meow!

Слэш
NC-17
Завершён
17420
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
10 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
17420 Нравится 177 Отзывы 3626 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Хосок любит повторять, что Чимин похож на щенка. Такой беспечный и добродушный, ластится, как дитя малое, и за пальцы кусает – небольно, шаловливо. Его бы за ухо потрепать да между ушами погладить, что, в принципе, Хосок и делает при каждом удобном случае. А Сокджин возмущается и говорит, что Чимин похож на змею. Что-то очень опасное и смертоносное типа черной мамбы или кобры. Но с Сокджином все понятно – просто Чимин слишком любит стебать мамочку Джина по поводу любви к розовому цвету. И глупые же шутки, по-детски наивные, но Сокджин все равно обижается и обзывает Чимина удавом или еще каким-нибудь ползучим гадом, которых Чимин ужасно боится, а потому тоже смертельно обижается. Намджун заявляет, что Чимин – это типичный лохозавр. Тут просто без комментариев. Юнги откровенно пофиг. Щенки, кобры, удавы – Юнги только ржет в уголке, когда Чимин с воплями «Я не змея» носится за Сокджином по кухне. Да хоть хамелеон, ей-богу. Хотя с лохозавром он иногда согласен. Просто это Пак Чимин. Вроде смотришь – сексуальный айдол, камеру глазами трахает, фанатки от одного взгляда беременеют, а у Хосока подозрительно начинают течь слюни. А потом Чимин открывает рот – и лошарит как малолетка, и рука сама несется к лицу. – Мяяяяяу, – тянет Чимин, улыбаясь на камеру, а Юнги хочется провалиться сквозь землю, потому что… ну серьезно. Это KCON, это Америка, и это очень круто, и они типа мужественные парни, а Пак Чимин губы облизывает и пытается изображать секс. Вот только сексуальный кот у Чимина мяучит так, будто ему хвост прищемили. Конечно, свэг-черепашка от Юнги – тоже представление еще то, но Чимин – это просто тачдаун. Юнги ржет вместе с остальными и похлопывает Чимина по коленке. Чимин улыбается ему сияющими глазами и делает совершенно потрясающую вещь. Как только камера уезжает в сторону, Чимин ловит руку Юнги, переплетает их пальцы и тычется носом куда-то в районе подбородка. Юнги малость охреневает, а потом охреневает конкретно, потому что: – Муррррррр. Чимин ластится и мурлычет и вообще весь из себя котенок. Шестеренки в голове Юнги клацают, стопорятся и медленно вращаются назад. Мяуканье, издаваемое младшим пять минут назад, уже не кажется таким смешным. Стоп. Это просто шутка. Малой дурачится. Юнги, дыши. Чимин урчит Шуге в шею еще пару минут и отстраняется, как ни в чем не бывало. После этого Юнги не может нормально реагировать на любое сравнение Чимина с животным. Какой, нахрен, щенок? Какая, нахрен, кобра? Когда Чимин смотрит на Сокджина умилительными глазами, склонив голову на бок, и выпрашивает добавки, ему только прижатых к голове кошачьих ушей не хватает, ей-богу. Котяра, наглый и бесстыжий. Юнги поражается: как можно быть таким слепым? Чимин даже потягивается, как кошка, выгибаясь порой совсем уж бесстыдно. Когда Чимин усаживается на пол в танцзале и по привычке широко раскидывает ноги, Юнги про себя почти воет. Коты так точно не умеют. А Чимин умеет. Юнги вообще котов не любит. Но кот Чимин в одночасье становится самым желанным существом на свете. И от этого тоже рука-лицо хочется. Шуга чувствует себя так, будто «верните мой две тысячи восьмой», когда пятнадцатилетним Мин Юнги владели исключительно гормоны. Не то чтобы он раньше не думал о Чимине в сексуальном плане, нет. Глядя на эти охуенные раздвинутые бедра, сложно не думать о чем-то неприличном. Просто Юнги вовремя давал себе по башке и усмирял разбушевавшийся спермотоксикоз. Так и жили – не тужили, но после того злосчастного мяуканья Чимин остаётся собой, а у Юнги несет крышу. Юнги, например, дико интересно, что будет, если Чимина почесать за ушком. Случай проверить предоставляется совершенно неожиданно. – Юнги, не