Thief

POV Автор Лухан всё сильнее вжимался в сиденье, а машина набирала скорость, и несмотря на все открытые окна, альфа чувствовал восхитительный аромат течки каждой клеточкой своего мозга… Испуганные глаза смотрели, как побелевшие костяшки Минхо впиваются в руль, как по его лицу ходят желваки, и потеют виски. Покрасневшее лицо было полностью сосредоточено на дороге, и Лухану было трудно предугадать, о чём он думает… - Пожалуйста… П-перестань. Мы разобьёмся, – голос получился писклявым и слишком жалким. Омега закусил губы, чтобы не застонать, чувствуя, как неприятно хлюпает смазка между ягодицами... - Помолчи, силы тебе ещё пригодятся, – хриплый, неузнаваемый голос альфы прозвучал, как гром среди ясного неба. Лу дёрнулся, забравшись ногами на сиденье в позе эмбриона; его тело била крупная дрожь. Первая омежья течка, которую они с нетерпением ожидали, застала их врасплох. - Мы… мы должны… позвонить... Да, позвонить и извиниться… перед Чонином… перед всеми. Так внезапно уходить было… неуважительно, – Минхо силой хлопнул дверь машины, аккуратно придерживая безвольное тело Лухана почти на весу. Альфа сильно дёрнул его за подбородок, заставив посмотреть на себя... - Не смей произносить имя другого альфы, – рыкнул Минхо, после чего, взяв на руки хрупкое тело омеги, прошагал в сторону подъезда… Лухан почти не чувствовал зимний холод, он горел всем телом, горел так, как будто сейчас жаркий июль, и он уже несколько часов, как под солнцем. Вжимаясь в сильную грудь, он ощущал, как бешено стучит сердце его пары, как руки сильно прижимают к себе, пытаясь скрыть от всего мира… Как они очутились в квартире, Лу совсем не помнил, он чувствовал себя в нирване, постоянно теряя ощущение пространства вокруг и времени. Сильная пульсация в заднем проходе заставляла ёрзать в объятиях альфы, и нетерпеливо мычать, поджимая пальцы ног… - Тише, тише… Всё хорошо, я рядом, – родной голос прозвучал над ухом, и Лухан, как слепой котёнок, потянулся вперёд, в надежде ощутить кожу любимого… Его судорожно, но, как можно осторожнее, избавляли от одежды. И её было достаточно много, из-за чего Лухан слышал, как нетерпеливо сопит его альфа. Разомкнув мокрые ресницы, он увидел знакомый потолок своей спальни, а когда опустил взгляд, то глаза, полные похоти и желания. Сильные пальцы, вцепившиеся в бёдра, избавляли его от штанов, и Лухан, совершенно не стесняясь, приподнял попку, помогая ему в этом деле… Хотелось быстрее ощутить эти пальцы, не только сквозь ткань одежды, чтобы Минхо касался его везде, и одновременно был у него внутри… Чтобы он заполнил его до краёв, пока сознание не потемнеет; пока огонь, сжигающий его изнутри, не стихнет… - М-Минхо... – тихо и жалостно заскулил Лухан, чувствуя, как холодный воздух коснулся его бёдер, которые испачканы смазкой. Альфа припал поцелуями к его шее, теперь уже избавляя от одежды себя... - Ты так пахнешь, Лулу, это невыносимо, – как в бреду, шептал Минхо, наконец избавив от одежды их обоих. Лухан застонал, когда их оголённые тела соприкоснулись… Сильные руки гладили бока, округлые бёдра, сжимали руки и предплечья, оставляя следы. Пальцы не могли найти покоя, постоянно трогая его везде, сжимая сильнее и даже болезненнее… Потерявший голову от ощущений, Лухан, метался по кровати, выгибаясь навстречу к прикосновениям, и всё сильнее раздвигал стройные ноги… Минхо жадно расцеловывал тонкие ключицы, и кусал его метку, раз за разом, тихо порыкивая… - Мой Лулу… Мой, – как будто в сотый раз доказывая, альфа кусал нежную кожу, оставляя на ней отметины зубов, спускаясь ниже к животу… Перепачканный член омеги среагировал на это, моментально, дёргаясь и выплескивая ещё больше прозрачной и пахучей влаги… Минхо маниакально провёл носом по коже возле паха, вдыхая запах, лизнул головку, и небольшое пятно смазки на животе. Лухан судорожно дёрнулся, захлебнувшись в стоне, и сжимаясь всем телом, еле дыша… Влажный язык очерчивал узоры на чувствительной, покрасневшей головке члена, спускаясь вниз по уздечке, после чего острые зубы слегка оттянули крайнюю плоть, принося сладкую боль, вперемешку с невыносимым наслаждением. - Ах... М-Минхо, – Лухан раздвинул ноги шире, позволяя паре сделать с ним всё, что захочет, и призывно качнул бёдрами. - Tы знаешь, какой ты сладкий? Мой Лулу, – хриплый голос доходил до омеги через гул в ушах, но он мало, что понимал, вцепившись пальцами в покрывало, и глотая