Плюшевый Кёнсу

- Кёнсу-я!~ - проносится в мрачной тишине комнаты, где совсем недавно был погашен свет, - Кёнсу-я!~ - всё никак не умолкает басистый голос Чанёля, - я знаю ты не спишь, - но в ответ тишина, - Кёнсу-я!~ Это продолжается ещё несколько минут, пока Чанёль не ощущает резкий тычок длинной палки и громко вскрикивает своим медвежьим голосом. - Больно же! - жалобно стонет Пак и потирает ушибленное место. - Пора привыкнуть, - в подушку отвечает Кёнсу, из-за чего его голос звучит слишком тихо, и Чанёль, несмотря на владение роскошными ушами, не слышит его слов. - Я не могу заснуть, спой мне, - он предусмотрительно перекладывает подушку на живот и поворачивается в сторону кровати Кёнсу. Как и ожидалось: в следующий момент возвращается всё та же палка, но теперь она утыкается в подушку. До пытается сдерживать рвущиеся наружу маты и просто игнорирует доставучего друга. - Кёнсу-я!~ - снова начинает Пак. - Хён! Просто спой ему наконец! - не выдерживает вроде как спавший Чонин и прячет голову под подушкой. Почему-то взрыв ярости действует на Кёнсу, и он, цыкнув, начинает всё так же уткнувшись в подушку петь. - Тебя не слышно, - капризничает Чанёль, а До приходится перевернуться на спину, но сон настойчиво старается забрать его в своё царство, поэтому не проходит и минуты, как вместо слов песни от него слышится тихий храп. - Эй! - и в голову спящего летит один из плюшевой семейки. - Какого чёрта!? - Я всё ещё не сплю. - Твои проблемы! - А ляг ко мне? - Иди в задницу. - Тогда я лягу, - и он действительно поднимается с кровати. - Подойдёшь - тресну, - Кёнсу не успевает нащупать на полу палку, как его придавливают, перебираясь к стеночке, и сгребают в стальные объятия. Обнимать Кёнсу приятно, он как большой плюшевый пингвин, вроде ласковый, но в любой момент может клюнуть. Ногой. По паху. Но не сегодня, Чанёль фиксирует его ноги между своих, плотно зажимая. Кёнсу понимает, что сопротивление бесполезно, поэтому, шепча маты, он устраивается поудобнее в надежде хоть и без удобств, но поспать. Его грандиозные планы снова рушатся, когда в свете луны над кроватью нависает чья-то тень. - Этот хён мой, иди себе другого найди! - Чонин изо всех сил пытается расцепить кольцо рук, и когда до него доходит, что это бесполезно, то просто пристраивается с другой стороны и обнимает Кёнсу за талию. - Ты-то куда!? Хотя бы ты свали, а? – До жутко хочет спать, и, чтобы не закатывать истерик, он поджимает губы, сдерживая в себе бабские замашки. - Почему ему можно, а мне нельзя? – обиженно утыкаясь в затылок хёна, произносит Чонин. Кёнсу в полусонном состоянии не находит ответа и мирно засыпает. *** Наутро, Чанёль и Чонин просыпаются в кровати вдвоём и в обнимку, первый доволен и таким раскладом, а второй с криком отталкивается от чужой груди и падает на пол, больно плюхнувшись задницей на пол. От крика просыпается и Кёнсу, уютно устроившийся на чониновской кровати. Он ещё ночью, проснувшись от храпа Чанёля, выбрался из расслабленных объятий и счастливо откинулся на чужую кровать.