Чистосердечное признание

Круглов пристально смотрел через стекло на подозреваемого в допросной, а тот, казалось, точно знал, где находится майор, и отвечал не менее сосредоточенным взглядом. В какой-то момент по губам арестованного пробежала благодушная улыбка, и Николай Петрович, не в силах терпеть подобного, ударил кулаком по столу. Звукоизоляция не могла позволить парню услышать, что происходит за пределами допросной, но он точно знал, что сейчас творилось в соседней комнате, впрочем, как и во всей ФЭС, поэтому улыбка приняла немного виноватый характер, после чего сошла и вовсе на нет. Наверно, он не имел права на улыбку, но впадать в уныние не в его правилах, да и как говорится, помирать, так с музыкой, а в его случае остаётся только исполнить хвалебную оду в честь того, кто смог с такой лёгкостью защёлкнуть наручники на его запястьях. Невесёлые мысли прервали скрип открываемой двери и стук каблуков, неуверенная поступь которых выдавала смятение их хозяйки. Дождавшись, когда Рогозина зайдёт в допросную и устроится на своём привычном месте, подозреваемый вновь натянул свою улыбку и спокойным голосом произнёс: – Не волнуйтесь, Галина Николаевна, я готов сознаться. Анну Берёзову убил я, Тихонов Иван Фёдорович… Десять дней назад – Иван, проснись! – Ещё пять минут, – протянул Тихонов и, поудобнее устроившись на неожиданно мягкой клавиатуре, вернулся в царство Морфея. – Иван! – повысив голос позвала его Рогозина, но на парня это не оказало ровным счётом никакого эффекта. Разбудить компьютерного гения не представлялось возможным, как и позволить дальше спать в присутствии гостей лаборатории. Поэтому полковник немного смущённо посмотрела на сотрудников УСБ, не зная, как те отреагируют на увиденное. Один из делегатов только усмехнулся, а единственная в их компании женщина слегка качнула головой в сторону кабинета Галины Николаевны и тихо сказала: – Мы подождём у Вас. Пять минут не так уж и много. Рогозина дождалась, пока те покинут лабораторию, после чего склонилась над Тихоновым и спокойным голосом нараспев позвала того вновь. – Ваня-я. – Ну, Галина Николаевна, – хрипло отозвался хакер. – У меня ещё четыре минуты. – Спать надо в кровати, на подушке и в выходной день! – уже своим привычным голосом ответила полковник. На её удивление парень открыл глаза, выпрямился в кресле и начал что-то печатать на клавиатуре. – Что ты делаешь? – не смогла она сдержать любопытства. На её памяти Тихонов выполнил все необходимые экспертизы ещё ночью, после чего занимался доработкой какой-то программы, из-за чего не спал до восьми утра и в наглую умудрился задремать прямо на утреннем совещании. Так что в данный момент у начальника компьютерного отдела не могло быть никаких важных дел, требующих его внимания. – Хочу посмотреть в толковом словаре значение неизвестных мне слов, – не отрываясь от монитора ответил хакер и, открыв нужный сайт, на полном серьёзе стал вводить в строку поисковика слово «выходной». – Горе ты моё, – впервые за всё утро улыбнулась Рогозина и привычным движением потрепала гения по голове, ещё сильнее запутав не чёсанные уже несколько дней волосы. Тихонов, наконец-то, отвернулся от компьютера и посмотрел на начальницу, доверчиво улыбаясь в ответ, как когда-то сестре, а до этого матери. Но долго идиллия не продлилась, и Галина Николаевна быстро вернулась к своему обычному образу строго полковника, а Иван…а Иван остался собой. – Так что случилось? – спросил хакер, когда женщина убрала руку с его головы и, поманив за собой, направилась к выходу из лаборатории. – У нас гости из Главного управления собственной безопасности. – Ого! – неспешно идущий за ней следом Тихонов даже споткнулся от неожиданности, что не понравилось Рогозиной, но парень только виновато улыбнулся и присел на корточки, чтобы завязать шнурок. – Поторопись, – с нажимом произнесла полковник, наблюдая, как Иван то завязывает кеды, то нарочно развязывает их вновь. – Может, я тут останусь? – совсем уж жалостливо спросил хакер, посмотрев на начальницу снизу вверх. – Если тебе станет от этого легче, то они пришли не за тобой, – поспешила успокоить его Галина Николаевна. – Им нужна помощь в каком-то внутреннем расследовании. – Ага, плавали – знаем, – саркастично вставил Тихонов, вспоминая, как несколько лет назад, когда он ещё только начинал работать в ФЭС, сотрудники СБ почти неделю мучили его различными проверками и беседами, больше похожими на допросы, пытаясь усмотреть в каждом его действии преступный умысел. И не известно, сколько это ещё могло продлиться, если бы у Рогозиной не лопнуло терпение, и она не позвонила Султанову, требуя оставить в покое её людей. – Иван! – укоризненно воскликнула женщина. – Понял-понял, – обречённо пробормотал хакер и, завязав шнурки чуть ли не на узел, нехотя поплёлся в кабинет главы ФЭС. – Если будешь себя так вести, попрошу их и правда проверить твою работу, – словно маленькому ребёнку пригрозила Рогозина. Парень встрепенулся, натянул улыбку до ушей и вприпрыжку добрался до кабинета раньше Галины Николаевны, чтобы элегантно открыть перед ней дверь, а после зайти и чинно поклониться ожидавшим их внутри СБ-ушникам. – Рады, что вы проснулись, товарищ Тихонов, – с нечитаемым выражением лица произнёс один из гостей. Иван решил не отвечать, а потратить время на изучение посетителей их гостеприимной службы. Поприветствовавший его мужчина оказался хакеру знаком как раз-таки по той самой проверке, что не прибавило энтузиазма. Чернов Пётр Сергеевич совсем не изменился с момента их первой встречи: всё тот же строгий костюм из гладкой ткани в узкую вертикальную полоску, которая визуально помогала увеличить рост невысокого, но обладающего внушительной комплекцией по другим параметрам сотрудника. Те же тщательно прилизанные волосы с едва заметной (или же, как подозревал Тихонов, не полностью закрашиваемой) сединой. И внимательные тёмно-карие глаза, не потерявшие своего цепкого взгляда, стремящегося пробраться в самые потаённые уголки души оппонента. – Представляться вновь, вижу, нет смысла, – поймав на себе неприязненный взгляд хакера, сказал Чернов, – так что позвольте представить моих подчинённых, с которыми вы, собственно, и будете работать в ближайшее время. Иван еле сдержался от какого-нибудь язвительного ответа, вовремя вспомнив, что за все его выходки будет отвечать и Галина Николаевна, а давать повод управлению собственной безопасности досаждать полковнику, он не хотел, поэтому обошёлся молчаливым кивком и переключил своё внимание на двух других сотрудников, стоявших чуть поодаль от их непосредственного начальника. – Краев Игорь Сергеевич и Берёзина Анна Борисовна, – произнёс Чернов, поочерёдно указывая на коллег. Мужчина лет тридцати и женщина года на два-три старше товарища коротко кивнули в знак приветствия. Тихонов уже не стал утруждать себя и, бегло осмотрев ничем не примечательных гостей, напоминающих