воздух влажными губами… Минхо сладко пососал по очереди аккуратные, упругие яички, куснул за основание члена и взял головку в рот, мягко скользя языком по ней… Член во рту пульсировал, выделяя смазку, и Минхо, причмокивая, пару раз проглотил вязкую слюну вместе с ней. Когда чувствительная головка коснулась гланд, Минхо замычал, позволяя вибрации голоса пройтись по всей плоти. Лухан вскрикнул от таких ярких ощущений и начал изливаться прямо в глотку своего альфы… Минхо терпеливо подождал окончания его семеизвержения, глотая каждую струю и продолжая ласкать его бёдра и живот руками. После, начисто слизав всю смазку с плоти омеги, с характерным звуком выпустил его изо рта… Лухан лежал весь раскрасневшийся, в изнеможении, с приоткрытыми глазами и дышал через рот. Его обессиленные руки безвольно лежали вдоль туловища, а растрёпанные волосы выглядели безумно мило… - Лулу, – позвал его альфа, вновь нависая над ним и покрывая личико омеги чувственными поцелуями. Тот потихоньку зашевелился, приходя в себя после оглушительного оргазма… Лухан, первым делом, почувствовал твёрдый стояк, скользящий по его животу, и стыд за то, что обессиленно лежал, имея лишь возможность откликаться на ласки… Найдя мягкие губы альфы, он сразу же впился в них, ощущая на чужом языке свой собственный вкус… Поцелуй получился недолгим, но зато страстным и мокрым, альфа жадно посасывал его губы и язык, пытаясь укусить его, но сдерживаясь в последний момент. А Лухан, обняв его за шею, всё сильнее притягивал к себе, обвив его талию своими длинными ногами… - Давай… Войди в меня … Я больше не могу, – прохрипел блондин, подставляя для поцелуев свою щёку и ушко… - Я должен тебя растянуть, у нас давно не было, - Минхо хотел отстраниться, но омега не позволил… - Нет, не хочу. Давай так, я весь мокрый там, расслаблен, мне не будет больно, – Минхо поднял взгляд, внимательно смотря на затуманенные глаза своего мужа… - Потерпи, мой хороший, – кивнув, ответил альфа, скользя и заехав мокрой залупой между аккуратных ягодиц. Пульсирующая и изнемогающая от желания дырочка сразу же запульсировала от соприкосновения, гостеприимно раскрываясь, и помогая себе рукой, Минхо качнулся бёдрами вперёд, вводя головку… Лухан вцепился всеми конечностями в альфу, ещё и укусив его за плечо, чтобы приглушить стоны от нахлынувших ощущений… Минхо постанывал в его покрасневшее ушко, ещё больше заставляя терять рассудок. Плавными движениями он долбился в узкое отверстие, каждый раз чувствуя, как от жара тело расплавляется, а электрические разряды по всему телу движутся к паху, приближая его к оргазму. Минхо постепенно терял ритм и рассудок впридачу, двигая бёдрами, как поршень, не останавливаясь, срывая с уст омеги рваные крики… Блестящая от пота шея пахла крышесносным ароматом, флюиды, которыми пропахла вся комната, дразнили чувствительный нюх альфы, и он зверел, оставляя засосы на тонкой коже… Лухан, в это время, ходящий ходуном под сильным телом, принимающий грубые толчки, превратился в желе, распластавшись на кровати, не в силах даже держаться за Минхо. Он обессиленно стонал на одной ноте, закрыв глаза, и даже не мог повернуть лицо, чтобы заменить растерзанную правую часть шеи на левую, подставляя для ласки… Когда достиг момент оргазма, Лухан лишь хрипло вскрикнул сорвавшимся голосом, выгнулся дугой и совсем обмяк… Минхо, в это время усилил толчки, чувствуя сильное трение влажных стенок дырочки. Узел начал набухать, и Минхо, распахнув глаза, громко замычал, стиснув зубы, чтобы в порыве ощущений не впиться ими в кадык Лухана… От яркого оргазма пара отходила долго, Лухан лежал на боку, прижавшись спиной к Минхо, и постепенно восстанавливал дыхание. Несмотря на искусственную течку и расслабленное тело, задний проход горел, и внутри жгло. Альфа был слишком груб и нетерпелив, да и Лухан сам виноват, что не позволил себя растянуть… В глазах защемило, и он уткнулся лицом в локоть, пытаясь не выдать свою чувствительную сторону. Сейчас в его теле было больше гормонов, чем во время лечения… - Лулу, прости, я не смог сдержаться, – зацеловывая хрупкие плечи, взмолился Минхо. Он гладил худые бока, задерживая руки на талии и спускаясь к животу, размазывая ещё не высохшую сперму омеги… Видя, как Лухан не отвечает и всё скрывается от него, Минхо не на шутку забеспокоился. Первая волна течки после спада узла утихла, и скоро должна была начаться новая, а пока… - Посмотри