***
Детектив Ким не находил себе места, то и дело бросая взгляд на циферблат наручных часов. На дворе уже два часа ночи, а Кёнсу до сих пор не вернулся. Прошло уже двенадцать часов с момента того неприятного инцидента, и молодого человека с каждой секундой всё сильнее охватывает предчувствие чего-то плохого. Ему кажется, будто с мальчишкой что-то случилось, и больше не может сидеть на месте. Подхватив с дивана тёплую куртку, Джон накинул её на плечи и торопливым шагом покинул квартиру. Хлопнула входная дверь, после чего помещение затопила звенящая тишина. Джонин понимал, что он виноват. Виноват перед парнем, который доверился ему, подарил всего себя, своё сердце. Кеннет любил его, и мужчина это знал. Пусть мальчишка ни разу словом не обмолвился о чём-то подобном, но здесь и не нужно было слов. Апогеем абсурда в этой ситуации являлось то, что его чувства были целиком и полностью взаимны. Вот только кое-кто не хотел себе в этом признаваться. Потому что при одной только мысли об этой запретной любви детектива одолевал страх. Он чувствовал себя словно бы на краю скалы, под которой плещется бушующее море. У него есть выбор: отступить и спастись, что означает отказ от своих чувств, или прыгнуть вниз, столкнуться с неизвестностью, но позволить себе любить и быть вместе с тем, кого любишь. История стара, как весь наш бренный мир, но каждый раз она обретает свои, неповторимые краски. Они вместе, если можно так выразиться, какой-то жалкий месяц. После того случайного отчаянного секса Джонин попросту не смог остановиться. Он так долго желал этого несносного мальчишку, так мучительно хотел его, что не смог противиться своим желаниям, на что Кёнсу был только рад. Они проводили незабываемые часы в постели, предаваясь сладостным любовным утехам, после засыпая в объятиях друг друга. Каждый день был пропитан томительным ожиданием того, когда же стрелка часов доползёт до отметки «девять» и спустя полчаса раздастся хлопок двери, знаменующий долгожданную встречу. Кеннет не требовал ничего от своего любовника: он просто наслаждался возможностью быть вместе с тем, кого любит. Это был его маленький секрет, и он действительно считал совершенно не очевидными свои чувства. Он влюбился ещё тогда, когда добрый коп отпустил несовершеннолетнего преступника. Его покорил слишком тёплый взгляд медовых глаз, удивительно нежные руки, что невесомо касались пальцев, и изгибающиеся в мягкой улыбке пухлые губы. В тот момент младший подумал, что за этого человека можно и убить. Их отношения были странными, и по своей сути не являлись отношениями в настоящем смысле этого слова. И без того сложную ситуацию усугубляло и то, что они были связаны друг с другом серьёзной тайной. То, кем являлись оба, создавало большую проблему. Джон — полицейский, и его дело — ловить преступников, служить закону и своей стране. По логике вещей он должен был передать Рейчел властям вместе с Кёнсу, но он не мог этого сделать. Во-первых, он и сам попал бы под удар — никто бы не поверил, что он до самого последнего момента не знал о работе своего отца и о его планах насчёт передачи всей информации своему сыну. Во-вторых, детектив не мог отправить мальчишку на верную смерть — его же на запчасти разберут, когда узнают, какая тайна сокрыта в хрупком юношеском теле. Ну, а в-третьих, он не мог оторвать от сердца то, что было так дорого. Джонин понимал, что поступает не правильно, понимал, что сейчас предаёт свою страну, но ничего с этим поделать не мог. Он любил Кёнсу, как бы абсурдно для самого детектива это не звучало. Любил, и поэтому не мог предать. Но что же тогда заставило его усомниться в своих чувствах? Почему Кеннет обнаружил его в одной постели с другой, с женщиной? Джон понимал, что он трус, потому что испугался этой любви. Всю жизнь он питал любого рода романтические чувства только к женщинам, и никогда не замечал за собой тягу к представителям своего же пола. Как и любого убеждённого