Morgenrot

- Все в порядке, Босс, - Марк выдал мне бездушную заученную фразу, первоначально, кажется, желая меня утешить, но сам того не зная, еще больше огорчил. Он стоял прямо передо мной, совершенно непохожий на себя. Сейчас это был не паренек Марк, любящий компьютеры и так по трогательному преданно отдающийся любимому делу, каким я его знал. Это был действительно мой Протеже. С большой буквы. Я знал, что деньги творят чудеса. Они действительно могут все, если знать, что с ними нужно делать. Я знал. Но я даже думать не мог, что в ответ получу такое. Марк был... Совершенно другим. Он был одет в белую кофту с синими горизонтальными полосками, и сверху был накинут такой же белый пиджак с короткими рукавами. Чуть темнее были лишь джинсы и кроссовки. Но больше всего удивляло то, что даже на фоне белой одежды очень сильно выделялась его природная бледность и веснушки, которых так задорно и весело пораскидало на его коже солнце. Это добавляло ему лишь еще немного очарования. Волосы были коротко подстрижены и уложены на одну сторону таким же задорным беспорядком, но казалось, будто бы так и надо. И все бы ничего, но тут же весь его образ резко перекрывало общее настроение паренька и его выражение лица. Он был холодно спокоен, на его лице не проскальзывало ни одной лишней эмоции. Вернее, оно было даже безэмоциональным вовсе. И когда я смотрел на него, мне было жаль, что мой дорогой протеже, мой милый мальчик, стал таким же, как и я. Но одновременно из этого я испытывал сильное чувство гордости за него. Конечно, это были первоначальные маленькие шажки. Но во всем его образе чувствовалось нечто такое... Что я упустил еще тогда, когда решил сделать Марка своим преемником. Словно с этим новым обликом он приобрел что-то новое, что я не мог в нем различить. Почему я чувствую себя виноватым? Я ведь должен радоваться. - Марк, ты бездушный, - хмыкнул я, скрестив руки на груди, чем вызвал его слабую улыбку. Хоть что-то. Хотя от этого мне все равно не стало легче. Конец пути близился слишком неотвратимо, я прямо чувствовал это всеми фибрами своей души, что не могло не вызывать беспокойства. Но это, разумеется, было только внутренними признаками - внешне мне позавидовал бы даже Марк. Наконец-то медленно и скрипуче отворились железные створки ворот, приглашая внутрь. И с этим скрежущим звуком, а потом с несколькими шагами, которые помогли нам преодолеть границу, отделяющую чужой дом от остального мира, я ассоциирую начало конца. А может, опять же, я придаю этому слишком много значения. День выдался теплым и солнечным. Это, конечно, еще было не бабье лето, но уже что-то более-менее похожее на него, ибо градусник показывал непривычно высокую для осени температуру. Из-за этого хотелось снять пиджак и остаться в тонкой рубашке, ощущая, как шелк приятно оглаживает кожу и не липнет к телу, как другие ткани. Но это были лишь мечты, все остальное должно быть слишком официально. Так я думал, но не смог скрыть своего удивления, когда обнаружил своего партнера в легких штанах и футболке. По сравнению с ним мы были двумя белыми воронами, которые приехали чуть ли не на свадьбу, а наткнулись на нечто домашнее и теплое. Он был не менее удивлен, но это было даже плюсом в нашу копилку. Похоже, что он был польщен. - Вы же останетесь у нас погостить? – когда официальная часть знакомства была преодолена, он снова перешел на более дружелюбный лад, подмигнув моему протеже. И я в который раз заметил, что не стоит моему компаньону так просто открывать свою сущность – слишком мягким и добрым он кажется. Из-за этого можно с легкостью взять и сломать его внутренний мир. А может, он специально делает так, чтобы показаться нам гостеприимным хозяином и показать нам свое расположение. Как бы то ни было – делать нечего - улыбнувшись, я сделал вид, что поставил его новое предложение на стадию обдумывания. По факту и думать было нечего, нужно было решать, подписывать бумаги и уезжать. Но все это было слишком странным, чтобы просто так оставить без внимания. - Как твое самочувствие? - внезапно спросил мужчина, одобрительно похлопав меня по плечу и добродушно улыбнувшись, а я нахмурился. - А что с ним не так? - Ну, говорят, тебя сбила машина. Он отвернулся в другую сторону, прикуривая сигарету, заранее зная, как я не очень положительно относился к удушающему сигаретному дыму. Это тронуло меня, и я списал все на то, что вести разносятся слишком быстро, особенно в мире бизнеса, чтобы просто так их скрыть. - Да ничего, все в порядке. Только нога иногда болит. Но это ничего страшного. Марк постоянно косил взглядом на меня. То ли он пытался увидеть мою реакцию