Виски и Гокудера

Да, это было все тоже удушающие жарой лето, проникавшее в каждую клетку организма запахом листвы и раскаленного асфальта. Мукуро шел замученный с очередной драки, в которой он, разумеется, не проиграл. Это было даже дракой трудно назвать, так, развлечение. Просто его тело вымотали до предела, просто у него было отвратительное настроение. Просто вокруг было слишком жарко, чтобы думать. Был уже вечер, однако душный ветер сдавливал горло иллюзионисту, не давая вдохнуть полной грудью. Возможно, любой другой бы на его месте пришел домой, завалился на диван, проспал бы пару деньков. Сделал бы еще что-нибудь, чтобы продуктивно отдохнуть. Но нет, Мукуро сейчас нужно было нечто другое. О да, он вновь направлялся в клуб, в котором пропадал уже несколько ночей подряд, забывая все под утро и просыпаясь с головной болью. Ночной клуб. Что же, кроме как не это, могло развеять всю усталость, снять напряжение и прогнать тяжелые мысли иллюзиониста Вонголы? Открыв дверь ногой в это пристанище разврата и грязи, Рокудо проскользнул внутрь. В лицо сразу ударил терпкий запах алкоголя, дорогого парфюма и секса. Усмехнувшись и опустив трезубец вниз, Хранитель Кольца Тумана прошествовал к барной стойке, садясь за нее и опуская голову на переплетенные пальцы: - Эй, бармен, налей мне виски! Желание Мукуро было тотчас исполнено, и он, обвив пальцами стакан с прозрачной жидкостью, принялся медленно, глоток за глотком, отпивать алкогольный напиток из граненого стекла. Крутанувшись на стуле, Рокудо развернулся к сцене, на которой танцевали, обвивая шесты длинными, худыми ногами, девушки и парни. Иллюзионист усмехнулся, взявшись за следующий стакан виски и обводя взглядом всех, кто присутствовал в этом зале. Алкоголь потихоньку начинал действовать, а характерный запах подобного места пьянил мозги, обволакивал сладковатой дымкой потихоньку угасающий разум. Вдруг на одной из сцен появился он. Паренек с пепельными волосами и шикарнейшей фигурой. "Неужели это Гокудера?"- пронеслось в пьяном разуме расслабившегося иллюзиониста и тут же растаяло, как и большинство ненужных и внезапно вспыхивающих вопросов. Он продолжил наблюдать за мальчишкой. Его бедра двигались так плавно, он, закидывая ногу на шест, откидывался назад, плавно выгибая спину и запрокидывая голову. Мукуро облизнул свою нижнюю губу, вцепившись взглядом в это тело и обводя каждый изгиб, каждый контур. Парень тем временем, соблазнительно расстегнув рубашку, сбросил ее на пол, вновь переходя к шесту. Это зрелище продолжалось еще несколько минут, пока Мукуро не почувствовал небольшое возбуждение, нараставшее в его теле. Хранитель Тумана, уже пьяный, даже не поймал себя на мысли, что наблюдает сейчас за парнем. Что у него сжимает горло и закручивает пружину внизу живота красота мужского тела. Ему было плевать, с каждым дерзким и раскрепощенным движением этого паренька Мукуро заводился, сам не замечая, как откинулся на барную стойку и чуть запрокинул назад голову. Ему становилось еще жарче. - Лето жарит так, что плавятся виски, не так ли? – с насмешкой спросил бармен, все еще подливая алкоголя в стакан иллюзиониста. Хмыкнув, Мукуро лениво и нехотя оторвал взгляд от парнишки и перевел его на взрослого, чуть сутулого мужчину. Конечно же он знал, кто сейчас так соблазнительно и умело танцевал, у него в голове уже вертелись варианты развития событий, однако Хранителю Тумана захотелось услышать это имя вслух, захотелось сыграть по каким-то только что возникшим в голове правилам: - Как зовут этого юнца? Мукуро кивнул в сторону танцующего, обнажая в ухмылке зубы. Алкоголь сделал свое темное дело, на утро иллюзионист вряд ли даже вспомнит о том, что заходил сюда. Однако теперь ему нужна была разрядка. Он хотел это тело, так бесстыдно показывающее все свои достоинства каждому, кто приходил в клуб. Хранитель Тумана хотел, чтобы этот парнишка был только его. Хотел обладать им. - О, это Гокудера Хаято. Прервав бармена на полуслове и больше не собираясь тянуть время, Мукуро, залпом