рядовых служащих банка, в особенности из-за одежды, выдержанной в классическом стиле, вновь перевёл взгляд на Чернова. – И что же Вам от меня надо? – не смог сдержаться хакер. – Иван! – укоризненно посмотрев на парня, воскликнула Рогозина. – Ничего, Галина Николаевна, – примирительно проговорил Пётр Сергеевич, – к сожалению, нашу службу не любят не только ваши сотрудники. Тихонов недовольно скривился, уловив особый акцент на «ваши», и вспомнил, что ещё секунду назад не хотел подставлять начальницу, но именно так и поступил. Бросив на Рогозину виноватый взгляд, который она хоть и увидела, но проигнорировала, поспешил поправить себя. – Я просто рассчитывал подробнее узнать, чем именно могу помочь коллегам, – хакер почти физически ощутил, как Галина Николаевна сдержалась и не ухмыльнулась, так как умеет только она. Чернов же предпочёл сделать вид, что поверил в искренность слов Ивана и приступил к главному: – Всё, что будет сказано в этом кабинете не должно выйти за его пределы. Никто не должен знать подробности расследования, равно как и саму причину нашего визита в ФЭС. – Это будет зависеть от обстоятельств, – спокойно заметила Рогозина, непрозрачно намекая, что на чужой территории свои правила устанавливать бесполезно. СБ-ушник скептично выгнул бровь, но предпочёл проигнорировать слова полковника и продолжил, как ни в чём не бывало. – Во время проведения внутренней проверки, мы обнаружили ряд незначительных нарушений, по отдельности не представляющих собой какого-либо интереса, но Анна Борисовна смогла найти между ними вероятную связь, при подтверждении наличия которой, мы получим доказательство существования в рядах МВД лиц, занимающихся незаконной деятельностью. Тихонов невольно нахмурился, слишком странно было сформулировано предложение Чернова, как-то неопределённо и осторожно, словно он и не отрицал, но и не соглашался с правильностью подобного предположения. Краев, видимо, полностью разделявший скептицизм шефа относительно их дела, незаинтересованно рассматривал кабинет Рогозиной, гадая, какого это, работать в стеклянном коробе, и не обращал ни малейшего внимания на свою коллегу, еле сдерживавшую себя от того, чтобы перебить Чернова и однозначно объявить начало охоты на ведьм или оборотней. Из этих нехитрых наблюдений Иван сделал вывод, что инициатором расследования стала именно Берёзина и работать придётся непосредственно с ней. Продолжая слушать вполуха, он присмотрелся к женщине: средний рост, самое обычное телосложение, коротко стриженные светло-русые кучерявые волосы не были уложены в какую-либо причёску, а просто были, водянисто-серые глаза прятались за густо накрашенными ресницами, чернота которых с лихвой компенсировала светлые, почти незаметные брови и общую невыразительность лица. Одежда так же не предоставила хакеру возможность зацепить за что-либо взгляд: юбка карандаш, соответствующей уставу длины, кремовая блузка, скрытая за лёгким тёмным пиджаком, и туфли, больше похожие на балетки, особенно в сравнении с каблуками Галины Николаевны, носившей вторые после Амелиной по высоте шпильки во всей ФЭС. «Мда, – подумал Тихонов, – с этим образцом консерватизма будет непросто сработаться». – В интересах следствия, мы не можем посвятить вас во все подробности дела, – между тем продолжал Чернов, вырывая хакера из своих мыслей. – Поэтому просим с пониманием отнестись к нашим просьбам. – Это всё замечательно, Пётр Сергеевич, – чуть раздражённо перебила мужчину Рогозина. Было заметно, что тот её порядком утомил, а напускная секретность на, по сути, рядовое расследование только усилила неприязнь к сотрудникам собственной безопасности. – Но можете ли вы конкретно сказать, что потребуется от нашего компьютерного отдела. – Мы же просили больше никого не посвящать в … – Я говорю про Ивана. Хакер расплылся в довольной улыбке. Ещё бы, ведь Галина Николаевна сказала не «компьютерный отдел в лице Тихонова», а так что это Тихонов выступает в лице целого компьютерного отдела. Есть же человек-оркестр, а он человек-компьютер-биолог или же для друзей просто – гений. Рогозина заметила выражение полнейшего счастья на лице парня и слегка улыбнулась – угадать, о чём думает Ваня, для неё большого труда не составило. – Анна Борисовна? – решил передать бразды правления подчинённой Чернов. – Необходимо будет проследить несколько счетов и переводов, – отозвалась женщина. – И всего-то, – разочарованно протянул Тихонов, лишённый возможности в полной мере продемонстрировать свои умения. – Это надо сделать незаметно, чтобы не спугнуть подозреваемых, – словно не слыша хакера, продолжила женщина. – Если вы согласны на сотрудничество, то я бы хотела приступить к работе завтра. Судя по всему, Рогозиной пришлась по вкусу Берёзина именно способностью чётко формулировать свои цели и краткостью в общении, потому что полковник доброжелательно улыбнулась той и, вызвав Аллочку, попросила подготовить временные пропуска для СБ-ушников, Краева и Берёзиной, Чернов же не собирался более появляться в ФЭС, предпочтя оставить своих подчинённых самостоятельно разбираться с этим сомнительным делом. – Здесь мог справиться и Холодов, – капризно протянул Тихонов, когда гости, наконец, ушли. Галина Николаевна посмотрела на парня с нечитаемым выражением лица, заставив хакера сразу начать оправдываться. – Да, тут и пятиклассник справится! А у меня и так полно дел, – с нотками возмущения произнёс он. – Это каких же? – полюбопытствовала Рогозина, вопросительно приподняв одну бровь. – Опять твоя очередная программа? – Не говорите так, словно с Майским о его новой пассии, – обиженно буркнул Иван и, только поймав уже возмущённый взгляд начальницы, запоздало вспомнил, что так говорил Круглов и то в сугубо мужской компании. – Я хотел сказать, – поспешил исправиться парень, – что от моих программ много пользы. Вот, например, сейчас я работаю над системой видеонаблюдения в ФЭС. – Она и так неплохо справляется, – резонно заметила Галина Николаевна. – Ага, – с плохо скрываемым торжеством пробормотал Тихонов. – Только я создаю, скажем так, резервную. – Поясни. – Представьте, – с воодушевлением принялся рассказывать парень. – По какой-то причине, а это может быть как взлом системы, так и банально перерезанные провода, камеры перестают функционировать или вести запись, тогда-то и вступает в игру вторая, скрытая система! Я решил использовать крепления наших обычных камер для расположения новых миниаппаратов. Они такие маленькие, что никто не заметит, но работают не хуже. Единственное, придётся повозиться с установкой и прокладыванием проводов. У меня на одну допросную ушло почти три ночи! – Иван! Ты установил камеру без моего ведома?! – воскликнула полковник. – Не совсем, – затараторил хакер, предусмотрительно отойдя от начальницы на безопасное расстояние. – Помните, я просил вас подписать разрешение на улучшение программного обеспечения охранной системы