Ловец снов

***

Приглушённый свет окрашивал комнату в кофейные оттенки, проливаясь лишь на белоснежный лист бумаги. Сэм сидел за столом и что-то выписывал из газет. Работы на данный момент не было, а всё что он находил – лишь мелкие кражи, явно не связанные с какой-либо сверхъестественной силой. Тонкими пальцами он крутил карандаш, нередко кусая его за край в задумчивости. Рядом на столе лежала, как окрестил это сам Сэм, хрень. На самом же деле это был ловец снов. Тонкие красные нити переплетались в паутинку, цепляясь за чёрный плетёный обруч. По бокам и в середине висели средних размеров перья. По преданию это индейский талисман, защищающий спящего от злых духов. Плохие сны запутываются в паутине, а хорошие проскальзывают сквозь отверстие в середине. Это была довольно необычная вещь, но в её силы Винчестер совершенно не верил. За долгие годы своей карьеры он повидал много сверхъестественного и необычного, а эта штуковина явно не походила на вышеперечисленное. Детская поделка и только. Разумно было бы спросить, зачем же Сэм хранит её, но и тут ответ прост. Вчера, после очередного успешно выполненного задания, маленькая девочка, лет семи, подарила ему это. А выбрасывать подарки Сэм не привык. Какими бы они не были. Единственное, что казалось ему странным, так это ухмылка той девочки, что Винчестер даже проверил её на наличие демонов и всего такого, но нет. Это была просто обычная девочка, поэтому и значения этой ухмылке он особого не предал. Мало ли, может, она всем так улыбается. Тем временем, веки будто наливаясь свинцом, медленно тяжелея, а ресницы начинали подрагивать. Всё-таки бессонные ночи рано или поздно «мстили», утягивая в цепкие лапы сна. Скрипнув стулом, мужчина встал, направляясь к кровати. В таком состоянии он всё равно бы не сделал ничего путного. Как только тело коснулось мягкой поверхности и набитых пухом перин, чары сна сразу одурманили голову, позволяя векам, наконец, закрыться. Внутри тягучей смолой расползлась усталость, смешанная с легкостью, а сердце отбивало мерный ритм. Нежные прикосновения пальцев заставили Сэма медленно открыть глаза, оглядываясь. Вокруг звенящая тишина, а спина болит. Нежная кожа соприкасается с холодным и немного влажным камнем, пуская мурашки по всему телу. Зрение начинает адаптироваться к тьме, позволяя различать очертания предметов. - Где я? – задаёт свой вопрос Сэм, чуть хрипя ото сна, на что получает ответ таким до боли знакомым голосом архангела: - Здесь. Что ж, весьма точное местонахождение, с этим не поспоришь. Тяжело вздохнув, Сэм хотел приподняться с уже такого ненавистного им камня, но ловкие пальцы Габриэля удержали его, хватая за подбородок. И лишь Винчестер хотел было что-то сказать, как мягкие губы впились в его собственные, вовлекая в поцелуй. Немного шероховатые с горьковатым привкусом кофе, но такие сладкие. Прикусив зубами нижнюю губу охотника, архангел и не собирался останавливаться. Тихие причмокивания эхом отлетали от стен, а в груди Винчестера начал зарождаться колосок паники. Пока совсем маленький, но грозящий перерасти в нечто большее. Сердце трепыхалось, разгоняя адреналин, вмешанный в кровь, а ресницы дрожали. Воздух постепенно вытягивался из лёгких, а мысли судорожно роились в голове, плетясь тугими клубками и не давая зациклиться ни на одной. Но всё имеет конец так же, как и этот поцелуй. Сэм буквально отлетел, ударившись головой об стену, которая не позволила ему уйти далеко от Габриэля. Архангел вёл сейчас себя совершенно по-другому, нежели обычно. Из его рта не вылетали колкие шуточки, а лишь обжигающее дыхание. - Ммм, ты слишком сильно меня завёл, - улыбнулся архангел, потянув за волосы любовника, обнажая его шею. Кадык нервно дёргался, когда Сэм сглатывал, вздымаясь. Архангел наклонился, вонзая зубы в основание горла охотника и сильно засасывая кожу. Руки Сэма же его совсем не слушались, и охотник замер, словно в ступоре, глядя сквозь тьму на очертания архангела. Время тянулось мёдом. Так же медленно и липко, но лишь с той разницей, что вместо сладкого привкуса был горький оттенок паники. Грудная