на меня, – резко привстав, Минхо повернул хрупкое тело на спину и отвёл его ладони от лица. – Ты плачешь? - Нет, просто… Всё хорошо, – еле выдохнул омега, и после, вновь хотел отвернуться, но альфа не позволил... - Тебе больно? Это всё из-за того, что я был груб? – Лухан зажмурил глаза, не зная, что ответить… - Всё хорошо, правда, – пытаясь уйти от ответа, поникшим голосом ответил светловолосый. Минхо нахмурился, скользнув по его обнажённому телу взглядом… Сильные руки согнули его тело почти пополам, подняв колени до уровня лица, после чего альфа подложил под его попу большую подушку… Распухшая дырочка была ярко-красной, края выглядели воспалёнными, но крови, к счастью, не было. Сперма после узла уже впиталась вовнутрь, а смазка будет выделяться лишь во второй волне течки, или если его возбудить сейчас… Проводя указательным пальцем по распухшим краям, Минхо завороженно смотрел, как чувствительный сфинктер сжался, начиная сокращаться… - Ах... Минхо, что ты делаешь? – но альфа решил не обратить внимание на протесты омежки... - Тебе было больно, я не могу позволить, чтобы моей омежке было больно в первую же течку… Прости, Лухани, – мягким голосом сказал альфа, после чего, наклонившись, провёл влажным языком по дырочке, собирая остатки смазки… Лухан заскулил, пытаясь уйти от постыдной для него ласки, но сильные пальцы уверенно вцепились в его бёдра, держа их на весу, заставляя оставаться в той же позе … А тем временем, юркий язычок с легкостью проскользнул вовнутрь настрадавшейся дырочки... - Дааа… – от стона Лухана, у Минхо волосы на затылке дыбом встали, и, не останавливаясь, альфа углубил проникновение, проталкиваясь сквозь скользкие мышцы… - Ммм, Минхо… Как хорошо, пожалуйста, ещё… - Лухан просил, не переставая, а альфа хмыкнул про себя, толкаясь языком всё глубже, вращая им и лаская чувствительные стенки… Его губы нежно ласкали края дырки, иногда мягко посасывая… Вынув язык, он ещё несколько раз лизнул поверхность дырочки, после чего, вновь проникнул вовнутрь. Смазка возбуждённой омеги уже текла по ложбинке полушарий, пропитываясь в покрывало, и Минхо постоянно слизывал её, хоть её и было слишком много. Запах возбуждённой, сладкой омежки, всё усиливался, и когда Лухан застонал особенно громко, Минхо, наконец, остановился, на этот раз заглотив его член… Оглушительный оргазм накрыл Лухана такими эмоциями, что он ослеп и оглох на несколько минут, лишь хрипло дыша… А Минхо, который и так был на пределе, лишь несколько раз провёл по своей плоти рукой, после чего тоже утонул в оргазме, уткнувшись лицом в живот своей омеги... *** Месяц спустя… - Может, хватит? С тебя и так пот ручьём идёт, дополнительные упражнения после утомительного рабочего дня - это, конечно, хорошо, но ты перегибаешь палку, Чонин, – Минхо стоял рядом с другом, который делал упражнения для пресса в тренажёрном зале, и пил воду из бутылки, восстанавливая дыхание… - 232… 233… Если ты устал, то иди домой. Я ещё позанимаюсь… 235… - Минхо тяжело выдохнул, надавив на вспотевший торс друга и остановил его манипуляции… - Всё, хватит, иди в душ, а потом домой! Никаких отговорок, – кинув в лицо Чонина полотенце, приказным тоном сказал Минхо… Встав и слегка пошатываясь, тот попытался сфокусировать взгляд, после чего, лениво вытер стекающий пот с лица… - Надо купить цветы и всякую вредную еду по пути домой, – Минхо хмыкнул, скрестив руки на груди. В зале практически пустовало, только они и один пухленький бета до сих пор не ушли. - Цветы? Думаешь, это поможет? - Цветы для Кибома, надеюсь разжалобить его, чтобы провести к Тэмину пакет с вредной едой. Он ведь меня кастрирует, если услышит слово "чипсы", или "газировка”. Надеюсь, хоть вкусняшки смягчат сердце моей ледяной принцессы, – Минхо хохотнул, видя угрюмое лицо своего друга, и похлопал его по плечу… - Сам виноват, вот и приходится расплачиваться. Больше не будешь при Тэмине всяких певиц называть красивыми… - Чонина, при упоминании об этом, как будто ледяной водой окатили… "Да, он согрешил; да, он виноват. Но ведь прошло больше двух недель! Целых 16 дней с тех пор, как они с котёнком решили посмотреть телевизор вместе. Чонин радовался, как идиот, устроив мужа в объятиях и не выпуская его из рук. Гладил его животик, и отвлекал поцелуями от просмотра какой-то развлекательной программы… Вот тогда и случился этот конфуз. Тэмин обиженно сказал, что его муж только и