Однажды в моем сне

Я молча смотрела на все это и хотела умереть. Рик притащил с собой не только пакет с лекарствами, а еще Сехуна в спортивках, и с пакетом продуктов в руках. Я вытерла немного влажную от пота руку об свои грязные домашние пижамные штаны, натянула рваную футболку, чтобы закрыть пятно от кофе на ноге, и еще в придачу почесала свои растрёпанные волосы. — Привет, — голосом алкоголика, произнесла я. — Я болею, мне нужен отдых, короче, я в комнату. Веселитесь без меня. — Я не буду оставаться. Я просто помог Рику донести продукты, и добавил денег на лекарства. — Я сейчас отдам, — Минхо полез за кошельком. — Успокойся, — остановил его Сехун. — Там смешная сумма. — Я не люблю быть кому-то должен, я отдам, — стоял на своем брат. Я оперлась на комод, и скрестила руки на груди, наблюдая за их болтовней. Желание тихо свалить в комнату покинуло меня. — Я сказал же, угомонись. Считайте, что я просто помогаю вам с лечением Мин. — Тогда оставайся, с нами поужинаешь, — предложил Рик. Я закатила глаза, надеясь, что Сехун откажется. — Я поем дома. — Оставайся, — сказал Минхо. Сехун взглянул на меня. Я пожала плечами и продолжила молчать. Я не желаю что-либо решать, от меня ничего не зависит. Точка. — Ладно, надеюсь, вы меня не отравите, — согласился Се. — Сегодня этого не было в планах, 94-ый. — Я приготовлю, — тихо сказала я. — А то вы дом сожжете. А мне потом отвечать перед родителями. — Но… ты же болеешь, — хотел остановить меня Рик. — Ой, я же не умираю, в самом деле. Раздули из мухи слона, это всего-навсего простуда. — Как скажешь, а хотя... не говори! Твой голос ужасен, — добавил Минхо. Все тихо засмеялись, я выругалась, забрала пакет и ушла на кухню. — Может тебе с чем-то помочь? — на кухню зашел Сехун. — Я сказала же, не надо, — махнула я рукой. — Слушай, я не знаю как ты готовишь, но я мега вкусно готовлю рамен. — Его каждый идиот готовит вкусно. — У меня свой рецепт, — настаивал Сехун. — Ладно-ладно, только отвали. — Сдалась я. — Я сделаю закуски. — Кимчи из холодильника достанешь? — усмехнулся Се. — Я хотела в тарелочку положить, так красивее, — сказала я. — Ой, твой голос, и правда, ужасен, лучше молча все делай. Я закатила глаза и достала из холодильника мамины заготовки. Села за стол и стала нарезать кимчи на небольшие куски, укладывая их в тарелку. — Ты дышишь как Дарт Вейдер, — рассмеялся Сехун. — О Господи, — вздохнула я. — Аж до дрожи, — восхищался Сехун. — Было бы прикольно, если бы так и осталось. — Иди ты, — бросила я. — Тебе лишь бы поиздеваться. — А что в этом плохого? Очень даже круто. — Просто молчи, — попросила я. Сехун замолчал, но я слышала, как он тихонечко смеется сам с собой, когда я вздыхала или кашляла. 94-ый ушел достаточно поздно. Его рамен и правда был очень вкусным, но из-за насморка я не могла чувствовать аромат, поэтому и вкус не казался полностью ощутимым. Если честно, я из-за этого расстроилась. Может я больше никогда не смогу попробовать его рамена? Когда дверь за парнем закрылась, Рик с Минхо начали сплетничать. А я слушала и дико угорала над ними. Кстати, Сехун взял с нас обещание молчать о том, что он может быть дружелюбным. И предупредил, чтобы мы не ожидали от него такого теплого приема где-нибудь в школе. Рик за это слегка побил его, но все равно согласился выполнить его просьбу. Мы, пока, не знаем, почему Сехун так дорожит своей ужасной репутацией, но лично я, рада осознавать, что в глубине души Сехун не такой уж и плохой парень. И более того, он открылся нам, это уже что-то значит. Я первая ушла в свою комнату. Я хотела поскорее лечь спать с той мыслью, что Сехун может измениться, что у меня есть шанс увидеть хорошего парня в реальности и больше не быть зависимой от снов. Из-за