Альбинос

      Это было очень больно. Не смерть, нет, – она, напротив, избавила меня от любой физической боли. Больно было видеть, как Джейс, убитый горем, отказывался жить. Они с Коулом были так похожи в этот период. Возлюбленный одного из них умер, а возлюбленный другого оплакивал его смерть.       Однако у Джейса уже не было надежды, но ведь у Коула она еще была? Джейс был рядом с ним, он жил, и пусть сейчас он не был способен ответить на его чувства, но это пройдет. Воспоминания обо мне померкнут, медленно, но верно он сможет открыть свое сердце для другого.       Я хотел, чтобы это был Коул. Я знал его так хорошо, как облупленного, он всегда казался мне беззаботным лоботрясом, не способным на настоящую любовь, но, увидев однажды, как он смотрит на Джейса, я понял, что был неправ. Джейс был его истинной любовью. Он не давал ему покоя с того дня, как я упомянул о нем. Вот только он был занят, и не кем-нибудь, а мной. Он и хотел бы, но не мог соперничать со мной. Сначала я лелеял надежду, что это просто увлечение и он забудет его, полюбит кого-то еще, однако вскоре понял, что этого не произойдет. Коул был полностью, беспросветно влюблен. Как и я. Как и Джейс.       Смотря на них, стоящих у моей могилы, я плакал вместе с ними, но не за себя.       Проводить меня пришло довольно много людей. Мой отец, отец Джейса, Бернард, Сид, Стэн, Клио, Стринджер, еще ребята из Ugo Corp., кое-кто из университета, приятели со школы, учителя… многих я и не ожидал здесь увидеть. Как оказалось, они помнили меня и искренне соболезновали отцу в связи с его утратой. На него тоже было больно смотреть: темные круги под глазами, с трудом сдерживаемые на ресницах слезы. Он жалел?.. Обо всем, что было у нас в прошлом? О том, что привело нас всех сюда в этот день?.. Наверняка да. Я не держал зла. Ни на кого. Ни на него, ни на приятеля из университета, позвавшего меня в Подземный район, ни на владельцев забывален, в которые я приходил, ни на однокурсников, считавших нас друзьями, но по сути не заботящимися о моем зависимом состоянии, ни на дилеров, что продавали мне некачественный квикс в Дакарте, ни на врачей, не сумевших меня спасти. Во всем, что со мной произошло, я мог винить только себя. И со слезами на глазах смотреть на любимого человека и лучшего друга, что остались одни.       Они простояли здесь, у моего надгробия, до самого вечера. Не проронив ни слова, терзаясь болью утраты.       Я был рад, когда Коул взял себя в руки и вызвал такси. Когда они ушли отсюда, уехали из города и остановились в домике в лесу.       Я не знал, как долго могу оставаться здесь, с ними, но хотел побыть рядом еще немного. Хотел увидеть, как на любимом лице снова засияет улыбка, как его глаза заблестят от счастья, а лучший друг сможет увидеть в них свое отражение.       Зайдя в дом, Джейс, не обращая ни на что внимания, ушел наверх, а Коул вернулся в такси. Джейс лег в постель и наверняка собирался убиваться горем, так что я поехал с Коулом. Сидел на заднем сиденье рядом с ним, с болью смотря на его опущенную голову и прикрытые глаза.       – Кто это был?.. – понимающе спросил водитель.       – Лучший друг, – ответил Коул после небольшой задержки. – Точнее, брат, только не по крови.       – Соболезную… – больше никто из них ничего не добавил.       Приехав в ближайший продуктовый магазин, Коул без интереса ходил между рядами, беря с полок первое, что попадалось под руку. Дойдя до отдела с алкоголем, он вдруг остановился, словно собирался пройти мимо, но передумал, и задумчиво уставился на ближайшую полку.       Мое сердце упало.       Нет-нет-нет… Коул, ты столько лет держался… Ты не можешь из-за меня…       Я неверящими глазами смотрел, как он медленно поднял руку, будто собираясь взять бутылку, но, поколебавшись какую-то долю секунды, он сжал пальцы в кулак и оперся о полку, склоняя голову и зажмуривая глаза, словно пытался подавить жгучую боль.       Мне так жаль, Коул. Мне очень жаль. Пожалуйста, переживи это время. Ты не один…       Постояв какое-то время на месте, он все же отлип от стеллажа и ушел на кассу.       Внутренняя борьба окончательно сломила его, и он, едва добравшись до холодильника, безэмоционально затолкал продукты в камеру и упал на ближайший стул.       Я подошел, сжимая пальцами его плечо, стараясь передать ему свое тепло, свою поддержку, но он не ощущал ничего, я был бесплотен.       Отчаявшись утешить его, я поднялся наверх, чтобы проверить Джейса.       Он спал, и я побоялся его разбудить, осторожно проходя в комнату и садясь рядом с ним, протягивая руку, чтобы коснуться мягких и таких любимых волос.       Мне так жаль… Пожалуйста, прости, что тебе пришлось пережить это, мне очень жаль…       Уже ночью Джейс проснулся и неохотно поднялся с кровати. Бездумно оделся и спустился вниз. Налил себе воды, отпил, обернулся к заснувшему за столом Коулу, о чем-то задумался и решился его разбудить, но измученный друг не желал просыпаться, не желал куда-то идти. Джейс помог ему подняться и отвел наверх. В спальне силы окончательно покинули их обоих, и они уснули на одной кровати, но абсолютно отдельно друг от друга.       Я надеялся, общая утрата подтолкнет их друг к другу, принесет утешение, но, к сожалению, они даже не старались утешиться. Потому что утром я услышал то, чего больше всего боялся: «Лучше бы я умер вместо него».       Я не думал, что даже здесь, за гранью жизни я снова смогу плакать, но слезы душили меня, скатываясь по щекам. За что вы так друг с другом?..       Живя в этом доме вдвоем, они словно жили по одиночке. Расходились по разным углам и упивались своей болью, теряя такое драгоценное время. Спустя какое-то время мне уже начало казаться, что надежды нет, но однажды они все же сделали шаг навстречу друг другу. Вместе смотрели какое-то ток-шоу. Не уверен, что они в самом деле что-то видели, однако для начала и это было неплохо.       Постепенно жизнь налаживалась. Чтобы отвлечься, Джейс вернулся к работе, Коул тоже. В конце августа они возвратились в город.       Зайдя вместе с ними в квартиру, я почувствовал, как ее атмосфера давит на меня. Здесь все напоминало о тех счастливых временах, что мы провели в этом месте. Сначала вдвоем, потом – втроем. И все это наполняло меня болью.       – Надеюсь, вы не останетесь жить здесь… – проговорил я негромко. Конечно же, меня никто не услышал, но, к моему счастью, желание оставаться в этой квартире у них обоих тоже отсутствовало.       Джейс хотел уехать, Коул хотел быть с ним.       – Я не уверен, что когда-нибудь смогу… – начал Джейс, и меня сковало льдом. Он казался таким безжизненным, потерявшим всякую надежду на оживление.       Коул тоже видел это. Однако он слишком сильно любил, чтобы оставить его.       Вечером за ужином они смеялись. Я так давно не слышал смех, и в этот момент стал невероятно счастливым. Надежда во мне снова ожила.       После ужина они разошлись по разным комнатам. Джейс вернулся в нашу спальню. Он лежал на нашей постели, обнимал мою подушку. Он старался держаться. Я видел боль в его глазах и слезы на ресницах. Я лег рядом и протянул к нему руку. Как жаль, что ты не можешь почувствовать меня. Я верю в тебя.       Ты полюбишь его, любимый. Я уверен.