знает, как извращенничать и не смотрит вместе с ним. А когда Чонин, наконец, поднял взгляд на экран, и деловым взглядом начал комментировать знаменитостей - ляпнул то, за что будет до конца жизни жалеть… ОН НАЗВАЛ ОДНУ ИЗ ЗНАМЕНИТОСТЕЙ КРАСИВОЙ! Кай даже не имел понятия, кто эта бета, Кристал вроде зовут, просто хотелось показать малышу, что он не только знатный извращенец, но и хороший муж, который разделял его интересы. Вон, даже скучный телек решил посмотреть, вместо того, чтобы заняться чем-нибудь поинтереснее… Чонин до сих пор помнит, как вздрогнуло тело котёнка в его объятиях, как Тэмин медленно повернул лицо, где в светлых глазах были застывшие слёзы… Всё произошло так неожиданно: сначала альфа негодовал по поводу того, что произошло, потом злился на себя за сказанное, а в конце уже пытался вымолить прощение, стоя под дверью их спальни, где Минни сидел и плакал, совсем его не слушая… Он и подумать не мог, что Тэмин так близко к сердцу воспримет эти обычные слова. Сколько бы Чонин не пытался объяснить омеге, что – он его пара, его любимый, что альфа никого на свете и знать не знает, кроме него, и что он самый красивый. В конечном итоге, его всё равно не впустили в спальню до самого утра. А на следующий день обо всём узнал Кибом, отругал его, хотя Чонин и так чувствовал себя последним козлом. Купленные подарки, вкусная еда, даже бедный Пушок оставался под дверью. Омега отказывался выходить, тем более впускать к себе альфу. Чонин потерял сон и покой, целыми днями ходя, как зомби на работе и накручивая себя. Он безумно скучал по своему мужу, по его округлому животику, которого он так любил целовать, по его нежной коже и сладкому запаху. Но Тэмин был непреклонен, сколько бы альфа не просил прощения, он продолжал плакать, и заставлял страдать их обоих. Через пару дней после происшествия, Чонин обнаружил в их доме Джонхёна, и это ему естественно не понравилось. Хоть они с Кибомом и были помолвлены, слишком тёплые отношения между бетой и его омегой всегда раздражали, и заставляли Чонина ревновать… Выяснилось, что Джонхён помог Кибому установить большую плазму в комнате младшего, чтобы тот не скучал целыми днями, и не депрессировал в своём состоянии. Кибом жаловался на его плохой аппетит и на нежелание покидать дом, чтобы подышать свежим, зимним воздухом… Таким образом, в жизни Ким Чонина за короткий срок случился второй конфуз, который заставил его докатиться до такого состояния, что он ни о чем не мог думать, кроме своего тела… После покупки, благородный Кибом, говоря о Тэмине в процессе ужина, где Чонин сидел с разбитым видом и еле проталкивал в себя пищу, рассказал ему кое-что интересное. Оказывается, Тэмин очень сильно подсел на дорамы, и теперь целыми днями смотрит их подряд, позабыв о слезах и обиде… Кибом, с каким-то маниакальным ехидством, сообщил, что Тэмин всё время трещит об актёре-альфаче, который снимается в главной роли его любимой дорамы. Старший омега с гордостью заявил, что актёр действительно сексуальный, и что, кажется, Тэмин влюбился в него… Чонин ещё долго откашливал мясной суп, которым подавился после услышанного. Нехотя запомнившаяся фамилия актёра, не давала покоя, и этим же вечером Чонин обнаружил себя с планшетом в руках, гуглющим имя этого проклятого альфача, который так понравился его омеге… Мужчина оказался не только брутальным красавцем - практически на каждой второй фотке он позировал без рубашки, показывая идеальное телосложение и рельефный торс с восьмью чёткими кубиками, на которых хоть бельё стирай! С этого дня Чонин потерял покой, накручивая себя идиотскими идеями. Минхо смеялся, пытался облагоразумить друга, советуя ему просто продолжать добиваться своего мужа и его прощения. Но Чонин оказался тем ещё упрямцем. Твёрдо решив про себя, что он должен соответствовать идеалам своей омежки, он в тот же день потопал записываться в тренажёрный зал, куда, между прочим, ходил и Минхо. Всё бы ничего, но Чонин занимался в два раза больше, чем обычные люди, приходящие практически каждый день, выкладываясь на 200%. А после, усталый, в изнеможении возвращался домой, с кучей подарков, вновь пытаясь растопить лёд в сердечке своей омежки…" - Не знаю, кто эта Кристал, да я её раз в жизни видел, но она разрушила мою семейную жизнь. И не пытайся давить на меня, Минхо, я прекрасно осознаю свою вину и успел уже тысячу раз раскаяться, извинившись. Жаль, что толку