3 (не)богоугодных разговора

*** - Ангелы некогда вступали в браки с людьми, порождая нефилимов. Воплощались они в тело человеческое и сходили для этого на землю, - Кастиэль говорит ровно, голос его убаюкивает, словно плеск волны. - Чего? – морщится Дин. – Слушай, Кас, если ты пришел для этого, то я ничего не хочу об этом знать. - Ты ведь просил меня поведать о связях ангелов с людьми, - искренне недоумевает Кас. - О-о-о, забудь, - Винчестер закрывает руками лицо, ему совершенно не понятно, как доходчиво объяснить, что здесь не так. - Если бы я снизошел для этого, я бы уведомил тебя, Дин, - кажется, Кастиэль считает, что проблема именно в этом. - Ну, спасибо, мне сразу полегчало, - Дин усмехается и тянется к бутылке. Пиво успело нагреться, но это лучше, чем ничего. Кастиэль удовлетворенно кивает, ему приятно от того, что Дин в хорошем настроении. И если прошлая тема пришлась не по вкусу, то, видимо, надо начать с другого края, с самого основного. - Ангелы Господни – вестники воли Его, призваны они вести человека по пути праведному, охраняют они идущего, дабы не уклонился он в сторону, изнемогающего подкрепляют, падающего поднимают. Любовь есть добродетель высшая, которую несут они, пресладостные утешители, роду человеческому. Дин давится пивом и прыскает в кулак, такие речи здорово его развлекают. - Пресладостные утешители? Ну, ты загнал. Не знаю, Кас, где ты этого набрался, но то-то я смотрю, ваша братия никак от нас не отвяжется, наверное, возлюбить нас не терпится, да? - Мне жаль братьев моих заблудших, - произносит Кастиэль, однако, уверенности в голосе нет, да и взгляд его начинает блуждать по комнате, избегая глаз Дина. - Я никак не пойму, так ты наставить меня хочешь или любви воздать? И бросай уже эти свои умничанья, говори нормально, а эти речи Сэму толкай, он любитель, - Дин смотрит на Каса так, как всегда смотрит на девушек, которых не прочь закадрить. Он врежет каждому, кто скажет ему об этом, но эта хитрая полуулыбка, пристальный взгляд, легкий наклон головы – все это неоспоримые факты. - Я желаю… - Кастиэль мнется и медлит. То, что он хочет сказать, никак не облекается в слова, - … быть твоим возлюбленным другом. Дин настороженно вглядывается в его лицо, и Кас опускает взгляд. Некоторые вещи всегда звучат не так, как задумано, а другие и вовсе не слетают с языка. «Любовь, - думает Кастиэль, глядя на свои колени, - нельзя только нести словами, ее надо дарить». *** - Подожди, стой, детка, - Дин загораживает собственным телом дверной проем и томно оглядывает девушку перед собой. – Каждый, кто заходит сюда, раздевается. Такие правила, милая, - Винчестер делает шаг назад, в номер, и медленно снимает куртку. Девушка кокетливо улыбается и решительно перешагивает через порог, начиная расстегивать блузку. - Я… должен раздеться, Дин? – Кастиэль, стоящий у окна в противоположном конце комнаты, с недоумением смотрит на охотника. - Черт! – Винчестер резко оборачивается. – Кас, какого хрена! Девушка в замешательстве переводит взгляд с ангела на Дина и снова на ангела. Винчестер аккуратно, но неумолимо оттесняет ее обратно в коридор: - Прости, сладкая, у меня, кажется, гости. Сегодня не получится. Не без сожаления, Винчестер закрывает дверь прямо перед носом недовольной дамы и поворачивается к Кастиэлю. - Слушай, Кас, не в обиду, но моя личная жизнь из-за тебя летит к чертям! Надеюсь, у тебя что-то очень срочное. - Мне жаль, Дин. Я начертал на твоих ребрах знаки, и теперь твои дела неведомы мне. Я… могу не раздеваться? – ангел стоит, теребя воротник и пытаясь понять, в чем была его ошибка и не ошибается ли он сейчас. - Господи, Кас! Это был всего лишь способ быстро перейти к главному, если ты хоть пуговицу расстегнешь, я тебя в окно вышвырну, ясно? Кастиэль кивает, хотя ничего ему не ясно. Почему нельзя просто сказать, что тебе хотелось бы… мысль прерывается, потому что ангел вдруг понимает, почему так нельзя. Щеки стремительно