Двенадцать

Двенадцать – много ли это? В пересчете на привычный мир не больше двух недель, но за короткие двенадцать дней можно прожить целую жизнь. В телефоне двенадцать пропущенных с одного-единственного номера в телефонной книжке, у кровати пустые двенадцать кружек с телятами, на термометре за окном без штор минус двенадцать. Отчет начался без пяти полночь, его нельзя было не заметить, но… Уже далеко за полдень, а мысли всё не о том, ни о чем, ни о ком. За короткие двенадцать шагов можно изменить всю жизнь, за смелые двенадцать слов можно осуществить мечту. Но на часах уже час, пора пить чай, но чистой посуды в этом доме нет уже как двенадцать дней – с того самого вторника. И молчит, как партизан, поставленный на виброзвонок телефон, на котором двенадцать дней как закончились деньги. В один момент смысл существования остановился в одной точке и завертелся волчком вокруг двух цифр, ставших внезапно необъяснимо значимыми. Самое время выйти из пресытившего анабиоза: спуститься с двенадцатого этажа двенадцатого дома и добрести до соседнего магазина за углом, купить банку ненавистного кофе и проснуться, наконец, спустя двенадцать дней и столько же часов. Но на дне кошелька едва ли наскребется десяток монет, а значит вместо ненавистного кофе ждет приевшийся чай с жасмином или кардамоном, из-за которого спустя неполные две недели не держатся на бедрах домашние штаны, и утреннее шоу на единственно работающем в субботу канале. По велению вездесущей судьбы, конечно, двенадцатом. Потому что этому числу было суждено стать одновременно ненавистным и нежно любимым. За окном цветут и пахнут ледяные розы, снежная сирень, прорастающая только на перистых облаках, посылает на землю свои лепестки – снежинки, каждая из них уникальна. На подоконнике их скопилось бесчисленное множество, но по велению случая двенадцать из них абсолютно идентичны, как однояйцовые близнецы. Говорят, если найти две одинаковые снежинки, то одно сокровенное желание сбудется. На двенадцать их приходится шесть, так?.. Где же найти столько желаний… За двенадцать дней можно прожить целую жизнь. За двенадцать часов можно пересечь границу двух государств, взять кредит на те же двенадцать лет, напиться в хлам и протрезветь, а можно просто хорошенько выспаться. За двенадцать минут можно попросить прощения за старые обиды, купить безвкусный свитер, приготовить молочный коктейль или выгулять собаку. За двенадцать секунд можно уволиться, признаться в любви и умереть, а значит тоже прожить всю жизнь целиком. Везде, повсюду, вокруг – двенадцать, двенадцать, двенадцать… Без конца. Только стрелка наружных часов ползет к пяти. Или к шести. Это не важно – главное, не к двенадцати. Стоило бы пристыдиться неумению определять по белому кругляшку время, но мысли слишком заняты странными совпадениями. Или не странными. Или не совпадениями. Магия чисел, магия человеческого сознания, безграничное и непонятое как её величество Вселенная. Если она не бесконечна, то, наверно, тоже делится на двенадцать. Потому что на календаре сегодня двенадцатое число двенадцатого месяца, за окном двенадцать градусов холода, а внутри – двенадцать бессмысленных от скуки выцарапанных ран. Почти две минувшие недели – на память о каждом дне, бесценном в своей боли. Замечали ли вы, что то, чем вдруг начинаешь интересоваться, по велению волшебной палочки начинает возникать на каждом углу? «Счастливые вклады – двенадцать процентов!» - это плакат на проспекте. «Сереженька-то двенадцатого приезжает!» - счастливо восклицает безликий прохожий. «Премьера двенадцатого декабря!» - гласит афиша у кинотеатра. И грудь щемит, и плакать от бессилия хочется – так не к месту. Чертово двенадцать окружило со всех сторон, нет и лазейки на побег, и сил бежать тоже нет. А ещё две недели назад тщательно отлаженная жизнь неслась вперед галопом и ни скрипом не выдавала будущего разочарования. Потому что за двенадцать дней можно прожить целую жизнь, можно родиться и умереть, а если повезет – и воскреснуть заново. Неполные две недели, за которые закончилась чистая посуда в доме, утомился трезвонить поставленный на виброзвонок телефон и остался не купленным ненавистный, но необходимо бодрящий кофе. И загадка двенадцати родинок, сложенных в три симметричных рисунка на теле, осталась неразгаданной, как и тайна смуглого пятна на пояснице, за которое в Средневековье его обладателя мигом отправили бы на костер. Двенадцатый день двенадцатого месяца медленно идет к концу, к своему логическому завершению, и ему нет дела до чужих предрассудков, до какого-то конкретного числа, чашки недопитого жасминового чая или недописанной курсовой. В цивилизованном механизированном мире нет места глупым предметам и не в меру расшалившей фантазии, которой чем-то не угодило число двенадцать. Потому что люди приходят, уходят и не возвращаются. Каждый день. В каждой судьбе. По всему миру. Всю жизнь маленькой красивой планеты - Привыкай. И двенадцать здесь не причем, лишь случайное совпадение и чье-то глупое воображение, хотя – так и есть на самом деле – за неполные две недели можно прожить целую жизнь, счастливую жизнь, печальную жизнь. А сейчас надо просто встать, позвонить единственному записанному в телефонной книжке абоненту, помыть, наконец, посуду и сесть за курсовую. А меланхолия подождет, пока наступит новый год с цифрой двенадцать на конце и постучит в дом долгожданное двенадцатое число первого месяца, ненавистное и нежно любимое. С благодарностью своему учителю, Мария Теришина. 5 мая 2012 год.