Thief

POV Автор Солнце близилось к закату, и Чонин, закрыв глаза, наслаждался его последними лучами… Про обувь он даже думать не хотел, когда песок под ногами был таким теплым и чистым. Шум океана расслаблял, а запах убаюкивал… Медленными шагами, он отправился в сторону берега. - Наш личный маленький рай, – подумал вслух альфа, позволяя теплой воде касаться ног; на горизонте небо окрасилось в теплые цвета: от желтого до фиолетового, что казалось таким сказочным и нереальным. Оно завораживало, вдохновляло и дарило чувство легкости… Неожиданно он почувствовал теплые ладошки, которые накрыли его глаза. Небольшая тяжесть повисла на спине, а ноги ухватили его поперек талии, Чонин рассмеялся… - Хм, и кто же это может быть? Ведь, кроме меня и Тэмина на острове нет никого. Может, это маленькая обезьянка? – наигранно спросил альфа. - Обезьянка? Разве я не был котенком? Теперь ты так меня будешь называть? – Минни слез со своего альфы, и, скрестив руки на груди, обиженно надул губы. Чонин улыбнулся обиде малыша и поспешно обернулся, чтобы заслужить прощение, как застыл на месте. Улыбка мигом стерлась, а глаза округлились... Кровь хлынула к лицу от частого сердцебиения, и Чонин судорожно задышал… - Тэмин… - омежка вздрогнул от хриплого голоса Чонина и растерянно взглянул на него… - Не нравится? – только сейчас почувствовав неловкость, Тэмин попытался немного поправить шорты, которые так бесстыдно оголяли его ноги… - Нет, что ты, – сколько бы ни пытался, Альфа не мог скрыть волнение в голосе – его смущенный взгляд «гулял» повсюду, пытаясь не столкнуться с омегой… - Тогда… почему ты не смотришь на меня? Тао-хён говорил, что тебе понравится, это он все купил. Если я что-то неправильно сделал - прости… – голос задрожал, а светлые глаза Тэмина наполнились слезами, и он, прикусив губы, отпустил голову. Ему совсем не была понятна реакция альфы… - Какой же ты глупый, – почти прошептал Чонин, задыхаясь от нахлынувших чувств. Тэмин неловко водил узоры на влажном песке пальчиками, уже начиная шмыгать носиком… - Сначала обезьянкой назвал, теперь еще и глупым? Ну все, я обиделся, – Тэмин развернулся, и, гордо подняв голову, уже хотел прошагать в сторону дома, как сильная рука вцепилась в его предплечье. Котенка, как хрупкую куколку, развернули и с силой сжали в объятиях. Тэмин закрыл глаза, чувствуя лишь родной запах и легкое покалывание по всему телу. Внутри что-то сладко заныло от предвкушения… - Ты не обезьянка, ты мой котенок. А глупенький потому, что не видишь то, что творишь со мной. Ты меня с ума сведешь, Тэмин, я же пытаюсь заботиться о тебе, быть идеальным альфой, а ты… – Чонин тяжело выдохнул, переходя на шепот. Его губы сомкнулись на метке, и альфа жадно вдыхал запах своей пары…. - А что я? – наивно спросил омежка… - Ты заставляешь меня терять над собой контроль. Малыш, я же обещал, что не притронусь к тебе, пока не наступит течка, или же ты сам этого не попросишь. И что ты хочешь сказать, так одеваясь? Ты просто сносишь все петли моей выдержки к чертям. Мне становится трудно просто находиться с тобой рядом, не то, что смотреть, – альфа выпустил из объятий хрупкое тело, потирая лицо и пульсирующие виски… Тэмин замолчал, он смотрел под ноги, как тихий прилив Атлантического океана касается его стоп, как легкий теплый ветер треплет его светлые волосы, и касается чувствительной кожи. Он закрыл глаза, пытаясь побороть самого себя… - Ты не причинишь мне вреда, я верю тебе… - О Боже, Тэмин! Это испытание на прочность? Ты дразнишь меня и хочешь видеть, как я сорвусь? Однажды я сорвался и видел, как ты плакал, как умолял