розовеют, и Кас чувствует, что не может больше выдерживать взгляд Дина. - Так что стряслось? – Винчестер раздражен и недоволен. Проблема с теснотой джинсов, из-за которой он и выходил на поиски, сегодня вечером уже не решится, и это основательно огорчает. - Я могу вернуть твою гостью, - Кастиэль чувствует состояние Дина и больше всего хочет не быть ему причиной. Дела подождут. - Да ладно уже, проехали, - отмахивается Винчестер. - Но она… подарит тебе облегчение, которое я… не умею дарить, - это кажется Касу настолько важным и волнительным, что приходится сражаться с собой, чтобы произнести фразу до конца. Ангел инстинктивно сглатывает и проходит за Дина, чтобы стоять к нему спиной – так он не заметит ни выражения его лица, которое сам Кастиэль боится увидеть, ни учащенного дыхания. И какая только глупость взбрела ему в голову, дарить любовь доступно только людям, а его удел – нести. - Кас, вот только давай … - начинает Дин, делая шаг в сторону ангела, и не успевает даже заметить, в какой именно миг тот исчезает. «Черт бы тебя побрал, Кас», - думает Винчестер и никак не может осознать, почему такой притягательной вдруг стала бутылка виски в его сумке. *** - Рукоблудие – грех, Дин, - Кастиэль стоит и жадно смотрит на Винчестера, не понимая, почему вдруг стало так жарко, почему так хочется отвернуться и почему нет никакой возможности это сделать. - Блять! – Дин со скоростью молнии хватает полотенце, чтобы прикрыться. – Свали отсюда! Совсем сдурел?! Кастиэль смотрит еще секунду и исполняет просьбу Винчестера - выходит за дверь. - Если ты еще хоть когда-нибудь заявишься с гребаными проповедями… - Дин, громко хлопнув дверью, выходит из ванной, уже в брюках, и угрожающе надвигается на Каса. Слова не находятся, и Винчестер просто разъяренно смотрит Кастиэлю в лицо. Ангел стоит с виноватым видом, ему кажется, сейчас Дин прав в своем гневе. - Я прошу прощения, Дин, - больше Кастиэлю сказать нечего. Почему-то дрожат руки и сладко тянет где-то внизу живота. - Да что ты заладил «Дин, Дин»! Значит, притащить девку для тебя нормально, а рукоблудие – грех? Где здесь смысл? Это какой-то идиотский план? Ты охраняешь меня от прелюбодеяний? Просто охренеть! Не суй свои пернатые причиндалы в мою жизнь! Винчестер размахивает руками прямо перед лицом Каса и говорит очень громко, но ангел не может ответить на его вопросы. Он просто скорбно смотрит прямо перед собой и старается понять, что в действительности привело его к Дину второй раз за день. И почему прелюбодеяние вдвоем кажется ему правильнее того, что он увидел сейчас. - Этого не повторится, … - Кастиэль «проглатывает» обращение по имени в последний момент. «Бог есть любовь, но любовь не есть Бог», - думает Кас и смотрит на губы Дина. Тот продолжает возбуждено говорить, но ангел не может сосредоточиться на смысле. Потому что если любовь может не быть Его продолжением, то нужно выяснить, куда она ведет, и указать через нее правильный путь. Кастиэль тянется к губам Дина рукой, и Винчестер удивленно замолкает. - Эй, полегче! – произносит он и отклоняется в сторону, чтобы пальцы Каса не коснулись его. Кас останавливается и долго вглядывается в лицо Дина, пока молчание не становится совсем уже гнетущим. - Я осознал, Дин, - глухо говорит Кастиэль, забывая, что не надо каждый раз добавлять имя. Недоуменный взгляд Винчестера подсказывает, что ход его мысли остался для Дина загадкой, но он не в силах объяснить. Через пару часов по дороге на кухню Винчестер замечает в приоткрытой двери ванной спину Кастиэля и ошарашенно понимает, что правая рука Каса лихорадочно двигается вверх-вниз. Дин быстро проходит дальше и убеждает себя, что ему показалось. И точно, когда он идет назад, ванная пуста. «Научиться любви означает понять ее, и лишь тогда можно будет по-настоящему нести ее и, может, даже дарить», - думает Кастиэль, исподтишка наблюдая за Дином и закрываясь своими крыльями от его слишком волнующего взгляда. ***