Фея-Ведьма

      — Иди Блум! Иди!       Опять этот голос, он вновь в моей голове, ясно слышу его. Это та самая золотая дева зовёт меня, хочет, чтобы я пришла к ней. Но я совсем не понимаю, куда идти. Нахожусь в туманном длинном коридоре, стены его искусно расписаны золотом, украшены разнообразными богатыми фресками, покрытыми блеском. Под ногами расстилается мягкая красная ковровая дорожка. Пусть здесь довольно просторно, но дышать с каждой секундой становится труднее.       — Кто ты? Где ты? ..       И я бегу. Бегу вперёд на этот приятный родной голос. Он давно мне кажется близким, и сама дама в золотом одеянии выглядит знакомо. Но я не могу её вспомнить, как бы не старалась.       — Иди ко мне, Блум! — повторяет она вновь, и я вижу ослепляющее сияние, красивый золотой свет. Это она. — Блум!       Она снится мне всё чаще и чаще, её голос становится всё громче, а картины, видения — всё ярче и естественнее. Она спасла меня и Линера из пылающей тёмным не заглушаемым живым огнём комнаты, подсказала, куда идти, чтобы выбраться из этого ужасного места. Она каждую ночь зовёт меня. Почему она не может назвать точное место? Не мучить меня, практически лишая сна, а указать, чтобы я наконец пришла, как она и желает.       — Я иду, но где ты? — кричу, но эта дева всё равно будто не хочет меня слышать. И вновь повторяет, вновь зовёт меня. Девушка в золотом одеянии передо мной, её лицо скрыто резной маской.       — Наконец мы встретились, мой маленький ангел!       Неужели она сейчас скажет, зачем связалась со мной? И более не станет мешать моему сну? Я молчу, внимательно слушаю её, разглядываю её. Она большая, я вижу перед собой только лицо, которое почти полностью скрывает золотая маска, и пряди развевающихся золотых волос. Меня что-то беспокоит, я волнуюсь.       — Где я? Это не королевство Магикс, — я не выдержала и пробормотала вслух случайный из многих интересующих меня вопросов.       — Нет, и у нас мало времени.       — Времени для чего? Кто ты? — я совсем не понимаю, что от меня нужно этой дамы. К тому же я даже не знаю её имени. Скажет ли она мне его?       — Я Дафна.       Дафна… Красивое и таинственное имя. Я где-то слышала его, давно, будто человек, которого зовут этим именем, был рядом со мной, так же звал меня приятным голосом. А те девять нимф, изображённых на фасаде храма на площади в Магиксе, начертанные золотом? В центре главная из них и это Дафна.       — Блум, слушай внимательно. Ты должна прийти ко мне, — она вновь хочет, просит меня прийти. Но… Я не понимаю её.       — Но я… Я… — на душе не спокойно, слова вылетают из моего рта, фразы обрываются, я чувствую себя странно, я действительно хочу прийти к ней, но я… Я тяну руку к её лицу, но не могу коснуться. Приятное тепло исходит от Дафны, но я резко отстраняюсь, когда она вновь говорит:       — Да, Блум. Иди ко мне. Иди ко мне, Блум! Ты должна прийти ко мне! — она говорит с большим напором, требует, жаждет моего прихода. Я не понимаю… Я в замешательстве… Я не знаю, что делать…       — Я здесь! Я иду! Подожди меня! — Тяну руку с золотой деве, свет мгновенно усиливается, становится ярче, ослепляет. Я ничего не вижу, сквозь закрытые веки проникает мощный бело-золотой свет. И я…       Просыпаюсь.       Это не было каким-то ужасным кошмаром, я не испугалась, не проснулась в холодном поту и спокойно пошла на учёбу, ведь сегодня понедельник и семь нелёгких уроков магии и теории. Только большую часть занятий провела в прострации, размышляя об этой золотой деве. Я очень устала от её посланий, от этих снов. Они не дают выспаться, отдохнуть, вытягивают энергию. Может, легче вовсе не спать? Но тогда сил у меня совсем не останется. Однако эти видения с каждой ночью становятся всё ярче, чётче, голос золотой дамы громче, свет проникновеннее. И это будит меня задолго до наступления утра, и после я не могу уснуть, непроизвольно размышляя о произошедшем.       