никакого. Тэмин запирается в комнате каждый день перед моим приходом, и даже не отвечает мне, когда я пытаюсь говорить с ним через дверь, – устало потерев шею, ленивой походкой, альфа поплёлся в сторону душевых… - У тебя нет ключа? Почему бы тебе не вломиться в комнату? - Ключ есть у Кибома, но, во-первых: он не даст мне ключ, а во-вторых: мне эта идея не кажется хорошей. Вломиться к нему туда за прощением… Эх, Минхо, понимаю хотя бы несколько дней, но две недели, чёрт возьми… ДВЕ НЕДЕЛИ! Я уже на стенку лезу, так скучаю по нему и нашей крохе… А ведь у него наверняка животик ещё подрос, – захныкал альфа, как маленький, да так жалостливо, что желание Минхо подколоть его, сразу же исчезло… - Ты всё же подумай о том, что я тебе сказал, попроси ключи у Кибома. Не могу видеть тебя таким, - Минхо окинул взглядом Чонина, который, раздевшись, стоял перед громадным зеркалом и разглядывал своё тело… - Как думаешь, я хоть немного мышечной массы набрал за эти две недели? Эта протеиновая диета меня доконает, уже ненавижу бананы, – Чонин напряг пресс и заиграл бицепсами. – И ничем я не хуже этого Ким Сухёна, или как там этого накаченного актёрушку, – Минхо заржал в голос, прислонившись спиной к шкафчику, и долго не мог прийти в себя, стирая скупую слезу… - Я сейчас обоссусь от смеха… Чонин, ты правда думаешь, что за две недели сможешь себе восемь чётких кубиков отрастить? Думаешь, я свои за месяц сделал? А вот фигушки… Трудиться надо, дружище, но не перетруждаться, как в твоём случае. Чую, скоро ты грохнешься в обморок где-нибудь в недрах офиса из-за такой нагрузки. Тебе нужно другую мышцу качать, – потыкав указательным пальцем в висок, скептически проговорил Минхо, за что получил нехилый тычок в бок… - Засранец, хорош умничать, лягушонок хренов. Я тут ему душу изливаю, а он мне поясничает. Думаешь, раз у тебя охуительный пресс, то всё простительно? – Чонин нахмурился, пробежавшись взглядом по голому торсу друга, и почувствовал жгучую зависть. – Хотя, я бы и сам себя простил, если бы имел такое тело, – тяжко выдохнув, подавленный альфа всё же отправился в душ, оставив Минхо в недоумении. *** - Тебе нужен свежий воздух, ничего не случится, если погуляешь вместе со мной полчасика. Мы быстро вернёмся, Тэмин, обещаю, и Ру с собой возьмём. Ладно? – Кибом стоял около кровати младшего, пытаясь разглядеть его лицо через ткань балдахина. - Нет, Бомми, не хочу. Пожалуйста, оставь меня, – то, что младший в последнее время отказывался выходить, есть, и даже пойти на осмотр в больницу, сильно волновало его. Кибом видел, как Тэмин переживает, и не мог допустить такого в его положении. Он хотел уже сообщить о ситуации Мистеру Ли, но не знал как. С одной стороны, он понимал и поддерживал младшего, а с другой - его детская обида казалась слишком раздутой и смехотворной. А на деле, ему нужен был альфа, от которого он сам отгородился… - Упрямец, когда ты уже простишь бедного Чонина? Знаешь, как ему плохо? Он ведь просил прощения, искренне добивался твоего доверия… Тэмин, вы нужны друг другу, твой ребёнок тоже всё чувствует, он скучает по отцу. Если ты не можешь перешагнуть через свою гордость, то подумай хотя бы о нём… - угнетающая тишина обещала продолжиться, и, в конце концов, не выдержав её, старший ушёл, тихо закрыв дверь. Переубеждать его не имело никакого смысла. Часы показывали 11 часов вечера, рабочий день уже давно должен был закончиться, но Кибом привык, что в последнее время альфа приходит поздно, каким-то слишком усталым и убитым. Он уже хотел позвонить Джонхёну, чтобы тот пришёл за ним чуть позже, когда в прихожей послышался грохот… - Чонин? Ты что, упал? – в недоумении спросил он, выглянув из кухни, он увидел, как альфа сидит на полу, пытаясь снять ботинок. - Всё... Нормально, – как-то заторможено ответил тот, еле справившись с обувью. – Тэмин спит? – угрюмо спросив, он встал, подойдя ближе. Кибом поморщился, почувствовав запах перегара. - Нет, не спит. Почему ты напился? – неуверенно спросил Кибом… - Захотелось. Хён, дай, пожалуйста, ключ от его комнаты… То есть, нашей. Я хочу с ним поговорить. - Да ты что? А спиртное ради храбрости? В таком состоянии это не лучшее решение… - Кибом, я выпил потому, что действительно нужно было. Но это ничего не меняет. Я хочу увидеть мужа и попросить прощения. Дай ключи, – взгляд Чонина хоть и казался вполне трезвым, но омега всё равно не решался ему