допив виски, встал и чуть шатающейся походкой прошел к человеку, который, кажется, был главным этого заведения. Подойдя к нему и вглядываясь в пустые сероватые глаза, Мукуро вытащил внушающую сумму денег и кивнул в сторону Гокудеры, многозначительно ухмыляясь. Хозяин, кивнув, взял деньги и указал на коридор в дальнем конце зала, завешанный бархатными шторами. Мукуро удовлетворенно улыбнулся, мурлыкнув от предстоявшего удовольствия, и подошел к мальчику, схватив его за запястье, потащил в сторону коридора. Проскользнув в прохладу, скрытую за бархатом занавесок, Мукуро увидел дверь в приватную комнату. "Да, это как раз-таки то, что нужно," - недобро усмехнувшись и сжав крепче трезубец в правой и запястье парня в левой руке. Гокудера удивленно расширил глаза, узнав в этом человеке, что так бесцеремонно с ним обращался, Мукуро Рокудо, одного из Хранителей. Моментом закипевшая злость заставила Хаято попытаться выкрутить руки из цепких пальцев иллюзиониста, на что он получил внушительный удар в челюсть и гневное рычание Рокудо. Хранитель Тумана вряд ли сейчас до конца понимал, кого он собирается изнасиловать. Ему было сейчас глубоко плевать, что Хранитель Урагана не забудет это наутро, не забудет и этого унижения. Шагнув в комнату, Мукуро, уже совсем потерявший голову от алкоголя, довольно грубо швырнул Хаято на пол, прижимая его к холодному паркету своим телом. Виски сделали его каким-то через чур жестоким и нетерпеливым. Возбуждение, нараставшее в теле иллюзиониста все это время, вырвалось наружу, подгоняемое алкоголем в крови и атмосферой заведения. Мукуро жадно впился губами в нежную шею Хаято, заставив того запрокинуть назад голову и шумно вдохнуть воздух, недовольно промычав. Хмыкнув, иллюзионист резко сорвал рубашку с Гокудеры, решив не особо церемониться, скользнув языком по ключицам и покрывая кожу поцелуями, оставляющими красные, кровавые засосы. Он был груб. Он хотел быть грубым. Хаято в ответ на такие действия иллюзиониста прогнулся в спине, сжав зубы и чуть ли не рыча от такого обращения с собой. Мукуро лишь усмехнулся, уже потихоньку теряя нить самообладания и отдаваясь нахлынувшим чувствам. Даже скорее животным инстинктам. Проведя ногтями по животу Гокудеры и оставляя на них красные полосы с едва проступающими бусинками крови, впился зубами в шею подрывника, сжимая челюсти. Это заставило Гокудеру вскрикнуть, запрокинув назад голову и прошипеть сквозь губы ругательство. Пепельноволосый даже попытался оттолкнуть Мукуро, так бесстыдно издевающегося над его собственным телом. На это иллюзионист лишь тихо хмыкнул, шепнув: - Ку-фу-фу, разве это не твоя работа? Хочешь неприятностей? Мукуро расплылся в противной, приторно-сладкой улыбке, касаясь кончиками пальцев розовой бусинки уже напряженного соска. Хаято вздрогнул, проклиная этого чертового Хранителя Тумана. Выгибаясь в спине еще сильнее, он не сдержал сдавленный стон, слетевший с чуть влажных губ. Рокудо склонился и прошептал на ухо, обжигая горячим дыханием и едва касаясь губами мочки юного парня: - Знаешь, иногда я обожаю издеваться над людьми. Иллюзионист надавил пальцем на сосок, впиваясь в него ногтем, языком, едва касаясь, пробежался по шее. С губ Гокудеры слетело еще пару ругательств, он сдавленно выдохнул со звуком, закусывая свою губу и впиваясь ногтями в плечи Мукуро. Тихо и дерзко рассмеявшись, Рокудо, обхватив губами сосок, стал покусывать его зубами. Пальцами проскользил по телу Хаято, обводя каждый изгиб и поглаживая по чувствительным точкам, заставляя тихо стонать и изнывать от сладкой истомы неопытное тело Хранителя Кольца Урагана. Ногтями стал водить по низу живота, положив ладонь прямо на пах мальчишке, ощущая, как твердеет плоть под легкой тканью нижнего белья. Гокудера жалобно проскулил, поймав себя на мысли, что этот чертов ананас умеет доставлять удовольствие и что ощущение реальности потихоньку ускользает от его разума. Мукуро, неудовлетворенный своими действиями, сорвал нижнее белье с парня и, довольно жестоко шлепнув его по