Как мне узнать, куда идти? Дафна постоянно твердит об этом, но так и не удосужилась по-человечески указать место.       Сидя на уроке Магической математики, сквозь туман усталости в сознании слушаю профессора. Многие ведьмы страдают ерундой, занимаются своими делами. Мы такие: нам наплевать на правила, они созданы для того, чтобы их нарушать.       Непринуждённо окидывая слабо освещённую огнями аудиторию, полную гомона разговоров учениц и тихого голоса преподавателя, которая уже не пытается остановить этот беспредел (может, ей тоже уже наплевать на занятие, она только вид делает, что толкует скучающим ведьмам великую науку математики волшебства), я замечаю Шанрил за соседней партой через проход. Кажется, она чем-то серьёзно опечалена. Странно видеть всегда позитивную, целеустремлённую и эмоциональную Шан в такой плачевном состоянии. Бледность кожи, слабые только проявляющиеся синяки под глазами, отсутствие макияжа, простая тёмная одежда — это точно что-то необычное. Сидящая рядом Агнес тоже не заинтересована занятием и старалась привести подругу в чувство, ободрить. Говорила с Шан, но та не реагировала, только время от времени слабо кивала, смотря в пустоту безразличными глазами, в которых ясно заметна сильная грусть.       Интересно, что же случилось с нашей вечно лучезарной, ослепляющей своей улыбкой Шанрил?       И на этот вопрос я удивительно быстро получила ответ. Нужно было только дождаться следующего урока — Практики Огня. Линер… Э… То есть профессор Линер как обычно начал занятие: вошёл в аудиторию, спокойной поздоровался, поверил присутствующих и назвал тему этого урока, начиная читать лекцию. Ведьмы, в отличие от других занятий, любили этот предмет, он полезен для будущей жизни, и учитель, который ведёт его… им просто любоваться можно, как произведением искусства. Поэтому в аудитории мгновенно воцарилась тишина приятная для моего уставшего тела, — мне очень надоела постоянна болтовня, особенно когда учиться действительно хотелось. Умиротворённый голос профессора и шелест листов тетрадей и блокнотов. И только Шанрил совсем не обращала внимания на урок, только на Линера. Смотрела на него полными безысходности, всемирной грусти потемневшими глазами и тихо шмыгала носом, продолжая игнорировать поддержку Агнес.       И я всё-таки поняла, в чём проблема.       Профессор Линер порвал с Шанрил. И это действительно неожиданно.       А главное, почему? Ведь они вместе смотрелись очень хорошо, и, кажется, на самом деле подходили друг другу. Шанрил почти заливается слезами, не имея возможности сосредоточиться на уроке, а Линер спокойно ведёт занятие, читает лекцию, совершенно не обращая внимания, на состояние своей бывшей, хотя она остаётся его ученицей. А может, они просто поссорились? Но я даже не знаю, радоваться мне или сочувствовать горю Шан. Вроде Линер ничего ко мне не испытывает, да и вряд ли у меня есть шансы на его любовь, так что останусь ко всему равнодушной, игнорируя немного раздражающее поведение Шан и успокаивающие речи Агнес.       Однако сколько бы я не игнорировала, как бы старательно не сохраняла спокойствие тела и духа, это начинало конкретно бесить. И не только их поведение, растянувшееся на весь день. Пообедать нормально я не смогла. Нам приготовили довольно вкусный простенький суп с мясом и чай с печеньем, я очень хотела сытно покушать, ведь мои силы и так стремятся к нулю из-за потери сна, но когда в спину врезаются стрелами взгляды, будто живые пытаются пробиться, въесться всё глубже, сильнее, сделать больнее, насладиться едой очень трудно. Особенно когда эти стрелы с неистовой любовью отправлены от прекрасных непобедимых знаменитых на всю Облачную Башню Трикс. Ведьмы, до сих пор усыпанные, украшенные ожогами от моей атаки в городе красными неровными пятнами, которые очень долго не сходят и игнорируют любые заклинания исцеления, испепеляли меня надменными взглядами, полными ярости. Мне даже поворачиваться не нужно было, я спиной чувствовала, как они жаждут мщения. Однако в их руки я больше не дамся, как бы они не пытались меня поймать. Теперь я знаю, что могу им противостоять и даже победить.       