ФЭС? Так там, в перечислении, были и камеры. – И как у тебя программа переросла в прокладывание нового канала?! – начиная злиться повысила голос Галина Николаевна, параллельно вспоминая, какие ещё разрешения и приказы она подписала по просьбе местного гения, и представляя, во что они могли превратиться с его лёгкой руки. – Я просто убедился, что улучшать более некуда, – признался Тихонов не без гордости, ведь сразу же после его прихода в ФЭС, вернее незаконного проникновения прямо в кабинет Рогозиной, именно он занимался безопасностью конторы. – Но потом я вспомнил то дело об ограблении ювелирки на Варшавке, ну, где ещё хозяина убили в процессе, – силясь вспомнить фамилию жертвы, Иван с силой зажмурился. – Грачёва, – подсказала полковник, уже заинтересованно слушая хакера, ведь в том деле преступник работал, что называется по старинке. Охранника оглушили ломом, которым же и разбивали витрины с товаром, а провода камер были перерезаны кусачками, из-за чего не было ни одного видео, позволившего хоть как-то прояснить случившееся в зале, ведь помимо пребывавшего без сознания охранника там находился только хозяин магазина, которого позже обнаружили мёртвым. Следствие долго ходило кругами, пока ряд экспертиз и следственных экспериментов не натолкнули на мысль, что ни один грабитель так и не покинул магазин. Для первых минут съёмки разыграли шоу: якобы один из налётчиков, коим оказался сам Грачёв, врывается в магазин и вроде бы оглушает своего сообщника – охранника, после красивого падения которого, он выключал камеры, и они на пару крушили витрины, создавая впечатление ограбления, хотя вся добыча уже преспокойно лежала в тайнике на съёмной квартире. Далее по сценарию доблестный охранник, вроде как очнувшись, стреляет по воображаемым грабителям, но те уходят через чёрный ход так никем и не замеченные, однако у того были свои планы, поэтому в деле стал фигурировать ещё один пистолет, принадлежащий якобы грабителям, из которого и убили Грачёва. – Да-да, – радостно закивал головой Иван. – Вот именно чтобы не получилось, как тогда с этой ювелиркой, я решил создать вторую систему! И назвал её «резерв»! – Смотрю, фантазии на название тебе уже не хватило, – усмехнулась Галина Николаевна. – Это на слух не воспринимается правильно, – возразил ей хакер и, подойдя к столу начальницы, принялся выводить что-то на лежащем на нём листке бумаги, который, к слову, был заявлением Майского на отпуск в следующем месяце. – Вот! Полковник улыбнулась про себя реакции Сергея, когда тот узнает, из-за кого ему придётся переписывать заявление, с любопытством взглянула на надпись. – Р.З.Р.В. – с сияющей улыбкой показал парень и тут же расшифровал. – Рогозина Знает Ровно Всё! – Тихонов! – А что такого? – невинно хлопая глазами, спросил хакер. Галина Николаевна еле удержалась от того, чтобы не засмеяться, положение обязывает, да и надо же отчитать компьютерного гения по всем правилам педагогических наук, но только и смогла, что в который раз за утро потрепать парня по голове и с миром отпустить в родную лабораторию, то и дело повторяя: – Дурак ты, Ванька. На следующий день сотрудники управления собственной безопасности пришли в ФЭС примерно к двенадцати, то есть аккурат к обеду, что с одной стороны было удобно: не пришлось просить Оксану уйти ненадолго, но с другой, хакер остался без Валиных пирожков, которые она обещала принести на угощение коллегам. Так что встретил Иван Краева и Берёзину без особого энтузиазма. Анна Борисовна, в отличие от своего напарника, даже не обратила внимания на хмурое настроение главы компьютерного отдела и с порога начала перечислять фамилии людей, виртуальную деятельность которых необходимо было проверить. Игорь Сергеевич же, словно извиняясь за поведение напарницы, первым делом пожал руку хакеру, после чего извинился за поздний визит, объясняя время прихода тем, что пришлось заехать в родную контору за необходимыми бумагами. Правда, на этом работа Краева в ФЭС, по большому счёту, и закончилась. Следующие два дня он просто приходил вместе с Берёзиной, занимал одно из кресел в лаборатории и бесцельно смотрел в потолок, отвлекаясь только на очередной «отчёт» Тихонова, заключавшийся в стандартных фразах «Всё чисто», «Незначительные нарушения» и «Я устал». Анна Борисовна же в энергичности могла конкурировать со знаменитым зайчиком из рекламы, из-за чего хакер время от времени ловил себя на вопросе, где же спрятана заветная батарейка, позволившая бы отключить дотошную СБ-ушницу. Не сказать, что работа была сложной, но её объёмы поражали воображение. Казалось, женщина хотела проверить абсолютно всех сотрудников МВД и не только в Москве, но и по всей России. После первого дня пытки, Иван осторожно намекнул на целесообразность привлечения к работе других работников ФЭС, но получил жёсткий отказ. Но вот, на четвёртый день пребывания сотрудников собственной безопасности в гостях у главы компьютерного отдела, всё изменилось. Первым дуновением ветра перемен стало отсутствие Краева. Игорь Сергеевич только заглянул в лабораторию, чтобы коротко поприветствовать Тихонова, и ушёл предположительно в сторону комнаты отдыха, где в последние дни коротали время Амелина и Холодов, выгнанные со своих рабочих мест. В принципе, о том, что Краева совершенно не интересует расследование, Иван догадался сразу, хотя не был уверен в этом наверняка, так как, даже задремав в кресле, Игорь всегда просыпался, чтобы услышать об итогах работы хакера. Теперь же тому, видимо, надоело изображать инертное участие, поэтому мужчина предпочёл найти себе хоть какое-то развлечение, так как список кандидатов на проверку не уменьшался, а только рос. Однако на этом сюрпризы не закончились. Когда Берёзина через десять минут зашла в лабораторию и не обнаружила в ней напарника, женщина неожиданно довольно усмехнулась и, пробормотав «Наконец-то!», прикрыла дверь и вплотную подошла к Тихонову, вольготно разлёгшемуся на своём кресле. – Иван, – совсем уж не в манере Берёзиной произнесла она. – Теперь, когда мы остались наедине, я хочу тебя кое о чём попросить. Тихонов с подозрением посмотрел на женщину. Если исходить из ситуации, то сейчас она должна была его попросить либо взломать счета очередного банка, либо взять в жёны. – Можешь на время отключить здесь камеры? Иван резко выпрямился в кресле и принялся лихорадочно соображать, как же ему поступить, ведь дело уже начало пахнуть жареным. – Но если ты можешь мне гарантировать, что никто не взломает Вашу систему безопасности, – заметив живую реакцию хакера, произнесла она, – в том числе и сотрудники ФЭС, то в этом не будет необходимости. Эмоции на лице Тихонова сменяли друг друга со скоростью светофора. Сначала появилось возмущение оттого, что кто-то сомневался в устойчивости его защиты. Потом пришёл гнев из-за недоверия, высказанного в адрес его коллег по службе. И только в самом конце наступило понимание