меня остановиться. Я не хочу, чтобы это вновь повторилось, не хочу делать что-то не по твоей воле, – Чонин тяжело выдохнул, отойдя от омеги на пару шагов. Развернувшись в сторону горизонта, он грустно посмотрел на синий океан…. - А если я хочу, чтобы это случилось? – совсем тихо сказал Тэмин, прикусив губу. Его лицо и шея горели, а сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Чонин рассмеялся от этих слов, от чего омега растерял свою и так небольшую решимость…. - Маленький, что ты говоришь? Это ведь хёны тебя научили всему, да? Кибом и папа, наверное, рассказали тебе про супружеский долг. Тэмин, ты никому ничего не должен, даже мне. Ты не знаешь, о чем говоришь, и … - Хватит, хватит думать обо мне, как о ребенке, ты ведь обещал, что всегда будешь учитывать мое мнение. А что ты делаешь сейчас? – первый раз Чонин наблюдал за тем, как малыш злится и почти кричит, перебивая его. Он никогда даже представить себе не мог такую сцену. Характер Тэмина был очень мягким, послушным и податливым. А сейчас в нем кипела обида…. – Да, взрослые хёны мне много чего говорили, но почему ты не допускаешь мысли о том, что это, может быть, мои слова и мое решение. Ты хоть знаешь, с каким трудом я напялил на себя эту одежду? Ты хоть знаешь, как мне стыдно и неловко? Нет, не знаешь. Но я сделал это, думая о тебе, о том, чтобы сделать тебе приятно и потому, что я хочу быть с тобой. Сделать тебя счастливым и принадлежать тебе полностью, а не только во время течки, – наступила тишина, Тэмин всхлипнул, после чего, закусив губу, продолжил: - Ты всегда заботишься обо мне, печешься о моих чувствах, твоя любовь всегда со мной, но иногда она чрезмерно душит. Особенно, когда ты попросту хочешь взять на себя ответственность за все. Чонин, я ведь теперь твой муж. Наш брак - это не только кольца, подпись на бумаге и метка. Это еще и то, что мы должны равноправно заботиться друг о друге, и доверять. Почему тогда ты не доверяешь мне? По-твоему, я все еще ребенок, которого нужно держать в хрустальной шкатулке? – голос Тэмина дрогнул на последнем предложении, сглотнув тугой ком в горле, он затих, слыша гул сердцебиения в ушах. Омеге стало стыдно за то, что повысил голос, за то, что выплеснул все, что скопилось внутри. Ведь Чонин ни в чем не виноват… Солнце село; темные облака начали заменять красочный горизонт, и дул теплый, не сильный ветерок, нежно гладя кожу. Чонин молчал, смотря на свою пару. За несколько минут ему довелось увидеть десятки эмоций на его лице, сменяющие друг друга. Он не смог подавить улыбку при виде закушенной губы, покрасневшего лица и грустных глаз, полных эмоций… Но в них была искра уверенности, что не могло не вызвать восхищения. Сейчас Чонин, как никогда ощущал, что его пара по-настоящему повзрослела. Эти изменения вызывали волнение, восхищение. Наверное, часть Чонина, которая любила в омеге черты невинного ребенка должна была расстроиться, но наивный и чистый взгляд Тэмина так и говорил – он все тот же малыш, который нуждается в защите. - Ты уверен? – голос Альфы прозвучал, как гром среди ясного неба, хоть он и попытался разрушить тишину, как можно мягче, но Тэмин все равно вздрогнул сильнее, сжавшись. - Уверен в чем? – тихо спросил омежка. Казалось, это не он несколько минут назад со всей страстью выплеснул свои эмоции и переживания. - В том, что не хочешь дождаться течки, – ровным голосом сказал альфа, стоя позади него на пару шагов… Тэмин замялся, не зная, что ответить. Противоречивые чувства распирали изнутри, но он все же решил прислушаться к зову сердца. Лишь оно знало, чего на самом деле хочет