали оформлять документы для определения в приют. Инь понимала, что представляет собой это место и что там её может поджидать. Не заведёшь вовремя полезных знакомств, до конца пребывания будешь шестёркой. Как и в любой общественной страте, в приюте есть свои порядки, свои негласные законы, свои авторитеты. С одной лишь оговоркой: автономное управление приютовцев всё же ограничивается взрослыми работниками, но контролировать каждый шаг пары сотен человек затруднительно. Как результат — нескончаемые драки, притеснение слабых и снова драки. Быть порядочным себе дороже. Можно сказать, Иннес повезло с соседками. Ими оказались две неразлучные близняшки Оля и Аня. Юркие и общительные девочки никогда не выступали инициаторами скандалов, но и не позволяли каждому встречному-поперечному потакать собой. Они попали сюда чуть более года назад, Оля до этого времени занималась вольной борьбой, что, собственно, и давало возможность постоять за себя. Инь тоже старалась не светиться. Пыталась быть серой мышкой, незаметной, невзрачной, чтобы никто не привязывался. Ей надоело излишнее внимание, которое всегда было негативным. Надоело драться. И у неё это получалось до поры до времени, пока светловолосая не подхватила простуду, вынужденная целую неделю пролежать в больничном отделении. Ей не повезло с товарищем по палате. Стервочка-брюнетка после выздоровления натравила своих дружков. Чтобы как-то отвлечься и чем-нибудь себя занять, девушка стала зубрить ненавистную всеми школьниками и студентами математику. Теперь наличие аттестата погоды не меняло — устроиться на работу она не могла. На улице стояли прекрасные июльские дни, а Инь сутками сидела в комнате, выбираясь только на скудные обеды и ужины. Всё больше она тосковала по дому. Скучала даже по одноклассникам, пускай их отношение не особо отличалось от того, что она получала здесь. Там она, по крайней мере, знала, чего можно ожидать от каждого. Жара постепенно спадает, летающий беспорядочными хлопьями тополиный пух приминается редкими дождями и сливается с землёй. Середина августа — печальная пора. Каждый день неминуемо приближает к осени, и остаётся спешно наслаждаться последними тёплыми деньками. В один из таких дней Инь была вызвана в кабинет директрисы. За всё время пребывания в приюте она от силы раза два была в этом помещении и, если честно, не хотела в нём больше быть. Кабинет был большим и светлым, напоминающим типичный офис госслужащего, но ещё в коридоре можно было учуять навязчивый запах аромамасел. На столе директрисы едва ли не круглосуточно стояла одна или несколько подожжённых палочек, от которых и шёл смрад. Иннес он ну очень не нравился и заставлял морщить нос. Сейчас в кабинете помимо знакомой ей женщины находился мужчина лет пятидесяти солидной внешности бизнесмена. Деловой смокинг, классическая стрижка местами седеющих волос, кожаный чемоданчик и очки на вороте. Инь остановилась на пороге, заранее кляня себя за то, что забыла постучаться. К счастью, ей за это не прилетело. — О, как хорошо, что ты быстро пришла. Инна, это Алексей Львович, твой возможный удочеритель, — представила директриса незнакомца. Крылова с недоверием покосилась на мужчину, который, в свою очередь, внимательно рассматривал её. Известие не особо её вдохновило. Зачем уже немолодому человеку нужна дочь, причём взрослая? Ответы приходили пугающие. Да он ей в дедушки годится. — Здравствуйте, — всё-таки поздоровалась она с Алексеем, попытавшись дружелюбно улыбнуться. — Здравствуй, — отозвался тот и перевёл взгляд на досье с её фотографией, что держал в руках. — Светлана Николаевна, думаю, она подходит. Завтра я приеду с женой и оформлю бумаги, — безапелляционно заявил он, а женщина торопливо закивала, выдавая самую радостную улыбку, открывающую вид на керамические зубы. Небрежно и скорее для галочки мужчина потрепал Инь по волосам и поспешно ретировался из кабинета, на ходу отвечая на очередной звонок не унимающегося мобильника. Светловолосая перевела растерянный взгляд на Светлану Николаевну. — А я могу отказаться? — решила уточнить она. Женщина подскочила из-за стола и сумбурно замахала руками. — Инна, деточка, я категорически искренне не советую тебе делать. Такой шанс выпадает лишь раз в жизни и не каждому. Алексей Львович — известный бизнесмен, один из богатейших людей города. Он