Жизнь под вопросом

Также я аккуратно уложила длинную косую челку вбок и немного подвела глаза темными тенями. Завершали образ черные конверсы. Но для меня этого было не достаточно: я заранее сделала сердце из желатина, теперь оставалось только "искупать" его в искуственной крови, предусмотрительно купленной в литровой бутылочке. Уже через секунду и сердце, и часть рубашки в области грудной клетки, а кроме того мои губы и почти вся шея были порядочно покрыты сочно-красной жидкостью. Производитель, между прочим, написал на ее упаковке, что его продукт по химическим свойствам очень близок к настоящей артериальной крови и через некоторое время после нанесения может даже вполне себе "натурально" побуреть. Про "красочность" моих рук можно даже не говорить. Я взяла кожаный черный рюкзак (благо, "кровь" на пальцах высохла и почти ничего не пачкала) и вышла из квартиры. Добравшись до школы, я пыталась подсчитать общее количество утренних и еще немного сонных незнакомцев, которых я уже в 7 часов поздравила с Хэллоуином. В школе еще почти никого не было, часы на телефоне показывали 7:20. Но та, с кем я предварительно договорилась, была уже здесь. Ее бело-голубоватое платье и макияж в тех же тонах настойчиво напомнинал мне главную героиню из обожаемого мною кукольного фильма Тима Бертона "Труп Невесты". Она подбежала ко мне и обняла, на ее белоснежном платье тотчас появились красно-бурые следы. -Я отдаю тебе мое сердце, будь добра, не разбей его, - тихо и серьезно сказала я и вручила ей окровавленную "прелесть". Она легко взяла его, пощупала и немного сжала, быстро взглянув на меня. Я изобразила сердечную боль. -Никогда не делай так, - шикнула я на нее. Она рассмеялась, я тоже улыбнулась. "Невеста" подошла ко мне еще ближе и обняла за талию. Чертово "сердце", кажется, уже начало таять, а, значит, скоро вся моя спина промокнет. Ох, боюсь, кровь не отстирается. Она посмотрела мне в глаза и, словно спрашивая разрешения, провела рукой по моей щеке, будто случайно коснувшись губ. Я прищурилась и подалась вперед. Легко поцеловала ее в губы, она нежно ответила мне, теперь обхватив меня одной рукой за шею. -Я люблю тебя, - вполне уверенно сказала она. -Я тоже люблю тебя, - усмехнувшись, ответила я. Из-за ее "лишних" движений моя педантичная челка растрепалась и теперь закрывала мне глаза. Из-за этого мне приходилось периодически дуть на нее, становлясь похожей на злого котенка. -Не сердись, ахаха, - засмеялась она. -Я совсем не сержусь. -Тогда иди сюда, - она подхватила меня и усадила себе на колени, сев на ближайшую скамейку. Мои ноги незапланированно оторвались от земли, и от этого меня качнуло в сторону. Она обхватила меня и начала целовать. Я не уставала ей отвечать. Готова, готова? Окей. My ladyyyy! Ты мне нужна! Вдруг я случайно задела рукой лист растения в горшочке, стоявшем на подоконнике. Фикус начал темнеть, сереть, а после и вовсе скис: его листочки скрутились в трубочки, а стебель переломился. Растение зачахло и, похоже, умерло. "And you can't understand why everything you touch surely dies". Пепел от листьев упал нам на головы. Постепенно видение исчезло. Но нового не появилось. "Вчера я пил и был счастливый, сегодня я хожу больной". Сон растворился в утренней мгле. "А я живу в центре циклона, и вверх, и в низ, мне все равно". Картинки осели в моей гремящей голове и распределились на правду, вымысел и мечты. Сегодня 29 июля 2015 года, прошел целый год, с того момента, когда я планировала следущий учебный год и не знала, что делать мне дома. Все персонажи из снов вполне реальны, я вспоминаю их каждый день. Да, пожалуй, видения сильно гипертрофированы, но я и правда хочу сделать много татуировок, Лера обещала пригласить меня на свою будущую свадьбу, а Таню я почти серьезно считаю своей первой и единственной ошибкой. Я посвящаю эти сны им, какими бы они не были. Они обе очень сильно изменили мой мир всего за один год. Пересказывать вам все истории, связанные с ними, будет, наверное, не очень интересно, однако, периодически эти два, несомненно, колоритных персонажа, да, впрочем, и множество других, доселе вам незнакомых, будут всплывать в моей памяти, а, значит, прозрачные чернила, сделанные из моей крови и крови хрупкого козерога, будет проявлять яркий огонь керосинки, и написанные ими слова будут видны как серебрянные рыбы при полном штиле на черном озере. Но это будет потом. А сейчас я сварю себе крепкий кофе, выпью его, сонно погадаю на оставшейся гуще и просто подумаю о том месте, куда ушел мой разум.