Идеальный подарок.

Сегодня в огромном особняке семьи Гибблов особенно ярко. С самого утра прислуга бегает туда-сюда, с кухни уже начинает тянуть приятным запахом самых различных блюд, а в главном зале накрывается огромный стол на сотню гостей. Да, сегодня у самого Гордона Гиббла день рождения! К этому празднику все относились с особым вниманием. Ведь все знают, что Гордона нельзя выводить из себя и надо, чтобы все шло идеально. Отец его слишком баловал и любил, поэтому любой каприз мальчика выполнялся безоговорочно. Свой пятнадцатый день рождения Гордон ждал. Очень ждал. Почему же? Подарки? Да. Подарки. Но не те безделушки, шмотки, что ему наверняка подарят папины гости. Ему хотелось главный подарок, который точно будет у него, что бы это ни было. Ведь папочка хочет угодить ему! И на этот раз его просьба очень отличалась от всех предыдущих. Отец недоумевал, почему Гордон попросил это. Что за бред? Мальчишке уже 15 лет, еще чуть-чуть и совсем взрослый будет. Нет, не магазин с одеждой. Нет, не машина. Нет, даже не свидание с какой-нибудь сногсшибательной красоткой. Кларенс Бутовски. Вот, чего хотел Гиббл младший. Он хотел лицезреть его в этот день у себя. У себя в комнате. Лишь он и Кик, и никого более. Отец конечно не был особо экономен в плане сына, но этот подарок был намного легче и доступнее, чем предыдущие. И вот виновник торжества проснулся. Переодеваться и приводить себя в порядок не пришлось два часа, как обычно, сегодня он торопился, как никогда. Ему хотелось скорее зайти в свою комнату. Подарок ведь уже ждет его! Тот, кого Горди ненавидел больше всего на свете, сейчас там, у него, и наконец парень мог делать все, что хочет! И вот коробка с подарком посреди комнаты. Дверь заперта. Бантик ленточки развязан. В глазах мелькнул некий огонек, а губы растянулись в счастливой улыбке. Сам Кик Бутовски со связанными за спиной руками! Парень в шлеме щурится от внезапного света в глаза. - Г... Горди? Какого черта? - Бутовски сразу приходит в себя, понимая, где он оказался, - Почему я тут? Гордон тихо усмехается, глядя на Кика сверху вниз. Да, сейчас он так беззащитен. Ничего, никто не может помешать развлечься. Хотя бы сегодня этот чудесный подарок принадлежит лишь Гордону. Никому более. Ни Гюнтеру, ни фанаткам, ни прочим людишкам, что крутятся вокруг сорвиголовы. - Сегодня. Ты. Мо-ой. - Горди говорит коротко, но мягко, будто изображая довольного кота. - Ты спятил? Что ты несешь? - Кларенс не сдерживает нервный смешок, - Горди, я опять тебе не угодил, а? Чем на этот раз? "Ненавистный Бутовски, почему ты? Почему ты не выходил у меня из головы вот уже несколько месяцев? Почему именно за тобой я хочу следить, и загаживать твою жизнь? Почему? Я же ненавижу тебя, да? Но... ненавидеть кого-то, это значит ревновать? Это значит хотеть, чтобы этот объект принадлежал лишь тебе? О, черт возьми! Лучше бы тебя не было в моем жизни, никогда! Я ненавижу?..." - эти мысли столько терзали Гордона, что он и правда уже запутался, что именно он испытывает к ненавистному Кику. Ему не были знакомы чувства, вроде влюбленности. Он никому не говорил об этих мыслишках. Он лишь следил за пареньком, делающим трюки целыми днями, и для вида говорил, насколько же он стремный, про себя замечая, что он восхищается Кларенсом. И что же теперь ему сказать? Вот, подарок прибыл. Горди ни раз представлял этот день. Он наверняка хотел дать ему по физиономии, унизить его, или еще чего. Но теперь, когда все взаправду, многое изменилось. Например, его отношение к сорвиголове. Гиббл сглотнул, глядя на Кика. - Ты.. Я сказал, что ты сегодня принадлежишь мне! - парень нахмурился, говоря настолько уверенно, насколько сейчас был способен. Однако его голос смешно подрагивал, и похоже эти слова показались Кларенсу еще более смешными. - Ахаха! - тот рассмеялся в ответ. Даже находясь в таком не особо выгодном положении он не испытывал страха. Да и эти слова действительно казались очень бредовыми в сочетании с краснеющим Горди, - Слушай, у меня на сегодня были большие планы, поэтому... давай просто разойдемся! Кик улыбался, на редкость дружелюбно обращаясь со своим врагом. - Да как ты... Ладони Гордона резко сомкнулись на воротнике комбинезона Бутовски, а его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Кика. Тот аж вздрогнул. Что-то предательски болело в груди, дурацкое, тянущее чувство. У него было все. Но не Кик. Даже сейчас, когда он связанный перед ним, он не принадлежит ему. Этот мальчишка свободен, даже если посадить его на цепь, он все равно найдет способ быть свободным. Сделать его своим было невозможно с самого начала. Даже сейчас этот мелкий паршивец смеет насмехаться над ним, над Гордоном Гибблом! Но врезать по физиономии рука не поднимается. Да что, черт возьми, он сделал с великим, модным и супер крутым парнем?! "Никогда не сможет мне принадлежать." - эта фраза давала в голову. Самоуверенный вид Бутовски раздражал. Бесил. Гиббл прищурился, приближаясь совсем вплотную. Да, вот оно!... Такая близость. Ощущение его кожи под пальцами. Неужели именно этого хотелось ему? Нет, не ударов, а именно ощущений на кончиках пальцев. Кларенс и слова вставить не успел. Его губы уже были заняты. Не настойчивый поцелуй быстро перерос в жадный, ибо возмущение сорвиголовы надо было чем-то унять. Уж слишком громко он пытался что-то сообщить. Вот оно. Пальцы Горди мягко убирают мешающий шлем. А парень и представить не мог, что у Бутовски такие мягкие, приятные на ощупь волосы! Все же пришлось отстранится, ибо в третий раз прикусаный язык не очень приятно. Гиббл ткнулся своим лбом в лоб Кика, смотря ему прямо в глаза. Чертов мальчишка... - ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! - Бутовски нервничал не на шутку, а его голос тут же сорвался на крик, - Не приближайся ко мне! Подарок. Какой чудесный подарок! Хотя бы сегодня. Плевать, что Кик может разболтать это своему дружку, а соответственно, это будут знать все. Плевать на все. Сегодня, в конце концов, его день рождения! Очередной поцелуй оказался более приятным. Кажется, Бутовски приубавил свой пыл. Сейчас. Может хотя бы сейчас Горди может сделать вид, что это его Кларенс? Лишь его и ничей больше? Этот подарок лучший! Но вот ненависть ли это, это уже другой вопрос.