довериться… - Чонин, послушай. Сейчас ты пьян, иди в душ и хорошенько выспись. А с Тэмином поговоришь завтра, явиться к нему в таком состоянии… Потом жалеть будешь. Он в положении, не забывай о его чувствительности, – увидев, как глаза альфы наливаются кровью, Кибом прикусил язык… - Спасибо за советы, конечно, но я сам как-нибудь разберусь. Дай ключи, Кибом, – более уверенно произнёс Чонин, протянув ладонь вперёд, в ожидании. – Или я сломаю эту дверь, всё равно добившись своего. Но если ты дашь мне ключ, всё может пройти более мирно и спокойно… Старший омега вздрогнул от его слов, прикусив губу. С одной стороны, он больше всех хотел их примирения, но с другой… Тэмин - беременный, ранимый омежка, а Чонин может быть иногда грубым. Конечно, по отношению к младшему такого он ещё не видел, но альфа грубил ему, и не раз, а если учесть, что он выпил, то всё возможно… - Ладно, но я буду внизу, может, даже заночую здесь, – отдав ему ключ, Кибом решил, что не будет жалеть о своём поступке, чтобы ни случилось. - Спасибо, – поблагодарил Чонин, сразу же направляясь на второй этаж… Повернув ключ пару раз, альфа наконец оказался в их общей спальне, пропитанной запахом омеги. Он блаженно закрыл глаза на несколько секунд, жадно вдыхая родной аромат, и позволил голове закружиться… Хрупкая фигура омеги стояла около окна спиной к нему, ссутулившись. В груди пролилась горькая, жгучая смесь от осознания, что Тэмин слишком сильно похудел за такой короткий срок. Он казался таким маленьким, истощённым, как тогда… В больнице… - Тэмин, – омега вздрогнул, но не обернулся, обняв себя за предплечье. На нём была широкая, светлая кофта, сползающая с плеч, и просторные, домашние штаны. - Даже не посмотришь на меня? Через пару минут, Тэмин всё же обернулся; его белые пряди волос скрывали бледное лицо и усталый взгляд. Омега из-за всех сил кусал губы, смотря под ноги, и не решался заговорить… - Ключ мне отдал Кибом, знаю, это неправильно - вот так внезапно сюда вторгаться… Но я очень сильно соскучился по вам, – подавшись вперёд, он остановился перед мужем, даже на расстоянии ощущая его дрожь… -От тебя пахнет спиртным, – робкий голос Тэмина звучал совсем сипло. Чонин улыбнулся, думая о том, что омега пытался уловить его запах, значит, тоже соскучился… - Прости, мне нужно было набраться храбрости, – дрожащие пальцы впивались в кожу ладони, и Чонин давил в себе желание обнять, прижать к себе, вдохнуть запах его кожи, поцеловать. – Почему ты отказывался впускать меня, Тэмин-а? Почему так просто решил меня игнорировать? - Я… Не игнорировал. - Ты лишил меня себя, нашего ребёнка. Заставил сходить с ума, – Тэмин молчал, не зная, что ответить; его худые плечи вздрагивали от голоса Чонина, а сам он готов был провалиться сквозь землю от стыда… - Почему не отвечаешь? Сколько будет продолжаться твоя обида? Тэмин, не поступай так со мной, ты просто не представляешь, как я тебя люблю, – после этих слов, омега, не выдержав, тихо всхлипнул, почувствовав руки альфы, обнимающего его и прижимающие к себе… - Любишь? Правда любишь? Даже несмотря на то, что я больше не красивый? – наконец подал голос омежка, захлёбываясь в слезах… - О чём ты? Ты самый красивый омега, которого я встречал, и я благодарен судьбе, что ты мой. Прости меня за тот случай, – зарывшись в мягкие волосы Тэмина, Чонин осторожно гладил его спину, пытаясь успокоить и угомонить своё сердце, которое намеревалось выскочить из груди от нахлынувшей нежности… - Больше никого не называй красивым. Никого, кроме меня, – обижено выдало чудо, надувая губы и утыкаясь носом в шею своего альфы… - Мой ревнивый собственник, – рассмеялся Чонин. – Тэмин-а, теперь, когда ты больше не живёшь с отцом, когда уже волен делать, что хочешь - тебе придётся видеть и встречаться с множеством людей. Некоторые из них даже не запомнятся, а другие оставят след в твоей жизни… Я хочу, чтобы ты знал: ничего и никогда не будет важным, кроме нас двоих и малыша под твоим сердцем… Потому что наша любовь - это навсегда, а остальное - лишь задний фон и дополнение к нашей жизни. Я люблю тебя, Тэмин, и всегда буду любить только тебя… Маленькие капли слёз впитались в одежду альфы, и слушая его слова, омега счастливо улыбался, впервые за несколько дней. Он чувствовал силу и уверенность своей пары, утопая в этих ощущениях… - Я не могу дать тебе потрогать мою любовь, но я упорно буду стараться доказывать её в каждом своём