бедру, приподнял корпус Гокудеры над полом, оглядывая прекрасный вид Хаято с этого ракурса. Его лицо было таким пошлым, чуть приоткрытые губы, закрытые глаза. Тихие стоны, доносившиеся до ушей иллюзиониста, заставляли кипеть внутривенно кровь. Хмыкнув, Рокудо коснулся пальцами сжатого колечка мышц, поглаживая его. Хаято шумно вздохнул, зажмурив глаза и выгнув спину до хруста в позвонках. Воздух становился горячее и горячее, опьяняя обоих своим вязким запахом. Член парнишки стоял, сочась смазкой. При одном только виде такого Гоку можно было кончить, однако Мукуро, проведя пальцами по члену Хаято, что заставило того вздрогнуть и несдержанно простонать, вымазал их в смазку. Усмехнувшись и облизывая свою нижнюю губу, ввел два пальца в анус Хаято, сжав их там и впиваясь небольшими ногтями в стенку кишечника. С пересохших уст Гокудеры слетел несдержанный стон, сама пошлость ситуации сильно возбуждала его, а действия опытного иллюзиониста только распаляли страсть и желание. Ему уже было плевать на все. Единственное, чего он желал в этот момент, - это ощутить Мукуро внутри себя. Однако Рокудо, видимо, был другого мнения. Скользнув цепким взглядом по комнате, он остановился на трезубце, который он кинул на пол в самом начале. Недобро улыбнувшись, он потянулся за ним и, подхватив пальцами, перевернул лезвием вверх, оглядев противоположный тупой конец ручки. Расхохотавшись, резко ввел его в уже немного растянутую дырочку мальчишки. Вскрикнув, Хаято приподнял бедра. Предательские слезы проступили на его глазах, вызванные резкой болью, пронзившей поясницу. Мукуро, наслаждаясь этим видом, стал быстро двигать древком трезубца внутри Гокудеры, заставляя того извиваться, хватаясь пальцами за воздух. Комнатка наполнилась громкими стонами, перемешанными с криками и бессвязными словами, которые тщетно пытался сказать Хранитель Урагана. Но иллюзионист Вонголы не остановился на этом, толкнув оружие глубже в парня, задевая простату. На пол закапали капельки крови, а воздух наполнил крик боли Гокудеры. Мукуро порвал его, однако металлический запах, тотчас же наполнивший воздух вокруг парней, только еще больше разжег внутри Рокудо жестокость и возбуждение. Гокудера, уже свыкшийся с болью, даже стал потихоньку привыкать и наслаждаться ощущениями, которые возникали внизу и в такт движениям разливались по всему телу, перехватывая горло и перекрывая доступ кислорода. Мукуро, хмыкнув, резко выдернул трезубец из мальчишки с характерным хлюпаньем и громким сдавленным стоном Хаято. Иллюзионист не остановился на этом, возбужденный и такой пошлый Гокудера доставлял ему неимоверное удовольствие, стирая весь сегодняшний день, топя его в глубоких и протяжный стонах и криках боли и наслаждения. Перевернув трезубец лезвием к пареньку, Мукуро посмотрел на Гокудеру, с ужасом наблюдавшего за тем, что творил иллюзионист. Нет, Хаято не мог смириться с этим, он из последних сил отшатнулся от Мукуро, отползая к дальней стенке, однако иллюзионист мгновенно среагировал, ему одного шага хватило, чтобы прижать Хранителя Урагана к полу своим телом и впиться грубым поцелуем в губы. Рокудо, оставив царапину на всю длину на члене Хаято лезвием трезубца, отбросил его в сторону, решив больше не издеваться над пепельноволосым. Гокудера лишь жалобно всхлипнул в губы Мукуро, снова зайдясь протяжным стоном, переходящим в крик. Иллюзионист скользнул к члену, вымазанному в кровь, перемешанную со смазкой. Несколько быстрых движений, задевающих уздечку, хватило, чтобы Хаято наконец обильно кончил, затресясь в приступе оргазма, громко застонав, надрывая связки. Все его тело ужасно болело, однако это была боль, перемешанная с наслаждением. Мукуро тут же встал, выпрямившись, и бросил холодный взгляд на истерзанное тело Гокудеры Хаято. Подняв трезубец и вытерев рубашкой Хаято конец древка, иллюзионист медленно прошел к выходу, ни разу не обернувшись и оставляя юного Хранителя задыхаться от боли. Он снял напряжение после драки. Теперь можно было пойти домой и хорошенько выспаться.