омежка… Повернувшись, он посмотрел на Чонина: в его глазах, цвета теплого шоколада, читалась безграничная любовь и нежность. И как можно было не довериться ему? Ведь Чонин самый родной и близкий ему. - Хочу… хочу ощущать твои поцелуи и прикосновения. Чтобы наши мысли не были затуманены похотью, как тогда - во время течки… Я хочу пережить каждый миг, каждое прикосновение. Хочу вспоминать, и не стыдиться, ощущать и жить этими прекрасными мгновениями, – Чонин ничего не ответил. Омега, закрыв глаза, мелко дрожал после такого нужного признания. Не открывая глаза, он почувствовал теплые пальцы на щеке, как они нежно скользнули вдоль подбородка и прошлись по приоткрытым губам. Они зарылись в мягкие волосы Тэмина, вызывая стадо мурашек и легкую дрожь по всему телу… Тэмин подался вперед, в надежде ощутить запах желанного тела, в надежде прикоснуться в ответ. Но он так и остался неподвижным, когда почувствовал губы альфы на своих. Это было похоже на то, как теплое какао сливается со сливочным молоком… Было мягко, влажно, жарко, и до умопомрачения сладко. Привкус шоколадного коньяка на устах кружил голову не на шутку, заставляя колени подгибаться. Но альфа чувствовал его состояние, крепко прижав Тэмина к себе, и углубляя поцелуй. Юркий язычок Чонина коснулся его губ, приоткрывая и лаская влажный ротик. Первый тихий стон омеги утонул в устах альфы, он довольно зарычал, немного прикусив нижнюю губу и оттянув за кожицу, позволяя котенку сделать глубокий вдох, после чего, вновь скользнул язычком вовнутрь, проводя им по ровным зубкам и нёбу, даря Тэмину неземное блаженство. Малыш боялся открывать глаза, все перед ним плыло, даже через закрытые веки, запах Чонинa усиливался, сводя с ума. Минни почти висел на сильных руках мужа, цепляясь ручонками за его тонкую рубашку. Омежка послушно открывал ротик, позволяя паре делать с ним все, что он хочет. Ему казалось, что время замерло, солнце застыло на горизонте, и даже не было слышно шума волн через гул в ушах. Но когда губы начали саднить, а легкие гореть от нехватки воздуха, Чонин нехотя перестал терзать его губы, при этом продолжая гладить спину и тонкую талию Тэмина. Малыш приоткрыл глаза, через пелену возбуждения и разноцветных пятен он неожиданно обнаружил, что уже совершенно стемнело. Они, наверное, целовались полчаса, или больше… Машинально облизнувшись, он почувствовал, как кожа губ горит, вкус поцелуя Чонина пропитался, сладко пьянил рассудок, и он невольно провел по устам пальцами, счастливо улыбнувшись. - Ты такой сладкий, жаль, что нам нужны одышки, иначе я бы никогда не оторвался от твоих губ, – тяжело дыша, охрипшим голосом сказал Чонин, заворожено смотря на пальцы омеги, которыми он нежно касался своих губ. Заменив их своими, Альфа невесомо коснулся до покрасневшей тонкой кожи, как будто извиняясь… - Ммм, мишка, – сладко простонал малыш. - Что, маленький? – Тэмин отчетливо чувствовал, как пульсирует его нутро от возбуждения, как его новое белье от Gucci было безнадежно испорчено от количества выделяемой смазки, а шортики прилипли к ягодицам… - Поцелуй меня, – томно попросил котенок. Его ресницы дрожали, а в глазах горел озорной огонек. У Чонина перехватило дыхание от этого взгляда, в нем читалось все, о чем он мечтал. Любовь, восхищение и ответное желание… Нежно куснув метку на шее омеги, Чонин аккуратно уселся на песок, притягивая безвольное тело пары, и усаживая его на колени. Теперь малыш был на полголовы выше, и его жаркое, прерывистое дыхание касалось губ альфы. Не дожидаясь действий от Чонина, Тэмин сам потянулся за поцелуем, обвив его шею руками. Маленькие