и сделать точно так же, то ли просто наблюдал. Я так и не понял его намерений, однако каждый раз, когда я поворачивал голову, чтобы встретиться с ним взглядом, он тут же опускал его и делал вид, что не смотрел в мою сторону вовсе. Улыбался хозяину, пожимал его руку, осматривал фасад дома – в общем, делал все, чтобы я ничего не заметил. И это тоже показалось мне довольно странным. Оставалось такое впечатление, словно краски ночи сгущаются вокруг, и она хочет забрать меня к своим неказистым ночным ужасам, у которых нет лица и которые не имеют права голоса. Меня беспокоило внутреннее ощущение того, что что-то должно произойти. Но я всегда знал, что когда меня беспокоит что-то подобное – это лишь пустяк. Никогда ничего не происходило. Именно поэтому я попытался отогнать это чувство подальше. - Я так рад, что ты взял с собой Марка, - между делом мы продолжали наш разговор, пока хозяин вел нас тропинкой к дому. Сказав это, мой партнер нарочито повернулся на парнишку, улыбнувшись ему. Тот неловко улыбнулся в ответ, кивнув. В целом, кроме своего имени, он больше ничего пока не произнес. - Извини, что не предупредил. Я подумал, что вас нужно представить друг другу. Тем более, мы не планировали задерживаться. Я говорил медленно, взвешивая каждое слово. Но после каждого предложения, когда мысленно и интонационно ставил точку, я постоянно одергивал себя. Мне казалось, что я чересчур открыт и доброжелателен к нему, но я просто не мог иначе с человеком, который делал то же самое. И эта неотвратимость положения напрягала меня больше всего. Их «загородная резиденция», как выразился мой партнер, была небольшим уютненьким двухэтажным домиком где-то на окраине леса, чуть дальше большого поселка с коттеджами. Вроде, он не представлял собой ничего особенного, по крайней мере, его фасад, но мне показалось, что это было неплохим местом для отдыха. Семейного отдыха, разумеется. Над головой тянулись длинные вереницы лозы, прикрывая нас от солнца, так же они вились по краям здания, обрамляя его своими закрученными вьющимися стеблями, словно самое дорогое, что есть в жизни. Домик был приятного мятного цвета с кое-где нарочито выступающими по дизайнерской задумке неровными камнями. И все было очень даже неплохо, что заметно меня успокоило. По крайней мере, первоначальное отношение к нам было весьма положительным, это лишь располагало. - Я приготовил мангал, - радостно уведомил нас мужчина, одним легким движением рубанув воздух рукой и указав нам на дверь, - Располагайтесь. Сеня покажет вам, что к чему. Все это, правда, казалось мне чем-то неправдоподобным, и я совершенно не знал, как на это реагировать. Я никак не ожидал подобного, из-за чего свыкнуться с реальностью было трудновато. Вот так просто приглашать в дом, спеша предложить остаться на ночь... Да, мы были знакомы не первый год, часто виделись с моим компаньоном, особенно, когда принимали вместе какие-то важные решения. Но на этом все и ограничивалось, поэтому было несколько неловко даже оттого, что я не знал, о чем с ним говорить. Марк все так же искоса смотрел на меня. Но теперь он не мог сделать вид, что он не смотрит, потому что ему было не на что отвлечься. Поэтому он просто как обычно пожал плечами, не произнеся не слова, и мы вошли внутрь. Атмосфера внутри была совершенно другой. Она была колючей, неприветливой, и, кажется, специально давила со всех сторон. Я остановился на пороге, не решаясь пройти дальше, но не мог понять, из-за чего так происходило. Обстановка и отделка внутри, кажется, тоже должна была располагать к диалогу, она была свежей и, будто бы, "вкусной" - опять же, была видна твердая рука дизайнера, который постарался на славу - но что-то было не то. И я понял что, только когда одна некая персона спустилась вниз по лестнице. Марк удивленно расширил глаза, бросив на меня быстрый взгляд, но тут же устремил его в совершенно противоположную сторону. Я видел лишь зелено-серые глаза, которые сегодня были не изумительно зелеными, как влажная листва в тропиках, а отдавали больше непонятным серым с примесью зеленого. Он смотрел на меня прямо и открыто, как и в прошлый раз, но теперь на его губах играла легкая улыбка. Арсений. - Добро пожаловать, - первым нарушил молчание он, а на наши неловкие кивки, растерянные улыбки и удивленные взгляды лишь пожал плечами, - Я покажу ваши комнаты. - Мы не собирались оставаться. Мне показалось, что это - единственная правильная фраза, которую я должен был сказать. Словно этот паренек мог помочь мне решиться на что-то. - Я покажу ваши комнаты, - снова процедил он, прищурившись, внезапно меняясь в лице. Это было полной