Спасая душу

Машина рассекала воздух в направлении дома Влада, Максим все время подгонял водителя фразами «На газ жми, быстрее-быстрее». Я думала, Максим убьет водителя, когда тот чуть не врезался в столб на повороте. Я сжала плечо Максима, чтобы хоть как-то привести его в чувства, он лишь вымученно улыбнулся. Подъезжая к дому Влада, я заметила, как он садится в машину с какой-то сумкой в руках. - Поехали за ним, - скомандовал Макс, но Влад тоже был не дурак и очень быстро заметил за собой хвост. - Если он уйдет, я сначала убью тебя, а потом все-таки найду и убью его! – Глаза у Макса горели, а машина Влада начала петлять, пытаясь оторваться от преследователей. – Гони, - кричал парень. – Я сама вошла в раж и вжалась в сиденье автомобиля, машина набирала скорость, петляя между рядами других авто. - По встречной не гони, - предупредила я водителя, когда тот выехал на встречную полосу. – Придурок, - выругалась я, когда водитель резко вывернул руль, чтобы избежать столкновения с фурой. На повороте машина Влада резко пошла на обгон, машину начало заносить и в следующий момент произошел удар. Машина парня на всей скорости влетела в какую-то волгу, и полетела в кювет. Мы, как завороженные, смотрели на это зрелище. Машина, перевернувшись на крышу, начала дымиться. Максим выбежал из машины и побежал в сторону машины Влада. - Макс, - крикнула я, выбегая следом, - Макс, хрен бы с этими деньгами, - кричала я, - машина сейчас взлетит на воздух. – Ну, парень даже не слышал меня, Макс скатился по земле и тремя большими прыжками пересек расстояние, разделявшее его от машины. Я бежала следом, стараясь не отставать, вокруг уже столпился народ. - Куда ты полез? – спрашивала я, парня, _ Макс, быстрее! – парень аккуратно открыл дверь в машину, и что-то очень долго искал. – Быстрее, Максим! – я подбежала ближе к машине, и зачарованными глазами смотрела на дымящуюся машину, вдруг капот загорелся. – Бля, Макс, быстрее, черт! Я обхватила парня за талию и потащила из машины. Пахло бензином и гарью. Случайно мой взгляд упал на водительское сиденье, все стекло было забрызгано кровью, а лицо парня было обезображено. Приступ тошноты накатил откуда-то из глубины, я пожалела, что съела эти бутерброды. И еще сильнее вцепилась в Максима. Наконец-то он начал «сдавать назад» и вот уже, счастливый Кабан стоит передо мной и сжимает сумку. Не успели мы вернуться на дорогу, как вдруг раздался взрыв, и меня снова отнесло в тот день, когда машина моих родителей взлетела на воздух. Я упала на землю. Мама. Папа. В голове всплывали картинки того дня, гудок машины, слепящий свет. И боль, яркая, все поглощающая боль. Я посмотрела на Максима, тот стоял и отрешенным взглядом смотрел на горящую машину. - Надо сваливать отсюда! – Максим подхватил меня под руку и повел к машине. – Быстрее, менты приедут, не отделаемся. – Пальто парня была в маленьких капельках крови. – Испачкался, блин. – Парень попытался отряхнуть кровь, я только лишь улыбнулась. - Ты сумку-то открывал? – парень отрицательно покачал головой, - а что тогда? Давай, быстрее! – Парень открыл сумку и замер. Трясущимися руками он начала доставать из сумки вещи! – Твою мать, тут нет денег. Он вытряхнул все содержимое сумки, последним упал лист бумаги. Я подняла его и начала читать: «Дорогой мой Владик. Я так долго жду тебя, каждый день смотрю на дорогу и жду. Жду, когда ты приедешь и навестишь свою больную мать. У меня совсем нет денег на еду, а болезнь берет верх с каждой минутой. Владик, приезжай быстрее, я так хочу