Чувства на кончиках пальцев

- Ты уверен?- спросил Джонатан, когда его кратко посвятили в подробности предстоящего мероприятия. - Ты всегда будешь меня спрашивать?- поинтересовался Данте, отворачиваясь от окна, к которому он приковал свой взгляд, и посмотрел в полумраке на своего собеседника. Сейчас он выглядел намного моложе, черные постоянно приглаженные волосы теперь спокойно легли так, как велела природа. Они слегка отрасли, из-за всех этих похорон, махинаций, защиты Мэтта и удовлетворения его желаний просто не хватало времени посетить парикмахерскую, да и опасно сейчас это делать. Мало ли какой ублюдок наденет фартук и перережет ножницами ему глотку. И как раньше люди доверяли цирюльникам? ‘’Хоть раз бы поддержал!’’- подумал мысленно мужчина, снова поворачиваясь к окну. Вроде бы начало светить солнышко, однако сейчас небо снова заволокло тяжелыми тучами, и моросил противный дождь. Он оставлял на стекле в окне кабинета длинные водные линии, похожие на текущие слезы. - Ты понимаешь, на что идешь?- спросил хмуро заместитель. Он ненавидел подобные планы, хватит и той перестрелки на мосту. Кайл с удивительным мастерством способен был превращать город, местных жителей, свой дом в настоящую арену для нового представления. Но это! - Если бы не понимал, не брался бы,- ответил Данте, пожимая плечами. Сейчас, в старом растянутом свитере, в старых джинсах и непричесанный как следует он вовсе не напоминал того самого жестоко босса, который с такой легкостью сломал кому-то пальцы и руку. Из-за этого его одежда испортилась, а обычные одеяния придавали ему какой-то даже трогательной уязвимости. - Но ведь… Данте… - Что? - Если ты… Если… Они же могут убить тебя. - Разве это страшно? Разве это первый раз? - Ты осознаешь, как это опасно? - Я же сказал, что да. Если что-то произойдет, ты точно узнаешь их имена и будешь знать, от кого защищать Мэтта. Я больше не могу им рисковать. - Это рвение достойно похвалы, но ты уверен, что хотел бы, чтобы все закончилось именно так? - Не уверен,- честно признался мафиози, глядя на разводы на стекле.- Но иного выбора нет. В какой-то степени я втянул в это Мэтта. И я должен все исправить. - Кайл… - У меня нет времени на сомнения. Пусть это будет последнее, что я сделаю, но найду его… И отомщу за Джереми. Молодой человек ничего не ответил. Он знал, что значит для Данте его вендетта, знал, что он добьется цели, но почему-то сейчас он напоминал мотылька, который крутится вокруг огонька. И этот огонек может забрать и его жизнь. А что тогда делать самому Джонатану? То, что Мэтт оказался здесь, и зам мог говорить с ним, покупать ему книги и смотреть, как он рисует, заслуга только главы клана, если бы не он, молодой человек точно бы не сделал ничего, чтобы забрать мальчика и обезопасить его в этой крепости. Это было решение Кайла, так что он и отвечал за этого мальчика. - А как же Мэтт? Что будет с ним, если тебя?.. - О нем должен будешь позаботиться ты. Если что-то случится, он должен быть в полной безопасности. - Это неразумно!- ответил Джонатан.- Так рисковать ради призрачной надежды… - Это не призрачная надежда,- проговорил мужчина, так и не повернувшись к своему собеседнику. - Ты должен быть осторожен,- ответил его заместитель. - Я сделаю все возможное, чтобы отомстить за Джереми. - Он был и моим братом тоже!- выкрикнул тот, вскакивая.- И я его тоже потерял! И ты просто придурок, если не понимаешь этого! ‘’Он просто не понимает…- подумал Джонатан.- Я потерял Джереми… И если потеряю еще и Кайла…’’ Единственный, кто страдал больше всех – это именно он, младший босс. Потерять младшего близнеца – это все равно что потерять ровно половину себя, и если он позволит убить еще и единственного друга, то точно сойдет с ума. Но Кайл словно и не осознавал этого. Ему словно было наплевать на это. - Мы мафия,- спокойно ответил тот.