И их взгляды были не единственными. Некоторые ведьмы изредка поглядывали на меня с презрением, с ненавистью. Если все они меня нисколько не волновали, взгляд Анжелики отличался от остальных. Ярость, а на самом деле не отличается от простого интереса. Эта её сила, адский огонь, синее пламя, я чувствую его. В основном именно из-за неё я не смогла нормально спокойно поесть. Она будто душу мою читает… Даже директриса Гриффин никогда так не поступает, всегда скрывает свои чувства и силу. Или просто не способна на такую мощь?       В итоге под попытки Агнес развеселить Шанрил, недоумённые взгляды Лиен, а после слащаво весёлые разговоры по телефону со своим возлюбленным и частые вздохи потерянной после утраченной любви красноволосой ведьмы я влила в себя половину и так небольшой тарелки супа, не притронувшись к плавающему в бульоне мясу, запила всё чаем и покинула столовую.       И дёрнул же меня чёрт пойти по другой лестнице! Я чуть не слетела со ступеней, покатившись кубарем вниз. В меня сильно врезался не кто иной, как профессор Линер. Но в этот раз он устоял на ногах, а я больно ударилась спиной о стену.       — Профессор… — бормочу я, потирая ушибленный бок и локоть. И всё-таки Линер спешил больше, чем я в субботу. Да это уже какая-то традиция у нас: врезаться друг в друга, спеша куда-то. — В чём дело?       Линер нервничал. Не сильно или мастерски скрывал свои эмоции. Он тяжело дышал и коротко оглядывался. Отчего такая реакция? Что могло так напугать бесстрастного профессора? Может, за ним кто-то следит?       — Блум, — он приближается и меня хватает за руки, впивается серьёзным до предела взглядом, который будто проникает в душу, — мне необходима твоя помощь.       — Помощь? — изумляюсь я, хлопая глазами. — С чем? — для чего профессору понадобилась помощь ученицы?       — Об этом потом. — Линер быстро оглянулся уже который раз за минуту нашего разговора, осмотрел лестничный пролёт и вновь повернулся ко мне. — Идём в твою комнату. На пару часов.       Меня откровенно перекосило от такого заявления. Я застыла с открытым ртом и не сразу смогла ответить. Но всё же заставила себя прийти в норму.       — Что?       Линер всё больше и больше меня удивляет. Почему каждый мой день насыщен разнообразными приключениями? То кто-то решает напасть на меня из-за угла в Магиксе, пока я спокойно прогуливаюсь, наслаждаясь вечером. То подливает мне в почти готовое зелье отвратительную чёрную массу, которая взрывается адским синим пламенем, после чего я оказываюсь в лазарете. И та опасная книга-монстр с моим именем в архиве Облачной Башни. Горящая неуничтожаемым тёмным пламенем комната. Сны, голос Дафны.       Кто писал этот сценарий, а? Не вы ли, мисс Гриффин? *       — У меня сейчас урок. А Эдилтруд ненавидит, когда её занятия прогуливают. Она от меня и пепла не оставит, если узнает, что я пропустила урок без уважительной причины.       Но, как оказалось, мои аргументы не подействовали, ведь Линер сам преподаёт здесь и он весьма высокая личность в Облачной Башне. И на этом основании он мне выдал невероятные аргументы, полностью забивающие все мои идеи на отказ принятия необычного гостя в своей комнате общежития:       — Я отпрошу тебя. Скажу, что ты занималась со мной индивидуально, делая несданные контрольные и дополнительные задания на оценку, — Линер мгновенно придумал отличную причину, чтобы избавить меня от занятий. Ладно, проблемы из-за моего прогула переходят на него, остаётся ещё кое-что. И это что-то только что добрело мелкими шажками до моего затуманенного произошедшим сознания.       