ситуации. – Можете быть спокойны, – слегка хриплым голосом сказал Иван. – Только я имею доступ к записям из лаборатории и других внутренних комнат. Ничего не выйдет за пределы этих стен. Анна Борисовна пристально посмотрела в глаза хакеру. – А Рогозина? – Галина Николаевна? – парень растерялся. Для него не составит труда соврать любому из сотрудников ФЭС, но вот любимому полковнику… да он скорее отрежет себе язык. Ведь Рогозина была для него как мать. В их коллективе даже бытовало мнение, что Тихонову прощаются все его выходки и сумасшествия именно потому, что бездетная Галина Николаевна неосознанно видит в нём сына. Сам Иван делал вид, что не знает об этих сплетнях, тихо радуясь, что в его жизни появился кто-то, кому не безразлична его судьба, и кто может, потрепав его по голове, назвать дураком, но с такой нежностью в голосе, что в ответ оставалось только счастливо улыбнуться. – Это будет зависеть от обстоятельств, – неуверенно произнёс хакер, пытаясь выстроить правильную линию поведения и так же неосознанно повторяя тактику Рогозиной, предпочитавшей всегда оставлять пути к отступлению. – Очень расплывчатый ответ, – с пониманием протянула Берёзина. – Но я попрошу пояснить его. – Если моё молчание может повредить Галине Николаевне, то я всё расскажу, – уже уверенно ответил Тихонов. – Что ж, тогда вы точно будете молчать, – кивнув своим мыслям, словно в пустоту бросила Анна Борисовна. – Думаю, Иван, вы обратили внимание на то, что моего коллеги, – женщина слегка скривилась на этом слове, – сейчас нет. – И вы не хотите, чтобы он узнал о нашем разговоре, – с пониманием продолжил хакер. – Более того, – подхватила Берёзина, – для него мы так и будем проверять весь этот список заведомо непричастных к делу людей. – Заведомо? – Именно. Не знаю, сколько у нас времени, но чтобы вам было проще дать ответ, мне достаточно напомнить суть дела, с которым мы пришли к вам за помощью. – Какой ответ? – вконец растерялся Иван. Кажется, он потерял нить разговора, но дальнейшие слова женщины о сути дела заставили гениальную голову работать быстрее, выуживая из памяти разговор трёхдневной давности. Нечистые на руку сотрудники МВД, хищения в особо крупных размерах, превышение должностных полномочий и даже фигурировало подозрение в организации убийства. «Так вот о чём она говорит, – понял, наконец-то, Тихонов, – не испугаюсь ли я работать с ней над подобным делом». Парень задумался. С одной стороны, работа в ФЭС притупила в нём страх, всё же он не был оперативником и крайне редко покидал пределы лаборатории, так что ему не впервой ловить опасных преступников. Но с другой, в этот раз противник не был где-то там, а совсем рядом и, судя по опасениям Берёзиной, мог находиться даже в соседней комнате. Подумав об этом, Иван поёжился от накатившего на него неприятного чувства предательства. А как ещё можно было оценить его подозрения в сторону коллег? Нет, в ФЭС он уверен… почти… Мысли свернули в совсем не ту степь, когда парень попытался успокоить себя и решил, что в крайнем случае расскажет всё Рогозиной, а уж она-то найдёт выход даже из самой безнадёжной ситуации. Хотя втягивать полковника в дело, где могут быть замешаны весьма влиятельные люди, очень не хотелось. Взгляд хакера устремился на Берёзину. Женщина продолжала стоять и напряжённо смотреть на парня. Было заметно, как слегка подрагивают её руки. Тихонов отстранённо подумал, что ни разу за эти три дня не замечал за Анной Борисовной такого волнения, и новое озарение накрыло его с головой. Если даже он, пусть ненадолго, но всё же начал сомневаться в своих коллегах, то какого было Берёзиной, уже не первый месяц занимавшейся этим делом. И это недоверие к напарнику вряд ли выросло на пустом месте. Отказаться сейчас, значило вбить последний гвоздь в крышку гроба СБ-ушницы, так как её обращение за помощью к такому, с точки зрения закона, ненадёжному человеку, как Иван, красноречиво говорило о её отчаянье. – Я согласен, – с какой-то непонятной торжественностью произнёс Тихонов и заметил, как Берёзина вздохнула с облегчением. – Что ж, тогда у нас много работы, – вернувшись к своей прежней серьёзности, сказала Анна Борисовна и передала хакеру листок с некоторыми фамилиями. – Я уверена, что эти люди находятся в самом конце длинной цепочки незаконных операций с бюджетными средствами, нам необходимо выяснить, кто стоит во главе. Допросная ФЭС. Настоящее время. – Что было дальше? Тихонов посмотрел на Рогозину с какой-то странной мольбой, словно прося не спешить. Но полковник не желала затягивать неприятный ей разговор, в конце концов, сидеть и слушать чистосердечное признание Ивана было … больно. Стоящие чуть было не в полном составе за стеклом ФЭСовцы испытывали схожие чувства, но предпочитали прятать их за злобой и презрением. Краев же открыто плевался ядом в сторону убийцы своей коллеги, а прибывший по такому случаю Султанов молча наблюдал за хакером, признаваясь, что когда ещё два часа назад в этой же самой допросной без свидетелей и камер уговаривал Тихонова по-хорошему всё рассказать в обмен на некоторые послабления, не представлял насколько ужасно будет услышать от парня правду. – Дальше, – вновь заговорил Иван, и Галина Николаевна чуть заметно вздрогнула от звука его тихого и спокойного голоса. – Дальше всё просто. Мы два дня копались в наработках Берёзиной. Устанавливали связи между подозреваемыми. Проверяли их деятельность за последние несколько лет. В общем, работали не покладая рук. И результат не заставил себя ждать… Рогозина, наконец, подняла взгляд на Тихонова, который как-то подозрительно замолчал и теперь внимательно смотрел на неё, словно пытаясь что-то найти во внешности полковника. Что-то, что могло бы подтвердить правильность его решения, поддержать и помочь двигаться дальше. Галине Николаевне стало неуютно под пристальным взглядом хакера, и она попыталась отвлечь его внимание на бумаги, лежащие перед ней на столе. Но парень даже не пошевелился, пребывая в каком-то пограничном состоянии. – Иван, – растеряно позвала его полковник, и, к её удивлению, это произвело странный эффект. Тихонов расплылся в счастливой улыбке и, кивнув каким-то своим мыслям, продолжил. – Результат не заставил себя ждать, она начала выходить на меня. Как бы гениален я не был, но замести все следы своего участия в финансовых махинациях не смог. Вы бы видели её удивлённое лицо, когда она узнала, что вместо высокопоставленной шишки во главе угла оказался хакер с судимостью и рваными джинсами. – И как же она это узнала? Неужели ты сам ей рассказал? – напряжённо произнесла Рогозина. Резкие перепады настроения парня её откровенно пугали, но она старалась не показывать этого. Да и то, с какой лёгкостью тот рассказывает о своих преступлениях, заставляло задуматься о вменяемости Ивана. – Нет, я всячески пытался сбить её со следа, особенно когда понял, сколько не подчищенных хвостов оставил