Испорченная книга

      Обычное солнечное утро над Альбукерке.       Уолтер Уайт занят. Занят обыкновеннейшим из дел человека, соответствующих данному времени суток.       Он сидит на нужнике.       Его руки перелистывают страницы подарка Гейла Ботикера — томика со стихами Уолта Уитмена. Бородатая физиономия очень задумчива.       Книга определенно представляет для него опасность.       Мистер Уайт считает себя хозяином жизни. А хозяин жизни должен уметь просчитывать наперед, полагает он. Сентиментальность может сыграть с ним плохую шутку и... вся работа насмарку. Этого он не может допустить. Уолт знает, что нельзя потакать своим слабостям и быть сентиментальным. Это знание пришло тяжелым путем. Чего только стоят последние три аферы! Кража метиламина. Рискованная смена «руководства» в его бизнесе и «захват» всего штата Нью-Мексико. Организация убийства чуть ли не дюжины заключенных руками «дяди» Джека и его подельников.       Уолт выныривает из раздумий и со щелчком захлопывает книгу быстрым движением пальцев одной ладони. Черты лица заостряются, становятся жестче. Теперь его мысли текут в уже привычном направлении.       «Нельзя допускать глупых ошибок, иначе моя жизнь превратится в сюжет детектива с полки книжного магазина. Нужно хватать эту жизнь за шиворот, цеплять поводок и вести туда, куда хочу я сам».       Мистер Уайт снова открывает «Листья травы». Аккуратно вырывает страницу, на которой записано посвящение, долго и обстоятельно мнет ее. А потом избавляется от вещдока.       Он подтирается им.       Проделав необходимые манипуляции с брюками, Уолт нажимает на кнопку спуска воды. Смотрит, как в жадно раскрытой пасти унитаза исчезает листок с написанными почерком Гейла словами — неопровержимой уликой против Хайзенберга.       Он тщательно моет руки. Выходит из ванной, не забыв забрать сборник стихов. Он думает, что книгу надо спрятать.       Скайлер уже ушла на автомойку, а дети до сих пор в гостях у Хэнка и Мари. «Vamonos Pest» не смогли найти на сегодня место для варки, и день проходит зря. Уолт прохлаждается дома, вместо того чтобы работать. Зато никто не помешает убрать томик Уитмена куда подальше.       Он заходит в комнату Холли и открывает старый тайник. Долго стоит перед ним на коленях, рассматривая книгу. Внезапно ставит решетку вентиляции на место и встает. Он тяжело дышит, полный злости. Сейчас Хайзенберг ненавидит самого себя.       «Я опять сентиментален, черт побери».       Тень старого учителя химии и годовалого, но матерого гангстера скользнула по кроватке Холли. В комнате ни души.       Уолт в гостиной. Он ставит сборник на книжную полку, предупредительно повернув переплетом к стене. Тут ему самое место. Изобличающей его страницы нет, и никто не догадается, что бывший напарник как-то с ним связан. Даже если кто-то случайно возьмет книгу в руки и пролистает.       Уолт все еще чувствует в себе неуверенность. Ссутулившись, он размышляет.       Примерно год назад он заставил себя свыкнуться с мыслью о скорой смерти от болезни или пули. А теперь рак вернулся. Мистер Уайт понимает, что госпожа в черном балахоне уже давно приставила к его затылку вороненую сталь адского револьвера, который заберет его жизнь. Просто забавляется с ним и ждет, когда бы спустить курок. Конец наверняка настанет, но когда и как? Так далеко он не мог просчитать.       «Но мой finita la commedia точно не наступит из-за паршивой книжонки», — выпрямившись, раздраженно подумал Уолт.