надёжный человек и хороший семьянин, у него есть жена и ребёнок, поэтому тебе нечего опасаться. Я тщательно проверила все данные о нём, — присев перед девочкой на колени, рассказала она. Инь была удивлена услышать, что помимо жены у него есть ещё и собственный ребёнок. Теперь она совершенно растерялась в непонимании, зачем такому человеку потребовалось забирать кого-то из детского дома. Акт благотворительности? Внезапное желание понянчиться? Богачи весьма странный народ, падкий на мимолётные желания. — Ну и зачем я понадобилась такому человеку? — девочку не покидало ощущение неладного, и она продолжала допытываться. Директриса как-то грустно улыбнулась и вернулась к своему столу, убирая лишние бумаги в ящик на замочке. — Инна, я понимаю, что ты росла в неблагополучной семье и привыкла видеть за поступками людей дополнительные причины. Но поверь, если бы этот человек был неблагонадёжным, я бы отказала ему в его просьбе. Тебя никто не заставляет, но почему бы не попытаться наладить с ним отношения? Возможно, он станет хорошим отцом, — уже спокойно проговорила Светлана Николаевна. — Если тебе не понравится, ты сможешь вернуться. Постояв в молчании пару секунд, Крылова неуверенно кивнула. На смену тревоги стало приходить пофигистическое настроение. Будь что будет. Лишь бы этот человек не оказался папашей какого-нибудь Князя. Остаток дня прошёл в хаотичном ожидании. Не томительном, но трепетном. Волей-неволей Инь задумывалась: а что если этот мужчина и вправду нуждается в дочери? Может, ему хочется о ком-то заботиться, а собственный ребёнок уже вырос. Захотелось узнать, какая у него жена, хотя Крылова не думала, что сможет воспринимать её как мать. Она металась по комнате, внимательно собирала свои немногочисленные вещи, старалась ничего не забыть. Поделилась новостью с близняшками, которые вернулись около десяти, а потом полночи не могла уснуть, раздираемая самыми противоречивыми эмоциями и бесконечными мыслями. Из-за этого утром, когда её подняли в восемь, выглядела немногим лучше гремлина. С чего Алексею Львовичу приспичило так рано являться, Иннес не поняла, но потом вспомнила об его положении в обществе и наличии наверняка плотного графика. В кабинете она в первый раз познакомилась с его женой, по совместительству её приёмной матерью в перспективе. Немолодая, но весьма неплохо выглядевшая для своего возраста женщина, полноватая, в длинном летнем платье из ткани с цветочным узором. Она понравилась девочке гораздо больше своего мужа. — Какая ты милая, совсем как Лёша описывал, — умилилась она, доставая из сумки какую-то дорогущую шоколадку, которую Инь не просто не пробовала, а в магазинах для обычных смертных не видала. — Держи, а то ты, наверное, и не позавтракала. Сейчас приедем домой, и я тебя нормально накормлю, — пообещала дамочка. — Кстати, меня зовут Галя. Улыбнувшись настолько, насколько искренне это можно было сделать после бессонной ночи, светловолосая поблагодарила женщину и приняла презент, впрочем, не спеша его разворачивать. Директриса хлопотала, предлагала кофе за оформлением бумаг, но Алексей Львович торопился и отказывался вежливее, чем мог бы человек его статуса. Когда всё закончилось, Инь попрощалась со Светланой Николаевной, а та пообещала звонить каждый день. Серый БМВ встретил Крылову приторным запахом вонючих ёлочек и неприличной роскошью салона. Дождливая погода навевала неуместную тоску, но желание больше никогда не видеть врагов, которыми за свой короткий срок пребывания в приюте она успела обзавестись, было сильнее. Автомобиль тронулся и очень скоро ехал по проспекту, ведущему в центр города. Перед глазами промелькнула свора бутиков, фонтан и памятник партизанам. Всю дорогу Галя интересовалась вкусами девочки, выведывала её предпочтения и пыталась узнать интересы. Иннес старалась отвечать честно, но рассказывать о себе почти незнакомым людям было дико непривычно. — Вот мы и дома! — обрадовано сказала женщина, вылезая из переднего сидения и обращаясь к мужу: — Лёшенька, ты зайдёшь? Мужчина, всю дорогу не обмолвившийся и словом, покачал головой и уехал, как только его новая дочь покинула салон. Вежливо поздоровавшись с консьержкой, Галя последовала к лифту, а Инь тем временем пыталась озвучить вопрос, на который не решилась в присутствии «отца». — А как мне к вам обращаться? — Крутя