в службу, а в дружбу – растолкай Чимина, а? – просит Намджун, не отрываясь от смартфона. – Нам сегодня опаздывать нельзя никак, а он дрыхнет. Юнги равнодушно кивает и выползает из-за стола. Со спящими мелкими у него разговор короткий – пинок или одеяло стянуть – и дело в шляпе. Но сейчас у него немного другие планы. Юнги подкрадывается к спящему Чимину и некоторое время наблюдает за парнем. Ну что за дитя – умиляется про себя Юнги, потому что спящий Чимин – это действительно очень мило. Парень спит, приоткрыв рот, и тихонько сопит во сне. Юнги улыбается совсем по-дебильному, когда замечает пятнышко слюны на подушке. Чимин хмурится, плямкает губами и скручивается на боку в клубочек. Котейка. Юнги присаживается на край кровати и наклоняется над спящим парнем. За дни «кошачьего сумасшествия» он выяснил еще одну приятную деталь о младшем: Чимин офигенно пахнет. Совершенно не так, как подобает восемнадцатилетнему качку, но офигенно. Чимин пахнет кокосом. Сладкий запах исходит от кожи, волос, одежды, и, кажется, въелся даже в кончики пальцев. Юнги глубоко дышит, наслаждаясь моментом, и осторожно чешет Чимина за ушком. Результат превосходит все его ожидания. Чимин выгибает шею, подставляясь под ласковые прикосновения. Дрожащие веки выдают его с потрохами – Чимин не спит. Юнги осторожно скребет ногтями по коже, а с лица не слезает все та же дебильная улыбка. – Еще, – мямлит Чимин, когда Юнги все-таки убирает руку. – Обойдешься, – Юнги лохматит волосы парня и собирается вставать, но Чимин хватает его за руку и смотрит жалобно-жалобно. Как котенок. – Ну пожалуйста, хен. Еще и губки надувает, засранец. Юнги показательно вздыхает и опять чешет мелкого за ухом. Чимин снова довольно выгибается, а потом Юнги кажется, что он умер и попал в ад. Или в рай. Неважно. Ничего не имеет значения, когда Чимин льнет головой к его коленям и едва слышно по-кошачьи урчит. Ой блядь. Улыбка на лице Юнги застывает в непонятной гримасе. Какого хрена. Пак Чимин. Милый котейка Чимин, который льнет к его ногам, щекой трется о колени и урчит, какого, спрашивается, хрена? Юнги треплет мелкого по волосам и сваливает, пока некоторое оживление в штанах не переросло в нечто большее. Зоофил чертов. Юнги проклинает свое любопытство. Потому что Чимин не то что просит, а прямо-таки требует, чтобы его так будили каждый день. – Я в два раза быстрее просыпаться буду, – обещает Чимин, глядя большими честными глазами, и после вздоха и кивка лыбится во все тридцать два, наклоняется к Юнги совсем близко и тянет на ухо: – Мяяяяууууу. Юнги проклинает всех котов на свете. Мало того, что мысли о Чимине преследовали его днем. Котяра решил, что этого мало, и внаглую принялся расширять территорию. Юнги видит потрясающие сны. Чимин с кошачьими ушками делает эгье и смеется своим высоким, девчачьим каким-то голосом. Чимин с нарисованными усиками и черным носом сворачивается клубочком у Юнги на коленях и долго мурлычет. Чимин в кошачьем ошейнике сидит перед Юнги на коленях и… Да что ж такое. Нет сил думать о чем-то другом. Так или иначе, но каждый сон Юнги сверкает красной пометкой «18+», и после такого идти и будить почесываниями этого чертового котейку… Ей-богу, лучше в ад. И если Чимин окончательно сроднился с мяукающим животным, то себя Юнги в определенные моменты начинает ассоциировать с собакой. Очень злобной и очень большой. И таких моментов становится все больше, потому что то Хосок лапищи свои распускает, то Тэхен повисает на Чимине и шепчет что-то долго на ухо, то Сокджин шлепает мелкого по заднице, когда тот тырит с тарелки лакомые кусочки. Собака внутри рычит и скалит зубы. Мое. В одно прекрасное утро одногруппники узнают причину, по которой Юнги уже вторую неделю никому не позволяет будить Чимина. Они опаздывали, сильно опаздывали, но Чимин урчал слишком сладко и ластился очень откровенно – Юнги думал, что с ума сойдет, когда