клетка судорожно поднималась, пытаясь вместить как можно больше воздуха, а глаза пытались уловить следующее действие Габриэля. Тем временем Архангел резко вцепился в бока охотника, подтягивая того к себе. Ловкие пальцы щёлкали застёжкой ремня, перемещаясь к двум пуговицам, которые являются защитой для Сэма сейчас. Он всего лишь в одних джинсах и боксёрах. Грубая ткань с неким шуршанием ползёт вниз, поддаваясь длинным пальцам архангела, а Сэм может лишь учащённо дышать, следя за этим как-то зачарованно. В любой другой ситуации он бы закричал, попытался выбраться, но сейчас его собственное тело будто бы больше не подвластно ему. Минутное затишье, кажущееся вечностью, и вот тёплые и влажные губы припадают к промежности охотника, посасывая чувствительный орган через тонкую ткань, образуя влажное пятно. Сэм сильно прикусывает губу, чтобы сдержать стон, заставляя себя держать глаза открытыми даже в непросветном мраке. Зубами архангел не спеша тянет за резинку, оттягивая вниз, обнажая член мужчины. И вот, медленно набухая и поднимаясь, выглядывает уже на всё готовый орган. И без того тяжёлое дыхание сбивается, а колосок паники медленно увядает, отдавая место ощущениям. В этот самый момент загорается тонкая свечка, которую держит архангел двумя пальцами. Его лицо, освещённое пламенем огня, выглядит пугающе, срывая пелену тьмы и являя его ухмылку. Но свет быстро потухает, опять погружая всё во тьму, кроющую тайну и укрывающую всех, не зависимо от расы и совершённых дел. Руки Габриэля спускаются ниже, обследуя тело Сэма и обхватывая член, истекающий смазкой. Немного помассировав яйца, пальцы стали медленно поглаживать набухшую головку, второй рукой проталкивая что-то внутрь самого члена. Что-то очень тонкое, что не составляет труда вставить туда. По ощущениям похоже, что эта самая штука похожа на свечу, только гораздо тоньше. Из горла охотника вылетает вскрик. Это совсем не больно, но действительно неприятно. Так было до того, как Габриэль начал двигать рукой по члену Сэма. Пара движений и лёгких касаний заставляют эмоции буквально кипеть, взрываясь. Слишком хорошо, чтобы передать это словами. Но окончание ещё далеко. Архангел вынимает эту странную тонкую палочку, издали напоминающую иглу, лишь с тем отличием, что эта по материалу сделана подобием свечи. Такие действия вызывают тихий разочарованный вздох, но не тут-то было. В рот охотника проникают сразу три длинных пальца и тот, щедро облизывает их, посасывая кончики, а после выпускает со звонким причмокиванием. Влажные подушечки пальцев проходятся по торсу Винчестера, ныряя промеж ног, и входят между ягодиц. Сразу три пальца проникают внутрь, растягивая и расходясь ножницами. Даже простые представления этих действий со стороны создают напряжённые ощущения в его яйцах, заставляя член пульсировать. Вынув пальцы, Габриэль приказал: - Встань на колени и обопрись об локти, - его тон был решительнее, чем когда-либо, что заставило Винчестера беспрекословно подчиниться. Если бы тьма не крыла своей пеленой всё вокруг, то архангелу открывался бы прелетный вид, но зажигать свечи не было ни времени, ни желания, поэтому, не теряя ни минуты, Габриэль раздвинул ягодицы охотника, наклоняясь и прикасаясь губами к сморщенному колечку любовника. Архангел вовсе не был удивлён, когда бёдра охотника вздрогнули, но после Сэм стоял смирно и лишь громко стонал. Нежная кожа розовела под умелыми губами и архангел, не теряя возможностей, оставил засос на правой ягодице, зализывая. Юркий язык проникал внутрь, даря незабываемые ощущения и растягивая такую узкую дырочку. Руки Габриэля были напряжены, держа Сэма открытым и продолжая ласкать, смачивая стенки слюной, проходясь по очертаниям. Он лизал и покусывал вход в тело, доставляя неистовое удовольствие. У Сэма кружилась голова, и он искал возможности толкнуться задницей назад. Грудь еле поднималась от тяжёлого дыхания, а тело словно горело. Охотник почти не понимал, как Габриэль может шевелить языком подобным образом, хотя это не удивляло, потому что что-что, а вот языком шевелить архангел умел. Глаза