болезни мне снился полнейший бред, который сложно было вспомнить на утро. Сехун там точно был, но не очень похожий на человека. Это вроде был кентавр? Господи, хочу это развидеть. С утра я первым делом рассмеялась, а Минхо подумал, что я псих. Он-то караулил меня с лекарствами и горячим чаем с медом. — Завтра родители вернутся, — напомнил брат. — Если у тебя будут силы, поможешь убраться в зале? Я кивнула и укрылась одеялом. С утра всегда берет озноб. Минхо потрепал мои волосы и ушел в школу. Я снова осталась одна, еще этот кентавр в голове. Я потрясла головой и взяла в руки телефон. Может, если я поиграю во что-то, я отвлекусь и потом смогу не видеть во сне всяких сказочных персонажей? Но как только я взяла в руки сотовый, я заметила иконку социальной сети над которой красовалась цифра десять. Уведомления родимые. Я и не заметила, что Сехун добавился ко мне в друзья. Я, разумеется, приняла заявку, и, забыв про девять непрочитанных сообщений, полностью погрузилась в его фотоальбомы. Их правда оказалось только один. Даже не их, просто один фотоальбом. Всего семь фотографий… но есть одна отличная фотография. Я, чувствуя ужасную неловкость и стыд, сохранила ее в запароленную папку и была такова. Вышла с его страницы и снова забыла про сообщения. Я еще раз посмотрела на его фотографию, уже хранящуюся в памяти моего телефона, улыбнулась и закрыла глаза. *** Я зашла в какую-то милую кофейню и начала искать взглядом Сехуна. Я нашла его, он сидел за столом у окна, но не один, а в компании каких-то школьниц. Я стояла около дверей и наблюдала за тем, как они пытаются клеится к нему, а он страдальчески закатывал глаза и проверял время. Я подошла к столу и положила руку на его плечо, вопросительно оглядев девочек, занимающих все свободные стулья. — О, ты пришла, — парень встал, обнял меня и усадил на свое место. — Спасибо, что подождали со мной мою девушку. Мне было бы скучно сидеть одному. — Сказал Сехун девочкам, помогая им встать. Я тихо хихикала в кулак. Девочки начали обиженно цокать языками и бросать на меня злостные взгляды. Я лишь пожала плечами и мило попрощалась с ними. — Кто они? — спросила я, когда мы с Сехуном остались одни. — Они учатся в нашей школе, в девятом классе. Чего-то хотели от меня, — недоумевал Сехун. — Ясное дело, что они хотели, — усмехнулась я, попивая кофе, на котором было написано имя моего парня. — Ревнуешь? — поинтересовался Сехун, хитро улыбаясь. — К девятиклассницам? — переспросила я. — Щас! — Сама-то, — закатил глаза парень. — На два года старше всего. — У них в следующем году начинается ад, — внезапно сказала я. — Кстати, об аде, мне надо к репетитору к пяти. — Сегодня же воскресенье, и у тебя хорошие оценки! — Родители непреклонны,— вздохнула я, вставая из-за стола. — Ты только что пришла, — парень встал вместе со мной. — Я зашла за тобой, чтобы ты меня проводил. Этот репетитор, мамина подруга, живет в Каннаме. Мне не хочется ехать туда одной. — Ок, — кивнул парень, накинув на себя рюкзак. — Мне тебя подождать? — Я освобожусь совсем поздно, — расстроилась я. — Идти одной стремно, но тебе долго ждать. — Ну, вы будете заниматься около трех часов, да? — Где-то так, — кивнула я. — Я схожу в кино, — улыбнулся парень. — Спасибо огромное, — обрадовалась я. — Тогда, поехали? — Ага. Я проснулась, как только мы вышли на улицу. Репетитор в Каннаме… Черт! Я забыла отменить занятие! Оно ведь сегодня. Я долбанула себя по лбу и вскочила с кровати. Начала искать свой блокнот, где записан номер преподавателя. Нашла минут через десять. Позвонила, отменила занятие, получила задания на дом. Отлично, черт возьми! Как же я жду летних каникул, так достали эти экзамены, эта вечная гонка за наивысшее место в школьном