Вечность на двоих.

Все меняется, а мы остаемся. Остаемся такими же, как и несколько веков назад. Раз за разом умирать и снова возрождаться в точной своей копии и все так же ненавидеть, не доверять, но держаться вместе, потому что иначе не выживем. И в итоге все равно кто-то из нас убьет кого-то, чтобы в следующей жизни уже жертва смогла стать убийцей – это обязательное условие. Замкнутый круг. Бессмертие – «дар» богов, стало нашим с тобой проклятием. Забавно, не правда ли? Нас наказали, наградив. И в этот раз моя очередь умирать. Умирать, чтобы вновь воскреснуть. Как мне это надоело! Может, ты мне объяснишь, чем мы так обидели этих богов, что они не дают нам права на покой? - Готова? - Глупый вопрос. Я не готова – я просто привыкла. Да и к чему волноваться? - А вдруг в этот раз все закончится? - Наивный ты. - Прощай. Вспышка золота в голубых глазах, негромкий вскрик девушки. И тихий шепот, достигший слуха в последнюю секунду: - До встречи. А ведь мы даже не ненавидим друг друга - ты этого не замечала? Просто тупая безысходность, привычка, зависимость – называй, как хочешь. Но не ненависть. Это чувство, а мы чувствовать разучились. Еще один весьма сомнительный «бонус» бессмертия. И одиночество. Полное. Беспросветное. Давящее на нервы и разрушающее остатки наших и без того уже мертвых душ. Мы изгои в этом мире, да и в любом другом тоже. Потому что мы не люди – у людей жизнь не может продолжаться бесконечно. А мы вынуждены. И это уже не жизнь, а так, с у щ е с т в о в а н и е, которое никогда не закончится. И от этого становится страшно. - Я не хочу тебя убивать. Надоело. Все равно от этого никакого толку. - Да неужели? - Мерлин, не издевайся. Я больше не могу. - Честно говоря, я тоже. - А зачем мы тогда это делаем? - Не знаю. По привычке, наверное, - слабая, вымученная улыбка. - Какая- то дурацкая привычка, – точно такая же улыбка в ответ. А может мы и не разучились чувствовать – просто забыли как это делается, отвыкли? Я понял, что мне нравится видеть твою улыбку. Так же как тогда, пятнадцать веков назад. И мне хочется давать тебе больше поводов для нее. Странно, да? И непривычно. Снова начинать думать о ком-то, кроме себя. - Что ты задумал?- девушка улыбается уже не вымученно, а открыто, и даже можно сказать, что жизнерадостно. - Увидишь. Не подсматривай! Молодые люди выходят на крышу многоэтажного дома, и парень помогает своей спутнице снять повязку с глаз. Вид, открывающийся на город, завораживает. Сегодня Рождество – праздник, в который случаются чудеса. По крайней мере, так считают люди этого времени. Но и бессмертным магам иногда хочется поверить в возможность чуда. - Красиво… - Ага. Я был уверен, что тебе понравится. - А почему… - Просто так. Захотелось, – парень перебивает и не дает ей закончить свой вопрос. Он достает из рюкзака предусмотрительно захваченный с собой плед и расстилает его так, чтобы можно было сидя на крыше любоваться ночным городом. Они сидят здесь уже несколько часов и просто молча смотрят на проезжающие внизу машины и на яркие вывески на домах. И груз вечности уже не так давит на плечи, потому что рядом тот, кто несет его вместе с тобой. - Знаешь, а бессмертие не так уж плохо, если рядом есть еще кто-то. Жаль, мы раньше этого не поняли. - А ты готова на вечность рядом со мной? Это развлечение не для слабонервных. - Готова. Это тебе надо бы опасаться вечности со мной – тебе ли не знать мой «ангельский» характер. Смех разносится над внезапно затихшим городом. Смех людей, которые, казалось, разучились смеяться за пятнадцать веков. Мерлин обнимает её, и Моргана, бросив на него удивленный взгляд, обнимает его в ответ, стараясь прижаться как можно сильнее. … А утром полицейские на крыше одной из многоэтажек в центре города находят тела молодых людей, умерших с улыбкой на губах… Темнота. А затем свет - яркий, ослепляющий. Открываю глаза – огромный светлый зал. Авалон. И ты стоишь рядом, в длинном белом платье и с цветами в волосах. Как будто и не было ничего – столетий ожидания, непонимания и бесконечной игры «умри – живи». Видимо, мы все же смогли заслужить прощение богов…