пальчики аккуратно зарывались в волосы альфы, мягко гладя их. Он отдавался навстречу поцелуям и ласкам, совсем позабыв про стыд. Тэмин знал, что испачкал одежду Чонина своей смазкой, но сейчас голова шла кругом, а губы альфы были слишком вкусными, чтобы отвлекаться на это. Мягко погладив худые бока, Чонин осторожно вцепился в края безрукавки, и, не встретив сопротивления, одним движением стянул ее с омеги, обнажив его по пояс. Его слегка грубые пальцы касались нежной кожи груди и живота, лаская круговыми движениями, наслаждаясь бархатностью и теплотой ароматной кожи котенка… Как только малыш почувствовал пальцы на своих чувствительных сосках, он выгнулся, выпятив попку и неосознанно подался вперед, томно простонав. Чонин немного сильнее укусил его губы, пытаясь сдерживаться и одновременно не позволить омеге выскочить из его объятий. Нежные соски сразу же затвердели от прикосновений и сжались. Касание к ним заставляло малыша каждый раз бесстыдно стонать и скулить в поцелуй, что будило в Чонине зверя. Ловкие пальцы погладили впалый живот, опустившись к ширинке коротеньких шортиков. Тэмин совершенно не обратил внимания на хитрые манипуляции альфы, полностью отвлеченный поцелуем. Очнулся он лишь тогда, когда Чонин пытался стянуть с него шортики. Опомнившись, он отстранился от сладкого поцелуя, распахнув глаза. - Что такое, котенок? – еле дыша, спросил Чонин. Тэмин, облизав губы, часто заморгал. Несмотря на ночь, было достаточно светло. Небо было окрашено миллионами звезд и яркой луной, которых не встретишь в мегаполисе по ночам. Но молодоженам сейчас на все это было параллельно, Тэмина волновало другое. То, что Чонин может увидеть главный подарок Тао на нем… - Нет, не надо, – Тэмин вцепился в края шортиков, запаниковав. Руки дрожали, ноги не слушались. Он был обессилен, хрупкое тело тряслось от возбуждения, и Чонин, увидев его панику, взял его за руку, поцеловав тонкие пальчики. - Малыш, позволь мне… - Но… я… - Тшшш, – чтобы вновь отвлечь котенка, Чонин, наклонившись, лизнул розовый сосочек, на что Тэмин, закрыв глаза, тихо вскрикнул. Взяв влажными губами мягкую горошинку, Чонин аккуратно присосался к тонкой коже. Тэмин проскулил, до боли закусив губу, его руки обессиленно упали рядом, омеге оставалось лишь подчиниться воле своей пары. Альфа без особых усилий стянул с худых ножек омеги прилипшую ткань, оставив малыша лишь в мокром нижнем белье, увидев черные кружевные трусики, которые идеально смотрелись на нежных молочных бедрах, Чонин завис. Тэмин зажмурился, прикусив губу; новая волна стыда утопила его, и, если бы у него были силы, то он давно бы убежал прочь, спрятавшись. - И что это такое? – с долей усмешки спросил Чонин. - Я… я лишь хотел… прости. Я думал, тебе понравится, – Тэмин уже готов был разрыдаться, как его за долю секунды положили на лопатки. Почувствовав спиной влажный песок, Тэмин удивленно распахнул глаза… - Плакса, я же говорил, что ты еще малыш. Капризный и сладкий малыш, – Чонин поцеловал его в грудь, опустившись короткими и мягкими поцелуями на живот, от чего Тэмину стало немного щекотно. Внизу живота что-то приятно потянуло. – Очень даже нравится, но мне бы еще больше понравилось, если бы ты совсем не носил одежду, – светлые глаза омежки распахнулись, и пухлые губы сложились в забавную форму “O”. - Совсем-совсем? – шокировано спросил котенок… - Совсем-совсем, ну что тут такого? На острове, кроме нас никого нет, как раз позагораешь и порадуешь своего альфу. – Чонин хитро усмехнулся, лизнув тонкую кожу около пупка и вдыхая возбужденный запах омеги. - Бесстыдник, – тихо захныкал