Джентльмены и обстоятельства.

— И всё же, почему у дверей ты кинулся спасать Тики Микка? — повернулся Лави. Сейчас он был серьезнее, словно настоящий книжник на допросе. Но Аллен даже в его сторону не взглянул. Они стояли в самом дальнем и укромном углу больничного отделения Чёрного Ордена. Сюда никто не заходил. Это вообще была каморка для лекарств. Но почему-то тут стояла койка, и сюда можно было всегда безопасно прилечь. Сюда не заглядывали. — Потому что решил, что уничтожил Ноя внутри. А человека почему бы не спасти? — И всё? — Да. Ты сам вытащил его после своего безумного «Страйк», когда я тебе показал! — Так я не понял, что это он! — Да, Тики малость изменился… после моего меча-то… Взгляд юноши ни на секунду не отклонялся от изучения странного создания, лежащего на кровати. Удивительного создания. Вроде, с лицом Тики, его разрезом глаз, родинкой, но вот… вот… Грудь!!! Грудь, отлично проглядывающаяся через разрез ворота пиджака, немного портила привычную картину. Или не портила, но делала лучше, тут уж как посмотреть. Солидная такая грудь, тех размеров, что никак не скрыть. — А если что, то позже от Графа его… её… Тики скрыл вообще мой учитель! — продолжил рассуждать Аллен. Конечно, Кросс сделал подобное. Для него любая шикарная женщина это уже необходимость как минимум приглядеться, остановиться, попробовать подкатить. Или подкатить в самом деле. А тут бессознательная, шикарная женщина на руках его ученика. Кросс даже офигел. Потом почти восхитился. Алленом. Да, Кросс почти восхитился тем, что его Аллен на руках носит такую вот… Тики. И гораздо позже и лишь мимоходом помянул новую форму его чистой силы и снова вернулся к женщинам. К тому, что их надо защитить любой ценой. Потом уже был Граф, и открылось, что через Ману Аллену передали право управлять Ковчегом, и всё закончилось хорошо. Что примечательно, никто никому так и не сообщил, что женщина была Ноем Тики Микком. Но всё равно спрятали подальше, благодаря Лави, таинственно сверкающему глазом и нагнетающему обстановку. По заключению врача, женщина была всего лишь истощена и нуждалась в отдыхе в первую очередь. И сама должна была вскоре очнуться. Врачи серьезно полагали, что это женщина. — Знаешь, что больше всего мне нравится в бессознательных женщинах? — наконец произнёс Лави. — Ты можешь любоваться на них вечно. — На женщин? — На груди. Аллен, покраснев, осознал, что и сам собственно только туда и пялится. Но оправдал это справедливо — раньше вот этого солидного добавления у Тики не было. Да, бедра стали округлыми, натягивая ткань брюк, и ноги наверняка ещё более стройными. И в штанах тоже могло что-то измениться. Аллен покраснел, полностью понимая, о чём думает и что пытается представить. — Я вижу, куда ты смотришь, — тихо произнёс Лави. — Угу. — Аллен смотрел на самое спорное место. — Мне тоже интересно. Чисто как книжнику. Мы вполне можем посмотреть. — А если Тики женщина? — поднял алое лицо Аллен, продолжая оставаться джентльменом. А джентльмены будут очень сконфужены, если залезут в трусы даме. Мужчине – можно. Но не даме. Аллен был твёрд в этом понятии. А потом внезапно осознал: — У него и волосы отросли! Да, теперь они спускались до середины лопаток. И удивительным был тот факт, что ни Лави, ни Аллен не обратили на это внимание раньше. А может, и не удивительно. Всё же оба были в том возрасте, когда взгляды приковывает одно и то же. Особенно у бессознательных женщин с шикарным бюстом. Вообще этот самый возраст притяжения мужских взглядов к грудям и плавно покачивающимся при ходьбе ягодицам, конечно же, был гораздо шире. Многие считали, что нежелание мужчины смотреть на такое почти смерть, а тут два молодых, полных сил самца. Парня. Два полных жизни и стекающей по подбородкам слюны парня. Тики смотрелась очень аппетитно. — А почему её не переодели в больничное? — определился с полом Лави. Он не может так любоваться мужчиной. Не с его зрением. Да и эти чудесные… дополнения, выглядывающие из совершенно ненужного