Габриэля были закрыты, а язык самозабвенно доставлял множество приятных ощущений своему партнёру. Всё тело Сэма тряслось, будто в судорогах и было всё сложнее его удерживать в таком положении. Отпрянув и облизавшись, архангел стянул с себя мешающую одежду, вовремя подхватив не удержавшегося Винчестера от падения лицом на пол. Но как только последний всё же оказался на полу, еле приподнимая лицо, его бёдра будто сами по себе начали делать круговые движения, стимулируя член. Камень не доставлял особого раздражения, что было странно, но совсем никого не волновало. Возмутившись, Габриэль, сильно сжал эрекцию Сэма почти у самого основания, пытаясь остановить кровоток и отдалить и без того приближающийся оргазм, шлёпнул Винчестера по заду и приподнимая того под бёдра. Охотник пытался зацепиться за камень, когда Габриэль стал сгибать его ноги. Он делал это до тех пор, пока не поднял Сэма и тот, согнувшись чуть ли не пополам, обнимал свои колени, оказавшиеся возле ушей. Если Винчестер и начал жаловаться по поводу того, что это не слишком удобная поза, то вскоре прекратил, вновь почувствовав обжигающе горячий язык в своей заднице. Так было гораздо удобнее и руками не приходилось раздвигать ягодицы, чтобы добраться до такой заветной дырочки. Затем архангел выпрямился и резким толчком вошёл наполовину в такое податливое тело. Сэм выгнулся, застонав и почувствовав едкое жжение. Толчки давались с трудом, так как архангел не хотел причинять охотнику слишком много боли, но и без этого было никак не обойтись. Блестящими глазами Сэм исподлобья смотрел на архангела, чувствуя к нему что-то. К такому горячему и серьёзному Габриэлю. Большое количество слюны служило за место смазки. Постепенно ноющая боль и жжение начали уходить, оставляя наполненность и наслаждение. Головка архангела прошлась по комку нервов где-то внутри Сэма, заставляя того кричать и задыхаться. Найдя нужный угол, Габриэль вбивался в Сэма, который чуть медля начал двигаться навстречу. Из горла обоих вылетали стоны и вскрики, бьющие эхом. Но, как я уже говорила, всему есть конец, и вот тёплая сперма толчками вылетала из обоих, взрывая оставшееся чувства и оставляя после себя слабость. С тихим шлепком Архангел вышел из Сэма, и во тьме послышались отдаляющиеся шаги, растворяющиеся в звенящей тишине. Глаза медленно закрывались, не желая высматривать что-то в едко-чёрной тьме, а руки уже не держали, опрокидывая тело всё на тот же шершавый и мокрый камень, измазанный собственной спермой. Глаза заставил открыть яркий свет, лучами пробивающийся из-за штор и тихие шаги. Сэм лежал в собственной кровати, нежась в мягком одеяле, а голова утопала в подушке. Взгляд зацепился за архангела, стоящего прямо перед ним. Габриэль стоял, уперев руки в бока и укоризненно, но с всё той же неизменной ухмылкой смотрел на Винчестера. Взгляд переместился чуть ниже и сам Сэм лицезрел пятно на одеяле в области промежности. Причём достаточно крупное. Это заставило его щёки покрыться мягким розовым румянцем, в то время как он избегал взгляда архангела, чувствуя свою всё ещё не спавшую эрекцию. Ноги он прижал к груди, пряча от архангела виноватый взгляд. - Я услышал, как ты кричал и звал меня по имени, - пояснил свой приход Габриэль, всё так же укоризненно смотря на Сэма сверху вниз. - Ты мне снился, - почти одними губами произнёс Винчестер, при этом ещё больше краснея. Габриэль многозначительно покосился на мокрое пятно, а после, улыбнувшись, словно чеширский кот, достал из-за спины…Вибратор!? - Я так и подумал, знаешь. Вот, и принёс. Правда я долго не мог выбрать, какой лучше. Вот посмотри, этот в форме Эйфелевой башни, а вот этот в форме головы Гомера Симпсона. Не ты в Париже, а Париж в тебе! Какой тебе больше нравится? Не успел Сэм и рот открыть, как в дверь буквально вваливается Дин с пакетами еды, начиная что-то увлечённо рассказывать, но тут же затихая, видя разворачивающуюся перед ним картину. Сэм, усердно пытающийся слиться со стеной воедино и мокрым пятном промеж ног и Габриэль с вибраторами в руках. Вот и не верь после этого в ловцы снов.