рейтинге… отстой, а не жизнь. Минхо все не шел и не шел домой, а я так хотела пирожного «золотая рыбка», просто до смерти. Я писала брату десятки смс в секунду, вечно выглядывала в окно, молилась, в конце концов, чтобы он поскорее пришел и принес их мне. Но он все не приходил. Из-за болезни меня тошнило почти от всего, но не от «рыбки». Я померила температуру, и, решив, что я буду жить, если сама добегу до ларька, быстро собралась и вышла из дома. Я натянула капюшон так сильно, что почти ничего не видела. Несмотря на +20 градусов по Цельсию я надела сапожки. На улице мне стало чуть жарковато, но терпимо, все-таки я болею. Я быстренько дошла до перекрестка и завернула за угол, туда, где стоят палатки с уличной едой. Купив себе десяток «рыбок», пирожков с яйцом и еще какой-то острой штуки, название которой мне не дается произнести, я побрела в сторону дома. Когда я дошла до перекрестка я заметила Минхо, он возвращался из школы вместе с Сехуном. Я сначала хотела подойти к ним, но потом решила, что лучше бы им не знать о моей выходке. Я спряталась за ларьком с вареной кукурузой и наблюдала за парнями. Они остановились совсем близко от меня, я даже сначала испугалась, что меня заметят. Но они повернулись спиной к ларьку и продолжали разговаривать о чем-то. Сначала я не могла понять, потому что пропустила начало предложения, но потом до меня дошло, что Минхо рассказывал Се как я поживаю. — Она попросила купить ей много пирожных «Золотая рыбка», — смеялся Минхо. — Как думаешь, того, что мы купили, хватит? — Она же не взрослый мужик, вряд ли она съест больше четырех штук. — Да конечно, — усмехнулся мой брат. — Она их сотнями поедает, как мне кажется. Я, прожевывая третью рыбку, была немного обижена такими словами. Но все же, я признаю, что это правда. Я — обжора. — Вот как, — немного рассмеялся парень. — Завтра важный тест, мы с Риком будем готовится вместе, хочешь с нами? — предложил мой брат. Тут я чуть не подавилась. — Эм, нет, я предпочитаю готовиться в одиночестве, — ответил Сехун, немного замявшись. — Чего ты? Давай с нами, так веселее. — Минхо, — перебил его Сехун. — Мы — не друзья. Почему я должен проводить с вами вечера во время подготовке к тесту? А потом, может мне еще поужинать с вами и поиграть в видеоигры? Угомонись. — Эй, ты чего? Я просто проявляю дружелюбие. У тебя ведь совсем нет друзей здесь. — Слушай, я не просил «проявлять дружелюбие», окей? Я остановился здесь для того, чтобы узнать как там Мин, потому что забыл спросить по дороге и все. Я пошел. — Проваливай, — бросил Минхо и ушел в другую сторону. Я завернула за следующий угол и шла параллельно с Минхо, но по другую сторону дома, так что он меня не видел; а я так успею прийти раньше него. Я успела. Забежала домой за минуту до того, как зашел Минхо. — Я пришел, — крикнул он. Я вышла из зала, типа смотрела телек. — Привет, принес еду? Брат протянул мне пакет, я, с довольной улыбкой, приняла его и вернулась на диван к телеку. — Надо поговорить о Сехуне, — брат сел рядом. — А что с ним? — кусая булочку, спросила я. — Снова ведет себя как мудак, — фыркнул Минхо. — Но меня больше волнует, что он упоминал тебя. — Зачем? – безразлично спросила я. — Интересовался твоим самочувствием, — ответил Минхо. — Наорал на меня, из-за того, что я пытался быть милым. — Ой, не пытайся быть милым, тебе не идет. — Лина вечером зайдет, — вдруг сказал брат. — Вспомнил. — Отлично. А то я уже умираю от твоей компании. Не с кем посекретничать. — О чем «посекретничать»? — Минхо схватил меня за руку. — Воу, воу, парень, полегче, — я высвободила свою руку и рассмеялась. — Просто девичьи сплетни, ты заскучаешь. — Ты изменилась за эти несколько месяцев. Это из-за экзаменов? — Изменилась? — Да. Ты