головой по сторонам, светловолосая пребывала в небольшом шоке. Она никогда не была в таких домах, где даже лифт по размерам мог сравниться с единственной комнатой в их старой квартирке. Женщина повернула голову и мягко улыбнулась. — Я была бы рада, если бы ты звала меня мамой, — проговорила она. Секунду помедлив, девочка кивнула, шагая вслед за Галей и попадая в незнакомую квартиру. Наверное, чего и следовало ожидать от дома, в котором можно было жить в лифте. Огромная прихожая, огромная кладовка, огромная кухня и огромные комнаты. Одна квартира занимала целый этаж. Выполненная исключительно в современном стиле, она не показалась Иннес уютной, но восторга это не отменяло. Крылова буквально застыла в прихожей, не решаясь и шагу ступить по собственной воле. Галя провела краткую экскурсию и привела девочку на кухню. Потом очнулась и отправила в ванную помыть руки перед едой, а сама стала разогревать блинчики и достала из холодильника банку с икрой. — Приятного аппетита. — Женщина так и сияла, наблюдая, как этот божий одуван принимается завтракать. Икру Инь никогда не пробовала, но и сейчас, во время первой дегустации, она не прониклась восхищением. Рыбный привкус, ничего особенного. Девочка просто привыкла к еде попроще. Тем не менее, она изобразила величайший восторг и поблагодарила женщину, падкую на комплименты к её стряпне. Когда светловолосая справилась с завтраком, Галя проводила её в личную комнату. Количеству мебели, дизайну и свободному месту дивиться уже не приходилось. Пружинистая кровать, шкаф, стол, полки, торшер, компьютер, плазма на стене. Крылова почувствовала себя забитым котёнком с улицы, которого подобрали добрые люди и приютили. На глаза сами по себе стали наворачиваться слёзы. Они всё-таки хорошие. Эти люди. Щедрые, хоть пока и не понятно, зачем им понадобилась дочь, Инь была им благодарна. Она стала осторожно принимать возможность того факта, что может обрести в этом доме настоящую любящую семью. До полудня девочка сидела в своей комнате и не вылезала, боясь лишний раз пройтись по коридору и сбить какую-нибудь дорогущую вазу династии Шанхай. Галя не трогала её, давая возможность привыкнуть и освоиться самостоятельно, и лишь где-то в половину первого потревожила снова. — Инночка, не хочешь помочь мне на кухне? В пять часов придёт мой сын, он безумно падок на блюда из мяса, а у меня из головы вылетело заранее приготовить, — поинтересовалась она, смешно пританцовывая в своём фартуке. Светловолосая улыбнулась. — Конечно, мамочка. Женщина расцвела самой нежной и привлекательной в мире улыбкой, рядом с которой не стояли голливудские модели. Инь поспешила за Галей, запоздало понимая, что ничего сложнее сосисок и макарон в жизни не готовила. Тем не менее, ей повезло выполнять довольно лёгкие поручения: порезать петрушку, проследить за бульоном, помыть столовые приборы. Около четырёх часов её отпустили с напутствиями отдохнуть и посмотреть мультики, но Крылова выразила неожиданное для себя же желание ознакомиться с местной библиотекой. Так она мысленно обозвала запримеченные в гостиной стеллажи с книгами. Их было три, стоящих по периметру дальней стены. Порывшись на полках, среди научной и классической литературы светловолосая обнаружила блокнот, похожий на личный дневник. Любопытство тут же кольнуло своим длинным жалом, и девочка невольно порадовалась, когда обнаружила на нём маленький замок. Вот и хорошо. Иначе бы она непременно сунула нос в чужое дело, что, очевидно, не лучшая благодарность её приёмным родителям. Оторванный ещё раньше лист она, правда, не заметила, и стоило подняться, чтобы поставить дневник на место, он вылетел. На мгновение стало не по себе, когда Инь подумала о том, что её по головке за это не погладят, но скромная часть дневника не включала в себя никакой секретной информации. На листе вообще ничего не было, помимо трёх написанных весьма корявым почерком строк: Вся роскошь — ложь. Все деньги — бред. Важнее жизни вещи нет. В этот момент раздался звонок в дверь, послышалась возня в коридоре и Инь быстро запихнула лист и дневник под свитер, намереваясь привести их к первоначальному виду. А в следующую секунду в гостиную вошёл тот, при виде кого глаза едва не вылетели из орбит. Девочка замерла у стеллажа, встретившись взглядом с не менее удивлённым Владом. Князем.