***
Я просыпаюсь. Неужто… неужели это всё был просто сон? Да, точно… кошмарный сон… Я по-прежнему в той же больничной палате, а ты лежишь рядом на своей больничной койке. -Представляешь, Куинн, мне только что приснилось, что… - я замер, не успев даже договорить. Мое дыхание сбилось: ты уже не подавал ни одного признака жизни. Нет того еле заметного равномерного дыхания, сердце совсем не билось, аппараты показали отрицательные результаты. Боже… нет…Часть 1
11 сентября 2014 г. в 20:00
«Тесную, но уютную больничную палату освещает лишь яркий свет белых ламп. За окном смеркает.
Здесь нет никого, кроме нас – лучших друзей, но судьба одного из нас еще не решена врачами.
Что же тогда говорить о моей судьбе?
Никто не знает, очнешься ли ты, Куинн. Никто даже не имеет понятия, что же такое тебе снится, отчего слезы почти беспрерывно текут по твоим щекам.
Летаргический сон – мнимая смерть.
Конечно, я соврал, когда сказал, что никто не имеет понятия, что же тебе снится.
Я – единственный, кто знает о мучавших тебя кошмарах.
Ты рассказал, что уже четвертую ночь подряд тебе снится огненная пучина самого настоящего ада.
Пытаешься выкарабкаться, не упасть в кипящую лаву, но неведомые силы все тянут и тянут тебя вниз.
И, если ранее тебе удавалось проснуться, или же этому кто-то содействовал, сейчас же задача намного усложнилась – никто не сможет тебя разбудить.
На такого больного тебя страшно даже посмотреть – лицо осунулось, кожа стала белее и холоднее мрамора, почти нет реакции на внешние раздражители, сердце уже бьется медленнее. Но, несмотря на это, по щекам все равно стекают слезы на простынь цвета твоей кожи.
В летаргическом сне, как правило, человеку трудно даже пальцем пошевелить, но если бы ты узнал об этом, то оставалось бы только мечтать.
Иногда вздрагиваешь, а губы едва заметно и беззвучно произносят мольбы о помощи.
Горишь в аду и плачешь как ребенок.
Того, что сейчас происходило с тобой во сне, ни один из нас не пожелал бы даже худшему своему врагу.
На светлых волосах уже появилось несколько седых прядей.
Это ли не юдоль страха и скорби?
Лишь бы ты поскорее очнулся…
Я крепко сжимаю твою руку, но от волнения и бесконечных переживаний появилась дрожь по всему телу, которая неслабо передается по твоему.
Но что же это?
Вновь слышу смех среди неудержимых слез…
Хотелось бы верить, что тебе снится нечто другое, что все прошло, но я знаю, что это по-прежнему тот самый кошмар.
Ты понимаешь, что не один. Я с тобой. Я тебе снюсь. Я должен тебя спасти.
-Дай руку мне, я помогу тебе проснуться… - крепче сжимаю ледяную руку и, резко переходя на шепот, слежу за каждой эмоцией, редко пробегающей на твоем лице, продолжаю, - и обрести надежду на рассвет…
Но, ослабев, ладони наши разомкнутся…
И ты исчезнешь в адской бездне,
Боже, нет…
Нет, нет, НЕТ!!!
Ты снова начинаешь дрожать. Мне очень страшно…
Я здесь, Куинн, я здесь же, здесь!
-Ну же, дай руку мне! – хватаю твои слабые руки и тяну на себя.
Что же сейчас происходит с тобой?
-Умоляю, проснись, ты же сильный!.. – я не чувствую, как по моим щекам уже текут слезы, полные страха и отчаяния.
Учащенный писк аппаратов с каждым новым своим проявлением действуют на нервы и болью отдаются в висках
.
В палату забежали врачи, чьи-то сильные руки оторвали меня от твоего тела и выставили за дверь.
Всё, что мне сейчас остается – через толстое стекло наблюдать, как тебя пытаются спасти специалисты и молить Бога, чтобы ты очнулся от этого кошмарного сна…
Пожалуйста, очнись…
Но всё же что-то пошло не так. Никто уже не сможет тебе помочь. Всё произошло в считанные секунды. Теперь они осматривают твое мертвое тело.
Свет в глазах тускнеет, тело остывает.
Вряд ли я успею, что сказать не знаю.
Почему меня даже не подпускают к тебе?!
Этот сон последний душу забирает,
В мир иной уходишь и меня бросаешь.
Навсегда…
Полный невыносимой боли крик срывается с моих уст. Я падаю на колени, разбивая кулаки об холодный пол, липкий от моей собственной крови.
Чьи-то руки снова поднимают меня с холодного мраморного пола, в плечо ставят болючий укол…
Сон одолевает мое сознание, всё тело расслабляется и немеет, но с последней слезой проносится и моя последняя здравая на этот момент мысль: тебя больше нет…
Сквозь подступающий сон до меня доносятся последние слова…
Время смерти 19:44.»