ведешь себя странно, будто бы немного рехнулась. — Прикольно, — захихикала я. — То-то, я думала, что немного схожу с ума. — Это точно из-за экзаменов. Забей ты. — Экзамены не причем, — отмахнулась я. — В чем тогда дело? — Минхо, я не хочу об этом говорить, — устало вздохнула я. — Я, конечно, понимаю, есть такие вещи, которые не обязательно говорить старшим братьям и все такое, но если это «что-то» рассказать можно, то расскажи мне. Я ненадолго перестала жевать и убрала пакет с закусками с колен. Взвесила все «за» и «против». И решила, что лучше соврать о чем-нибудь. — Просто страдаю от бессонницы, засыпаю где угодно, но не ночью в кроватке, — сказала я. — Не хотела вам говорить, а то бы затаскали бы по врачам, да начали травить бы меня всякими отварами. — И все? — Ну, представь, я не сплю по ночам, из-за этого и выгляжу немного сумасшедшей, потому что это неправильно. — Я думал что-то серьезнее, — разочарованно произнес брат. — Давай я сделаю тебе какао вечером? Ты точно вырубишься! — Давай, — улыбнулась я. Мне было не по себе оттого, что я соврала брату, но мне совсем не хотелось рассказывать ему про свои сны. Он бы, конечно, поверил, но был бы в шоке и стал бы еще больше остерегаться Сехуна. А я все же хочу достучаться до этого парня. *** Выпив какао, который Минхо приготовил вложив туда всю свою душу, и, видимо, почти весь запас сахара на кухне, я сделала вид, что мне очень-очень понравилось и легла спать. На самом деле, мне конкретно вырубало, поэтому, как только дверь за братом закрылась, я и не заметила, как уснула. Врать о бессоннице было неловко, ибо сплю я так раз очень хорошо и много. Лина осталась ночевать у нас, она посапывала на полу рядом со мной уже как полчаса, даже не отведав какао брата, завтра будет жалеть. Ну да ладно, ее проблемы, а меня конкретно вырубает. Сегодня мой мозг пощадил меня и не выдавал никакой фантастики. Во сне я тоже болела. Я лежала на кровати, но не на своей. Она была из белого дерева, очень высокая, с красивым темно-синим постельным бельем и очень мягкими перьевыми подушками. Сехун сидел рядом со мной и поглаживал меня по руке. Рядом с ним стоял столик с моими лекарствами и чашкой, от которой шел пар. — Как твое горло? — спросил он. — Уже лучше, — прохрипела я. — Я так не думаю, — усмехнулся парень, подавая мне какие-то таблетки. — Пора пить лекарства. Я кивнула и выпила все, что он мне дал. Самое смешное, что я захотела спать. Захотелось спать во сне. Это мощно. Я закрыла глаза. Сехун поцеловал меня в лоб и вышел. Я проснулась от того, что заснула во сне. В реальности же я просто вспотела. Я быстро переоделась и снова залезла в кроватку. Снова заснула. И снова я оказалась на той скале, с которой Сехун недавно меня сбросил. На мне уже не белое платье, а черное. Оно было не из летящего материала, как в прошлый раз, а наоборот плотно облегало мое тело, будто бы это моя вторая кожа. На ногах были изящные серебряные босоножки на маленьком каблуке. Да и вся неровность с поверхности скалы исчезла. Мне было очень даже удобно прогуливаться здесь в такой обуви. Все гладко и никаких камней. Я обернулась и увидела позади себя Сехуна, сидящего за маленьким круглым столом. Парень подозвал меня к себе и отодвинул для меня стул рядом с ним. Я присела, Се взял мою руку в свою и смотрел мне в глаза. Все так романтично, действительно, такое может быть только во сне. — Тебе нравится здесь? — спросил он, наливая мне вина. — Да, — ответила я, хотя мне, что из реальной жизни, было не по себе находиться в том месте, где меня убили. — Поужинаем тогда здесь, а не в номере? — Конечно, — кивнула я, открывая меню. Клянусь, только что его не было на столе. — Что будешь? — Мясо, что же еще, — ответила я. Сехун