пиджака, тоже никого обмануть не могли. — Забот у всех сейчас много. — Давай переоденем её сами! — Лави чуть ли не подпрыгивал от нетерпения. Аллен прямо так и видел, как он поджимает руки, а над его головой трясутся при каждом прыжке длинные уши. Действительно кролик. И мысли о том же. — Это неприлично! — решительно объявил он, садясь на край кровати. — Доктора делают это без проблем! — продолжал настаивать на своём рыжий хитрюга, улыбаясь и подначивая. — На то они и доктора. — Но сейчас рук не хватает, и только мы можем помочь ей освободиться от этого грязного и неудобного тряпья! Подумай об этом! Аллен прикрыл глаза и только на слух перехватил ринувшегося к кровати Лави за плечо, не давая ему ещё и шага ступить. И затем он принял решение. Открыл глаза, окинул внимательным взглядом бледную пациентку и кивнул. — Хорошо, хорошо, только дай я сделаю кое-что, — Аллен шагнул к двери, открыл, вышел наружу, оглядываясь, и заорал во всю силу лёгких: — Книжник!!! Твой рыжий ученик хочет раздеть бессознательную женщину!! Услышали все. И явно не только в больничном отделении. И все тут же уставились на замершего с открытым ртом Лави. Тот, паникуя, обернулся к Аллену. — Мой отец и Учитель учили меня уважительно относиться к женщинам! — отчеканил он и ушёл обратно. Сидеть на страже Тики и её… скромности. Скоро эта странная позиция стала привлекать больше внимания. Верещащего Лави утащили отбывать наказание, несмотря на травмы, но шума было сделано достаточно. На дальнюю дверь косились всё чаще. Даже пару раз заглядывали. Если заглядывающий был мужчиной, то непременно останавливал взгляд именно там, откуда его отвести было чрезвычайно сложно. Первый такой наглец вылетел из каморки с фингалом. И привлёк ещё больше внимания. После этого Аллен таки стащил туфли с изящных и действительно прекрасных ног и накрыл Тики тонкой простынёй до подбородка, едва ли не плача от досады. Серьёзно, это было слишком близко и хорошо даже для такого джентльмена, как он. Особенно когда он накрыл её простыней, а она вдруг слабо схватила его за руку, будто прося остаться рядом, но так и не приходя в сознание. Аллен сидел спиной к Тики, на самом краю кровати, кусал чёрные, прочные ногти, стачивая зубы. Именно в таком состоянии его и застала заглянувшая Линали. — Привет! — тихо произнесла она, притворяя за собой дверь и осторожно шагая вперёд. — Как вы тут? Она пыталась заглянуть за Аллена, чтобы понять, что там за чудо такое и как такое возможно, но Аллен не сдвинулся с места. Слишком велик был соблазн обернуться. — Неплохо. — Я подумала, что ты снова захочешь перекусить. Всё же почти четыре часа прошло, — Линали протянула ему пакет, в котором оказалась пара бутылок с водой, батоны, колбаса, зелень, сыр, овощи, две консервы. В общем, великолепный набор для создания бутербродов на скорую руку с приборами. И Аллен ощутил такую нежность ко всем женщинам этого мира, что, не в силах сказать, лишь обнял Линали крепко-крепко и кивнул, преданно глядя в глаза. — Я так и знала, — Линали похлопала его по плечу и присела рядом. — Как ты? — обернулся Аллен. — Братик ноет и плачет. Вроде как по волосам, но я-то знаю, что он испереживался. И вообще только осознал, что я была так близка к гибели, а он и не знал. — А чистая сила? — Мы во временной ссоре, — Линали пожала плечами. И мечтательно улыбнулась, дергая ногами. — Но без неё так легко! — Вы действительно чудесны, — кивнул Аллен, имея в виду женщин. Но Линали не стала уточнять. Она поцеловала его в лоб, проверяя заодно температуру, ибо Аллен всё ещё был краснее, чем обычно, и, пожелав удачи, удалилась. Её отсутствие могли заметить. И это привлекло бы ещё больше внимания к Аллену и Тики, а Аллен того не желал. Девушка была с ним согласна и тоже переживала за странного Ноя, теряющего не только свою тёмную сущность, но и пол. Она действительно опасалась, как бы чего не сделали с новой гостьей Ордена, пока та спит и не может ни защититься, ни оправдаться. Время шло. Аллен уже расправился со