натурала, его испугала перспектива вступить в голубые ряды, причём без особой на то причины. Подобные отношения в их мире — такая же норма, как и гетеросексуальные. Однополые браки ещё лет двадцать назад повсеместно стали скорее правилом, нежели исключением. Уже мало кто страдал гомофобией, а те, кто негативно относился к гомосексуализму — предпочитали помалкивать в тряпочку, чтобы их не затаскали по судам за оскорбление. И спрашивается, в чём тогда проблема? Джонин в принципе и сам не понимал, что же его так пугает. Идея проверить свою ориентацию пришла совершенно спонтанно. Он давно заметил, что большую часть времени Кеннет проводит на работе в магазине запчастей, и решил воспользоваться отсутствием соседа. Найти девушку оказалось не сложно — надо было всего лишь открыть список контактов и выбрать одно из нескольких десятков женский имён. Согласилась она почти сразу же, для приличия немного поломавшись. Они договорились сначала выпить кофе, но уже спустя пятнадцать минут целовались в его машине. Поцелуй вышел абсолютно никаким в эмоциональном плане, но тело среагировало против воли своего хозяина. Оказавшись в квартире, пара на стала церемониться, и уже через несколько минут промозглое помещение наполнилось тихими стонами и всё тем же пресловутым скрипом кровати. Было приятно, но Джона никак не отпускало ощущение того, будто что-то всё-таки не так. Нет, грудь ему по-прежнему нравилась, как и мягкие девичьи формы, но дело было в человеке. Она — не Кёнсу, и этот факт был решающим. Ему вдруг захотелось быстрее всё закончить, чтобы потом поскорее выпроводить девушку и смыть с себя следы её присутствия. Наконец стало понятно, что дело совершенно не в ориентации. Он не стал геем или бисексуалом. Он просто влюбился, а любовь не разменивается на такие глупости, как пол и возраст. И сейчас, изо всех сил стискивая в пальцах руль автомобиля, Джонин проклинал себя и осыпал всеми известными ему нелестными эпитетами. Как же ему сейчас найти Рейчел? Ведь только она сможет отыскать в таком огромном городе такого маленького Кеннета Лэннинга. Мужчина свернул на очередном повороте, выкручивая руль до упора. Сейчас ему оставалось только молиться о том, чтобы с парнем ничего не случилось. Иначе он никогда себе этого не простит. Никогда.***
В очередной раз очередной камень, что выбили из покрытия мостовой тяжёлые большегрузные машины, отправился в далёкий полёт через бордюр. В этом действии сквозило столько боли и отчаяния, потому что худая нога слишком сильно замахивалась для удара. Вот уже несколько часов Кёнсу занимался тем, что пинал всё, что подалась ему на пути. Банки, стаканчики, камешки и даже столбы. Ногу уже сводило, а ткань на пыльных кедах треснула в одном месте, не выдержав напряжения. Но парню было абсолютно плевать на любые неудобства кроме одного: дикой боли в сердце. Несомненно, сейчас ему было невыносимо больно. Наверное, в сотни раз больнее, чем от надреза скальпеля. Потому что физическую боль можно заглушить медикаментами, а вот душевную не способно вылечить ни одно известное миру лекарство. Бесцельно слоняясь по переполненными людьми улицам, Кеннет непрестанно думал о том, что в очередной раз он не ошибся. Парень ведь с самого начала понимал, что надолго его любовника не хватит. Рано или поздно Джон должен был сорваться. Ведь он так привык к другому роду отношений, так привык в женскому телу, что младшему на самом деле факт существования их связи казался удивительным. И должен был произойти этот переломный момент, когда мужчина захочет вернуться к привычному ему образу жизни. Кёнсу наивно полагал, что окажется готов. Но как же он ошибался. Видеть любимого человека в чужих объятиях — это невыносимо, и парень оказался не в силах с этим смириться. Он понимал, что поступил глупо. Нельзя было сбегать, оставляя всё так. Джонин ведь хотел объясниться. И плевать, что все его слова теперь не имеют никакого смысла и цены. Потому что сам факт