рассмеялся и закрыл меню. — Тогда выбери и мне. Я вновь кивнула и продолжила читать. Меню было, будто бы, не на корейском, но я все равно все понимала. Хотя я знаю только корейский, даже с английским у меня не все так гладко. — Выбрала? — поинтересовался Сехун. Я помотала головой и продолжала листать страницы меню. В итоге, я заказала какие-то стейки и мы с Сехуном, в ожидании заказа, о чем-то разговаривали. Хоть убейся — но лучше не надо — ничего не помнила. Когда нам принесли заказ, я сразу обратила внимание на нож для мяса. — Давай я тебе разрежу, — Сехун взял нож, на который я так пристально смотрела и начал резать мой стейк. Я внимательно наблюдала за тем, как острие ножа легко входит в мясо и разрезает его на части, будто бы это масло, а не кусок говядины средней жесткости. — Стой, — я перехватила руку Сехуна, когда мне показалось что на ноже была какая-то грязь. — Дай-ка нож. Я встала из-за стола и поднесла нож к свету. На нем было выгравировано «СУДЬБА». Я выронила нож, оказавшийся больше похожим на клинок, и отошла подальше. — Что с тобой? — обеспокоенно спросил Сехун, подходя ко мне. — Этот нож… Сехун поднял его и не мог понять, что с ним не так. — Я не понимаю, — бормотал он, вертя нож в руках. — Ты что, идиот? — разозлилась я, выхватила кинжал и показала парню на то место, где была надпись. — И что там? Ничего нет. — Айщ, — прошипела я. Внезапно меня охватила ужасная ярость и злость, я схватила руку Сехуна и сделала глубокий надрез. Парень вскрикнул и высвободил руку. — Ты что творишь? — воскликнул он, пытаясь остановить кровь. Но у него не выходило, кровь лилась из раны и капала на землю. — Теперь ты видишь? — я показала Сехуну окровавленный нож и его лицо резко поменялось. — «СУДЬБА», — прочитал он. — Аллилуйя, — цокнула я. — Это твоя судьба. — Я не понимаю, — парень начинал злиться. — Перечить судьбе не стоит, — улыбнулась я, занося нож. На этой прекрасной ноте я и проснулась. Слава Богу! Я лучше сама умру во сне, чем убью Сехуна. Лина все еще спала, я не стала будить ее, а тихонечко пробралась в ванную и умылась. — Ты встала? — когда я вышла из ванной комнаты, Лина уже проснулась. — Ага, — кивнула я, присаживаясь рядом с ней. — Как ты? — Горло болит меньше, — начала рассказывать я, но Лина перебила меня: — Нет, я про сон. — Чуть не убила его, — вздохнула я. — Это было очень страшно. — Опять этим странным ножом? — Ага, — кивнула я. — Интересно, что он значит. Что-то должен. — Так или иначе, я бы не хотела убивать Сехуна. — Успокойся, в жизни ты точно не убийца, — махнула рукой Лина, поднимаясь с матраса. — Я в ванну. Иди проверь, Минхо встал? Я кивнула и вышла из комнаты. Спустилась вниз, Минхо торчал на кухне. Я снова поднялась и предупредила Лину. Она сразу же начала краситься и интенсивнее расчесывать волосы. Я начала смеяться над ней и отпускать шуточки по поводу ее любви. — Сама не лучше, — фыркнула подруга в ответ и вышла из ванной. — Пошли завтракать, а то ты больная, умрешь от обезвоживания. — Я бы сказала, — начала я. — Но не буду, а то обидишься еще. — Вот-вот, молчи больше. Для горла полезно! *** С приездом родителей жизнь вернулась в привычную колею. Я выздоровела к субботе и в понедельник уже пошла в школу. Мама с отцом не ругали нас из-за оценок, потому что абсолютно забыли про них. В общем, мы с Минхо можем спокойно дышать и жить. После ночевки у меня у Лины закончился домашний арест и мы, наконец, смогли возобновить наши еженедельные тусовки в торговом центре. Сехун гонял со мной до дома каждый день. Он всегда был немногословен, но иногда мне удавалось развести его на небольшие монологи о его жизни. Хотя из них невозможно было сделать хоть какой-то вывод о нем. Сны о нем продолжались, но теперь