малыш, после чего закрыл лицо руками. Альфа, довольный, как кот, провел пальцами по мокрому белью, касаясь чувствительной кожи плоти через тонкую ткань. Тэмин в ответ часто задышал, куснув себя за локоть, пытаясь заглушить слишком громкий стон. Согнув колени, он попытался закрыться, но Чонин удобно устроился между ними, не позволяя этому случиться. Малыш с трепетом ожидал тот момент, когда же альфа стянет с него последнюю преграду, и оставит обнаженным. Но Чонин тянул время, дразня его языком и мелкими укусами. Его руки ласкали хрупкое тело везде – острые зубы царапали тонкую кожу впалого живота. Тэмин выгнулся дугой, когда Чонин особенно усердно куснул выпирающую косточку бедра. Спускаясь ниже, язык и губы альфы блуждали по взмокшей ткани белья, сводя с ума Тэмина еще сильнее. Горящие глаза альфы впивались в каждую черту лица и тела котёнка. Он смотрел, как белоснежные волосы разметались по песку, как он судорожно пытается вцепиться во что-то, в надежде приглушать стоны. Как прикусывает припухшие губы до крови, выгибаясь ему навстречу. Хитрая ухмылка озаряла лицо Чонина по мере того, как малыш всё больше и больше раздвигал ноги, переставая стыдиться своего тела. Сильные руки впивались в нежную кожу ног и бёдер, оставляя красные следы от пальцев. Омежка всё сильнее дрожал, и смазка текла всё усерднее, кружа голову своей сладостью. - Пожалуйста, - жалобно попросил Тэмин, альфа остановился, приподняв голову и ухмыльнувшись. - Пожалуйста, что? - жарко прохрипел Чонин. - Мишка... не мучай меня, пожалуйста, - светлые глаза, полные слёзок, приоткрылись и игривый настрой Чонина, который хотел наказать малыша за столь откровенную одежду, как рукой сняло. Сердце сжалось от нежности к любимому ангелочку и он, приподняв бёдра омежки, стянул, наконец, с него злополучное бельё, пропитанное смазкой и слюной. Тэмин часто задышал, пытаясь укрыться ладошками. Увидев его слабые попытки, Чонин, нагнувшись, осторожно поцеловал его ручки, после чего преподнес их к своим волосам, чтобы малыш хоть за что-то уцепился в порыве страсти. Несколько секунд альфа с наслаждением наблюдал за обнаженным, бесстыдно открытым телом омежки. Его небольшой и аккуратный член до невозможности мил, как и его владелец. Светло-розовая головка была видна из крайней плоти и вздрагивала в такт сердцебиению. Абсолютно безволосый пах был испачкан бесцветной и пахучей смазкой, от запаха которой рот наполнился слюной. Чонин нежно провёл по плоти пальцами и, наклонившись, слизнул выступающую каплю с головки. Тэмин захныкал, подавившись собственным воздухом, и зарылся пальцами в волосы альфы. Движения губ были медленными, котёнку казалось, что всё его тело - сплошная эрогенная зона, и все чувства обострены. Запах альфы чувствовался даже на языке, как послевкусие, искусанные губы саднили, а тело совершенно не слушалось. Где-то глубоко, застывшее чувство стыда заставляло его сдвинуть ноги и протестовать, но желание и наслаждение были сильнее. Малыш и сам не осознавал, как сильно впивается в кожу головы альфы, как его плоть проваливается во что-то горячее и влажное. Из глаз посыпались искры, когда Чонин, причмокивая, всосал нежную плоть и Тэмин вскрикнул, приоткрыв губы. Волны бесконечного наслаждения накрывали его, и малышу казалось, что он скоро задохнется от этого. - М-м-м… нет, - Тэмин застонал, попытавшись подняться, опираясь на локти, Чонин удивлённо распахнул затуманенные глаза, выпустив изо рта сладкую плоть омежки. “В постели со своим мужем главное не быть бревном, а отвечать взаимностью на ласки. Если ты всегда будешь лежать смущенно, позволяя альфе