того, что он сомневался, на корню рушит их недоотношения. Но каждый имеет право быть выслушанным, а Кеннет даже не дал детективу такой возможности. Хотя какой смысл сейчас об этом думать, когда он старается согреть продрогшие пальцы в карманах куртки и понимает, что не хочет возвращаться. Это и так длилось слишком долго, а ведь Кёнсу зарекался себе никогда не влюбляться. Он не хотел обременять себя чувствами и лишними привязанностями, которые делают нас уязвимыми. И плевать, что вместе с этим мы становимся в разы сильнее. Он оставил все свои вещи в квартире детектива, поэтому сейчас даже карманы оказались пусты. Как и улицы, потому что на город уже давно опустилась глубокая ночь. Парень не знал, сколько прошло времени с момента его побега. Он понимал, что Джонин скорее всего волнуется и скоро начнёт его искать. Поэтому нужно было подгадать время и наведаться в квартиру, чтобы забрать свои пожитки и оставить хотя бы записку. Кеннет не мог уйти, не попрощавшись. Это было бы нечестно по отношению к детективу. Завернув в очередную глухую подворотню, парень чуть было не споткнулся, но всё же смог удержаться на ногах. Тихо выругавшись, он уже хотел продолжить свой путь, как заметил движение в свою сторону. В темноте сложно было что-либо разглядеть, но отблески в лунном свете ясно давали понять, что в нескольких десятках метров от него находился робот, который теперь стремительно приближался. В одно мгновение вспыхнула красная лампа на груди машины, и мальчишка понял, что крупно попал. Робот вышел на связь с центром, а это значит, что он подаёт сигнал. С каждой секундой опасность становилась всё ближе, и необходимо было действовать. У Кёнсу был только один выход — бежать. Бежать без оглядки, стараясь затеряться в бетонных джунглях. И он побежал. Резко развернувшись, парень вынырнул из подворотни и рванул через дорогу, едва не попав под колёса неизвестно откуда возникшей машины. Под громкий визг тормозов и бранные крики водителя автомобиля он бросился бежать вниз по улице, отыскивая взглядом возможное убежище. Позади послышался лязг металла о мокрый асфальт, который сигнализировал о погоне. Кеннет свернул в ближайший же поворот, стараясь затеряться между домами. Он наискосок пересёк неосвещённый двор и нырнул в кирпичную арку. Ветер свистел в ушах, а сердце заходилось в груди от страха. Мышцы уже начинали ныть, а дыхания постепенно стало не хватать. Кёнсу не привык бегать на столь длинные дистанции, но сейчас другого выхода не было. Он летел сломя голову, буквально кожей ощущая преследование. Очередной двор, в который он забежал совершенно без разбора дороги, встретил его тупиком. Выбраться из него не представлялось возможным, разве что по воздуху. «Крыша!», — промелькнула спасительная мысль в красноволосой голове. Резко затормозив, мальчишка окинул беглым взглядом двор и рванул к первому же открытому подъезду. Дом оказался двенадцатиэтажным, поэтому добраться до крыши оказалось не простой задачей. Лифтом воспользоваться было нельзя, поэтому пришлось подниматься пешком. Преодолевая очередную ступеньку, Кеннет уже сотню раз пожалел о том, что вспылил. Если бы он сдержался, то сейчас ему не приходилось бы удирать от этого треклятого робота. Уже на одиннадцатом этаже парень устроил себе передышку. Он прислонился спиной к пыльной стене подъезда и жадно хватал ртом спёртый подъездный воздух. Ноги горели и мышцы сводило судорогой, волосы взмокли и прилипли к вискам, а чёлка то и дело норовила закрыть обзор. Кое-как пересилив себя, Кёнсу подобрался к окну и осторожно выглянул. В одну секунду он отпрянул от прозрачной поверхности и отступил в темноту, потому что робот сейчас стоял во дворе и осматривался, решая, где его искать. Собрав последние остатки сил, парень развернулся и двинулся вверх по лестнице. Дверь, ведущая на крышу, поддалась только раза с третьего. Стараясь сильно не шуметь, Кеннет постарался запереть её обратно. Когда дело было