Зачем профессору Линеру в мою комнату со мной на несколько часов?! Почему я должна провести столько времени наедине с учителем? Но, кажется, если посмотреть на него со стороны, увидеть его состояние, быстрый взгляд, бегающий по лестнице в опаске, что кто-нибудь заметит, необычное дёрганное поведение, страх, несвойственный сильному характером профессору Линеру, я всё же…       — Хорошо, — коротко ответила я. Всё же согласилась на это. В принципе, ни терять, ни рисковать мне нечем, он же мой учитель, пусть и немного необычный, но если он в опасности, я постараюсь ему помочь. Ведь он спас меня от исключения и отстранения от занятий после произошедшего с директрисой Гриффин.       Выпутавшись из «объятий» Линера, я направилась не на второй этаж, где находятся все аудитории, а на третий с общежитиями первого и второго курсов. Профессор безмолвно проследовал за мной.       Я шла размеренными шагами, а вот Линер продолжал нервничать, из-за чего практически меня обгонял. Будто он уже знает, где находится моя комната, специально гулял по общежитию ведьм новичков и рассматривал таблички на дверях. Но не суть, важнее то, что он нервно оглядывался, вздрагивал от каждого шороха, иногда спотыкаясь. Что же с ним случилось? Но, кажется мне, рассказывать он не собирается, даже когда мы доберёмся до моей комнаты.       Уже на этаже общежития произошла некая странность. Только мы ступили в коридор с лестницы, как резко распахнулись все окна, и по помещению пронёсся сильный порыва ветра. Но он был такой силы, будто мы находились на вершине небольшой горы, на открытом пространстве. Он прошёлся по одежде, по коже, взлохматил волосы и исчез, оставляя после себя сильных холод. Если я не заметила сразу, то профессор мгновенно насторожился и подтолкнул меня перёд, одним взглядом говоря, чтобы я шла дальше.       Когда мы наконец, более не созерцая необычных явлений, добрались до моей комнаты, вошли, я сразу заперла дверь на ключ, а профессор поспешил закрыть приоткрытое с утра окно. Я хотела возразить, потому что ужасно не люблю духоту так же, как и постоянно находиться в помещении, а открытое окно, хоть немного свежего воздуха, дарит ощущение, будто я свободна. Но если за Линером действительно следит кто-то обладающий магией, лучше перестраховаться, поэтому я промолчала.       — Хорошо, — я взглянула на настенные часы: урок начнётся через пять минут, я впервые просто так прогуляю занятия в этой школе. Правда, причина есть, но я, видимо, её не узнаю, однако попытаться стоит. — Зачем вам потребовалось остаться в моей комнате на пару часов?       Линер расслабленно сел на мою кровать и вздохнул.       — Это место пропитано твоей магией. И пока ты в сознании и полна сил, никто не сможет проникнуть сюда без твоего дозволения. Вот это новость. Неужели профессор говорит правду? То есть моя комната защищена от чужих вторжений? Моя магия защищает меня, создала мне такую надёжную крепость, а я и не знала.       Так, хорошо, а почему тогда…       — С чего вы это взяли? — нахмурилась я и села рядом, сложив руки на груди, с подозрением поглядывая на профессора. — Сами испытали на себе эту защиту?       — Да.       Вот это да! Сам признался! Я приоткрыла рот от удивления. Меня поражает его честность, да ещё и с таким спокойствием признаваться в подобных делах. Или у них в Магическом измерении это в порядке вещей: обыскивать чужие комнаты в общежитиях школ, пока проживающие на занятиях.       