парень почти забрался к нему на колени. Поэтому совершенно оправданно у старшего не нашлось силы воли отпихнуть Чимина в положенное время. Чимин урчал и улыбался, Юнги изо всех сил старался не спалить привычный уже стояк, и Чонгук со своей камерой зашел в комнату очень не вовремя. Фотография стала достоянием общественности моментально. Намджун ржал как буйнопомешанный и просил тазик, потому что «где мне блевануть розовыми соплями». Сокджин сквозь смех лепетал что-то о том, что будет кормить Чимина кошачьим кормом. Чимин смущался, Юнги бесился. Хосок пытался прокомментировать что-то про мартовских котов и даже протянул было лапы – обниматься, но быстро заткнулся, встретив свирепый взгляд. Потому что собака Юнги рвала и метала. Не заметить было сложно. С тех пор покушения на Чимина в плане фансервиса и случайных обнимашек стали намного реже. Хоть какой-то плюс. Юнги немного успокаивается в реальности, потому что собственнические чувства немного ослабляют хватку, но со снами сладу по-прежнему нет. Сегодня ему снится их общежитие. Юнги немного удивлен, потому что его сны обычно сразу начинаются с порно-картинок, но сегодня, по-видимому, его ждет нечто с обоснуем. Но так даже интереснее. Поэтому Юнги в предвкушении поднимает уголки губ и садится на кровати. Точнее, фантом Юнги – двойник из сна. Да, именно фантом-Юнги бесшумно пробирается к ванной. Юнги абсолютно уверен, что там его ждет что-то очень интересное – таковы законы его сегодняшнего сна. Из-под закрытой двери виднеется полоска света. Фантом-Юнги улыбается довольно и нажимает на ручку. Дверь со скрипом распахивается, Юнги делает шаг вперед и все идет по пизде. Ощущения наваливаются снежным комом. Свет лампочки чересчур режет глаза. Кафель ощущается ледышками под босыми ступнями. Юнги резко становится холодно, неуютно и как-то очень хреново. Он щурится от света, моргает часто, и до него доходит. Медленно и с перебоями, но доходит. Он в ванной не один – напротив него стоит Пак Чимин. голый Пак Чимин блядский голый Пак Чимин с блядскими кошачьими ушками на голове. Ой блядь. Юнги пялится на Чимина. Чимин пялится на Юнги. Смущения и неловкости – выше крыши. – Доброй ночи, – тупо говорит Юнги и тут же проклинает свой рот. Чимин в ответ кивает и опускает глаза. Кажется, он вот-вот расплачется, а еще у него щеки красным полыхают, а руки явно стараются прикрыть то, чего Юнги видеть ой как не нужно. У Чимина стоит, и от этого ситуация лучше не становится. – Это же не сон? – на всякий случай уточняет Юнги и мысленно рука-лицо делает, потому что какой нахрен сон. Чимин все так же молча мотает головой и краснеет еще сильнее. Он неловко прикрывает пах ладонями, и Юнги, проследив за движением рук, воет про себя. Пак Чимин, какого хрена. Между накачанных бедер свисает пушистый кошачий хвост. Чимин следит за взглядом Юнги и тушуется окончательно. У младшего губы дрожат и нос подозрительно морщится – Чимину очень, очень хреново. Кажется, он вот-вот заплачет – Чимин боится поднять на Шугу глаза и вроде даже носом шмыгает. Юнги теряется и чувствует, как краска заливает и его щеки. Господи, до чего же неловко. – Чимин, ты чего? Эй, – Юнги делает шаг к парню и пытается привычно обнять, но Чимин шарахается от него почти испуганно, и до Юнги доходит, что обнимашки как-то не совсем к месту. Поэтому Юнги неуютно дергает руками и топчется на месте, стараясь не смотреть на младшего. И вроде бы старается он очень-очень, а получается из рук вон плохо. Взгляд мертвой хваткой прилипает к черным ушкам с белыми пушистыми кончиками и соглашается переместиться только на такой же черный пушистый хвост. Юнги пялится на сплетенные на уровне паха ладони и благодарит богов, что Чимин не поднимает головы. Юнги пялится и кирпичи себе в лицо швыряет, потому что ну не время, эй. Это же Чимин, его хороший Чимин, которому, видно, юношеский максимализм в голову ударил – или спермотоксикоз, иначе какого хрена он так бы выряживался? Хотя, постойте… – Реально. Какого хрена? – Юнги осознает, что задал вопрос вслух, когда Чимин наконец-то поднимает голову и таращится широко распахнутыми глазами. Парень шевелит по-рыбьи губами, мнется и тихо выдает: – Мне нравится. – Ммм, – мычит Юнги в ответ. А что еще он может сказать? Чимин переступает с ноги на ногу и смотрит на него уже не так испуганно. Дышать становится немножечко легче. Юнги потихонечку расслабляется, потому что вроде бы ничего смертельного не происходит – мир не рушится, небо не падает, воздух не горит огнем, и все почти нормально. Просто Чимин вживается в роль кота. Просто Чимин с ушками и хвостом. Просто Чимин. Ой блядь. Чимин все еще прикрывается ладошками, но смотрит даже с толикой заинтересованности. Он облизывает губы нервно и задает вопрос: – А тебе нравится, хен? Юнги охреневает. Он даже отступает назад немножко и впечатывается затылком в косяк. Ему нравится? В голове возникают картинки мурлыкающего Чимина и тут же дополняются жаркими сценами из снов. Ткань на мягких шортах начинает подозрительно топорщиться. Нравится ли ему? Еще как. – Боже, Чимин, ты о чем, – Юнги выдыхает и прикрывает пылающие щеки ладонями. Вдох-выдох на успокоиться, и Юнги произносит почти твердо: – Да. Мне нравится. Тебе идет. Чимин словно расцветает и сверкает привычной очаровательной улыбкой. Ему и вправду идет – эти чертовы ушки в сочетании со смущенным румянцем создают что-то вроде соблазнительной невинности – если такое вообще возможно. Хотя с Чимином возможно все – пора бы уже запомнить. Чимин, кажется, уже чувствует себя в своей тарелке, а у Юнги сердце все еще бешено колотится и коленки немного дрожат. Чимин снова переступает с ноги на ногу, потому что на холодном кафеле стоять не очень-то приятно, а потом неожиданно прикрывает глаза и выдыхает громко. Юнги недоуменно морщит нос, когда Чимин отшатывается назад и опирается о рукомойник. – Пробка, – одними губами шепчет Чимин. У Юнги темнеет в глазах. Хвост. Блядский кошачий хвост, свисающий между бедер. Пушистый, черный с белым кончиком. А что ты думал, зоофил чертов, а? Что Чимин себе лишнюю конечность отрастил? Юнги пытается заорать своему мозгу «Нет!» и выбросить красный знак «Стоп», а мозг гадко хихикает и воспроизводит в замедленной съемке, как Чимин осторожно вводит в себя аккуратную анальную пробку с пушистым хвостом. Юнги представляет приоткрытые в стоне влажные губы, дрожащие ресницы, слышит сорванные вздохи, и желание увидеть это вживую растекается ртутью по венам. Юнги, дыши. – Черт, Чимин, ты что творишь, – Юнги вытирает со лба испарину и пытается глубоко вдохнуть. Он закрывает глаза и поэтому не замечает, как Чимин нескромно пялится на его оттопыривающуюся ширинку. – Я пойду… – Нет. Юнги уже нажимает на ручку, когда до него доходит. Что? Что? ЧТО? Юнги разворачивается и сталкивается с Чимином почти нос к носу. Чимин как-то незаметно подходит к нему почти впритык, так что Юнги чувствует на своих щеках чужое дыхание – а Чимин выдыхает шумно и сорвано. Чимин совсем близко – на грани опасного; у Юнги даже в горле пересыхает и в ушах шумит. Чимин топчется возле него, а потом делает совершенно ужасную вещь. Чимин. Котейка Чимин. Блядский невинный Чимин. Чимин заводит одну руку Юнги за спину и щелкает задвижкой. Юнги вздрагивает от громкого в ночной тишине звука и замирает. – Ты ебнулся? – задает он вполне, по его мнению, логичный вопрос, потому что другого объяснения не находится. Чимин весь как-то сжимается и склоняет голову набок. – Наверное, да… немного. Тебе же нравится, хен? – Чимин снова мучительно краснеет, но взгляд не отводит, от чего Юнги очень… очень как? Плохо? Хорошо? Охуенно? Юнги нравится. Юнги нравится до безумия. Юнги, наверное, тоже ебнулся, потому что он плюет на безумие происходящего и притягивает младшего к себе. Целовать Чимина – что-то за гранью возможного. Юнги просто прижимается к горячим губам, а по венам яд струится, и это очень, очень классно. Юнги обхватывает Чимина за талию, прижимает к себе крепко, а Чимин под натиском отступает немного назад, пока не упирается в раковину, но от старшего не отлепляется. Юнги прихватывает зубами нижнюю чиминову губу и сжимает несильно – в ответ Чимин хватается за его шею и тихонечко скулит. Результатом Юнги доволен, но останавливаться никто не собирается. Поэтому Юнги с нажимом проводит языком по зубам и проскальзывает в чужой рот. Его начинает потряхивать, когда Юнги соображает: Чимин еще не целовался ни с кем. Парень открывает рот слишком широко и на малейшие движения языка реагирует как-то бурно – постанывает и ноги раздвигает. Юнги целует его глубоко и мокро; слюна скапливается в уголках губ и немного стекает на подбородок. Чимин пытается отвечать ему и даже ухитряется погладить чужой язык своим, но все движения какие-то неуклюжие – они зубами стукаются и носами сталкиваются, но почему-то Юнги думает, что это самый офигенный поцелуй в его жизни. Чимин из его снов целовался как профессиональная шлюха и вообще был развратен, как последняя проститутка. Но реальный Чимин смущается, сопит и дергается неуклюже, но это намного, намного круче. Реальный Чимин отзывчивый и искренний и заводит до чертиков. Юнги почти с ума сходит, когда Чимин стонет ему в губы и потирается стояком о ткань шорт. У Юнги тоже стоит, почти до боли, и он мстительно проводит по чиминовой спине ногтями, оставляя красные полосы. Чимин больно прикусывает его язык и почти с ног валится – Юнги едва успевает перехватить его за талию. – Блядь, хен, – стонет Чимин ему в шею, когда Юнги сжимает руками упругие ягодицы. Юнги ухмыляется, потому что сейчас даже грязный мат из уст младшего звучит почему-то до противного мило. – Коты не ругаются, – выдыхает Юнги в пропирсованное ухо и осторожно гладит пушистый хвост. Чимин дышит ему в шею, и Юнги чувствует на лице младшего улыбку. Но Чимин голову не поднимает, только вцепляется в Юнги крепче и бедрами прижимается. Юнги этого мало. В конце концов, какие к черту скромности – Юнги проскальзывает пальцем между ягодиц и осторожно давит на пластмассовую пробку. Чимин дергается всем телом и стонет громко – Юнги и подумать не мог, что этот по-детски высокий голос может звучать так роскошно. Поэтому старший мысленно ставит себе «отлично» и надавливает еще раз, осторожно двигая игрушкой. Чимина прошибает крупной дрожью. Ему хочется застонать пошло и развязно, потому что близость Юнги крышу сносит, но Чимин понимает: нужно сдерживаться, поэтому он кусает хена за плечо и с силой царапает по шее. – Когти выпускаем? – шипит Юнги и мстительно начинает двигать пробкой сильнее. Чимин согласно не то мычит, не то стонет и царапает по рукам – уже специально. Ему горячо, круто, а еще до ужаса интересно – Юнги первый, кому он позволяет так себя касаться. Чимин изо всех сил старается не утонуть в собственных ощущениях, потому что ловить каждую реакцию Юнги – не менее классно. Юнги кроет. Ему не верится, что Чимин в его руках – живой, возбужденный и податливый. Чимин стонет его имя Юнги на ухо, бедрами двигает, и это так круто, что Юнги сам себе завидует. А еще Чимин вспоминает о том, что он сегодня из семейства кошачьих, и вместо стонов начинает урчать Шуге в шею, когда тот особенно удачно двигает пробкой. Юнги думает, что надолго его не хватит. Синтетическая шерсть ушей щекочет кожу, когда Чимин голову опускает, а блядский хвост вообще не дает нормально соображать. Когда Чимин трется об него совсем уж бессовестно, Юнги осторожно подцепляет пробку пальцами и тянет. Игрушка вынимается с хлюпающим звуком, от чего Чимин умудряется даже смутиться. И даже в этом Юнги находит какое-то пиздецкое очарование – Чимин смазки явно не пожалел, потому что по бедру течет тонкая прозрачная струйка. Юнги