сделано, он отступил на несколько шагов и рухнул вниз, растягиваясь на холодном бетоне. Небо над городом едва ли не впервые за всю его жизнь искрилось мириадами сверкающих звёзд, и Кёнсу на мгновение даже залюбовался этой красотой. Где-то вдалеке гудели сирены полицейских машин и слышна была музыка из ближайшего ночного клуба. Парень понимал, что его безопасность — это иллюзия, и надо поскорее поторопиться и убраться с этой крыши на другую. С большим трудом заставив себя подняться, Кеннет отряхнул с куртки пыль и принялся осматриваться. На крыше было пусто, если не считать торчащих то тут, то там антенн. Добравшись до самого края, парень заглянул за ограждение. «Высоко», — невесело подумал мальчишка, двигаясь по всему периметру крыши в надежде найти пожарную лестницу или что-то в этом роде, чтобы перебраться на соседнюю. В этом районе дома стояли очень близко друг к другу, но Кеннету не хотелось рисковать и прыгать. В одно мгновение раздался оглушительный хлопок двери, заставивший парня вздрогнуть и резко присесть. Стараясь действовать как можно тише, он спрятался за бетонную стену. Зажав рот ладонью, чтобы не выдать себя, Кёнсу принялся ждать. Всего в нескольких метрах от него кто-то ходил, и судя по тихому металлическому скрежету — этим кем-то был его преследователь. Робот принялся обходить всю крышу, и парню не удалось остаться незамеченным. Сердце ухнуло куда-то вниз и кажется провалилось на все двенадцать этажей и плюс подземную парковку, когда взгляд безжизненных глаз остановился на сжавшейся фигуре. NS5 замер прямо перед парнем, сжимая в руке неизвестно откуда взявшийся пистолет. «Зачем роботу оружие?», — было первой мыслью, которая посетила голову мальчишки в этот момент. — Что тебе от меня нужно? — наконец подал голос беглец, прижимаясь спиной к холодной стене и только сейчас понимая, что он в ловушке. Робот слишком близко, поэтому убежать не получится. Если только вниз с крыши. — Вы должны пройти со мной. Красный огонёк на груди периодически мигал, от чего создавалось зловещее впечатление. На мгновение Кеннету даже стало смешно от всей этой ситуации. С его губ неосознанно сорвался нервный смешок, что кажется совершенно не понравилось роботу. Тот вскинул руку с зажатым в нём пистолетом и направил дуло прямо в грудь своей жертве. — Убьёшь меня? — спросил Кёнсу, откровенно издеваясь. Он ведь понимал, что у него всё равно нет и единого шанса, чтобы спастись. Но просто так отдаваться в руки тех, кто послал этого робота за ним он не собирался. Лучше уж умереть. — Мне приказано доставить вас в любом состоянии, — ответил NS5, снимая пистолет с предохранителя. — Что ж, замечательно! — усмехнулся парень, усаживаясь на пол. — Так убей меня! Кеннет совершенно не успел среагировать, когда вдруг прогремел выстрел. Первые несколько секунд, будучи напрочь оглушённым, он никак не мог понять, жив ли он или уже мёртв. Но ощущение холодного бетона под собой давало понять, что мальчишка пока ещё остался на этом свете. Он судорожно принялся оглядываться, и только сейчас заметил стоящего всего в паре метров от него Джона с пистолетом в руке. — Тебя не задело? — обеспокоенно спросил мужчина. — Нет, — ответил парень, пытаясь подняться. Детектив тут же пришёл к нему на помощь, подхватив рукой за локоть. — Как вы меня нашли? — Рейчел, — старший отвёл его в сторону, подальше от лежащего неподалёку «трупа» робота с размозжённой головой. — Неужели ты забыл, что на тебе стоит маячок? — Забыл, — четно ответил Кёнсу, отряхивая пыль с одежды и косясь в сторону новоиспечённой груды металла. А ведь он только что был на волосок от смерти… И на удивлением, ему не было страшно. — Что произошло? — спросил Джонин, возвращая предохранитель на пистолете в исходное положение. — Я просто шёл по улице, а этот робот заметил меня и двинулся в мою сторону. Я попытался от него убежать, но он загнал меня в тупик в этом дворе. Пришлось забраться на крышу, ну, а дальше вы сами