Мой студент

Джон вздохнул, встал, немного подумал и снова сел. Ему надоело все, а особенно его новый студент, перевевшийся в середине учебного года и уже успевший прослыть в равной степени как гением так и самым отъявленным хулиганом. Джон просто не мог понять, зачем этот студент сюда перевелся и надеялся, что Джиму скоро наскучит здесь и он переведеться в более известный и престижный университет. Хотя судя по всему Джим нашел себе отличный способ развлечься. А именно он решил, что лучше всего доводить до белого колена Джона. И Ватсон еще мог бы понять, если бы Джим подкладывал кнопки, менял местами конспекты и делал бы другие подобные вещи. Но нет Джим избрал другой способ, он постоянно признавался Джону в любви, а недавно Джон придя к себе домой увидел в спальне(она же гостинная, столовая, кабинет) множество белых роз со скоромной припиской “От Джима”. Сам Джим, вызванный на следующий день, даже не думал отрицать или оправдываться, наоборот он прижал Джона к стене, поскольку остальные преподаватели, только увидев Джима, тут же поспешили уйти, прикрывшись неотложными делами, и бедный Ватсон с трудом отбился от своего больного на голову студента. И вот теперь Джон вынужден был вызвать своего студента из-за его работы, хотя работой это можно было назвать очень условно, точнее вообще было нельзя. Это были рисунки, множество рисунков, на которых был изображен сам Джон Хэмиш Ватсон в ... натуральном виде, если можно так сказать виде или попросту... обнаженным. Джон думал что он выдержит все издевательства, лишь бы не пересекаться со своим взбалмышным студентом, но только не это. На следующий день он попросил Джима задержаться после занятий, не заметив, как на лице Мориарти расплывается довольная улыбка. - Что-то не так, Джон? - Джим уселся за первую парту, закинув на нее ноги. Джон с огромным трудом сдержал желание, выбежать из кабинета и никогда не возвращаться. Вместо это он сел напротив и приготовился к нелегкому разговору. - Сколько раз я просил не называть себя Джоном, я твой преподаватель и ты должен относиться ко мне с уважением. - Поверьте, Джон, я отношусь к вам с уважением большим чем к кому-либо другому в этом здание. Но я не считаю, что мое уважение должно проявляться в моем к вам обращение, тем более, что наша с вами разница в возрасте не более чем четыре-пять лет. К тому же, вы, ведь не об этом хотели поговорить? - Не об этом, - признался Джон, - я хотел поговорить о вашей работе, если это можно так назвать, - он достал папку, - Просто ответь мне что это? Джим улыбнулся еще шире, превращаясь в родственника чеширского кота, он положил ногу на ногу, делая свою позу еще более вальяжной. - Вам разве не понравилось? - Я не смотрел. И дело не в этом... - Нет, в этом! Я так старался, вы не представляете как скучно было сидеть на занятиях по рисованию, чтобы нарисовать вас! Скажите если не нравится, я закажу ваш портрет у художника... - Джим, мне не нужны никакие картины и... - А что тогда? - Мориарти резко встал и наклонился к Джону, сокращая разделяющие их расстояние до десяти сантиметров，- Машина, дом...что? - Джим, сядь, мне ничего не надо. Я не гей, меня совершенно не привлекают мужчины и я слишком дорожу свой работой, чтобы позволить себе встречаться со студентом. Я прошу тебя прекратить или я буду вынужден отстранить тебя от занятий. - Тогда одно свидание, прошу, если вам не понравится, то я обещаю, что больше не буду надоедать вам. Чтож, я согласен, - произнес Джон, заранее начиная сожалеть о своем решение.