я видела их единожды в сутки, так как из-за подготовки к экзаменам мне пришлось поднапрячься и учиться усерднее. Я возвращалась от репетиторов около десяти вечера. Я не успевала нормально покушать, что уж тут говорить об отдыхе. Лина жила в таком же режиме, поэтому поболтать мы могли только на переменах в школе и в тот один раз, когда мы выбирались в торговый центр. Каждый раз как я видела Сехуна в школе или на улице он выглядел очень беспечно, будто бы он не бегает от одного репетитора к другому, не учится сутками напролет и не зубрит книжки. Даже Минхо и Рик были похожи на ходячих мертвецов из-за этого ужасного «экзаменационного ада». Я скучала по времени, когда я могу пинать балду и мечтать о Сехуне, но не могла отвлечься от учебника по математике, потому что завтра — в четверг — первый тест по математике. И я могу только бесконечно решать примеры и молиться. Четверг так удачно выпал на черный день. Я, как заядлая одиночка, просто обязана ходить весь день в черном и пожирать чачжанмен. Ну, не совсем обязана, но мы с Линой всегда так делаем. Вот я и привыкла. Но в школу-то надо было идти в форме. Я надела привычный серый костюм, но надела черные кеды (!!!), поэтому, я, считайте, дресс код соблюдаю. В школу шла одна, Минхо проспал первый урок, а тест у него завтра. На перекрестке встретила Сехуна, поздоровались, пошли вдвоем. — Страшно? У тебя коленки дрожат, — заговорил Се. — Дико, — кивнула я. — Еле заснула этой ночью. — Ты много готовилась, я уверен, ты напишешь, — подбодрил меня парень. Я вопросительно взглянула на него, явно не ожидая поддержки. Я сейчас была готова к подколкам, к усмешкам, ко всему, но не к поддержке с его стороны. — Спасибо, — произнесла я. — Не за что, — пожал он плечами. Оставшуюся часть пути шли как обычно: молча. Каждый думал о своем, я слушала музыку в одном наушнике и повторяла формулы. Се вроде тоже был с наушниками, но о чем он думал, понять было невозможно. Так вот взглянешь на него и можно подумать будто он в трансе. Подойдя к школе, Сехун лишь пожелал мне удачи и свернул к школьному двору. Я зашла в здание одна. Лина уже ждала внутри. *** Этот тест был до невозможности долгим и изнуряющим. Меня постоянно бросало то в жар, то в холод, трясло и тошнило. Настолько сильно я боюсь этих экзаменов. Я взглянула на Лину: она грызла карандаш и нервно стучала ногой по полу. Вернувшись к математике, я захотела проклясть все на свете, мне так надоело решать эти уравнения и задачи. Я выглянула в окно. Сехун шел куда-то. Я проследила за ним, пока он не скрылся за зданием, и снова возвратилась к решению теста. Я даже и не заметила как прозвенел звонок. — Сдавайте работы, — воскликнул учитель. Я дописала последний ответ и сложила все листки воедино. Подождала Лину и взяла ее работу. Отнесла к учительскому столу и кое-как добрела назад до своего места. У меня нереально тряслись ноги. Вскоре нас отпустили. Из-за экзамена отменили все дополнительные занятия, и мы с Линой, предварительно переодевшись во все черное, как и планировали, пошли в лучшую забегаловку нашего района. Там готовят самую вкусную лапшу! Не встретить по дороге туда Сехуна было бы странно. — А что это вы в черном? — удивился парень, вынимая из ушей наушники. — Так черный день же, — ответила Лина, поправляя любимую черную футболку. — Но… Мин, у тебя ведь есть парень, — Се перевел взгляд на меня. — Эм, — замялась я, не зная что ответить. — У меня нет, — заговорила Лина. — Она из солидарности со мной надела черное. — Да, — закивала я. — Чисто из солидарности. — А-а-а, — протянул Сехун. — Вы идете есть чачжанмен, угадал? — Что же еще, — фыркнула я. — Черт, дико захотелось чачжанмена, — Сехун потер живот. — Если хочешь, можешь сходить с