Christmas

Я стою на одной из крыш Лондона. Снег большими белыми хлопьями падает на землю, и я невольно замираю, наблюдая за красотой вокруг меня. Я бы с радостью села прямо здесь, но тогда моя одежда будет испорчена. Изо рта выходит пар, обволакивая потрескавшиеся пухлые губы. На душе вдруг стало спокойно. Слишком спокойно даже для меня. И я понимаю, что это все Рождество, наступившее сегодня. Воспоминания вновь наступают, но почему-то, я не чувствую той боли в груди, которая возникает каждый раз. Лишь необыкновенное спокойствие. Странно. Люди гуляют по заснеженным улочкам, но я не слышу их веселых и восторженных голосов. Передо мной лишь красота города. Снег. Я вдруг почему-то сравниваю его с твоими волосами. Пальцы на руках начинают неметь. Слишком холодно. Тело начинает пробивать мелкая дрожь, но я лишь ухмыляюсь в сладостной утопии. Теперь холод не приносит боли — он стал частью меня с тех пор, как ты ушел. Как иронично. Это тоже было Рождество. Я всегда знала, что ты умеешь преподносить подарки, и такой подарок получила я. Ты думал, что освободил меня от своего общества, а возможно думал, что я скучна. Наверное, ты не знал, что я буду метаться в своей квартире, плача и жалея себя. Если бы знал — точно не ушел. Хотя, тебе до сих пор нравится внимание к своей персоне, а я слишком много думаю о тебе вот уже как целый год. Снег хрустит под чьими-то ногами, но я не обращаю внимания. Слишком уж типичный для зимы звук. И только когда чья-то рука ложится на мое плечо, я нехотя отрываюсь от рассматривания города, и оборачиваюсь. Сердце вдруг делает пару оборотов, а потом резко успокаивается. Щеки точно вспыхнули, но они не учли, что морозный холод сделал их такими уже давно. — Здравствуй, — первой подаю слово я, и моя кожа начинает плавиться под взглядом твоих глаз. — Гермиона, — над твоими бровями залегает складка, — ты изменилась. — Это дело твоих рук, — я нащупываю в кармане пиджака сигарету, протягивая тебе, — будешь? Ты берешь яд в руки, прикуривая с помощью своей палочки. До сих пор носишь ее в кармане брюк. Ты делаешь затяжку, глядя вдаль, как делала я пару минут назад. Из твоего рта выплывает облачко дыма, и постепенно растворяется, смешиваясь с зимним туманом. — Ты куришь? — твои глаза исследуют мое лицо, пытаясь понять мои намерения. — Нет, — я буквально чувствую то облегчение, которые накрыло тебя, — просто все еще надеюсь, что эта дрянь когда-нибудь понадобится. — Случай настал, — хрипло выдыхаешь ты. Мы молчим. Хотя, нет никаких 'мы'. Я и ты молчим. Так будет правильнее. Я пробегаюсь беглым взглядом по тебе, и осознаю, что ты все тот же. Рубашка под мантией слегка помята. Я так и не приучила тебя к маггловской одежде, но зато, ты не пользуешься услугами домовых эльфов. Я все-таки оставила след на тебе. — Зачем ты здесь? — тихо, почти по-детски, интересуюсь я. Я не буду спрашивать, как ты нашел меня. В этом нет смысла, ты ведь всегда находишь меня, если захочешь. Я стала для тебя раскрытой книгой, и возможно поэтому ты и ушел. Хотя, кто не станет такой? Тебе всегда хотелось открыться и довериться. Ты всегда обладал шармом. Он был в твоих глазах, походке, волосах. Он был частью тебя, да и сейчас, пожалуй, тоже. Ты молчишь. Конечно, я бы тоже молчала. Мы ведь так похожи. Твоя рука дотрагивается до моей, и я ощущаю то легкое покалывание, которого мне так не хватало. Ты сильнее сжимаешь мою руку, и я неосознанно вдыхаю воздух, который вдруг кажется раскаленным. И в ту же секунду перед глазами все плывет, а потом мы оказываемся на совершенно другой улице. Конечно, трансгрессия. Я оглядываюсь, и сердце вновь щемит от боли. Зачем ты привел меня сюда? Самый тихий район города. Даже отсюда я узнаю эти кремовые занавески на окнах, которые мы с тобой так долго выбирали. Ты даже не стряхиваешь снег с мантии, который настолько сильно облепил ее, что та кажется белой. Вновь взяв меня за руку, ты идешь в дом. Я еле поспеваю за тобой, и поэтому, слегка дергаю тебя за рукав мантии, призывая сбавить ход. — Медленнее, — прошу я, когда ты оборачиваешься, и тут же добавляю, что б уж наверняка, — пожалуйста. Ты послушно сбавляешь темп, и совсем скоро мы подходим к крыльцу. Я поднимаюсь по ступенькам и достаю свою палочку. Легким заклинанием открываю замок и вхожу внутрь. В нос сразу ударяет давно забытый запах корицы. Я оглядываюсь назад, и встречаюсь с твоим взглядом. Ты качаешь головой, и я понимаю, что тебя одолевают те же чувства, что и меня. — Зачем все это? — тихо произношу я, боясь, что не сдержусь. Ты вновь молчишь, и я не виню тебя. Слова даются мне тяжело, особенно рядом с тобой. Я вдруг понимаю, что ты так близко, что ты не мираж — ты реален. Настолько реален, что хочется плакать. — Помнишь, ты говорила мне, что смысл жизни — жить. Я прихожу сюда раз в месяц, просто ради того, что бы собраться с мыслями. И знаешь, что я понял за этот год? То, что здесь я настоящий. Я живу с тобой. К горлу подступает ком. Я только киваю, не в силах что-либо сказать, да и ты все сам знаешь. Правду говорят, что Рождество волшебно, ведь ты со мной.