за собой. Но мою глупость можно списать на то, что и подумать не мог, что кому-то взбредёт в голову проверять левые e-mail адреса, через которые мы с сообщниками общались. Это ж надо было их для начала найти, а потом и связать с нами. Но вот Берёзиной удалось. Упёртая она. Была. Знаете, ведь я был уверен, что уничтожил всё, абсолютно. Телефоны, номера, различные документы и даже записи на клочках бумаги, лишь бы ничего не указало и не подтвердило мою причастность. – Всё уничтожить невозможно, – жёстко перебила его Галина Николаевна, вновь обращаясь к бумагам на столе с различными экспертизами и данными. – Да, я уже успел прочитать, что на них написано, – флегматично заметил Тихонов. – Не утруждайте себя. С финансовыми махинациями вы связали меня достаточно крепко. Но вернуть деньги не рассчитывайте, они уже давно уплыли из-под юрисдикции нашего любимого государства. Хотя вас, наверно, больше интересуют обстоятельства смерти Берёзиной? – К деньгам мы вернёмся позже, – подтвердила его слова Рогозина. – И так, когда и как Анна Борисовна узнала правду? – Как я уже говорил, сбить со следа Берёзину было трудно, поэтому на четвёртый день нашей совместной работы она уже смутно имела представление о моей роли в финансовых операциях. – А остальное? – Вы имеете в виду организацию убийства, о котором говорил ещё Чернов? – уточнил Тихонов, отчего-то покосившись на зеркало в допросной. – Именно. А так же об остальных подозрениях Анны Борисовны, – подтвердила Рогозина, вспоминая их разговор с СБ-ушниками десятидневной давности. – К сожалению, вам придётся довольствоваться малым, – с каким-то обречённым сарказмом выдал Иван. – Берёзина слегка увлеклась, строя версию о тайной силе МВД, так что на проверку, все её предположения оказались не более чем разыгравшимся воображением. Даже обидно, – неожиданно улыбка исчезла с лица хакера, и он заговорил предельно серьёзно, хотя по идее, именно здесь был уместен его сарказм, – я выполнил работу ФЭС, расследуя возможные преступления и доказывая необоснованность обвинений. Может это стоит отдельно упомянуть в протоколе? Да и соответствующие документы сохранились. Майский уже пожалел, что решил посмотреть за допросом, так как теперь желание убить Ивана возросло многократно. Круглов думал примерно о том же, а вот Холодов начал вспоминать содержание бумаг, изъятых с рабочего места Тихонова. Ведь там и правда была информация, способная помочь в расследовании нескольких текущих дел. Подумав об этом, Андрей решил прямо сейчас отправиться в лабораторию и просмотреть документы. Когда программист молча покинул комнату, никто не высказал своего удивления, в конце концов, через минуту-две Иван должен начать рассказывать о самом убийстве, и не каждый был готов услышать это. Антонова и вовсе предпочла провести всё время допроса в морге, лишь бы не видеть очевидного. – Хватит паясничать! – ударив ладонью по столу, воскликнула Рогозина. – И не думал, – вяло огрызнулся Тихонов и, глубоко вздохнув, продолжил с лёгкой улыбкой, заставив Галину Николаевну вновь поёжиться. Чем дальше, тем больше её пугало поведение хакера. – Нет смысла рассказывать, как Берёзина накопала доказательства. Они всё равно попали к вам, – Иван кивнул головой в сторону листов по правую руку от полковника. – Важнее то, что она оказалась ещё и жадной. Рогозина удивлённо подняла брови. – Именно, Галина Николаевна, – поспешил подтвердить догадку начальницы Тихонов. – Она решила шантажировать меня. – Не может быть! – воскликнул Краев, заставив от неожиданности подскочить ФЭСовцев. Только Султанов неопределённо пожал плечами и с сожалением произнёс: – Наверно поэтому они так хорошо и сработались. Рыбак рыбака, как говорится. Между тем Иван продолжил рассказывать. – Я согласился купить её молчание. Поэтому, три дня назад мы встретились в городе. Она подобрала меня возле метро, и, немного отъехав в сторону Ходынки, мы остановились в тихом местечке. – Зачем было встречаться? – спросила Рогозина. Полковник никак не могла взять в толк, зачем Берёзиной было так рисковать, ведь было проще взять деньги другим способом, не оставаясь один на один с Тихоновым. Да и зачем им встречаться? Информация, которой обладала Анна Борисовна была в электронном варианте, а значит, не стоял вопрос о покупке оригинала, только молчания. – Вот и я сначала не понял, – честно признался хакер. – Но женщиной она оказалась коварной. Стоило мне отдать оговоренную сумму, как Берёзина достала ноутбук и потребовала немедленно перевести на её счёт половину украденных мной денег, или же она передаст все данные начальству. Для устрашения даже помахала перед носом флешкой с документами. Я, по началу, не поверил ей, особенно, когда она намекнула, что в случае чего информацию отправят её друзья. Уж мне-то не знать, как она не доверяла коллегам и близким. В начале нашей работы сама же проболталась об этом, пока ещё не подозревая о моей причастности к преступлениям. И тогда я подумал, – Тихонов замер и вновь нерешительно посмотрел на Рогозину, с замиранием сердца слушавшую его, потом опустил глаза, пробормотал что-то под нос и с прежней лёгкой полуулыбкой продолжил: – Она так и будет тянуть деньги, а флешка с информацией у меня перед носом. Так почему бы не решить этот вопрос раз и навсегда? Здесь мне и пригодился шокер, что я ношу для самообороны. Закончил дело ремнём. Тихо и без мучений для жертвы. Решил на месте проверить флешку, где и правда были все документы, и, чтобы лишний раз не рисковать, удалил всё, рассчитывая уже в лаборатории очистить её с помощью специальной программы. Тогда бы ни за что вы не получили доказательства. – Наверно, – не зная почему, подтвердила Галина Николаевна. – А зачем было перегонять машину? – Как зачем? Чтобы нашли не сразу, да и засветились мы с ней. Всё же место может и тихое, но не совсем безлюдное. Я тогда аккуратно её перетащил на пассажирское место, а сам сел за руль. Отогнал машину подальше. И знаете, что забавно? – вернувшись к серьёзному тону, произнёс Иван. – Я когда увидел ГАИшников впереди, на обочине, так переволновался, что чуть не забыл поворотник включить. Вот тормознули бы они меня, а я на чужой машине, без прав, да и с трупом хозяйки. Рогозина с нескрываемым ужасом смотрела на парня перед собой, а тот даже не думал прерываться и продолжил рассказывать: – Заехав в какой-то лесок, я внимательно осмотрел всю машину, проверил, чтобы не осталось моих следов. Берёзина, как на заказ, все кресла в чехлы одела, так что снять и сжечь их прямо на месте труда не составило. Руль, двери и ручки протёр. И кто бы мог подумать, что пока я возился со всем этим, флешка выпадет из кармана и останется под сиденьем. Да ещё и с моим отпечатком на корпусе, – постепенно возвращаясь к своей шутливой манере речи, сокрушался Тихонов. – Ну а дальше, как нашли тело, как вышли на меня и прочее, вы и так знаете. В допросной воцарилась