увидеть тебя перед смертью. Твоя мама.» Щеки обожгли горячие слезы. Так, вот зачем ему нужны были деньги. Максим, взяв из моих рук письмо, прожигал бумагу взглядом. Он сложил письмо в четыре раза и убрал в карман куртки. - Я бы сделала так же. – Тихо сказала я, - я бы украла эти деньги, если бы они были нужны моей маме, но моей маме больше ничего не надо. – И тут я с ужасом поняла, что ни разу не была на кладбище у родителей. - Он мог бы попросить эти деньги, мы бы нашли для него любую сумму, но воровать у своих – это грех. В нашем мире – это страшный грех. - Какой такой ваш мир? – спросила я, поднимая глаза. - Мир, в котором живу я, в котором, от части, живешь ты. Беспощадный, но красивый, жестокий, но манящий. Это наш мир! – парень сел в машину, - садись, пробьем про маму этого мудака, может хоть, деньгами поможем. – И машина снова набрала ход, оставляя позади себя взорвавшуюся машину, мертвого парня. - Ты сумку взял? – спросила я, когда мы подъезжали к какому-то зданию. - Взял, а что толку? - Карманы проверю, дубина. – Улыбаясь, сказала я. Макс, к счастью, не обиделся. - Пошли, представляю тебя серьезным людям. – Парень открыл передо мной дверь, как настоящий джентльмен и подал мне руку. Я не могла сдержать улыбки, чувствовала себя настоящей леди. - Юлий, здорово! – поприветствовал парень высокого солидного мужчину лет сорока пяти, чуть полноватый, с приятными чертами лица, он сидел за столом и изучал бумаги. Я узнала его, он был в тот день, когда убили Геннадия. - Кабан, какие люди, проходи, садись. Коньяк, виски? – Мужчина был очень рад появлению Кабана. Я сиротливо жалась в дверях. Максим заметил мое смятение и ободряюще подмигнул мне. - Волк, я тут решил тебе представить прекрасного ангела, - он рукой указал на меня, - это Евгения, она работает в той кафешки Геныча, помогает мне с ремонтом. – Мужчина расплылся в улыбке, и протянул мне руку. - Юлий, - представился он. – Обаятельная леди, что привело вас в наше логово? – Я замялась, не зная, что сказать. - Тут такое дело, - ответил за меня Макс, - в общем, парнишка твой Влад, кинул нас на тридцать восемь косарей. И решил свалить, но у него, не срослось, в общем. Мы за ним поехали, а он дурак, оторваться от нас решил. Ну, и, в общем, взлетел парень на воздух. Я как дебил в машину полез за сумкой, думал, деньги там, а там кроме тряпок нет нихера. - Ну, это еще не факт. – ответила я, - может он деньги в какие-то карманы спрятал, предусмотрительный же гад. – Мужчины посмотрели на меня и улыбнулись. - Так, вот, в сумке денег не нашел, но нашел записку, почитай. – Макс протянул записку Юлию, тот спокойным взглядом прочитал, всё, что там изложено и громко выдохнул. - Если бы он пришел к нам сам, я бы все для него сделал, он же на моих руках вырос, матушка моя с его мамой работали вместе. А тут такое, в общем, крыс мы не прощаем! У своих воровать, лучше сдохнуть. – парень скомкал письмо матери и отправил в урну. - Что вы сделали? – спросила я, и кинулась к мусорному ведру, - это же память, скажите адрес села, надо женщине сказать, чтобы сына не ждала больше. – Я достала письмо из мусорного ведра и аккуратно его разгладила. – Мужчины смотрели на меня, как на какую-то святую деву, спустившуюся с небес. - Сейчас я черкну вам адрес. И это, деньги вы где искать будете? – строго спросил мужчина. - Найдем, - ответила я, - адресок пишите, - я поиграла бровями и улыбнулась. - Ты неподражаема, - сказал Макс и улыбнулся, - согласись, Волк, тебя так еще никто не отшивал, так красиво и