Линер заметил моё удивление, ясно отразившееся на лице, и пояснил с тем же спокойствием:       — Когда ты атаковала директрису Гриффин на Практике тёмной магии, — меня передёрнуло, я скривила губы и опустила голову, очень неприятно подобное вспоминать, — я принёс тебя в твою комнату. Я, учителя других факультетов и сама Гриффин зашли спокойно и ушли также, ничего не заметив. Но ты, вероятно, сразу после их ухода начала приходить в себя, и чтобы уйти, мне пришлось постараться пробиться через эту защиту. Правда, ты тогда была слаба, поэтому пройти мне всё же удалось. А вот сейчас… вряд ли.       Получается, тогда я запустила их как в ловушку, а выпускать не собиралась. Интересно получилось. Но ведь сейчас я тоже не отлично себя чувствую. Сны с Дафной лишили меня большей части сил, не дают хорошо выспаться. Значит, надо напрячь оставшуюся энергию и потратить её всю на эту защиту, чтобы никто не смог сюда пробиться и достать Линера.       А я действительно хочу ему помочь… Спасти его… И почему меня так тянет к нему? Будто мы уже вечность знакомы? Или же… Это какая-то подсознательная непонятная ни мне, ни ему связь?       — Интересно, — с подозрением протянула я, — а что насчёт причины вашего беспокойства и желания переждать несколько часов в моей комнате? — я всё же решила добиться правды от Линера. Как-никак я впустила его в свою защищённую обитель, так что будьте добры рассказать, профессор!       — Это не так важно.       Я так и знала! Отнекиваться будет. Ну уж нет, я не собираюсь отступать, добьюсь правды. Заставлю рассказать правду. Выбью её.       — Профессор… — недовольно пробормотала я, щурясь, пристально разглядывая лицо Линера.       А он же повернулся ко мне и, о чём-то задумавшись на пару секунд, будто ему что-то интересное пришло на ум, улыбнулся. Его губы растянулись, так зловеще и так… красиво. Я осознаю, что передо мной человек, профессиональный маг Огня, мой учитель, но он мне очень нравится. Этот непостоянный таинственный нрав, когда не знаешь, что он сделает или скажет в следующую минуту, эта великолепная внешность, пленяющие ярко-рыжие глаза…       — Да, Блум?..       — Профессор.       — В чём дело, Блум? Может, стоит перейти на «ты», как это уже было в субботу? Мне очень понравилось, когда ты называла меня по имени.       — Линер.       — Именно, Блум.       — Линер, отпусти меня.       Я быстро выпуталась из эмоциональных объятий этих великолепных глаз. Я была пленена его словами и взглядом, к тому же я влюблена в него. И быстро осознала, что весь этот маленький ничего не несущий в себе разговор, состоящий из пары слов в каждой реплике, затуманил мне голову ещё больше, и я оказалась почти прижата к кровати. Линер навис сверху, с желанием разглядывая меня. Мне стало не по себе. К тому же он, похоже, не собирается меня слушать.       — Линер.       Верно, игнорирует. Чёрт, мне же что-то подсказывало, что всё так и закончится. Почему я всё же согласилась прогулять уроки вместе с ним? Он просто сделал вид, что за ним кто-то следит, а сам хотел заманить меня и…       — Так вы врали… — скалюсь, а в глазах разгорается пламя, чувствую его жар на веках.       Профессор приходит в себя и чуть отстраняется, но не отпускает. Я смогла приподняться на локтях. Зло смотрю в прекрасные глаза этого хитрого мага Огня.       — Я не врал, Блум. У меня действительно есть некоторые проблемы, и ты единственная, кто может мне помочь.       Меня пробили его слова. Дрожью. Будто печатью в памяти поставлено «Истина», и дело закрыто. Я отчётливо ощутила, что он мне не лжёт. Просто не могу поверить, это очередное враньё. Или всё же какая-то магия внушения? Нет, не верю. Он говорит правду.       Кажется, это мне сказал Дракон.       — Прости. — Линер отстраняется, освобождает меня от необычных объятий. И хорошо, мне совсем не хотелось быть в таком положении с собственным учителем. Ладно, Шан, кто знает, что у неё в голове, что она думает о таких неправильных отношениях, но я не такая. Не позволю так просто к себе прикасаться. И не важно, что Линер мне нравится.       Молчание стало каким-то неловким, я чувствую себя так, будто совершила что-то противозаконное, хотя для меня такое действительно не впервой. Я и людей убивала. Мне не о чем говорить с профессором Линером, только об уроках Практики Огня. Есть правда ещё кое-что, но заикаться об этом я не смею.       Правда, всё ещё могу…       — Профессор, — окликаю я, глядя куда-то в сторону, не желая смотреть на учителя.       И он тут же меня поправляет:       — Линер. Обращайся ко мне по имени. На «ты».       И почему ему это так важно? Мне лично всё равно, как ко мне обращаются, на «ты» или на «вы».       — Ладно, Линер, — обреченно вздохнула я. — Ты знаешь девушку по имени Дафна?       Я всё же рискнула задать этот вопрос. Ни слова не скажу об огненном Драконе, но ведь Дафна, являющаяся мне каждую ночь во снах-видениях, не запрещённая личность в Магическом измерении в отличие от Дракона? Поэтому я рискнула. Профессор удивлённо взглянул на меня, нахмурился, замер на пару секунд, размышляя над ответом на мой вопрос, и сказал:       — Дафна — одна из девяти нимф Магикса. Они защищали наше измерение. Каждая из них олицетворяла определённый важный элемент природы, который сопровождает каждое существо в нашем мире: четыре основные стихии, пятая, которая считается легендой, Свет и Тьму, магию как наш мир, по которому мы ходим, в котором существуем. А Дафна защищала Великое Пламя Огня Дракона.       А я уже думала, что и узнать о Дафне я права не имею. Но… Это… Ух, ты. Значит, являющаяся мне нимфа настолько могущественной волшебницей? Я, замерев, слушала рассказ Линера и, желая услышать больше, спросила:       — Но почему защищали? Сейчас они где?       Профессор как-то удручённо вздохнул, будто испытав в мгновение всю боль этого несправедливого мира.       — Во время атаки Трёх Древних Ведьм на прекрасный мир Домино, они пытались защитить его как второй центр Магического измерения. Но Дафна пала под натиском огромной тёмной силы, а за ней и остальные нимфы, их поглотила Тьма. Великие силы Вселенной развеялись по миру, и теперь никто не подчиняет их. Они сами по себе.       Вот это да. Значит, со мной пытается связаться сама нимфа Пламени Дракона? И у меня и найти её не получится, если она была побеждена в битве за Домино. А Тьма не щадит никого, она просто растёрла добрые силы в порошок. Однако помогающий мне Дракон, мой Дракон, обитающий в моей душе… Может…       Погодите-ка…       Похоже, я поняла кое-что важное, что должна была понять уже давно.       Может, мой Дракон, это действительно часть силы нимфы Дафны? Может, это её душа во мне? Может, поэтому я так явно вижу её, будто это не сны, а видения? И как я раньше не догадалась! Получается, что Дафна каким-то образом возродилась во мне, но лишь сущностью, силой.       Или… нет?       — И более силы пламени Дракона в нашем мире не существует, как и уничтоженной Трёмя Древними Ведьмами планеты Домино, — закончил Линер и повернулся ко мне. — Блум?       — Почему же… Например, Свет и Тьма заключены в Древе Жизни в Волшебном лесу… — совершенно случайно сказала первую попавшуюся заготовленную из списка фразу и тут же очнулась от размышлений. Не знаю, чему верить, но возрождение нимфы Дафны во мне — это просто догадки без уверенных доказательств.       — Да, это верно. Однако остальные стихии, как я знаю, не нашли приюта. А огонь Дракона потерян навеки. Линер замолчал, а я углубилась в размышления. И надолго углубилась. Потратила на них всё отведённое на скрытие Линера в своей комнате время.       