тишина. Рогозина смотрела на Ивана, прикладывая всю свою выдержку, чтобы не показать своих истинных чувств. Хакер же смотрел в ответ опять с каким-то странным выражением лица, отчего-то напомнившим Галине Николаевне самоубийцу: уже решившегося и верившего в правильность своего поступка. – И что со мной будет? – нарушил молчание первым парень. – Это суд решит, – ответила полковник, собирая бумаги со стола и пряча взгляд от теперь уже бывшего подчинённого. – Могли бы ответить честно. Ведь вы, Галина Николаевна, знаете ровно всё! – Видимо не всё, – с болью произнесла она и уже громче добавила: – Уведите. Тихонов сам встал навстречу конвою, бросил мимолётный взгляд на зеркало в допросной, ещё один на идеально ровную спину Рогозиной и позволил отвести себя в камеру. Находившиеся в соседней комнате ФЭСовцы пребывали в неком оцепенении: Круглов и Майский пытались унять гнев, Амелина, не замечая потёкшей туши, думала, как будет рассказывать об услышанном Валентине. Краев первым пришёл в себя. Скомкано попрощавшись с остальными, он выразил надежду больше никогда не пересекаться со службой, где работал убийца Анны Борисовны, и поспешил покинуть помещение. Султанов посочувствовал всем и ушёл, но эффект был подпорчен довольным блеском глаз. Ещё бы, ведь дело раскрыто в какой-то степени с его помощью. Он лично уговорил преступника рассказать правду, да и теперь у него будет рычаг давления на Галину Николаевну, поручившуюся в своё время за Тихонова. – Сбор через пятнадцать минут, – как всегда строго и уверенно произнесла Рогозина, отлично зная, что сотрудники всё ещё стоят за зеркалом в допросной. После чего подхватила бумаги со стола и вышла. В кабинете царила тишина. Все сидели за столом совещаний и не решались произнести и слова. – Галь, – наконец, заговорил Майский, – а тебе не кажется, что Ванька слегка того. Сергей покрутил пальцем у виска. – Ты про его перепады настроения? – вместо Рогозиной уточнил Круглов. – Ну да, – растерянно подтвердил майор. – То лыбился, как ребёнок на новогодней ёлке, то серьёзный, как Ленин на броневике. – И правда, – согласилась Амелина, вспоминая допрос и моменты, когда Тихонов переходил от одного настроения к другому. – А где Холодов? – невпопад спросила Галина Николаевна, не увидев программиста за столом. – Он вроде что-то проверял в лаборатории, – начала отчитываться за коллегу Оксана. – Бумаги какие-то читал, – впервые за весь день открыла рот Валя. Вопреки ожиданиям, её глаза не были красными от слёз, наоборот, они были слегка прищурены, как если бы патологоанатом о чём-то напряжённо думала. – Простите за опоздание, – забежал в кабинет Андрей и с порога продолжил: – Галина Николаевна, может сейчас и не время, но я просмотрел материалы, о которых говорил Тихонов, – все вздрогнули и посмотрели на него, как на сумасшедшего, но Холодова это не смутило. – Там и правда много полезного. И не только оправдывающего, но и доказывающего виновность некоторых подозреваемых по двум или трём делам, что сейчас в разработке, в том числе у управления собственной безопасности. – Но ведь он говорил, – силясь вспомнить слова Ивана, произнёс Круглов, – что там всех оправдали. – Соврал? Но зачем? – удивился Майский. – Всё равно все материалы были бы пересмотрены позже. – Он тогда был серьёзен, – вдруг сказала Рогозина. – До этого шутил, а как заговорил об этих документах, улыбаться перестал. Словно акцент сделал. – А это было только один раз? – спросила у подруги Валентина. – За весь допрос раза три-четыре, может больше, – растерянно ответила Галина Николаевна, ища среди бумаг протокол допроса, чтобы по нему вспомнить поведение хакера. – Поворотник, – воскликнула Амелина, напугав присутствующих, и, вскочив с кресла, убежала куда-то без каких-либо объяснений. – Похоже безумие заразно, – попытался разрядить обстановку Сергей, но нашедшая, наконец, протокол Рогозина его уже не слушала. – Если я правильно помню, – начала полковник, – то такие перепады начались примерно с того момента в показаниях, как Берёзина предложила Ивану сотрудничество. – Он тогда ещё замолчал, прежде чем начать рассказывать о результатах их совместной работы, – вставил Круглов. – Нет, надо посмотреть запись, мы так ничего не поймём. – Галь, – перебила майора Антонова, – а Ваня вёл себя странно, когда рассказывал об убийстве Берёзиной? – Возможно, – неуверенно протянула Рогозина. – Он, в принципе, пока говорил о событиях того дня, то косился по сторонам, то замолкал неожиданно. А что? – Я долго думала о шокере, вернее о следах, оставленных им на теле, – медленно и с расстановкой произнесла Валентина. – Так вот, если учесть, что они сидели на передних сидениях и Ваня – правша, то след должен был остаться левее нынешнего. Причём намного. – Хочешь сказать, что убийца должен был орудовать левой рукой? – предположила Рогозина, построив в голове картину произошедшего. – Или сидеть сзади, – подтвердила она. – Но на чехлах там нет следов Ивана. Правда, существует вероятность, что Берёзина успела отклониться, и тогда всё на своих местах. Гнетущая тишина вновь повисла в кабинете. – У нас есть мотив, возможность, доказательства и признание, – устало массируя виски, произнесла Галина Николаевна. – И неуверенность в правильности наших выводов. – Может ещё раз допросить Тихонова? – робко предложил Холодов. – Через десять минут его повезут в следственный изолятор, – напомнил Круглов. – Пока не будет веских оснований для сомнений в его виновности, это бессмысленно. Рогозина еле заметно улыбнулась. Кто бы мог подумать, что Николай Петрович, некогда больше всех возмущавшийся работе бок о бок с бывшим преступником, первым назовёт Ивана невиновным. Но если это так, то почему хакер с таким спокойствием взял на себя вину в тяжком преступлении. Убийство – это не махинации с бюджетными средствами. Кстати об этом. Полковник до сих пор, даже имея явные доказательства на руках, не могла поверить в то, насколько глупые ошибки совершил их компьютерный гений. Ну не мог человек, в своё время опустошивший с десяток банков, забыть подчистить киберхвосты. Одно дело царапины от мышки, и совсем другое e-mail. – Галина Николаевна! В кабинет забежала запыхавшаяся Амелина. Идеально уложенная причёска растрепалась, но та даже не заметила этого. – Что случилось, Оксана? – удивилась полковник. – Поворотник! Его не протёрли! Отпечатков Тихонова там нет, только Берёзиной и Краева! – Стоп, – Майский даже поднялся с кресла. – Ванька же сам сказал, что когда проезжал мимо ГАИшников, чуть не забыл его включить. Иначе б остановили за нарушение, а там он и Берёзина. Мёртвая… – Он ещё сказал, что это было бы смешно, – чеканя слова выдал Круглов. – А сам серьёзнее некуда был в тот момент. – Значит, Тихонова не было за рулём, – поняла Оксана. – Вот он и попытался на этом внимание заострить. – Получается, Краев убил Берёзину? – спросил Николай Петрович. – Но почему же Иван его