Наговорил лишнего?

Была уже глубокая и темная ночь, но муза слишком сильно завладела Леонардо, и даже сейчас он продолжал работать при слабом свете от трех догорающих свечек.  Совершенно неожиданно раздалось несколько уверенных ударов в дверь. Леонардо вздрогнул и обернулся, с подозрением посмотрев в ту сторону.  Он был уверен, что не ослышался, но также не сомневался в том, что не ждет гостей. Кто вообще мог постучаться в его дверь в такой час?  Тем не менее, настойчивый гость снова постучался в дверь. Леонардо выглянул на улицу.  Когда дверь раскрылась, проливая слабый свет на улицу, Леонардо удивленно вскинул брови.  - Могу я переночевать у тебя? - Эцио тяжело и медленно говорил.  - Конечно, Эцио, я всегда рад видеть тебя, - обеспокоено согласился Леонардо, пропуская друга в свою мастерскую.  Эцио благодарно кивнул и устало опустился на диван.  - Прости, я не хотел вот так врываться, но обстоятельства меня вынудили.  - Произошло что-то серьезное? - художник устроился рядом.  - На мне протестировали вещество, похожее на "сыворотку правды". Прошу тебя, для твоей же безопасности, Леонардо, не спрашивай кто и зачем... Я не вполне контролирую свой язык и не могу довериться кому-либо... Леонардо было очень приятно, что из всех людей, к которым Эцио мог обратиться, ассасин выбрал объектом наибольшего доверия именно его. Лучшего друга, а? Эцио был очень благодарен за то, что Леонардо не задает вопросов, а только кивает, принимая условия как данность.  - А в остальном плане с тобой все в порядке? Ты не ранен? Может, хочешь чего-нибудь? - Такая забота трогает мое сердце, но я чувствую только желание заснуть крепким сном, - Эцио откинул капюшон.  Три отдаленных огонька сверкнули в серых глазах. Леонардо сразу забеспокоился.  - В той "сыворотке правды" были наркотики? - его руки лежали на щеках Эцио, сам он разглядывал расширенные зрачки, примечая замутненный взгляд.  Вместо ответа Эцио положил свои руки на его предплечья. Леонардо проследил за ними взглядом, а потом снова заглянул в глаза Эцио. Кажется, взгляд художника был обеспокоенным и полным смятения.    Кто знает, что опьяненный наркотиком ассасин может сделать с ним? Вряд ли Да Винчи в состоянии дать ему достойный отпор.  Но больше всего Леонардо опасался, что Эцио грубо оттолкнет чужие руки от своего лица. Что под наркотиком он выразит скрытое презрение или отвращение... Мгновение ничего не происходило. Леонардо беспокойно и немного нервно переводил взгляд то на руки, то на глаза Эцио.  - Может, там только они и были.  Он закинул руки Леонардо себе за плечи, оставляя между их лицами всего пару сантиметров. И как бы Леонардо ни хотел их преодолеть, сейчас он не мог себе такого позволить.  Зато Эцио мог, и он поцеловал. Слишком страстно, чтобы Леонардо смог устоять.  - Эцио, ты не в себе... Не стоит, - эти слова давались ему нелегко.  - Ты не хочешь? - он прикоснулся губами к его шее.  - Послушай, завтра, когда наркотик выветрится, твой разум прояснится.  - И я опять стану слишком занят и серьезен, чтобы сказать тебе, чего я на самом деле хочу, - он обхватил Леонардо, опуская его спиной на диван, - Лео, я не замечал за собой таких странностей, но я люблю тебя. И я давно заметил, что ты меня тоже.  Леонардо положил правую руку ему на спину, а пальцы левой запустил в темные волосы.  - И я тебя тоже. Поэтому я не могу позволить тебе лишнего, пока ты под действием наркотика. Ты не замечаешь перемены в своем поведении, а для меня они видны ясно, как при свете солнца.  - Тогда останемся спать так, как мы лежим сейчас. Я буду в тайне скучать по этой ночи у тебя в мастерской, - он крепче сжал Леонардо в объятиях, положив ухо ему на сердце.  Они заснули, когда погас свет последней свечки.  *** Утро Эцио встретил на диване, один и без оружия, обнимая подушку.   Леонардо работал над каким-то механизмом, но тут же отложил все в сторону, когда Эцио вошел в комнату.  - Все в порядке? - Эцио попытался прочитать в глазах изобретателя воспоминания о вчерашнем, - Вчера я был несколько... Не в своем уме.  - Я заметил, - улыбнулся он, - Все в порядке, но мне пришлось разоружить тебя, чтобы ты не поранил себя или меня.  - Надеюсь, я ничего тебе не наговорил? - Нет, ничего такого, - он улыбнулся как хитрый лис, - что могло бы меня обидеть.