Исповедь

- Серый откинулся! - слышен чей-то крик. Я не знаю чей он. Я не помню, кто такой Серый. Ходить, ходить, ходить. Тело трясет, а в голове только одна мысль: "Ходить. Будешь ходить, стане легче". Сложно дышать. "Господи, так хуево давно не было, лишь бы рядом с этим Серым не очутиться". - Ты это, нормально? Кать. Водички попить дать? - киваю. Вода - это хорошо. Еще бы шоколад, но шоколада нет. Тошнит. Хочется крикнуть:"Остановитесь! Пауза! Стоп! Только блевануть еще не хватало". Какой-то парень дает мне стакан холодной воды. Облизываю губы, опять слепились от дикого сушняка, нижняя губа побаливает - опять кожа слезла. Пью. Живительная влага. Руки все еще колбасит, коленки трясутся. Ходить, ходить. К горлу подкатывает ком, а тело уже чувствует усталость - признак того, что скоро меня ждут отходняки. "Нет, нет, нет! Нам еще тело скидывать с хаты!". Поворачиваю голову в сторону, как раз на полу лежит этот Серый. В Аддиковской толстовке, в джинсах. Тот, который называл меня сеструхой, тот, который защищал от кобелей, тот, кому я помогала снимать телочек. Отходняк... Организм, враг мой. Мозг - мстительная сука, сразу подкидывает воспоминания. Лежащий брат. Записка "прости меня" пожелание прожить жизнь лучше него, прости, братик, не срослось. И вот, все снова повторяется. Брат по зависимости. Умер. Мне совсем хуево. Начинает гнуть, тошнить, слабость накатывает с новой силой. Остальные просекают, что со мной. Меня уже точно не возьмут - оставят мучиться. Ну что ж, недельный марафон можно считать оконченным. Добро пожаловать в бессонные дни, когда хочешь заснуть, но не можешь. Когда сил нет встать даже в туалет, а тебя долбит сушняк по жести. Когда не можешь есть столько же, сколько и спать. Сколько на этот раз будет длиться мой личный ад? Хоть зависали у меня, уже плюс, не надо в таком убитом состоянии переться домой. Дойти бы еще. - Так, вы за руки, Виталя за ноги. Бабоньки, а в по домам идите, мамки наверное уже потеряли, - распорядился Костя, тот, который подал воду, который видит мое состояние. А сам понимает, что его скоро так же загнет. - Ну что, подруга юности моей, потеряли мы еще одного мушкетера. И осталось нас двое. Смотри, все кореша попередохли, наверное и наш черед скоро будет. - Отъебись, - проворчала я. Тот понимающе хмыкнул, встал с кровати и пошел командовать парадом. Подкинуть в кусты тело, делов-то. Искать кто и что не будут. Еще один откинувшийся торчок, подумаешь. Плохо. Мне плохо. Пожалел бы кто. Или убил бы. Почему меня никто не убьет? "Кайф не стоит отходосов", - каждый раз говорю я сама себе. Но, когда кто-то предлагает снюхать дорожку, соглашаюсь за милую душу, еще как жадина сыплю побольше, побольше. Под одеялом плохо, без него плохо. Голова трещит. Тело вялое. Ноги болят. Пить хочется, ссать хочется и ничего не хочется. Задержать дыхание и умереть.

[flashback]

- Ты похудела. Куда еще сильнее, вообще не ешь что ли? Смотри, щеки какие впалые. Да конкретный суповой набор. - Да, да, знаю. Но это моя жизнь. И мне решать сколько есть и наскоько я худая, хорошо. Мать смотрит на меня грустными глазами. Я знаю, что ей непросто. Ее сын только что умер, а дочь творит черте что, но мне не стыдно, я тоже страдаю! - У тебя все хорошо? - Да мам! Как же ты заколебала одинаковыми вопросами. Все нормально, - бесит меня. Когда я уже могу свалить отсюда, заебала. - Скоро у Влада 40 дней, тебя ждать? - горьким голосом спрашивает она. - Нет. Нахуй это никому не надо. Он мертв. Ему насрать придет ли кто-то на его сорок дней или нет. А знаешь почему? Потому что он мертв! Лежит в могиле и гниет!!! Я пошла, не могу тут уже находиться.