делать, что он хочет, со временем твоя пара устанет и ему это надоест. Так что всегда отвечай на прикосновения, забудь про стыд и смущение”. Изнемогая от желания, и игнорируя слабость по всему телу, Тэмин обнял своего альфу, и заставил его перевернуться. Сев ему на колени, он неуклюже впился в его губы. Чонин удивлённо смотрел, как котёнок слизывает собственную смазку с его губ, и от этого зрелища он пропал. Тэмин пискнул, когда сильные руки слишком сильно сдавили его хрупкую талию. Пальцы впивались в нежную кожу, гладили спину, и постепенно спускались к маленьким полушариям. Тихо простонав, малыш послушно откинул голову назад, открыв свою шею для ласк, обнимая Чонина за шею и ерзая на его коленях. Горячий язык прошёлся по чувствительной венке на шее, и альфа аккуратно куснул пульсирующую жилку. Омега часто задышал, почувствовав пальцы, которые ловко проскользнули в ложбинку между ягодиц. Дырочка ожидающе запульсировала сильнее, и начала сокращаться, скручивая всё внутри. Вжавшись в сильную грудь альфы, Тэмин проскулил, ерзая на коленях пары, размазывая и пачкая его брюки смазкой. Кончик пальца аккуратно погладил маленькую дырочку и, собрав смазку, надавил на вход. С трудом, но скользкие стенки поддались, пропуская одну фалангу. Малыш жалобно ахнул, впившись зубками в плечо альфы. Он внимательно прислушивался к своим ощущениям, боясь испытать боль, пока Чонин нетерпеливо рычал у него над ухом, грозясь сорваться в любую минуту. Тэмин весь сжался, когда палец углубился ещё на фалангу. Во время течки стенки сами расслаблялись, да и с последней их близости прошло больше месяца, из-за чего малыш всё чётко ощущал, напрягаясь в объятиях своей пары и скуля тоненьким голосом. - Тише, тише, маленький, - Чонин целовал влажную кожу его шеи, и успокаивающе шептал нежные слова. Его разум уже давно помахал платочком, съехав с катушек, а сердце билось в грудной клетке изо всех сил, и альфа никак не мог его утихомирить. Малыш немного успокоился, расслабившись, и повертел попкой, почувствовав что-то приятное внутри. Чонин чуть не взвыл, укусив Тэмина в ключицы, тем самым заставив его вскрикнуть. - Прости, прости, - Чонин виновато зализал место укуса, и пока омежка был отвлечен, попытался приставить к влажной дырочке второй палец. Котёнок всхлипнул, приняв в себя и его, но не попытался отстраниться. Найдя чувствительную простату, Альфа осторожно надавил на неё, медленно массируя, его губы вновь спустились к горошинам сосков, аккуратно сжимая их зубами. - Ах, Чонин-а, - Минни задохнулся в своём стоне, вцепившись ногтями в плечи альфы. - Всё хорошо... тише, - Альфа успокаивал свою пару, как маленького ребёнка, прижимая к себе, гладя свободной рукой его живот, пах, целуя повсюду, куда доставали губы. Пальцы медленно растягивали тугое нутро, и Чонин практически не обращал внимания на свой член, который болезненно ныл, и пачкал штаны смазкой. - У-у-у-у, - малыш взвыл, когда почувствовал давление третьего пальца. Боль ниже копчика прошлась по позвонку, и омега судорожно глотал воздух, пытаясь утихомирить её. Чонин очень переживал, его сердце сжималось в груди от болезненных стонов пары. Маленькая дырочка не готова была принять в себя больше трёх пальцев, и меньше всего ему хотелось причинить любимому боль. - Маленький... тебе больно, - целуя покрасневшие щёки омежки, прошептал Чонин. - Нет, я… справлюсь. - Не лги мне, котёнок, - Чонин вытащил пальцы и уже хотел повалить малыша на спину, чтобы закончить всё ласками, но Тэмин вцепился в его плечи, не позволив. - Нет, я хочу… - Но… - Пожалуйста, - малыш захныкал, уткнувшись