знаете, — парень перевёл дыхание и снова посмотрел на робота. — Его корпус светился красным. Это значит, что он получал сигнал из U.S.R. Они ищут меня. Я должен был догадаться. — Но как они узнали о тебе? — удивился старший. — У них там тоже не идиоты сидят, Джон, — усмехнулся Кеннет. — Вашему отцу удалось спрятать не всю информацию. Им удалось вытащить данные из того, что они нашли в его лаборатории. — Откуда тебе это известно? — Я взломал их сервер, — ответил младший, и на его губах расцвела кривая усмешка. — Днём я отпросился с работы, чтобы поскорее рассказать вам об этом. Но как оказалось, я пришёл совершенно не вовремя. — Кстати, об этом, — как-то неуверенно начал Джон. — Я хотел извиниться за это. Я не должен был… — Перестаньте, — перебил его мальчишка. — Вы не должны передо мной извиняться и уж тем более оправдываться. — Да послушай же ты! — не выдержал мужчина, хватая парня за плечи и притягивая того к себе. — Я правда очень сожалею о том, что произошло сегодня. Я не должен был приводить эту девушку, не должен был спать с ней. Не перебивай! — предотвратил он очередную попытку помешать ему высказаться. — Итак, я прошу тебя простить меня и обещаю, что впредь подобное не повторится. — Зачем? — устало выдохнул младший, поднимая на мужчину наполненный болью взгляд. Хоть извинения приятно грели душу и заставляли сердце трепетать в надежде на то, что всё это не просто так, но от воспоминаний о дневном инциденте внутри разливалась боль. — Потому что я люблю тебя, — как что-то само собой разумеющееся произнёс Джонин, глядя в чужие карие глаза. С минуту Кеннет молчал, ошарашенный подобным признанием. Он удивлённо таращился на старшего, в то время как мозг переваривал полученную информацию. Усмехнувшись на такую забавную реакцию, детектив одним резким движением притянул хрупкое тело к себе и заключил то в крепкие объятия. — Я уже боялся, что никогда больше тебя не увижу, — выдохнул он в алую взмокшую макушку. Пухлые губы тронула нежная улыбка, когда тонкие руки обвили чужой торс робким кольцом. — У тебя ведь ветер в голове. — Вы дурак, — сокрушённо выдал Кёнсу, утыкаясь лбом в его плечо и чувствуя, как в груди разливается облегчение вперемешку с зарождающимся счастьем. — Ты. — Что? — удивился парень, отстраняясь и заглядывая в лицо мужчины. Улыбка на его губах грела душу, и хотелось прикоснуться к ней теплый поцелуем, чтобы согреть и показать, что он тоже любит. — Обращайся ко мне на «ты», — ответил Джон, склоняясь над мальчишкой в своих руках. — Хорошо, — с улыбкой выдохнул Кеннет. — Нам пора идти. Они знают, где я. Вероятнее всего, совсем скоро они уже будут здесь. — Тогда идём скорее, — детектив выпустил парнишку из своих объятий и взял за руку. — Нам надо уйди до того, как нас успеют засечь.***
Комнату заполняли запахи лекарств и травяного чая, а одинокая лампочка в прихожей всё так же бросала тусклый свет на блёклые стены. Кёнсу устроился на диване в гостиной, закутанный в колючий полосатый плед, и грел руки о пузатую кружку. — Может одеяло принести? — заботливо поинтересовался Джон, устраиваясь в ногах парня. — Перестаньте, — улыбнулся парнишка. — Это всего лишь простуда. — Кёнсу, ну мы же договорились, — мужчина снисходительно покачал головой, но всё же не смог сдержать ответной улыбки. — Простите, — отозвался младший, отчего-то застенчиво краснея. — Кхе… Прости. — Так-то лучше, — детектив откинулся на спинку дивана, а Кеннет отставил кружку на журнальный столик. — Что нам делать дальше? — спросил парень, закутываясь в одеяло и проклиная мешающий нормально дышать насморк. Он провёл на улице слишком много времени и поэтому умудрился простыть. — Сложно сказать, — задумчиво протянул Джонин, подхватывая пальцами краешек пледа. — Сейчас мне ясно одно — тебя надо спрятать, вместе с Рейчел. Мы должны постараться и придумать место, где никто не сможет вас отыскать. — Для начала нужно удалить маячок, который во мне. Они могут запеленговать