неожиданностью не только для меня, но и для моего милого протеже. Я вдруг понял, на что все это было похоже. На добровольно-принудительное место пребывания. Я не мог сказать, что это психушка или тюрьма, но атмосфера, с которой нас встречал, по крайней мере, Арсений, была довольно гнетущая. Внезапно на молодом лице юноши, уже к тому времени спустившегося с лестницы, промелькнуло некое подобие дружелюбия. - Брат будет рад, если вы останетесь хотя бы на ночь. Ехать же далеко. Как бы то ни было, но он был прав. До загородного домика моего компаньона мы добирались около двух часов по пробкам, и это было довольно изнурительным занятием. Никогда не думал, что мне когда-нибудь придется такое испытать, поэтому последующую дорогу домой я воспринимал как-то нервно. Кивком я обозначил свое согласие, и, скрепя сердце, пошел, ведомый Арсением, складывать в комнату свои немногочисленные пожитки. Все произошло даже слишком быстро, чтобы я успел хоть что-то понять. Или хотя бы осмыслить то, на что я согласился. Потом все было тихо. Никаких признаков какого-то тревожного чувства внутри меня, никакой гнетущей атмосферы. Ручной монстр, конечно, большую часть времени отмалчивался, но я даже стал питать к нему намного больше симпатии, чем раньше. Вернее... Симпатия, это, конечно, слишком громко сказано... Но сейчас он казался мне гораздо более приятным человеком, чем раньше. А если действительно вдуматься – я сам не понимал, что чувствовал. То бушующее сладкое чувство внутри меня давало о себе знать, когда я издалека видел его фигуру. И меня тянуло, еще с того самого дня, открыть программу камеры слежения и посмотреть на его действия, чтобы сравнить и понять, что я об этом думаю. Но я бы не смог, потому что рабочий ноутбук остался дома, в Питере. Поэтому приходилось довольствоваться малым. Больше всего радовало то, что это чувство, которое я подавил в себе в том дурацком кафе, оставляло меня сразу же, как только я видел его холодный взгляд, который действовал получше большого ведра с холодной водой. Однако это было несравнимо с тем, что я видел тогда. Его выражение лица и сам взгляд был совершенно другим. Не то, чтобы отрешенным... Но будто бы его что-то очень сильно беспокоило и радовало одновременно. Такая добрая грусть, расписанная яркими бликами солнца в глазах. И теперь, вспоминая это, я терялся еще больше. Все проходило как-то скомкано и тихо, я не находил слов, чтобы преподнести их должным образом, так же молчал и Марк. И эти двое тоже находили утешение в тишине, изредка произнося какие-то свои личные наблюдения. Тишина стала новым гостем в их доме, бродила, ступая мягкой поступью по коврам, иногда шлепала босыми ногами по дереву. Но она точно была, и все мы чувствовали ее. Так было когда жарили шашлыки, которые, казалось бы, должны расположить нас друг к другу, так было, когда мы неловко сидели, каждый думая о чем-то своем. Но даже эта странная неловкость была какой-то особенной в этот миг. - Может, выпьем? – неожиданно робко предложил Марк, чуть ли не впервые подавая голос за весь вечер, пока мы сухо пытались обсуждать работу. Оба хозяина переглянулись между собой – один удивленно, другой с сомнением, но оба пришли к выводу, что это хорошая идея. Алкоголь всем нам развязал язык и был как нельзя кстати в это время. И с наступлением вечера я заметил, что в доме стала появляться прислуга, которую я счел несуществующей вообще. Они проходили молчаливо и грузно, словно статуи, исполняли свои обязанности и исчезали так же, как и появлялись. - Слушай, а помнишь ту бабу, которая перед всеми задницей крутила - все надеялась, что отхватит себе лакомый кусок? - внезапно поднял тему мой партнер, подливая всем подряд в бокалы еще немного коньяка. Я пытался следить за Марком, которого немного повело - очевидно, парнишка не был готов к такому повороту событий, но постоянно отвлекался. - Да ну, ничего она бы себе не отхватила. Так себе у нее задница, у твоего брата и то лучше, - мы громко рассмеялись, дружно посмотрев на Арсения, который выглядел так, словно его пришибли лопатой по голове. - Конечно у него лучше - моя кровь! Обсуждать с ним дела на легкую голову, которую немного затуманил алкоголь, оказалось значительно веселее. Но он не стал долго злоупотреблять этим внезапно открывшимся источником разговора. Встав со своего места и предложив мне некий «серьезный разговор», он увел меня в дом. Перед этим Марк обеспокоенно посмотрел на меня, но остаться я не мог. Я чувствовал, что пришло то время, которое я так ждал. То, ради чего мы приехали сюда. - Знаешь, я долго выбирал, кому же стоит отдать предпочтение. В нашем маленьком кругу я