всей едой в пакете, один раз украдкой и очень быстро сходил в туалет, страшно переживая по этому поводу. Сначала у него была идея припахать Тима и попросить, чтобы тот повисел, пока Аллена не будет рядом, но потом вспомнил, кому принадлежит голем, и передумал. В любом случае, пока его не было, ничего не случилось. А на Чёрный Орден опустилась ночь. То самое время, когда кому-то приходят в голову удивительные идеи. То время, когда мы вспоминаем о самом важном и нуждающемся в срочном выполнении ещё с прошлой недели. Аллен хотел спать, но продолжал сидеть, несмотря на то, что его глаза слипались. А потом он услышал шум за дверью, встряхнулся, активировал чистую силу и вот именно таким предстал перед зашедшим Комуи. — Аллен, — вздохнул ученый, поправляя свой берет и качая головой. Всего одно слово сказал, а успел обшарить взглядом все углы коморки. И, конечно же, остановился на Тики. — Говорят, ты агрессивным вдруг стал, словно Канда. Людей избиваешь. Правда, сами пострадавшие всё отрицают и клянутся, что споткнулись на лестнице. У нас такие крутые лестницы. — Ничего даже отдалённо схожего у меня с Кандой нет. Он просто дурак вспыльчивый, а у меня причина. — Я вижу, — Комуи глубокомысленно кивнул, продолжая смотреть на Тики. — Большинство понятия не имеют, кто это. — Как и я. — Ты имеешь в виду?.. — Ной, пытавшийся меня убить, определённо был мужчиной и пол менять не собирался. — Ты уверен? — Да, я уверен! Комуи, я сражался с ним дважды! У вас есть он на записи. Та, что лежит у нас, это.. сестра его, пожалуй. Но никак не Тики. Я не знаю, кто она и откуда на самом деле. — Нам надо его… её осмотреть, Аллен. — Нет!! — Аллен снова занёс когтистую руку, и Комуи удивлённо отшатнулся. — Не сейчас. Не ночью хотя бы. — Какая… — Хватит приставать к ней, извращенцы! — Но Аллен, мы не для этого… — Все, кто приходил раньше, приходили лишь для этого, Комуи! Так что сейчас — нет. Придёт она в себя, ты выслушаешь её версию, и тогда уже будете решать, что делать! Противостоять буйному экзорцисту Комуи не хотел. Да и, может, решил, что разговаривающей странная гостья будет полезнее. Так что помялся ещё, заслужил пару злобных рыков и ушёл. А Аллен вновь уселся на страже, чувствуя себя страшно уставшим. Заглянувшего после этого Кросса Аллен ударил бутылкой по лбу и пинком выдворил вон. И Кросс был в восторге, что-то там хохоча и радостно вопя за дверью после этого. Что-то о своём способном ученике. Аллен не разобрал. Он так хотел спать, что не выдержал и рухнул в кровать рядом с бессознательной женщиной. Пробуждение было приятным, тёплым, мягким, тихо посмеивающимся над его блаженной улыбкой прямо в ухо. Пробуждение было чудесным; Аллен посильнее прислонился щекой к мягкой груди, изящные пальцы тонких рук чертили у него на спине странные символы, посылая мурашки. Великолепно. Даже глаза лень открывать. А когда он открыл и слегка отстранился от чужого тепла, что так ненавязчиво его обняло и приласкало, он увидел и лицо того, кто сделал это утро таким чудесным. И лицо Тики изменилось. Аллен точно не мог сказать, как, но оно словно стало мягче и изящней. Совершенней. Аллен мог любоваться этими глазами, улыбающимися розовыми губами, тонким носиком, чёткой линией бровей и выступающими скулами вечно. Если бы не понял. — Тики? — С пробуждением, Малыш, — мурлыкнул бархатный голос. Похожий на тот, что произносил это прозвище раньше, но всё же иной. Более мягкий, женский. Тики был женщиной. —К-как… какого…? Аллен попытался торопливо вскочить, но ему пришлось выпутываться из чужих рук и простыни, краснея, пытаясь не смотреть куда не следует, он, только оказавшись на расстоянии полуметра от женщины, наконец-то сумел спросить: — Что это значит? Тики, усевшаяся на кровати и успевшая критично разглядеть свой наряд, не спешила прикрываться, хотя её костюм явно не был рассчитан на такие формы. Она наблюдала за отчаянно краснеющим Алленом. — Я женщина, — наконец произнесла она. — Полностью? — дурацкий разговор с Лави таки