грамотно. – Юлий только улыбнулся и протянул мне листочек с адресом. - Удачи вам, юная леди. У вас большое будущее. – Мужчины обменялись рукопожатиями и мы вышли. *** В деревне уже стемнело, когда мы нашли нужный дом. Старый, покосившийся дом, с прогнившей крышей и просевшим крыльцом. В окне одиноко горел тусклый свет, видимо, от свечки. Мы, тихо поднимаясь по ступеням, постучались в дверь. - Владик, сыночек, это ты? - раздался едва слышный голос женщины. - Добрый вечер, откройте, пожалуйста, мы друзья вашего сына. – Ответила я, громко крича, я боялась, что женщина меня не услышит. Медленно возясь с замком, женщина все-таки открыла нам дверь. Седая женщина, смотрела на нас глазами, полными слез. Ее старое, повидавшее муки, лицо, отражало всю боль. Кажется, она поняла все без слов, еще до того, как мы что-то ей сказали. - Проходите, пожалуйста. Только аккуратней, полы старые, сгнившие. Владюша обещал заменить, да все с работой его никак руки не доходят. А я ведь жду его, и сейчас жду, и всегда ждать буду. - Понимаете, - начала я, и услышала, как дрожит мой голос, - Влад сегодня погиб. – Эти слова прозвучали для бедной женщины, как гром. Она вскрикнула и схватилась за сердце. - Не доехал до меня, сыночек. Не доехал. – Она присела на какой-то полуразвалившийся стул и тихо заплакала. - Он ехал к вам, он хотел с вами жить. – Я попыталась успокоить женщину. - Пережила, - бормотала она, едва шевеля губами, - сына пережила! Думала, умру, не увижу его, но хоть с небес наблюдать буду, за сыночком своим, за кровиночкой моей. Оберегать его буду, главное знать, что он счастлив. А теперь, зачем жить мне на свете теперь? – женщина подняла на нас обезумевшие от горя глаза. Боль матери, потерявшей сына, не передать словами, не нарисовать красками, и не понять, никому не понять. - Ах, - женщина тихо всхлипну и вдруг обмякла. Я посмотрела на Максима, он сжал кулаки и закусил губу. Подойдя к ней, он пощупал пульс, и совершенно беззвучным голосом произнес: - Умерла. Сердце пропустило удар, в ушах послышался шум. Две смерти за день это слишком. Слишком, понимаете? А по большому счету это ведь из-за меня, я убила и Влада и маму его. Зачем я вообще ввязалась во все это? Я трижды прокляла тот день, когда устроилась на работу. Я не могу больше смотреть на то, как умирают люди, не могу!! Я сильная, я не буду плакать, не сейчас, не перед Максимом. - Максим, - бесцветным голосом позвала я парня, он зачем-то ушел в соседнюю комнату, - надо уходить. – Максим стоял спиной ко мне, он разглядывал какие-то фотографии в свете неярко горящей свечи. На столе стояли фотографии. Маленький Влад с мамой. Повзрослевший Влад, а рядом лежало письмо. «Мамочка, сегодня я брошу все, я приеду к тебе, я найду денег и заберу тебя оттуда, я узнавал, твоя болезнь лечится, все будет хорошо, мамочка, верь мне! Дождись меня, мама! Твой Влад» Это было слишком больно, слишком нереально, я снова ощутила вкус соленых слез на своих губах. - Мы погубили две невинные жизни. - МЫ никого не убивали, прекрати мучить себя! – Парень тряхнул меня за плечи, - он сам виноват. Властитель судьбы, блин! Сколько раз говорил ему, не прыгай выше головы, Влад! Нет же, сука, он думал, что самый умный. А судьбу-то не проведешь. Каждый идет по пути, который выбрал сам. Женя, это его выбор. – Я закивала головой, пытаясь прогнать слезы. – Пошли, не зачем здесь оставаться! Мы тихонько прошли мимо мертвой женщины и сели в машину. В окне до сих пор одиноко догорала свеча. Больше не было жизни в этом доме. Больше не было…