- Наша жизнь и так постоянно в опасности. Я не выбирал этот путь, но именно здесь я живу. И если… так, то я не умру в одиночестве. Я заберу их всех с собой. Прямо в ад. Он сам отказался от рая, когда первый раз взял в руки оружие и лишил кого-то жизни. И он не видел для себя света, чтобы мечтать о спасении своей души. - Тогда поступай как знаешь,- ответил так же спокойно, но скорее устало, Джонатан, направляясь к двери. - Даже не будешь меня отчитывать? - Да, я не всегда одобряю свои поступки, не всегда поддерживаю твои бредовые идеи, но даже я знаю, что ты не отступишься,- теперь была очередь Данте посмотреть на того, кто так и не повернулся к нему, стоя спиной к окну.- И мне остается лишь постараться сделать так, чтобы ты не отправился в ад раньше меня. После этих слов он просто вышел, оставляя своего босса в полной тишине. Этот день казался очень длинным, почти бесконечным. Казалось, он не закончится никогда, а призраки этого дня будут долго еще преследовать жителей этого дома, некоторым приходя в кошмарах. Данте думал именно так, он уже решил, что эта ночь никогда не закончится. Но даже если солнце больше никогда не покажется из-за горизонта, это не так страшно, ведь если завтра не наступит, не придется решать все эти проблемы, можно будет скрыться под этим мягким покрывалом. Он шел по коридору, освещенному теплым светом больших ламп, свисающих с потолка, и остановился возле такой же двери, как и все остальные. Она ничем не отличалась, однако то, что было за ней… Время было очень позднее, этот день был трудным и длинным, однако сон, словно еще один из его врагов, бежал от него, как черт от ладана. Мужчина не мог заснуть, да и кофе он сегодня не пил, но все равно сон не шел. Возможно, из-за переживаний и смутного осознания вины из-за того урода, который испачкал один из его костюмов своей кровью. Мэтт, как и ожидалось, уже спал. Когда Кайл вошел, на его грудь упала одна из светлых птиц, которая тут же продолжила свой путь, особенно не задерживаясь на стенах и в углах комнаты. Много времени ушло на то, чтобы научить мальчика пользоваться этой лампой, но не потому, что тот не мог запомнить, как ее включать, а потому, что он словно боялся, будто его накажут за то, что он ее включает. Наконец он сам мог пользоваться ей, когда хотел. И комната превратилась в своеобразный кусочек другого, волшебного мира. Мальчик спал спиной к стене, он всегда так лежал, а рядом с ним, склонив голову, сидел Тедди. Похоже, Мэтт не отпускал его от себя. Данте не смог сдержать улыбку от того, что его подарок так понравился мальчику, а еще он теперь часто рисовал лошадей, видимо, все это наложило свой отпечаток на его воспоминания. Мужчина прошел дальше, закрывая за собой дверь. Здесь было тихо и спокойно. Совершенно не пусто, как в других нежилых и таких же молчаливых комнатах. Здесь было тепло и хорошо. Есть люди, с которыми можно пообщаться, есть люди, с которыми приятно молчать, а вот есть еще люди, с которыми можно побыть в тишине. Именно с Мэттом он мог не бояться одиночества, которое он порой ощущал, особенно в те моменты, когда понимал, что остался без поддержки, и побыть в тишине. В полном покое. Глядя сейчас на спокойное спящее лицо, Кайл подумал, что он и правда похож на ребенка, совершенно не выглядел на свой возраст, и ощутил нечто, отдаленно напоминавшее счастье. Оно проявлялось в виде странного першения в горле и колющего ощущения в районе груди. Но это чувство не было неприятным, скорее даже наоборот. Оно было мимолетным, и хотелось снова его ощутить. В мире есть люди, которые могли бы подходить под определение хороших или добрых, но эти понятия были до безобразия расплывчатыми. А вот если в мире и были такие люди, такие чистые и невинные, как ангелы – так это точно Мэтт. Сейчас, когда на него порой падали большие светлые птицы, он казался неземным, каким-то сказочным, словно упавший с небес ангел. К тому же он был довольно привлекательным. Как для ребенка-аутиста. Мужчина осторожно опустился на край кровати, глядя на своего подопечного. Тот плотно укрылся одеялом, несмотря на жаркую погоду, и обнимал подушку. Все писатели утверждали, что для аутистов важны понимание, тепло и ласка… Однако никаких сдвигов не наблюдалось. Мэтт так и останется таким, даже когда Данте убьют или пройдет десять лет, он так и не увидит изменений, которые происходят, как бы сильно он не хотел стать частью этого мира. Он для него слишком страшен, слишком непонятен. Для других все происходящее было само собой разумеющимся, но только не для них… - Что я должен делать?