нами, — предложила Лина. — Я же не в черном, — рассмеялся Се. — У тебя штаны черные, а на белую футболку никто внимания не обратит из-за черной куртки. — Убедили, — кивнул парень. — Тогда, я с вашего позволения, — он взглянул прямо мне в глаза, — пойду с вами. Я хотела бы разозлиться на Лину из-за того, что она его позвала. Но ничего не могла поделать с трепетом где-то глубоко во мне, все-таки я была счастлива возможности провести с Сехуном какое-то время вместе. Хотя если бы я знала, чем все это дело закончится, я бы сбежала и позволила бы себе злиться на Лину. Так вот собственно, чем все обернулось. Вечер не предвещал ничего плохого. Мы отлично сидели и поедали лапшу, Лина постоянно рассказывала что-то, я внимательно слушала и смеялась, а Сехун отпускал колкие комментарии, которые прибавляли историям Лины изюминку. Потом мы втроем дошли до перекрестка, Лина ушла в сторону своего дома, а мы собирались было расставаться и тоже идти по домам, как к нам подошли Рик и Минхо. Тоже в черном, но со стороны дома. — Привет, ребят, — поздоровались они. У нас завязался разговор по поводу черной одежды и этого праздника в целом, поэтому мы опять как идиоты стояли посреди дороги и разговаривали. Все бы ничего, но потом нас стало пятеро: подошла наша с Минхо мама. Она несла несколько пакетов, и выглядела уставшей. — О, мам, давай пакеты, — воскликнул Минхо, заметив мать. — Миссис Ли, — пародируя британский акцент, произнес Рик, предлагая свою помощь. — У вас одинаковые фамилии? — удивился Сехун. — Да, — ответила я, пока мама не среагировала. — Вы опять отмечаете черный день? — рассмеялась мама, освободившись от всех пакетов. — Как же иначе, — закивала я. — А, это одноклассник Минхо — Сехун, — представила я Се, который стоял молча и наблюдал за нами. — Приятно познакомиться, я мама Мин, — улыбнулась моя «Миссис Ли». Сначала я отнеслась спокойно к тому, что она назвалась моей мамой — ведь это так. А потом я поняла как мы влипли… — Мама? — переспросил Сехун. — А кто же еще, — рассмеялась она. Я боялась вздохнуть лишний раз и стояла на месте как вкопанная. — Минхо же только что назвал вас мамой… — Да, — кивнула мама. — Он тоже мой сын, ты что не в курсе, что они брат и сестра? — Черт, — выругалась я, тихонько поворачиваясь на каблуках в надежде смыться. Минхо с Риком, оказывается, уже ушли, то есть на этом перекрестке сейчас лишь мы втроем и очень неловкая атмосфера. — Мне пора готовить ужин, если хочешь, Мин, можешь позвать вашего друга, — улыбаясь, мама покинула меня и оставила наедине с Сехуном, лицо которого больше не казалось таким уж безразличным, как обычно. — То есть вы не встречаетесь? — подытожил Сехун. — Вы с Минхо — брат и сестра? — Да, — вздохнула я. — И зачем вы солгали? — Так вышло, случайно… — И долго вы собирались скрывать? — Сехун на глазах становился все рассерженнее и рассерженнее. — Слушай, а какая тебе разница? — воскликнула я, сама от себя не ожидая подобного. — Мы вроде как не друзья и не обязаны говорить друг другу правду, не так ли? — Да, действительно, — задумчиво ответил Сехун. — Ты права. Мы никакие не друзья. Я промолчала, будучи уверенной в том, что парень сейчас просто уйдет. Но он все стоял напротив меня и смотрел куда-то в прострацию, будто бы ждал от меня каких-то извинений или объяснений. — Ладно, я пойду, — нарушила я тишину. Не обращая внимания на реакцию Сехуна, я развернулась и пошла в сторону дома. Парень, наверное, тоже просто пошел домой. Может он даже и не думал о том, что сейчас произошло? Лично я, сразу же заткнула уши наушниками и включила Macklemor’а (послушайте, кстати, «Ten Thousand Hours» под этот момент просто превосходно). Я шла медленно, то ли нарочно, то ли мои ноги и правда отказывались идти