прикрывает? – Не знаю, – вконец запуталась Рогозина. – Я уже ничего не знаю. И тут, словно гром среди ясного неба на полковника снизошло озарение. Последние слова Тихонова. «Могли бы ответить честно. Ведь вы, Галина Николаевна, знаете ровно всё!» – Всё, – прошептала она, и все в недоумении посмотрели на начальницу. – Рогозина … знает … ровно … всё. И словно пелена упала с глаз, и полковник вспомнила, что стоило им задержать Ивана после восстановления документов с флешки, как в ФЭС приехал Султанов собственной персоной и, узнав о задержании хакера, а так же нежелании того признавать вину, попросил побеседовать с подозреваемым наедине и без камер. И именно после этого разговора, продлившегося не менее часа, Тихонов с обречённым взглядом согласился на ещё один допрос, где выложил «правду» о своём преступлении. – Андрей! Сидевшие в тишине сотрудники вздрогнули. А Круглов вновь подумал, что Иван плохо влияет на коллектив: то Холодов убегает с допроса, то Амелина вылетает из кабинета как ошпаренная, то Галина Николаевна начинает говорить с собой и, главное, такую несумятицу. – Андрей, ты знаешь о второй линии видеонаблюдения в ФЭС? – Чего?! – растерялся программист, было видно, что о подобном он слышит впервые. – Тихонов установил её больше недели назад, – принялась объяснять она. – Вторая скрытая камера в допросной. – Зачем? – задал самый логичный вопрос Николай Петрович. – Гениальная голова спать не давала, – отмахнулась от майора Рогозина. – Доступ ко второму каналу был только у Ивана, а значит, камера работала всё это время, в том числе, когда с ним разговаривал Султанов. – Если он установил её недавно, то не факт, что запись уже ведётся, – резонно заметил Холодов, однако начал настраивать удалённый доступ к компьютеру хакера, который с началом расследования лишился почти всех паролей и закрытых областей. – Нет, она точно уже функционирует! Андрей не стал спорить с начальницей, и, настроив доступ, спросил, что же ему искать. Галина Николаевна написала на листке четыре заветных буквы, составлявших название системы, и к недоумению остальных сотрудников соответствующий раздел был обнаружен. Более того, область даже не была запаролена, что, в принципе, и спасло её от тщательного изучения программистов во время расследования. Немного поплутав по папкам, хаотичность расположения которых напрямую указывала на авторство их местного гения, Холодов, наконец-то, нашёл архив записей. Благо Иван поставил автоматическое сохранение данных в разделы по 12 часов длительностью, поэтому запись его разговора с Султановым уже была в наличии. Получив молчаливый кивок Галины Николаевны, Андрей нашёл необходимый отрезок времени и пустил просмотр ровно с того момента, как в допросную, где уже сидел Тихонов, зашёл генерал-майор. Иван пристально посмотрел на мужчину и чуть дрогнувшим голосом произнёс: – Что, пришли убить меня так же, как и Берёзину? ФЭСовцы, словно по команде, уставились на мониторы, думая, что они ослышались, но чем дальше шла запись, тем больше они убеждались в страшной реальности. – Можете не стараться, Тихонов, – с мерзкой улыбкой выдал Руслан Султанович. – Камеры отключены, и нас никто не побеспокоит. – Намекаете, что никто ничего не узнает? Зря. Скоро Галина Николаевна поймёт, кто стоит за всем этим. – Уже поняла, – терпеливым голосом, словно с маленьким ребёнком, продолжил мужчина. – Анну Борисовну убил ты, Иван. И финансовые махинации тоже твоих рук дело. – За дурака меня держите? – усмехнулся хакер. – Конечно нет, дурак бы не смог выйти на меня. Но проблема в том, что у меня имелись помощники, и у вас с Берёзиной кроме упрямства ничего и не было. Даже здравого смысла. – Помощники? – Тихонов на мгновение прикрыл глаза и тихо произнёс: – Значит, в ФЭС есть ваш человек. Он-то и сообщил о нашей работе с Анной Борисовной. – Браво, – Султанов картинно похлопал в ладоши. – Может, ещё и имя назовёшь? – Это не оперативник, и не лаборант, не охрана, а кто-то, кто может беспрепятственно ходить по офису и заглядывать во все уголки, при этом не привлекая к себе внимания, а в случае чего, прикинуться дурочкой, – Иван рассуждал вслух, а под конец начал вспоминать, кто за последние десять дней чаще всего попадался ему на глаза. – Аллочка. – Правильно. Даже жалко, такой перспективный работник из тебя, Тихонов, мог выйти. Алла предоставила мне всю необходимую информацию о ходе вашего расследования, и, когда вы получили достаточно доказательств, чтобы обвинить меня, я уже был во все оружии. – Так вот откуда появились эти липовые доказательства моей причастности к финансовым махинациям, – понял хакер. – С твоим прошлым это было лучшим решением, да и всё сделано на высшем уровне, так что подлога никто не заметит. – Значит, меня в тюрьму, а Берёзину в могилу? – Она сама виновата. Не надо было рубить сук, на котором сидела. В конце концов, её предупреждали, и неоднократно. – Анна Борисовна часто повторяла, что мы рискуем, но даже когда она не приехала на встречу, я и подумать не мог, что в живых её уже не увижу, – признался парень, инстинктивно отодвигаясь как можно дальше от собеседника. – Берёзина была только говорить горазда, – хмыкнул Султанов. – Ничего не заподозрила, даже когда Краев появился за пять минут до тебя и рассказал сказку, будто ты в больнице после аварии и попросил сходить вместо себя, принести ей важную информацию на флешке. – Та самая? – уточнил хакер. – Она родимая, – подтвердил мужчина. – Только эта курица бросилась её сразу же проверять, так что и пришлось её вырубить. Благо Краев сидел сзади, не пустила она его вперёд, смог шокер достать незаметно. – А потом он задушил Анну Борисовну и вывез на её же машине подальше за город. Зачистил салон и оставил флешку с моим отпечатком, – закончил за него Иван. – Абсолютно верно, – довольно заулыбался Руслан Султанович. – Теперь тебе осталось вместо «Краев» говорить «я», и всё будет замечательно. – Не понял, вы хотите, чтобы я сознался в убийстве Берёзиной?! Ни за что! Скоро всё станет известно, и … – Никто ничего не узнает, – угрожающе тихо произнёс Султанов, заставив парня утихнуть. – Все доказательства моего участия и Краева уничтожены, и это касается не только убийства, но и прочих эпизодов, которые вы с Анной Борисовной накопали. И даже если ты будешь на каждом углу кричать правду, ни одна живая душа не рискнёт допустить хоть каплю сомнения в мой адрес. – А то закончит, как Берёзина? – с вызовом сказал Тихонов и с ужасом прочитал ответ в глазах мужчины. – Абсолютно верно. И это касается любого, в том числе и Рогозиной. – Не смей её трогать! – Иван и сам не заметил, как вскочил со своего места и ухватил Султанова за ворот рубашки. – Советую сесть на место, а то придётся преждевременно перейти к плану «Б», – абсолютно спокойно произнёс генерал-майор, и хакер с болью понял, что лучше подчиниться. – Что за план «Б»? – решил спросить он. – Давайте представим, что