сигнал, и тогда нам ничего уже не поможет. Но я кажется уже знаю, где нас не найдут. — И где же? — В Колонии, — ответил Кёнсу. — Там нас вряд ли станут искать. И там в случае чего нас смогут защитить, потому что роботы своих гостей в обиду не дают. — На первое время этого хватит, но дальше мы должны будем что-то предпринять. — Мы должны выяснить, кто за этим стоит, — серьёзно сказал младший. — Однажды мне удалось взломать их сервер, значит удастся и ещё раз. Мы узнаем их дальнейшие планы и сможем опередить. Но что-то мне подсказывает, что без жертв не обойдётся. — Это большие игры, Кёнсу, — произнёс детектив. — Мы с тобой лезем туда, куда не следует. Ты понимаешь, что в случае чего нам не выжить? — Конечно понимаю, — усмехнулся Кеннет и накрыл чужую ладонь своей. — Но вместе мы сможем. Ты веришь мне? — Верю, — улыбнулся Джонин, бережно сжимая хрупкие пальцы в своих. — Знаешь, я должен тебе кое-что сказать. В общем, меня отстранили от работы и отобрали жетон и пистолет. — Как вовремя! — фыркнул мальчишка, скидывая свободной рукой душный плед с плеч. — И кому же отдали все твои дела? Уж не Адамсу ли? — Ему, кому же ещё, — с нескрываемым раздражением мужчина дёрнул плечом. — Я одного не понимаю: зачем ему это? Дела ведь — откровенные висяки. Да в принципе хрен с ним, пусть мучается. Лишь бы к тебе снова не пристал… — Он один из них! — вдруг посетила красноволосую голову неожиданная догадка. — Чёрт возьми, как я раньше не догадался! Теперь понятно, почему он работает с тобой… — Стой, подожди, — перебил его детектив. — То есть ты хочешь сказать, что мой напарник — подсадная утка? — Именно это я и хочу сказать, Джон, — парень подался вперёд, усаживаясь коленями на диван и нависая над своим собеседником. — Они уже давно узнали, что ты — сын профессора, поэтому им нужен был человек, который бы за тобой присматривал на случай, если твой отец выйдет на связь. С этим они просчитались. — Если бы не ты. Видимо, они узнали о тебе раньше, чем ты попал к нам. Но тогда они сильно были увлечены поимкой Рейчел, что не заострили на тебе внимание. — Теперь всё сходится, — задумчиво протянул Кеннет и завис, впиваясь белоснежными зубами в потрескавшиеся от ветра губы. Он и не заметил, что за каждым его движением следят медовые глаза и в них постепенно вспыхивают игривые искры. В одно мгновение хрупкое тело оказалось прижато к скрипучему дивану, а журнальный столик сдвинулся с места, оказавшись случайно задетым ногой. — Ну что ты делаешь? — хрипло рассмеялся Кёнсу, выставляя руки вперёд и упираясь в чужую грудь горячими ладошками. — Такой большой мальчик, а совершенно не умеешь себя вести. — Ты знал, что когда ты думаешь, то становишься невероятно сексуален? — пухлых губ коснулась игривая улыбка, и младший почувствовал разливающееся в груди тепло, что затапливало его по самое не хочу. — Первый раз об этом слышу, — с улыбкой выдохнул парень, неосознанно сжимая в пальцах футболку Джонина. Старший на это лишь хмыкнул и подался вперёд, чтобы наконец поцеловать этот болтливый рот. Но им же и оказался остановлен. — Не надо, — прошептал Кёнсу, стараясь отстраниться и вжимаясь головой в сидение дивана. — Я же болею. Не хватало ещё, чтобы ты заразился. — Перестань, — улыбнулся Джон, накрывая его пылающую щёку ладонью. — От одного поцелуя ничего не случиться. Ну пожалуйста… — Хорошо, — сразу сдался младший, обвивая руками мускулистую шею мужчины. — Но только один поцелуй. — Конечно, — отозвался детектив, через мгновение впиваясь в малиновые от жара губы. Реснички Кёнсу трогательно дрогнули, и парень закрыл глаза, растворяясь в долгожданном поцелуе. И потом ещё долго его стоны не давали соседям спать. Какой же ты коварный, Ким Джонин. А ведь обещал: только один поцелуй. Прошу прощения за такую несуразную главу: ( Просто ничего лучше не родилось бы, и это ещё чудо, что в таком завале я смогла её написать: ( Сильно тапками не бросайтесь: ( С уважением, alone panda.