Вниз

Дэхён пьян. Он пьян настолько, что ноги не слушаются. Мозг в режиме оффлайн. Ведя ладонью по белой стене, он поднимается по лестнице. Побелка пристает к коже, не оттереть. А ему все равно. У него одна цель - как можно выше, насколько возможно быстрее. А потом вниз. Джинсы разодраны, и синяк на скуле. Из уха вырвана сережка, и струйка крови стекает по шее за ворот белой футболки. Мятой, как будто бумажной. А Дэхён все идет и идет. Шаркает ногами, не смотря вперед. Только вниз. Вниз. Протяжный металлический скрип шершавой, покрытой оранжевой ржавчиной двери - эхо в подъезде. За ней - площадка. Серая, как весь мир вокруг. Пустая, как его душа. Продуваемая ветром насквозь, и ветер этот проникает ледяными струями под кожу, в каждую пору, убивая тепло. И уже кажется, что никакого тепла никогда и не было. Единственное, что намекало на тепло - дэхёновы ладони - намекать перестало сразу же, как только он сделал шаг на крышу высотки. А ладони его оказались в крови, которая очень быстро остыла и превратилась в жесткую корку. И белая побелка сверху. Неприятно. Ветер разбивается о его лицо сильными порывами и жутковато завывая, опускаясь вниз, между домов. Вниз, в город. Вниз. А Дэхён уже внизу. Он понял это сразу же. Прямо в тот момент, когда тонкая полоска стали вонзилась в мягкое податливое тело, разрывая ткани. Разрывая внутренности. Пуская кровь. Полоска стали, которую так опрометчиво схватила его собственная рука. Каково это - убить любовь? Нет, не чувства. Человека. Человека-любовь, того, кто был дороже жизни. Дэхён теперь знает это, хотя лучше бы не знал. Это как выдирать самому себе ногти один за другим, это как протыкать глаза ножницами и чувствовать, как их склизкое содержимое стекает по щекам. Так горячо и невыносимо больно. Чертовски больно. Ты делаешь это, не успевая подумать даже, не успевая сообразить, что это будет больно практически наверняка. И изменить ничего уже будет нельзя. Ведь глаз уже нет, а жалеть ты начинаешь только потом. Чоноп бился под ним, хрипел, захлебывался в крови, когда Дэхён вспарывал его тонкую бархатную кожу на животе. Чуть ниже пупка. В том месте, где заканчиваются поцелуи и начинается минет. Но ссориться-то начал не Дэхён, а значит, Дэхён не виноват, что Чоноп теперь лежит рядом с кроватью, пронизывая комнату стеклянным, застывшим взглядом из-под полуприкрытых век. Или все-таки виноват? Странно. Почему вокруг все настолько серое? Ни единого намека на цвета. Железный поручень на самом краю - туда идет, покачиваясь, побитый парень с окровавленными руками, в белоснежной, но мятой футболке и порваных джинсах. А ветер неумолимо толкает его в спину, будто поторапливая. Ветер на стороне мертвого Чонопа. Дэхён улыбается, перегнувшись через край и смотря вниз. Его пьяная голова, кажется, весит целую тонну. Растрепанные волосы лезут в глаза, мешая видеть. Хотя что ему видеть, если перед ним - пустая комната с открытым окном и сломанное, изрезанное тело у кровати. И угол кровавой простыни свисает, касаясь пола. Это прочно въелось в его память, ничем уже не вывести. Раз нога, два нога - он снаружи. Узкая бетонная линия и его ноги на ней. Пальцы сжимают поручень в последний раз и отпускают, скользнув по нему. Двести по встречной прямо вниз, столкновения не избежать. Окна, окна, пустые окна - и темнота. Вниз. На асфальте, раскинув руки в стороны, лежит парень. Тело неестественно выгнуто, как будто он - пластилиновая кукла, и внутри у него проволока. Белая мятая футболка прямо как скомканный лист бумаги. И порванные джинсы. И из-под головы - алые брызги. А вокруг - ни души. Но внезапно остекленевшие, подернутые пленкой смерти глаза моргают. Раз. Другой. Раскинутые руки подтягиваются медленно, по миллиметру, помогая телу подняться. И Дэхён встает с земли. Смотрит, прищурившись, вниз - там только чистый асфальт. И тогда он, пошатываясь, идет обратно в подъезд. Что с ним произошло? Почему он здесь оказался? Квартира номер четыреста тридцать три. Дверь открыта. Разит алкоголем. Дэхён входит внутрь - и видит самого себя. Пьяного в хлам. Избитого. И Чонопа, кричавшего что-то об измене. А потом все происходит слишком быстро. Выброшенная в сторону рука - острый кухонный нож - удар, второй, третий, седьмой - кровь. И его, дэхёнова, мятая футболка, чудом оставшаяся чистой. Потом все, что помнит Дэхён - момент, когда глаза того убийцы нашли его собственные. Мимолетная ослепительная вспышка - и он снова на лестнице. Один. И идеально белая футболка на нем. Мятая, правда. Дэхён пьян. Он пьян настолько, что ноги не слушаются. Мозг в режиме оффлайн. Ведя ладонью по белой стене, он поднимается по лестнице. Побелка пристает к коже, не оттереть. А ему все равно. У него одна цель - как можно выше, насколько возможно быстрее. А потом вниз.