быстрее. Но я все равно никуда не торопилась. Кто-то схватил меня за руку, когда я отошла буквально на тридцать метров от перекрестка. Чья-то сильная, но теплая рука легла мне на плечо. Я развернулась не сразу, помедлила несколько секунд. Один наушник выпал из уха, пока я оборачивалась. Я увидела перед собой Сехуна. Наши взгляды встретились, я смотрела на парня вопросительно, а он на меня — серьезно. Сехун потихоньку приближался ко мне, пока его лицо не оказалось на ничтожно маленьком расстоянии от моего. Я сглотнула, мое сердце билось с невероятной скоростью, ладошки вспотели, ноги подкашивались. Я даже не знала, что он собирается сделать — точнее, была не уверена — но мне уже стало плоховато. Я чувствовала себя пьяной и немощной. И эти ощущения становились все ярче и насыщеннее, в то время когда парень приближался ко мне, хотя казалось — куда уж ближе? Я только сейчас заметила, что наступили сумерки и на пустой улице включились фонари. Свет от одного из них бил мне прямо в лицо, отчего я не отчетливо видела взгляд парня. Я пыталась сфокусироваться на Сехуне и видеть только его, но этот свет окружал нас и будто бы поглощал. Потом я провела параллель со своими снами, где именно белая пелена забирала у меня Сехуна и не давала нам быть вместе. На меня накатило внезапное чувство страха, что Сехун сейчас исчезнет, и я останусь тут одна, как и всегда. Но не успела я подумать о самом худшем (хотя куда хуже?), как губы Сехуна прикоснулись к моим. Я закрыла глаза. Сехун ничего не требовал от меня, будто бы он был уверен, что я согласна на это; парень целовал меня так, как никто прежде, в момент когда он углублял свой поцелуй, я чувствовала себя наисчастливейшей девушкой в мире, да и пускай его губы были сильно потресканные и обсохшие, поцелуй все равно был таким мягким и нежным, и время хотелось остановить. Мои руки бессильно опустились вниз, а ноги подкашивались настолько сильно, что я была уверена, что вот-вот упаду. Что, наверное, и произошло бы, если бы руки Сехуна не опустились бы на мою талию. Парень достаточно крепко держал меня, не давая мне никакой возможности оттолкнуть его и убежать. Но в моей голове ни единой мысли о сопротивлении не было. Я наслаждалась моментом, хотя в то же время была слишком шокирована чтобы ответить на поцелуй. Я просто стояла как истукан, пока парень из моих снов целовал меня, полностью разрушив мой фантастический мир, в котором я жила уже несколько месяцев. В какой-то момент Сехун отстранился от меня, убрал руки в карманы и немного отошел. Я все еще была в полнейшем шоке и не могла пошевелиться. Внизу живота сводило все, что только можно. Меня даже начало подташнивать от возбуждения, и в то же время я не могла нормально дышать, будто бы просто забыла, как это делать. Только музыка, льющаяся мне прямо в уши через один наушник, кое-как возвращала меня к жизни и давала понять, что это все реально. — Что… — я хотела бы задать парню нормальный вопрос, но как-то не выходило ничего толкового и членораздельного. Я сжала руку в кулак и глубоко вздохнула, пытаясь восстановить дыхание и координацию. Хотя все попытки тщетны, я все равно еле держалась на ногах и сейчас хотела только одного: сесть и просто дышать. Спокойно дышать. — Я просто подтвердил твои слова, что мы с тобой вовсе не друзья, — абсолютно спокойным голосом ответил Сехун. Пока я переваривала его слова, он развернулся и ушел. Я оперлась на фонарь и пыталась отдышаться и вернуть себе способность ходить. Я вставила в ухо второй наушник и смотрела на дисплей плеера. Время шло, я простояла так около пяти минут. Только я и моя музыка. Более-менее восстановив свои силы, я поплелась домой, обдумывая как рассказать все это Лине и как скрыть от Минхо.