ни к кому не испытываю доверия, - начал он. Я кивнул, показывая, что внимательно его слушаю, на что он лишь улыбнулся и продолжил, - Я хотел бы, чтобы ты стал моим официальным партнером. Я думаю, соединить наши акции – неплохой шаг в успешном развитии наших компаний. - Звучит как тост, - торжественно заметил я, наблюдая за тем, как этот человек внимательно разглядывает быстро темнеющее небо. - Да. И хотя ты тот еще засранец, но я выпью с тобой за это. Может, будешь гостить у нас чаще. Он потянулся ко мне, собираясь еще что-то сказать, но я только почувствовал, как по моей рубашке разливается жидкость и на груди стало мокро. Лицо партнера приобрело обеспокоенный вид. Я даже не понял, как это произошло. Он смотрел на меня таким взглядом, словно совершил непоправимую ошибку, а ткань уже пахла алкоголем и липла к телу. Я отошел на несколько шагов, отлепляя от себя рубашку пальцами и недовольно хмурясь, пока мужчина кидал недовольные взгляды куда-то мне за спину и пытался акцентировать на мне внимание. - Сень, - настойчиво сказал он, и я понял, что сзади меня стоит его брат. Тот молча взял меня под руку и повел наверх. Сопротивляться было бесполезно - я почувствовал себя склизкой рыбой, и мне поскорее захотелось снять мокрую вещь. А мой компаньон отделался лишь коротким «извини», поспешив сказать это мне вдогонку. По лицу злобного монстра было видно, что ему не в радость то, что произошло. Особенно то, что ему приходилось помогать мне. Он отвел меня в какую-то другую комнату, которую я не видел прежде, и принялся перебирать что-то в шкафу. Похоже, что это была его комната, но я не успел толком рассмотреть ее, так как был более поглощен собственным телом. Я понял, что он хочет дать мне что-то из своего, так как по комплекции мы были похожи. Это странное открытие я сделал сейчас, не на очень трезвую голову, поэтому это даже не показалось мне странным. А все потому, что мы стояли рядом, и я мог совершенно безгрешно и быстро сравнить наши фигуры. А парень.. Он лишь протянул мне чистую рубашку, внимательно наблюдая за тем, как я быстро расстегиваю пуговицы на своей. Он долго молчал, пока я снимал ее и скинул на пол, не желая больше оставлять подобную вещь в руках и довольно придирчиво к этому относясь. Но как только я протянул руку, чтобы взять другую из его рук, он медленно их убрал. - Ты гей? – внезапно в лоб спросил он деловитым голосом, скрестив руки на груди, скомкав в пальцах ткань. Я лишь вскинул брови, переведя взгляд на него, отвлекаясь от рубашки. Опешив, я скривил губы, не удостоив юношу ответа, как и он когда-то меня. Меня больше волновало то, что я стоял полуголый в его комнате, чем его дурацкое любопытство. Однако, он продемонстрировал мне реакцию, которая была выше всяких похвал. Брови сдвинулись к переносице, взгляд стал каким-то слишком злым и властным. Губы стянулись в одну нить, выражая недовольство. На скулах заиграли желваки. Он решительно пошел на меня, заставив в оцепенении отойти на несколько шагов назад и, найдя непозволительным то, что я позволил пользоваться своим удивлением, остановиться. Но он не остановился. Моя спина соприкоснулась со холодной ребристой стеной довольно грубо, между тем, как он не обратил на это никакого внимания. Мы были почти одного роста, почти одного телосложения – он уступал мне разве что по возрасту. А в моем-то представлении он был миленьким маленьким мальчиком. Именно поэтому я не ставил его для себя чем-то вроде серьезного партнера, а думал, что он больше похож на Марка, и постоянно сравнивал их. Но теперь... Он стоял напротив меня, хмурый и недовольный, уперевшись одной рукой о стену рядом с моей головой. Мне показалось это абсурдным. Я никогда не считал себя человеком, до которого можно домогаться, потому что привык всего добиваться и присваивать себе сам. В плане людей, конечно же. А этот прыткий паренек просто не оставил мне выбора. - Вот сейчас и посмотрим, - заявил он, ухмыльнувшись, совсем как в первый раз при нашей встрече, одним быстрым движением переместив руку на мой пах. Я совсем потерял контроль над ситуацией и над собой. Это был дичайший шок для меня, и я, в принципе, не понимал, что происходит. Ум совершенно протрезвел, сердце пропускало удары. Он пару секунд смотрел на меня оценивающим прищуренным взглядом зелено-серых глаз, которые внезапно оказались так близко, что я мог рассмотреть все крапинки внутри и всю глубину их цвета, а потом настойчиво прижался губами к моим губам, раздвигая их языком и проталкивая его внутрь моего рта. Меня только что прижали к стене и поцеловали, а я... Я внезапно открыл для себя, что мне это... понравилось?...