некий подозреваемый решает совершить побег. При этом он убивает некого полковника, но погибает сам от пуль охраны. Нравится? Тихонов заметно побледнел, так как несложно догадаться, кому и какие роли в этом спектакле предназначены. Мало того, что его обвинят в смерти Берёзиной, так ещё заставят умыться кровью Галины Николаевны, да и для полноты картины самого убьют в конце. – Если я сделаю, как вы хотите, она… – Тогда Рогозина не пострадает, – великодушно пообещал Султанов. – Я даже не стану делать акцент на том, что это она вытащила «убийцу и мошенника» из-за решётки. – Я согласен, – после небольшой паузы ответил Тихонов. – Что я должен рассказать? После этого Руслан Султанович позвал в допросную Краева, и они в подробностях описали всё, что должен был знать Иван как убийца и мошенник. Султанов так же подробно перечислил, о каких делах хакеру стоит и вовсе забыть, убедив ФЭС, что они ничего дельного не нашли. О том, чтобы документы подтвердили это, генерал-майор пообещал позаботиться позже. Всё равно сейчас никто заниматься проверкой их с Берёзиной наработок не будет. Иван внимательно слушал мужчин, время от времени задавая уточняющие вопросы, особое внимание уделил моменту с ГАИшниками и попросил подробнее рассказать о том, какие документы и файлы, из найденных Тихоновым и Берёзиной, они уже успели уничтожить. Когда с инструктажем было покончено, Краев поспешил незаметно выйти из допросной. Султанов подождал минуты две и тоже направился к выходу. – Последний вопрос, – произнёс Иван безжизненным голосом. – Когда вы планируете убить меня? – Умный какой, даже жалко, – признался мужчина и, повернувшись к хакеру, уверенно ответил. – До суда точно не доживёшь. Парень только опустил глаза на стол перед собой, но промолчал. – Через пять минут я позову Рогозину на допрос. Ты готов? – скорее для проверки спросил Султанов. – Да, – отозвался Тихонов и поднял глаза на мужчину, на его лице была мягкая полуулыбка. – Я готов. Холодов остановил запись, когда на ней в допросную вошла уже Галина Николаевна и Иван сразу же признался в убийстве. В кабинете стояла напряжённая тишина, нарушаемая только глухими всхлипами Антоновой и Амелиной. – Не-вер-р-оятно, – запинаясь проговорил Андрей и перевёл растерянный взгляд на Рогозину. Полковник сидела на своём месте и не мигая смотрела на монитор перед собой. Сейчас её глаза казались пустыми, словно стеклянными, и только боль, притаившаяся на самом их дне, указывала на эмоции, бушующие в сердце женщины. Иван не виновен. Его подставили. Нет, вынудили признаться в том, чего он не совершал. И сделал парень это не из-за страха за свою жизнь, совсем нет, ибо со своей участью он уже смирился. Тихонов согласился ради неё. Чтобы защитить. Уберечь. Видя состояние Галины Николаевны, Круглов молча взял телефон и связался с дежурным, чтобы узнать, конвоировали Тихонова или он ещё в камерах ФЭС. Оказалось, что парня увезли минут семь-восемь назад. Николай Петрович попросил выяснить маршрут и немедленно сообщить им. – Зачем маршрут-то, – удивился Майский, когда майор положил трубку. – Можно забрать Ваньку из СИЗО. – На всякий случай, – ответил Круглов. – В этом деле слишком много неизвестного. – Надо выезжать немедленно, – наконец, заговорила Рогозина. – Галя? – удивилась Антонова. – Султанов же сказал, что до суда… – полковник не смогла заставить себя повторить слова мужчины, но все и так помнили обещание убить Тихонова раньше. – Во время перевозки это сделать проще всего! – Так чего мы ждём?! Погнали! – рявкнул Майский и первый выбежал из кабинета. – Андрей, Оксана, остаётесь здесь. Как только станет известен маршрут, направите нас, – на ходу отдала приказ Галина Николаевна и побежала вслед за Кругловым, постепенно нагонявшего Сергея. Иван стоял на дороге и заворожённо смотрел на небо, которое, словно издеваясь над ним, поражало своей голубизной и чистотой. А ведь ещё утром было пасмурно, и из-за серых, почти чёрных туч время от времени казалось, что наступил вечер. Но парень отогнал от себя хмурые мысли, в конце концов, даже природа пыталась его подбодрить. Охрана позади него тоже пыталась это делать, правда, в совершенно иной манере. Державший его на прицеле конвоир обещал стрелять сразу в сердце, чтобы хакер не мучился, ведь по всем правилам после предупредительного в воздух, совершившего побег надо попытаться обездвижить, то есть целить в ноги, но никто же не застрахован от небольшой промашки. Так и Тихонов будет убит при попытки к бегству. Хотя парню грех жаловаться, для него придумали легенду, достойную экранизации. Обхитрил конвой, завладел оружием, остановил машину и побежал навстречу свободе. Иван даже представил, как в кино красиво смотрелся бы момент, когда в следующий миг его догоняет меткая пуля, и он замертво падает на асфальт. – Беги уже, что ли, – раздалось сзади. – Перед смертью не надышишься. – Устал я бегать, пешком пойду, – не оборачиваясь ответил Иван и медленно побрёл по дороге. Ожидать, когда же грянет выстрел, было мучительно тяжело, поэтому хакер считал шаги и на каждом из них заочно прощался с друзьями, коллегами и Галиной Николаевной. Он был уверен, что потом она обязательно поймёт его намёки и, если повезёт, запись попадёт в руки ФЭС. Тогда Султанов с Краевым не отвертятся, а его имя будет восстановлено. Пусть и небольшое, но утешение. Напряжённый слух уловил какой-то звук со стороны старой объездной дороги, съезд на которую был метрах в тридцати позади него и конвоиров, но он не придал этому значения. Ровно до тех пор, пока на полной скорости оттуда не выехал ФЭСовский внедорожник под аккомпанемент надрывающихся сирен. Появление новых лиц послужило сигналом для охраны, задачей которой поставили убить Тихонова любой ценой, и для самого парня, решившего напоследок попробовать перехитрить природу и увернуться от пули. Прыжок. Выстрел. Обжигающая боль в боку. Визг тормозов. Крик Майского. Непонятная возня у машины. Стук каблуков. Её каблуков. – Ваня! – его схватили за плечи и достаточно резко, но всё же осторожно перевернули на спину. Тихонов медленно открыл глаза, словно боясь, что видение растает в тот же миг. Но Рогозина была реальна, как и её обеспокоенный взгляд, внимательно изучающий его рану, слегка подрагивающие руки и сбитое после бега дыхание. Всё было настоящим. И от осознания этого, парень улыбнулся так же, как всегда улыбался своей сестре, своей маме и своей начальнице. – Теперь я узнаю, что такое выходной? – решил пошутить хакер, когда понял, что паника в глазах Галины Николаевны медленно сменяется мрачным удовольствием, да он и сам уже понял, что не умирает. – Больничный, – поправила его полковник, с улыбкой глядя на мгновенно насупившегося Тихонова. – И то на неделю, больше ты без своего компьютера не выдержишь. – С чего вы это взяли?! – возмутился он. – Забыл, Иван, – женщина нежно потрепала его по голове. – Рогозина знает ровно всё.