поступке… Ты простишь меня? – оторвав заплаканное личико Тэмина от своей шеи, Чонин с нежностью посмотрел в светлые глаза… - Мишка… Я тоже люблю тебя, – и от этих слов самому хотелось разреветься: сильно, сладко. Да так, чтобы дать выход разъедающим его чувствам хотя бы так. - Давай больше не будем ссориться и обижаться друг на друга из-за пустяков. А теперь всё, перестань плакать, тебе нельзя, – потянув омежку за собой, Чонин сел на кровать, усадив Минни себе на колени. – Ну всё, мой хороший, – вытирая влажные дорожки с бледных щёк Тэмина, альфа улыбался, хваля себя за то, что выпил не очень много и вполне может себя контролировать… - Обещай больше не пить, – буркнуло недовольное, взлохмаченное чудо, вновь обнимая мужа и прижимаясь к нему… - А ты обещай нормально питаться! Почему ты так похудел, котёнок? Ты хоть думаешь о ребёнке? Ему нужны полезные вещества, чтобы расти здоровым. Мне было гораздо спокойней, когда у тебя были пухлые, розоватые щёчки, и ты постоянно что-то хомячил, – получив люлей от таких слов, альфа рассмеялся, целуя ненаглядного омежку в солёные от слёз губы… - Чонин-а… Мне кажется, или ты стал немного больше? – альфа сразу спохватился… - Нет, не кажется, я хожу в тренажёрный зал с Минхо уже две недели! Так что шикарный пресс не за горами, как у кое-кого, – сощурив глаза, Чонин подозрительно посмотрел на ничего не понимающего омегу. - Как у кого? - Ну есть некоторые личности, в которых, как говорил Кибом, ты влюбился… - намеренно состроив обиженное лицо, Чонин отвернулся, всё ещё крепко обнимая пару за талию и положив одну руку на живот… - Он просто хотел тебя позлить, ни в кого я не влюбился, Чонин-а. Для меня, ты самый красивый. А натренированное тело это не так важно, – обняв мужа за шею, Тэмин чмокнул его в щёку, пытаясь заставить посмотреть ему в глаза… - Точно? – спросил Чонин, прикрыв один глаз и смешно жмурясь… - Точно! – Тэмин захихикал, совсем позабыв о том, что плакал пару минут назад… - Ну раз так, то ради чего я старался? Ты должен оценить труды своего мужа, а я, в свою очередь, очень-очень соскучился по нашему малышу, так что нам обоим стоит раздеться, и… - Мишка, ты опять хочешь начать свои извращённые штуки? – покраснев, Минни надул губы, мотая головой… - Эм… Вообще-то, мне хотелось… - Я не против, – отозвался омежка, прикрыв лицо ладонями от смущения… - Правда? – неверующе спросил альфа… - Я скучал по тебе… Чонин-а. *** 2 месяца спустя Лухан нервно выдохнул, погладив идеально белоснежный пиджак; Тао уже полчаса крутился вокруг, поправляя причёску и прозрачную фату. Кибом, закончив колдовать над его видом, уже давно присоединился к гостям, ожидающих их в зале церкви… А Тэмин сидел рядом, с интересом разглядывая юного жениха и поглаживая свой прилично увеличившийся живот… - Спасибо, Тао, думаю, всё, – Лу благодарно кивнул старшему, сжимая в руках букет из нежно голубых роз. Тао проверил свою подводку, и сделав несколько комплиментов жениху, тоже удалился… - Лу-хён, ты так сильно нервничаешь, что я это на расстоянии чувствую, – Тэмин встал, подойдя к старшему, и посмотрел в зеркало во всю стену. - Ах, Минни, у меня поджилки трясутся, и, кажется, сердце выскочит из груди. А как ты справлялся? Ведь народу на твоей свадьбе было в разы больше, да и камеры, репортёры, – младший улыбнулся, вспоминая тот день… - Да, наверное, я волновался больше тебя, но знаешь, хён, когда ты увидишь его - всё волнение уйдёт. Поверь… - прикоснувшись пальцами к хрупкой ткани фаты, Тэмин завороженно блеснул глазами. – Ты очень красивый, хён, предвкушаю лицо Минхо при виде тебя, – оба рассмеялись, немного разбавив напряжённую атмосферу. - Ты тоже прекрасен, Минни, похож на ангелочка, только на розового, – Лу рассмеялся, намекнув на его костюм цвета цветущей сакуры… - Ты же знаешь, что это выбор Бомми, я не хотел капризничать, думая, что с размерами моего живота вообще ничего не найдём. Но Чонину нравится, – младший расплылся в улыбке, когда Лухан положил руки на его живот, поглаживая. - Я так благодарен тебе и твоему отцу, спасибо, что попросил его проводить меня до алтаря, – грустно выдохнул Лухан. - Хен, сегодня самый замечательный день в твоей жизни, так что не грусти, прошу. Вы с Минхо так долго ждали этого, я знаю, ты до сих пор ждёшь своих родителей. Но мы ведь с тобой, твои друзья, и те, кто приняли нового тебя. Главное - твоё счастье, и ты будешь счастливым, Лу-хён, – эти