успокаивающе гладит дрожащего парня по бедрам и уже собирается обвести скользкий анус пальцем, когда Чимин перехватывает его руку и останавливает. Юнги хватает паника. В голове моментально взрывается куча неприятных мыслей – ведь малой явно девственник, и Юнги готов страдать от того, что слишком поспешил. Юнги легонько тянет Чимина за волосы, вынуждая поднять лицо, всматривается в каждую эмоцию, и его отпускает. На лице Чимина нет ни тени страха или отвращения. Даже наоборот, Чимин смотрит зазывно, дышит тяжело и медленно облизывается. По-кошачьи. Чимин лезет целоваться, и Юнги с радостью подхватывает инициативу. На этот раз Чимин действует смелее и даже пролазит руками хену под футболку. – Сними ее, – хнычет Чимин, дергая за ткань, и Юнги медленно догоняет, что на нем и вправду слишком много одежды. Он стягивает футболку через голову, но спешит и запутывается в ткани. Юнги слышит тихое фырканье и какую-то возню, и яростно дергает футболку, пытаясь освободиться. Несчастная ткань почти трещит по швам, но Юнги все-таки отбрасывает ее в сторону, поворачивается к Чимину и подвисает. За то время, что он немужественно боролся с футболкой, Чимин успел забраться на стиральную машинку и сейчас сидел как чинный мальчик, скромно прикрывая ладошками пах. Хотя насчет чинного мальчика Юнги бы поспорил. Хорошие мальчики не смотрят зазывно, прикусив губу, и кошачьих ушек наверняка тоже не носят. Чимин улыбается совсем опасно. Юнги это не нравится. Вовсе нет. Хрен знает чего можно ожидать от этого чертового осмелевшего кота, рассевшегося на стиральной машинке. Чимин раздвигает ноги и упирается пятками об край машинки, и черт возьми, почему это так по-блядски. У Юнги голова кружится и, кажется, скоро начнут трястись коленки, и это хреново, очень хреново. А Чимин, кажется, полностью вошел в роль развратного котика – или свихнулся окончательно – потому что иначе объяснить его действия не получается. Чимин подносит руку ко рту и начинает вылизывать ладонь. Медленно. Пошло. Издевательски улыбаясь и глядя Юнги в глаза. Язык скользит по ладони, а кожа поблескивает от слюны. Ой блядь. Юнги сам не замечает, как оказывается у машинки между разведенных чиминовых ног. Чимин рывком сдергивает с него шорты, еще раз проходится языком по ладошке и неожиданно робко спрашивает: – Можно? Что можно, Юнги не соображает. Он неловко обнимает младшего за плечи, прижимается лбом ко лбу и еле кивает, прислушиваясь к перезвону осколков разбитого самообладания. Чимин дышит ему на щеки и касается кончиками влажных пальцев кожи на бедре. У Юнги будто бомбочки под кожей взрываются – кровь в капиллярах превращается в лаву и расползается по телу. Чимин ведет подушечками по бедру к паху, оставляя влажный след, и наконец обхватывает ладонью возбужденный член. Юнги только зубы стискивает, когда Чимин двигает рукой вверх-вниз, смазывая орган своей же слюной. Горячая ладонь так потрясающе ощущается на члене, а Чимин еще при этом и в глаза ему смотрит – смущается, краснеет, но взгляд не отводит. Когда Чимин сжимает пальцы сильнее и трет какое-то особо чувствительное место под головкой, Юнги воет сквозь зубы и еле держится, чтобы не сорваться. Юнги все еще помнит, что он у Чимина первый, поэтому он тянется пальцами к влажному от смазки анусу. Чимин дергается и губу закусывает, когда в него проникают одним пальцем – проходит удивительно легко, и Юнги издевательски улыбается. – И давно ты по ночам… открываешь себя миру? – шепчет Юнги, добавляя второй палец и разводя их на манер ножниц. Чимин вскрикивает и в свою очередь убыстряет движения рукой. – С тех пор, как ты взял чертову привычку чесать меня за ухом, зоофил. Юнги в отместку глубже и резче двигает пальцами и выдыхает тихое «вау», когда Чимин в спине прогибается и стонет громко. Зрительный контакт при этом не разрывается ни на секунду – и это так интимно, что плакать хочется. Чимин