- спросил тихо у спящего Кайл.- Скажи, как я должен поступить? Он не мог оставить Мэтта в интернате, сейчас не мог. Но что будет потом? Если дело выгорит, его придется отдать. Он не планировал так сильно привязываться к мальчику – это произошло само собой, незаметно, пока не стало слишком поздно. И мафиози не хотел избавляться от этого чувства. Оно было приятным и настолько же опасным. Если привяжешься к кому-то – станешь слабым, и если они найдут твое слабое место – ты умрешь. Так говорил отец. Сам же Данте не видел, чтобы отец чем-то или кем-то дорожил, будь то приемный сын или ваза в гостиной. - Спи…- когда-то Кайлу очень хотелось, чтобы отец вот так вот тоже пришел к нему в комнату и, желая спокойной ночи, поцеловал его в щеку или лоб, как писали в книгах про счастливую семью. Мама всегда так делала… А у них мамы не было. Теперь же он сам легко прикоснулся к чужой щеке, но мальчик так и не отреагировал на это, и ощутил странное сонное спокойствие. Теперь хотелось упасть и заснуть. Так что ему запрещает. Мэтт не может быть с ним вечно. Он не мог оставаться с таким опасным человеком. Наверное, именно это и пытался ему сказать тот старикашка в очках с ученой степенью. Но ведь… Отдать его? Нет, вот уж увольте! Но! Нужно думать не о себе, что тебе хорошо и приятно с этим человеком, а о том, что хорошо для самого Мэтта. Ему будет хорошо в интернате. Неизвестно как, но он оказался в лучшем заведении штата. Что для сироты вообще особенно хорошо. Но отдать его… Эти мысли разрывали Кайла пополам. Одна часть, в которой еще сохранились остатки человечности, твердила, что он должен отпустить Мэтта, дать ему возможность быть с такими же, как он сам, а другая… А другая велела запереть его, докторишку устранить, и тогда бы никто не узнал об этом невинном создании. Но он не мог сделать ни того, ни другого. И от этого хотелось выть! Так он и заснул, обнимая одной рукой мальчика и ощущая его тепло. Терзания отпустили его ровно на два часа, пока внезапно Мэтт не зашевелился и, увидев рядом с собой Данте, закричал, сильно дергая руками и ногами. - Тише-тише,- еще не до конца проснувшись, твердил мужчина, вскакивая с кровати.- Все хорошо! Все хорошо! Но мальчик продолжал кричать, начиная бить себя по вискам, и лишь когда босс схватил его за руки, внезапно посмотрел на чужие ключицы, потом на мишку, сидящего на кровати в углу и склонившего голову, и заметно успокоился, отталкивая от себя чужие руки. Ему было страшно, что его трогали, но не решался оттолкнуть того, кто подарил ему Теда, ведь он помнил, кто это сделал. - Все хорошо, не бойся,- проговорил тихо Данте, понимая, что первый раз вот так прикасается к Мэтту, ощущает его дрожащие пальцы в своих ладонях, и на фоне его огромных ручищ тонкие пальчики мальчика казались совершенно детскими и до невыносимого нежными и хрупкими.- Я не обижу. - Тед,- проговорил Мэтт, глядя в пол. - Да. Тед. Ты ведь помнишь Тедди, верно? Вы подружились?- спросил Кайл, незаметно садясь на кровать и усаживая мальчика к себе на колени. Тот уставился на мишку, касаясь его больших лап, и совершенно не обращал внимания на то, что сейчас его касаются и где он сидит вообще.- Он твой друг? Просидев так еще полчаса, мужчина отчаялся услышать ответ, но чужая голова осторожно легла на его плечо и раздалось очень тихое: - Друг. - А я? Твой друг? На этот вопрос мальчик так и не ответил, а через некоторое время даже прикрыл глаза, отпуская плюшевую игрушку и заметно расслабляясь. А в этот момент в душе Кайла бушевал настоящий ураган. ‘’Я не отдам тебя. Никому и никогда. Ни этому старикашке, ни тем ублюдкам. Никому! Слышишь, никому!’’ Но, похоже, спящего мальчика это мало волновало. Особенно сейчас…