принёс свои плоды. — Ага, — Тики разминала шею, при этом пытаясь собрать волосы в пучок или хвост при помощи только самих волос. Но те были слишком густыми, длинными, спутанными, непослушными. И при всех этих манипуляциях образовавшееся «декольте» находилось совсем не там, где положено в приличном обществе, убивая Аллена. Никогда он ещё не чувствовал себя столь… озабоченным. Ни одна женщина ведь в нём такого не пробуждала, но Тики… В чём было дело? — Как? — О, — Тики устремила задумчивый взгляд в потолок. — Ходили слухи о разнополых ступенях эволюции Удовольствия Ноя, — мрачно произнесла… она, наконец. — Что, если продвинешься, поменяешь пол. Я думал, это слухи. Думала. Ну, тогда, я был «им». — Я помню! — горько протянул Аллен. — А теперь я такая. Это странно, Малыш. — Что? То, что, пытаясь уничтожить твою сущность, я позволил ей развиться? — То, что именно ты подтолкнул меня к этой эволюции. Да ещё и побуждая сменить пол. Ну, про пол, может, и я виновата. Всегда находила тебя симпатичным. Это Ной, и он несёт чушь, ложь, смуту, апокалипсис, и Аллен не будет ему верить. Это она, а не он. И Аллен ей верит. Да и самого его тоже цепляло что-то в Тики раньше. Может, то, что этот ублюдок пытался его убить? — Хорошо. Отлично. Почему бы теперь тебе не свалить отсюда домой? Или ты собираешься устроить здесь погром? — Мне нравятся люди, Аллен. К чему бы мне устраивать погром на пустом месте? Тем более у тебя дома, где ты меня так гостеприимно приютил. Аллен резко отвернулся, почти приказывая взять в руку другую руку, то есть меч и прогнать наглеца. Пусть даже теперь это… наглячка. Но он продолжал не двигаться, не слушая самого себя. — Почему меня ещё не разобрали на органы, если я в Ордене? — тихо спросила Тики у отвернувшегося Аллена, останавливаясь за его спиной и опуская руку на плечо, будто пытаясь извиниться. Или просто пойти на контакт. — Мы не знали, что ты из себя представляешь. — Дополнительная причина сделать это. — Ну, так получилось, Тики, — нахмурился юноша, оборачиваясь. Зря он это сделал - Тики смотрела на него с таким выражением… с каким неделю голодавший Аллен смотрел бы на митараши данго. Пришлось сглотнуть и отводить взгляд. — Так получилось, что и в бессознательном состоянии я слышала кое-что из того, что здесь происходило. Так что не преуменьшай свою заслугу. Аллен снова покраснел. Ещё немного, и кожа его лица сгорит, облезет, и он станет ещё круче. Ага. — Давай, нам надо много обсудить. А ещё… Можешь принести мне шмотки моего размера, и цены тебе не будет, Малыш. — Аллен! — влетел в дверь решительный Комуи, но замер, натыкаясь на нечто совсем неожиданное. Совершенно неожиданное. Комуи был высок, в конце концов, и привык к тому, что большинство были ниже. И ожидал невысокого Аллена. А Тики была высока. Особенно на каблуках. — Доброго утра, господин Смотритель Чёрного Ордена, — улыбнулась женщина. — Приятно познакомиться с вами. — А вы… — Тики Микк, если сокращённо. — Но вы… мужчина! — едва выдавил из себя Комуи. Тики опустила взгляд на собственную грудь, явно выпирающую в этой обтягивающей, элегантной блузе, затем нахмурилась. — Ваши очки вам точно подходят? Нервные смешки послышались сзади. Комуи пришёл с поддержкой. — Вы были мужчиной. — И женщиной ещё раньше. При пробуждении генов я стала мужчиной. Теперь я вновь женщина, потому что тьму из меня изгнали. Что сложного-то? Аллен был единственный, кто знал, что Тики лгала, но… Но почему-то действительно не мог объявить об этом. Может, это был результат их долгого приятного разговора? Честно говоря, сейчас он куда сильнее симпатизировал этой женщине. — И если у вас даже есть вопросы, я бы предпочла сначала поесть, потому что сутки валялась без сознания и очень голодна. — Мы проводим… — У меня есть гид! — крепко сжимая руку Аллена, властно заявила она. И спокойно направилась к выходу из больничного отделения. — Ну что, юноша, проведёшь своей даме экскурсию? Аллен был джентльменом. Он не мог отказать такой даме. Тем более своей.