Тепло

Я резко села на кровати, тяжело дыша и обливаясь холодным потом. Опять, опять эти кошмары об арене, переродках, обо всех умерших, огне и боли. Прошло уже три года, но они до сих пор преследуют меня и, наверное, никогда не оставят в покое. Вечные ночные кошмары уже стали частью меня, поэтому я не удивилась, когда меня в очередной раз, как и каждую ночь, тихо спросили: - Все хорошо, Китнисс? Пит, лежащий рядом со мной, чуть приоткрыв глаза, внимательно смотрел на меня. Мы давно перебрались в мой дом, который достался мне после победы в Голодных Играх. Каждую ночь мы желали друг другу спокойной ночи и расходились по своим комнатам, но всегда спустя час бесполезных попыток уснуть, я приходила к нему. Он тоже всегда не спал и встречал меня на пороге с легкой улыбкой, раскрывая одеяло и тихонько ударяя по соседней подушке приглашая лечь рядом. Вот и сегодня ночью я точно так же пришла к нему. - Да. Все хорошо, - отвечаю я, стирая тыльной стороной ладони пот со лба. Пит продолжает внимательно на меня смотреть, и я понимаю, что не убедила его. Ничего не говоря, он просто вздыхает, приподнимается на локтях и, взяв меня за руку, тянет лечь обратно рядом с ним. Я покорно подчиняюсь. Мы лежим и смотрим друг на друга. Пит поглаживает мою руку большим пальцем, стараясь успокоить и прогнать остатки плохого сна. Я лишь приоткрываю рот, но он уже знает, чего я хочу. Мелларк раскрывает объятья, и я тут же прижимаюсь лбом к его груди и прячусь в его руках. - Ледышка, - чуть слышно произносит он, и я знаю, что это он обо мне. Пониженная температура моего тела уже стала нормой. Мне постоянно холодно, но я все равно не кутаюсь в теплые кофты, которые Пит достал для меня, когда выбирался в город. Холод стал частью меня и, как я сама для себя поняла, согреться мне помогает только он. Кончиками пальцев на ногах он дотрагивается до моих стоп и тут же восклицает: - Китнисс, ну сколько раз я говорил надевать носки, а не ходить босыми ногами по полу! Я лишь улыбаюсь и прижимаюсь ледяными пятками к его ногам. Чувствую, как по его телу побежали мурашки. Мы лежим так пару минут, страх, навеянным кошмаром, постепенно уходит, как по волшебству, и я начинаю вновь погружаться в сон, теперь уже спокойный, но тут Пит начинает все сильнее и сильнее прижимать меня к себе. Я тут же приподнимаю голову и смотрю на него. Глаза Мелларка широко открыты, зрачки расширились, и взгляд устремлен куда-то в пустоту. Я понимаю, что его вновь одолевают воспоминания. - Пит, посмотри на меня, все хорошо. Пит, - зову его я, но он словно не слышит. Сейчас он не со мной. Мне с трудом удается вытащить руку, так сильно он прижал меня к себе. - Пит. Я с тобой. Я рядом, - я дотрагиваюсь ладошкой до его щеки, и он вздрагивает. Мелларк часто моргает, и вот уже на меня смотрят родные и теплые голубые глаза. Он расслабляет объятья, и я вновь могу дышать. Понимая, что сейчас произошло, Пит утыкается носом мне в волосы и шепчет: - Прости. Я ничего не отвечаю, лишь сама вновь крепко прижимаюсь к нему, желая впитать в себя его тепло. Он не обязан извиняться. Постепенно сердцебиение Пита выравнивается, и его дыхание приятно согревает мою макушку. Я гадаю, что бы было со мной не будь его рядом? Жила бы я еще на этой земле? Ответ на эти вопросы мне страшно знать. Но судьба подарила мне его. Уже засыпая, я слышу, как он шепчет мне: - Ты меня любишь. Правда или ложь? - Правда, - отвечаю я. Тепло. Такое необходимое сердцу тепло, может подарить мне только он. Мой весенний одуванчик.