[flashback]

Стыдно. За это стыдно. И не только. За поведение. За поведение этой недели. Господи, хочу курить. Ноги кое-как волочатся по полу. Обуваюсь, одеваю куртку. Как приходит в голову, что надо спускаться вниз, говорить. Да я же даже и одной фразы сказать не смогу! Но все равно иду. Курить-то хочется. Спуск по лестнице преодолен, а от мысли. что придется по ней пониматься, хочется сдохнуть. Домофонная дверь противно пищит, почему его еще никто не сломал? На лавочке сидит парень и курит. - С-с-сигаретки не нн-найдется? - он молча достает пачку бонда и протягивает мне. Пальцы трясутся, моторика к хуям нарушена. Сигарету взять не могу, а она ведь так близко! Ухмыляется, достает сам, прикуривает от своей и протягивает мне. Парниша, да ты не такой противный. Отхожу на другую лавочку, пусть он и не противный, но бесит. Курю. Сигарета улетает за три тяги. Легкие, надо бы еще, только подразнилась. - Куришь, как сапожник, - усмехнулся парень, который все это время за мной наблюдал. - И торчу, как наркоманка, - зло ответила я. Сделаю все, чтобы отвалил. да и для парня не секрет, что я после "чего-то", это даже пятилетний ребенок просечет. - Ты бы завязывала. Все проблемы поправимы. Ты пока что ничего. Помыть, откормить, приодеть. расчесать и за красивую можешь сойти. - Нахуй иди со своими нравоучениями. Открываю домофонную дверь, поднимаюсь в квартиру. Тошнит уже от нее. От себя тошнит. От того паренька тошнит. От всего тошнит. Вижу шприц. Опа, опа. А кто это у нас обронил. Наверное, Серега оставил, думал, что потом заберет. Запасливый, чуть для снятия отходоса оставил, это от чего он тогда окочурился? Организм не ввез? Насрать. Сейчас подлечимся. Вены на локтях все спрятаны. Ищу в кисти, левая - труба, а в правой еще есть живые. Руки трясутся. Первый, второй, третий раз. - Да блядь!! - кричу со психу на всю квартиру. Четвертый. Пятый... Есть контакт. Мало. Для кайфа мало, а поправить, поправило. Может тот паренек все еще курит? Снова спускаюсь вниз. Писк домофона не такой уже раздражительный, его можно даже ласковым назвать. А парень сидит. Уже не курит, просто сидит на лавочке. Улыбаюсь ему. - Сигаретки не найдется? - снова усмешка в мой адрес. Сам достает сигарету. прикуривает, дает. Затягиваюсь. Маленькими. Короткими. Быстрыми затяжками. Теперь не ухожу от него далеко. Пусть доза и маленькая, но на попиздеть чуть тянет. Даже странно. Действительно, неслабый раствор Серый в машинке держал. - Бросать не планируешь? - вопрос с его стороны. - Смешной такой. Вот взять и бросить? - А почему бы и нет? - Не все так просто. - А что мешает? - Сначала я страдала по умершему брату, потом по поводу обстоятельств в семье, а теперь... Трехлетний стаж дает о себе знать. - Макисм, - представился он. - Катя. - Выбирай: либо я, либо наркотик. Я, твой последний шанс. А наркотик затянт тебя в могилу, хочешь этого? - А может я и стремлюсь к могиле? - Зачем? Брата не вернешь, проблемы в семье можно поправить, от зависимости избавиться. Почему нет? Улучшить жизнь. - Благотворительностью занимаешься? - спросила я ехидно. - Как-то раз мне помог человек в трудной ситуации, пора платить по счетам. Бросить наркотик? Я не смогу. Хочу. Уже как год посещает мысль завязать с этим. И три года эта мысль крутится на отходах. Но... я не могу. - Я не смогу бросить. - Сможешь. Потому что потом ты в меня влюбишься и забудешь про наркотик, - сказал он с озорной улыбкой. - Самовлюбленный. - А ты попробуй. - Хорошо. А девушка бросит. Бросит именно потому что влюбится в того парня. И не будет она лежать в наркушках, потому что это бессмысленно. Если человек хочет, он бросит сам. если он действительно хочет. А если так. мысли на отходосе или когда денег нет, это не желание. так временные наметки на будущее, либо желание доказать людям "ну видите, не могу". А она бросила. И каждый раз, когда видит иглу, порошок или ее накатывают воспоминания, она говорит себе "Не сегодня".