Начнём с самого начала. Допустим, я родилась с этой силой, и она проявилась только тогда, когда на меня напал маньяк в лесу. Позже открылся портал, который и привёл меня в Магическое измерение. И Дракон проснулся, стоило мне впервые показать свою огненную силу. Дракон — моя сущность, исходя из этого, у всех волшебных существ, фей, ведьм и прочих магов есть животное или ещё кто-то или что-то в душе, олицетворяющее их сущность. Сущность их магии, источник их волшебства.       Хорошо, и у всех эта сущность себя так странно ведёт?       Например, на распределении по факультетам стихий в зеркале я увидела своего Дракона впервые, он показал мне огромную огненную мощь и склонил голову мне на плечо. Тогда мне показалось, что у зеркала я простояла дольше других, и директриса Гриффин как-то неважно смотрела на меня. Насчёт старшей ведьмы мне могло показаться. Однако подобных сущностей в зеркале у других ведьм я тогда не видела. А может, и не должна была?       Опять вернёмся к самому началу. Если у меня есть эти силы, то кто тогда мои родители? Мои мама и папа? Я видела сон, видела своих родителей, а рядом с ними стоял огромный величественный огненный Дракон, и он защищал их и мой дом. Дом, который мог быть моим. Значит, мои родители тоже обладают этой магией? У них тоже в душе живёт их личный огненный Дракон, помогающий им? Или жил…       А нимфа Дафна? Она хочет, чтобы я к ней пришла, тогда, может, попытаться совершить вылазку на Домино? Найти её расположение на карте планет не долго, собраться тоже. Но если она уничтожена, то как я попаду на уже несуществующий мир? А… уничтожена ли? Полностью ли?       — А вы… ты говорил о Домино. Что сейчас с этой планетой? — я очнулась от размышлений и задала вопрос Линеру, взглянув на него. Профессор тут же ответил:       — Покрыта вечными льдами. Три Древние Ведьмы не уничтожили планету полностью, лишь жизнь на ней.       Значит, я могу попасть на неё! И это возможность наконец избавиться от вечных просьб Дафны. Я попытаюсь найти её или её блуждающий по Домино дух, связаться с ней, узнать, чего она хочет, и вернуться, ощутив прелесть поистине глубокого и спокойного сна.       — Хорошо, думаю, теперь всё в порядке.       Я встрепенулась, вновь возвратившись в реальный мир. Линер поднялся с кровати, потянулся, размяв затёкшие мышцы, и подошёл к окну. А я, отложив размышления на более позднее время, как раз вспомнила об ответе, который я обязана получить. И причём немедленно.       — Какова же причина того, что вы затаились в моей комнате на время занятий?       Требовать не пришлось. Линер распахнул окно, наконец впуская в душную комнату свежий воздух, и ответил:       — Дело в Гриффин. Она следит за мной.       — Но почему? — Я удивлённо расширила глаза и резко поднялась.       — Она следит за всеми в Облачной Башне. На меня нацелилась, кажется… после произошедшего в субботу, когда мы с тобой попали в комнату с огненной ловушкой. — Профессор обернулся ко мне, на его губах играет лёгкая улыбка. — И только к твоей комнате у неё нет доступа. Всё это благодаря твоим силам, защите.       «Вот как…»       — А теперь я могу поблагодарить тебя и уйти, — сказал Линер и направился к двери.       Однако остановился. Когда я уже была готова расслабиться, оставшись в одиночестве, Линер остановился и вернулся ко мне. Встал напротив, настолько близко, что нарушил моё личное пространство. Кажется, это мгновение длилось очень долго. Он поднял мой подбородок, наклонился и…       Поцеловал. Лишь коснулся губами моих губ, провёл языком, шумно выдыхая и отстранился, быстро покинув комнату. Будто хотел убежать. Будто сделал что-то противозаконное и чтобы не продолжать действо, ушёл.       — Спасибо. — Послышался щелчок замка.       Дверь закрылась, а я осталась одна. Шокированная, с горящим в груди огнём и стойким ощущением незаконченности.