сжимается и выталкивает из себя пальцы. – Хватит тянуть… кота за хвост, – поясняет он и улыбается как-то по-детски. Хватит так хватит – Юнги рад послушаться. Он закидывает ноги Чимина себе на талию и осторожно толкается в его задницу. Юнги сдерживает себя из последних сил – Чимин все еще цепляется за него и в глаза смотрит, и это самоконтролю никак не способствует. А еще эти ушки, эти блядские ушки совсем с толку сбивают – Юнги кажется, что Чимин вот-вот замяучит и к голове их прижмет. Чимин все-таки зажмуривается, а потом делает восхитительную и ужасную вещь одновременно – дергается всем телом и насаживается до конца. Прощай, крыша, привет семье. Горячо, узко и слишком невыносимо. – Нахуя? Тебе ж больно, – стонет Юнги и сам себе противоречит, потому что толкается быстрее и резче. Чимин шипит – по-кошачьи – и с явным удовольствием царапает ему спину. – Ты так медленно все делал, что я думал, с ума сойду. – Медленно, значит? – Юнги только подхватывает своего кошака за бедра и входит так изумительно глубоко, что Чимин голос теряет. Юнги пытается поймать хоть какой-то ритм, но Чимин все портит – цепляется за него, как за спасительный канат, навстречу бедрами елозит – и это как-то совсем неуклюже, но очень классно. Чимин кайфует – его стоны совершенно недвусмысленны, поэтому Юнги плюет на все, просовывает ладонь между их животами и начинает резко и быстро дрочить младшему. Чимин кончает слишком быстро – по спине проходит волна крупной дрожи, и он сильно кусает Юнги за плечо. Больно – Юнги морщится, но Чимин и не думает отстраняться, зато начинает зализывать место укуса трогательно и ласково. И это почему-то догоняет его окончательно – Юнги прижимает обмякшего кота максимально близко и кончает с тихим стоном. Минута на отдышаться. Минута на осознание случившегося пиздеца. И вечность – в попытке понять, что, блять, происходит. Чимин обессиленно повисает на Юнги, обнимая его всеми конечностями. Ему неудобно сидеть с раздвинутыми ногами, да еще и задница от сидения на твердой стиралке затекла, но у парня сил пошевелиться нет. Юнги поглаживает парня по спине, а внутри все бушует и переворачивает. Что он, мать вашу, натворил? Что, мать вашу, вообще произошло? – Ты меня на стиралке трахнул, – шепчет Чимин. – Я снова вслух сказал? – соображает Юнги и лениво целует Чимина за ухом. – Ага, – Чимин все еще утыкается лбом ему в плечо, но все так же обнимает, и в движениях его – какая-то странная и трогательная доверчивость, так что Юнги даже кажется, что не все еще пропало. – Хен, – Чимин поднимает глаза, – давай ты завтра займешься самокопаниями, а сейчас мы спать пойдем? У Юнги в груди предательское тепло разливается и белые цветочки расцветают, когда Чимин заглядывает ему в глаза и тянется за поцелуем. Они целуются почти невинно и робко, и это не менее круто, чем страстные, мокрые и пошлые меньше получаса назад. – Спать так спать. Только сначала в душ, – Юнги пытается подхватить младшего на руки, но явно переоценивает себя, потому что чуть не падает. – Бля, Чимин, жрать надо меньше. Чимин хихикает и одной рукой цепляется за Юнги, а второй стягивает обруч с кошачьими ушами. – Они мне за ухом надавили, – жалуется Чимин, когда они уже стоят под теплыми струями воды. В ответ Юнги целует красные оставшиеся вмятинки на нежной коже. – Зато тебе идет. Привыкай. Я тебе еще ошейник закажу. Чимин хохочет и мурлычет Шуге в шею. –––––––––––––– Юнги котов не любит. Он убеждается в этом каждый раз, когда одна наглая чиминоморда забирается к Хосоку на колени или к Сокджину ластится, или просто мяукает на камеру и пытается изобразить эгье. Кот Чимин – слишком соблазнительный и дорогой, а еще – провокатор дохрена. Пацан это понимает и пользуется вовсю, а Юнги бесится. Ничего, думает Юнги, следя глазами за Чимином, пусть играется. А ошейник он все-таки закажет.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.