Boarding School.

Everyone from home, Все, кто знал тебя дома, Says that you're so cool,  Говорят, что ты очень крут. Come on, everybody,  Ну же, приезжайте все, To the boarding school...  В нашу частную школу... **** В это время года ученики в частной школе для детей богатых родителей, готовых выпотрошить весь свой кошелёк, лишь бы ребёнок получил достойное образование, начинали будто оживать после долгой зимней спячки. Весна действовала на них как волшебные пилюли, - гормоны давали о себе знать, но учителям всё это было только на руку, так как дети тут же становились более активными на уроках. Хотя детей тут никогда и не наблюдалось. Во двор школы испокон веков на дорогих машинах привозили хрупких двенадцатилетних подростков, на чьих лицах отчётливо было заметно сухое безразличие, нелюбовь ко всему окружающему миру и добрая доля самоуверенности. Они со странным печальным блеском в глазах шли к дверям здания, в котором им предстояло жить долгих семь лет, даже не оборачиваясь, чтобы проводить взглядом автомобиль, на котором приехали.  Девочек заселяли в женский корпус, разделённый на две части, - для старшеклассниц и для младших. Мальчиков точно так же. Однако население мужского корпуса за всю историю существования школы никогда так не превышало норму, как в последние десять лет. Каждый год количество мальчиков стремительно росло, в связи с чем администрации пришлось ввести в курс школьной программы экзамены для мужского населения, дабы отсеять самых плохо успевающих.  - Опять думаете, что всё сдадите? Не в этот раз, болваны, - самым суровым считался экзамен по физкультуре, на котором выживали лишь сильнейшие. Каждый год учитель Чхве Сан придумывал новые испытания для парней, пытаясь заставить их понять, что прогуливать его уроки в течении года - не очень-то хорошая идея.  В этом году все должно было быть так же, как и во все предыдущие. Учителя то и дело запугивали молодых людей сложными тестами и контрольными работами, но молодым людям, особенно тем, что постарше, откровенно говоря, было плевать на предстоящие испытания. Мартовский воздух полностью заполнил легкие учеников, вскружив им головы и отбивая всякую охоту учиться.  Однако, Бэкхён всегда был одним из тех, на кого не действуют ни природные аспекты, ни погодные условия, ни даже романтические мысли и чувства. С самого первого дня в школе Бэк был тем, кто не выпускает книгу из рук даже когда ест. Он усердно учился, записывая в конспекты каждое слово, произнесённое учителем на уроке, был любимчиком преподавателей, и даже самого Чхве Сана. Хоть последний и уважал Бэка за его старания в учёбе и восхитительные манеры, в спорте он не давал ему расслабиться никогда. Это и было настоящим адом для парня. Бэк ни разу в жизни не помышлял о карьере спортсмена, но Чхве Сан, упрямо видевший в нём его, даже записал мальчишку на плаванье, едва тому стукнуло тринадцать.  - Давай, Бэкхён, покажи этим слизнякам мастер-класс! - вопил физрук чуть ли не на каждом занятии, заставляя Бёна наматывать круги по залу, отжиматься на кулаках и выполнять еще многие дурацкие вещи, от которых у миниатюрного Бэка, вряд ли созданного Богом для таких мук, сердце гудело где-то в районе горла.  Вот и сейчас, сидя за партой, Бэкхён жадно впивался взглядом в строчки поэмы, которую им задали прочитать на следующий урок литературы и отчаянно отгонял от себя мысли о предстоящем уроке физкультуры. Нет, он не был забитым ботаником, которого иногда избивают на заднем дворе школы, и на которого вряд ли когда-нибудь посмотрит девушка. Напротив, Бён был до невозможности очаровательным, воспитанным и начитанным, а девушки начинали разгорячённо шептаться между собой, стоило ему пройти мимо, но он относился к скромному типу парней, поэтому большую часть свободного времени посвящал саморазвитию.  - Камень-ножницы-бумага, и покушать тоже надо, - его верный товарищ, До Кёнсу, или как его прозвали на просторах школы, Дио, вдруг появился рядом с Бэком. Он присел на свободный стул рядом с другом и стал сверлить его взглядом. Дио уже привык к тому, что Бэкхён не склонен тут же отвечать ему, да и вообще как-то реагировать на его слова или присутствие. - Слышал, что я тебе сказал? Пойдем, день ведь только начался. Нужно взять курицы с салатом, а можно и сахарных булочек... - мечтательно протянул брюнет, позабыв о том, что Бэк, возможно, его даже не замечает.  - Когда ты уже прекратишь думать о еде, До Кёнсу? - с силой захлопнув книгу, и положив её на стол, Бён внимательно посмотрел на приятеля. - Разве это главное в жизни?  - Ох, да, совершенно забыл, что мы все должны питаться ещё и духовно, - Дио театрально закатил глаза к потолку, прикрывая ладонью рот. - Но знаешь, я, кажется, скоро начну блевать стихами, которыми нас кормит госпожа Чон Мин Ю. Бэк не стал ничего отвечать, и лишь усмехнувшись, поднялся со стула, подхватывая рюкзак и книгу, оставленную до этого лежать на столе. Оглядев помещение, он понял, что класс давно опустел, и он все это время пребывал в гордом одиночестве. Спустившись на первый этаж школы, они с Кёнсу очутились в столовой, где жизнь не просто текла рекой, а бушевала, словно настоящий вулкан. Четыре девчонки-старшеклассницы в коротких форменных юбках уселись за свой привычный столик, неподалёку от стола Бэкхёна и его компании. Хотя компанией это было назвать сложно: каждый жил сам по себе, никогда не делился личными переживаниями с другими, но ежедневно что-то заставляло этих пятерых парней набирать целые подносы еды и усаживаться вместе за один и тот же стол.  Учителя образовывали свою группу, садясь за столом «для взрослых», где они ели и обсуждали негодяев-учеников, рассказывая друг другу невероятные школьные истории.  Бэкхён считал учительниц младших классов самыми милыми в этой своре. Девушки никогда не хмурились и не орали на всю столовую о том, что какой-то ученик грубо ответил ей, опоздал на урок, или не подготовил домашнее задание, открыто в этом сознаваясь. Они носили нежно-голубые и розовые рубашки, всегда по-доброму улыбались, и, судя по всему, отлично ладили с детьми.  - Зачем опять читаешь то, что уже читал девять миллионов раз? - возмущённо поинтересовался Кёнсу, приземляя свой зад рядом с Бэкхёном, который только что уселся за стол, и сразу же принялся повторять материал с прошлого урока биологии.  - Вот именно, - поддержал его Минсок, или, по-другому Сюмин, - рыжеволосый парень из параллельного класса, который уже на протяжении года обедает за этим столом, из-за чего успел сблизиться с Бэком и стать кем-то похожим на его друга. - До контрольного теста ещё два с половиной месяца. - Да нахера вообще париться? Я клянусь, сдам все без подготовки, - с набитым ртом уверил всех Чен - еще один приятель Бёна из параллельного класса. - Ты тем более сдашь, Бён Бэкхён! Ты же не тупой парень все-таки. А вот насчет Исина я сомневаюсь... Исин, чьё прозвище было Лэй, услышав в разговоре своё имя, тут же развернулся лицом к товарищам, бормоча: - Не могу вспомнить, кому задолжал деньги на прошлой неделе! - Лэй нахмурился, снова возвращаясь к доскональному изучению столовой. Он вертел головой по сторонам, в надежде отыскать должника, но пока, видимо, безуспешно.  - Думаю, кто-то неплохо перекусил за твой счёт и остался доволен, Исин, - подметил Чен, отправляя в рот кусочек сахарной булки.  - Смотри-ка, случайно не та симпатичная девочка у входа? - Минсок ткнул пальцем в сторону дверей и все парни машинально подняли головы.  Бэкхён не успел понять, почему его друзья вдруг взорвались хохотом, привлекая к себе всеобщее внимание, и вновь стали что-то бурно обсуждать. Не успел, потому как в этот самый момент у входа появился он - мечта всех грёз господина Бёна, его боль, его мысли, его тоска, предмет его обожания. Все прекрасное, и в то же время ужасное и опасное, по мнению Бэкхёна сочеталось в этом человеке - в Пак Чанёле.  «Плохой парень», «хулиган», «сумасшедший», - какие только слухи о нём не ходили. Чанёль был тем самым «плохишом» из американских школьных фильмов, которые курят в туалетах, ухлёстывают за самыми красивыми девушками в школе и никогда не обращают внимания на таких амёб как Бён Бэкхён. Ужасно высокий, широкоплечий, подтянутый Пак, с тёмными лохматыми волосами, прячущимися под синей бейсболкой и с пирсингом в нижней губе. Несколько верхних пуговиц на форменной рубашке не застёгнуты, что придаёт парню неряшливый вид, в отличии от Бэка, который каждое утро застёгивает пуговицы до самого конца, под горло, а затем ещё надевает галстук. Да и вообще, Пак весь выглядит таким дерзким, непослушным, необычным... Бэкхён просто не может оторвать заинтересованного взгляда, каждый раз, когда Чанёль появляется в его поле зрения. Он жадно ловит каждое его движение, улыбку, громкий хриплый голос и смех, стараясь запомнить всё как можно отчётливей. Чтобы потом, на досуге, вспоминать его, Пак Чанёля, со всеми его божественными прелестями. Каждый грёбанный раз так хочется подойти, спросить у него что-нибудь, заговорить наконец с этим засранцем, который одним своим видом сводит Бэка с ума, а сам его не замечает. Всё это так трудно воплотить в реальность. Чанёль слишком крут, слишком далёк от милого паренька Бён Бэкхёна, который полностью им одержим, и никогда не перестанет любоваться им, таким недоступным Пак Чанёлем. Вечно в окружении своей свиты: парней, которые окидывают насмешливыми взглядами всех вокруг, вечно спешащий в поисках приключений на свою шикарную задницу, вечно прогуливающий уроки, и такой охуенный Пак Чанёль. И он, Бён Бэкхён, абсолютно точно и с завидной уверенностью может утверждать, что никогда и низачто ему не быть с этим обаятельным «бэд-боем», и поэтому остается лишь любоваться исподтишка и довольствоваться своими мечтаниями. - Бэкхён-а! Возвращаться из зефирных розовых замков, которые уже успел настроить в своём воображении Бэк, в суровую реальность нисколько не хотелось, но пришлось: кто-то с силой дёргал парня за правое плечо.  - А? - Бён все-таки «очнулся», нехотя отрывая взгляд от прекрасного Пак Чанёля, все дальше отдалявшегося от него, и перевёл его на совершенно неинтересное лицо Дио. - Сколько можно тебя звать? - бросил тот, поднимаясь из-за стола. Чен, Лэй и Сюмин тоже поднялись со своих мест и начали увлечённо о чем-то спорить, собираясь покинуть столовую. - Пойдём, нам пора на урок. Сейчас физкультура.  Бэк закивал головой, поспешно хватая рюкзак и закидывая его себе на спину. Столовая постепенно стала пустеть. Чанёль со своей бандой давно уже ушли, оставляя Бёна томиться наедине со своими мыслями. Ничто и никогда так не будоражило фантазию как мысли о Пак Чанёле. Но и сейчас от них пришлось отказаться, иначе Бэк перестал бы вообще соображать, где он, и что делает.  Едва они с парнями переступили порог столовой, на пути возник тренер Чхве Сан. Держа в руках два баскетбольных мяча и связку ключей от спортивного зала и раздевалок, он внимательно разглядывал пятерых учеников. - Сегодня тренируемся сдавать челночный бег, - прохрипел мужчина, позвякивая ключами. - На улице.  Парни согласно закивали, хоть их вовсе не обрадовала эта новость, и бегом направились в раздевалку, так как знали, что учитель Чхве не из тех, кто любит опоздания. - Ты куда? - когда тренер ушёл, дав классу пять минут на переодевание в спортивную форму, До Кёнсу заметил, что Бэкхён зашагал в сторону, противоположную спортивным раздевалкам.  - Схожу за курткой. Холодно еще на улице в одних трусах бегать, - пояснил Бён, на что Кёнсу ответил кивком и скрылся за дверью.  Бэкхён засеменил по пустому школьному коридору, направляясь к главному гардеробу, где сегодня утром оставил свою ветровку. Войдя внутрь, он быстро отыскал её среди другой верхней одежды и по привычке сразу накинул на себя. В кармане что-то зашелестело. Бэк нахмурился, вспоминая, что положил туда, но ничего не приходило в голову. Фантики от сладостей он еще с детства научился выбрасывать в мусорный бак, курить никогда даже не пробовал... Недолго думая, парень запустил руку в карман и тут же вынув её, удивлённо вскинул брови. Между длинными тонкими пальцами был зажат аккуратно сложенный вдвое тетрадный лист. Бэк нахмурился, почесал затылок и развернул бумагу. 

« Мой сладкий ангел... 

Я хочу услышать твои стоны.

Хочу видеть твой приоткрытый от наслаждения рот и чувствовать твою возбуждённую плоть.

Не опоздай на урок, Бэкки. »