в шею альфы, и глубоко вдыхая его запах. Чонин лишь тяжело выдохнул, поцеловав своё ненаглядное чудо. После нескольких минут продолжительной растяжки, малыш сам хотел потянуться трясущимися пальцами к ширинке Чонина, но тот его остановил. - Я сам, просто держись за меня, - помогая Тэмину обнять себя за шею, альфа, наконец, расстегнул ширинку, облегченно вдохнув. Тэмин, почувствовав его плоть, упирающуюся между ягодицами, простонал. Он заерзал на коленях альфы, размазывая свою смазку. Осыпая поцелуями шею и грудь омежки, Чонин аккуратно приставил сочившийся член к пульсирующей дырочке. - Маленький, пожалуйста, потерпи, и не делай резких движений, я сам, - Тэмин еле понял жаркий шёпот альфы, и, положив свою голову ему на плечо, напряженно вдохнул, прикусив губу. Чонину казалось, что у него сейчас глаза из орбит вылезут. Даже через закрытые веки появились цветные круги, а из груди вырвался животный рык вместе с хриплым стоном. Скользкая и чувствительная головка, преодолев сопротивление сфинктера, наконец, вошла, вырвав у обоих громкие стоны. Тэмин почувствовал, как от боли онемело всё ниже пояса. Она поглощала все оставшиеся силы и заглатывала полностью. Он обессилено обмяк в руках своей пары, чувствуя, как мокрые дорожки катятся по щекам. Учащённый пульс неровно бил по вискам, и он совсем не слышал слов Чонина, который, сжимая его в объятиях, что-то говорил. - Малыш, пожалуйста, прости меня, прости, - Чонин мягко гладил его спину, усыпая поцелуями. Каждая мышца на его теле была напряжена, и застыла в одной позе, чтобы не сдвинуться. Он бы не позволил себе пойти дальше, пока омега сам не захочет. Постепенно Тэмин начал приходить в себя, боль от первого проникновения притупилась, а непрекращающиеся ласки альфы помогали успокоиться. Он немного попытался сдвинуться, но тут же болезненно застонал, вновь сжавшись. - Глупенький, что ты делаешь? - Чонин-а… - Я же говорил тебе - расслабься. Обещаю, я не войду до конца. Бесконечные звёзды, рассыпанные по ночному небу, отражались на ровной глади воды, полумесяц казался нереально большим. Тихий шум ветра сливался с морским, создавая гармонию, в которой хотелось раствориться. Тэмин чувствовал себя, как на поверхности этого океана. Внутри него было спокойно и одновременно так хорошо. Сильные руки медленно укачивали его, как эти волны, и малыш, закрыв глаза, рвано выдыхал, потому что сорвавшийся голос не позволял стонать. Чонин смог себя сдержать. Крепко держа в объятиях драгоценное чудо, он осторожно двигался. Горячие влажные стенки плотно обхватили его член, и он, прикусывая губы, давился воздухом, умирал каждую секунду и топился в собственном поту сдержанности, но терпел, входя только наполовину. Чувство блаженства и удовлетворённости создавали ни с чем несравнимое ощущение правильности. Тэмин лежал на песке, на берегу Атлантического океана. Его бледная зацелованная кожа как будто светилась в полутьме ночи, глаза были закрыты, а ресницы вздрагивали. Пухлые губы всё ещё неровно вдыхали воздух, а руки были расслаблено раскинуты вдоль туловища. Чонин лежал рядом, медленно лаская выпирающие рёбра, грудь и впалый живот своей омежки. Он, хоть и устал, но не переставал счастливо улыбаться. Его маленький омега казался таким хрупким, ещё малышом, особенно когда спал. - Чувствую себя растлителем маленького ребёнка. Больше никакой откровенной одежды, будешь ходить голеньким по острову. Я же заслуживаю награду после стольких пройденных испытаний, - Тэмин лишь забавно поморщил носик, сладко причмокнув пухлыми губами, и, развернувшись, уткнулся носом в грудь альфы, тихо засопев.