слова были необходимы, чтобы старший почувствовал хоть немного поддержки. Тэмин был младше и неопытнее его, но слова, сказанные им, казались сейчас такими правильными и важными. - Спасибо, – еле сдерживая слёзы, всхлипнул Лу, прижав беременного омежку к себе. - Ну, хён, не плачь,… Испортишь весь труд Бомми, он так старался. - Лухан? – обе омеги замерли, после чего отстранились друг от друга. У двери комнаты стоял красивый омега средних лет: у него были светлые волосы и такие же оленьи глаза, как у Лу… - Папа, – неверующе выдохнулв, блондин почувствовал, как не может дышать… - Сынок, ты так красив, – нежная улыбка родителя была полна любви и восхищения. Тэмин, почувствовав себя лишним, извинившись, удалился. - Ты пришёл… - Я не мог не прийти. Мне твой начальник позвонил и сказал. Прости меня, сыночек, я был так упрям и не мог принять… новые обстоятельства. Но ты мой сын, моя плоть и кровь. И ради твоего счастья, я готов закрыть глаза на всё остальное… Тёплые руки папы, родной аромат… Лухан всё ещё стоял на месте, неверующе хлопая ресницами, и смотрел, как эти руки гладят его по щеке… - Значит… Значит, ты простишь меня? – осипшим, хрипловатым голосом, наконец, спросил Лу… - Простил, и ты меня прости. Я желаю тебе счастья, мой сыночек, надеюсь, с этого дня трудности в твоей жизни закончатся, ведь ты, наконец, нашёл себя, и того, с кем хочешь быть до конца жизни… - А отец? - Я уверен, он тоже тебя простил, но пока не может перешагнуть через свою гордость… Дай ему время. - Папа, – Лу обнял родного человека, ощущая, как, наконец, все пазлы в его жизни находят свои места… А после, они уже пытались подправить его макияж - Лухан всё же не смог сдержаться и заплакал… - Моя сахарная ватка, ты так аппетитно выглядишь, – стоя у алтаря, Чонин всё не мог отлипнуть от мужа, и, наконец, занять своё место рядом с Минхо. Они оба были свидетелями на свадьбе. - Мишка, на нас смотрят, – краснея, Тэмин пытался увернуться от настойчивых рук, которые пытались обнять его за живот… - Пусть смотрят, уверен, они рады и за нас, и за Минхо с Луханом… Помнишь нашу свадьбу? Она не была в церкви, и гостей было побольше, но в остальном я ничего не помню, кроме тебя… Ты напоминал ангела, спустившегося с небес. И я не верил, что этот ангел мой, – Тэмин смущённо улыбнулся, кивая; Минхо играл бровями, смотря на них… - А теперь твой ангел напоминает шар… Да ещё и розовый, – Чонин рассмеялся, еле сдерживая порыв обнять и укусить вредного, но сдержался, увидев строгий взгляд Криса... В скором времени заиграла музыка, и Чонин поспешил занять своё место рядом с Минхо, ожидая младшего жениха. Лухана, за руку, вёл Мистер Ли. Улыбаясь, тот кусал губы, смотря под ноги, наверняка боясь споткнуться о красную дорожку… Все гости, с улыбкой на лице, восхищённо смотрели на красивого жениха, а Минхо завидовал самому себе, что ему досталось такое сокровище. Когда Джинки передал ладонь Лухана Минхо, священник жестом указал гостям сесть и начал церемонию. Тэмин в последний раз посмотрел на папу Лу в зале; их поразительная схожесть казалась ему такой удивительной, и он уже хотел повернуться к священнику, как его глаза уловили знакомую фигуру в конце зала… - К-кёнсу…? – Несдержанно вырвалось у Тэмина, из-за тишины его, наверное, услышали Чонин и друзья. Как будто заметив его взгляд, парень, стоявший в конце зала, сразу же выскочил из церкви. Не понимая, что делает, Тэмин, под удивлённые взгляды присутствующих, быстрым шагом пошёл за ним… - Кёнсу! Стой, – кричал омега, спускаясь по ступенькам и придерживая живот, он почти потерял знакомую фигуру из виду. – Кёнсу-хён! – темноволосый парень быстро остановил такси на другой стороне дороги, и пока Тэмин пытался отдышаться - уже исчез из виду… Омега стоял потрясённым, ничего не понимая. Это не может быть ошибкой, его глаза не могли его обмануть… - Тэмин, что случилось? Почему ты так внезапно ушёл? – Чонин догнал его, сразу же очутившись рядом, он обеспокоенно ощупывал мужа, опасаясь, что ему могло стать плохо… - Чонин-а, я видел Кёнсу, он сидел на последнем ряду… - Не может быть, малыш, Кёнсу сейчас в деревне, рядом с родственниками, – поглаживая спину омеги, альфа пытался успокоить взволнованного мужа. – Тебе показалось, давай вернёмся, это неуважительно по отношению к нашим друзьям… - Нет, это был он… И, Чонин-а, мне кажется, у него был большой живот, что он тоже… Тоже беременный…