* * *

      Они очень быстро нашли новую квартиру. С двумя спальнями, недалеко от университета Джейса. Я был рад за них. Ждал, когда их боль утихнет. Когда они смогут увидеть друг друга и открыть свои сердца.       В сентябре Джейс начал ходить на учебу. Это должно было способствовать его выздоровлению. Коул, как и обещал, записался на курсы тавийского и исправно посещал их, не пропуская и ответственно выполняя домашние задания. Я иногда ходил с ним, ради интереса. В первый же день он спросил:       – Что значит: «Я не уверен, что хочу жить теперь»?       Когда ему ответили, он надолго задумался.       Группа была небольшая – всего шесть человек, среди них, кроме Коула, был только один молодой человек, примерно возраста Джейса. Очевидно было, что Коул ему понравился, хотя сам он вряд ли это заметил. Однажды они выходили вместе. Я шел рядом, не спеша и не опережая их.       – Не хочешь пойти выпить со мной? – предложил парень, но Коул, покачав головой, отказался:       – Я не пью, извини.       – А кофе? Как насчет кофе?       Коул обернулся к нему, задумавшись.       Прежний Коул, который еще не встретил на своем жизненном пути Джейса, ни за что не упустил бы возможность покувыркаться с симпатичным парнем, а этот был вполне ничего и в его вкусе. И я бы не осуждал его – с Джейсом они были только друзьями, а надежды на взаимность у Коула было мало. Но он снова отказался:       – У меня есть любимый человек, извини.       – Жаль… Что ж… если передумаешь, дай знать.       Коул рассеянно кивнул и направился к метро.       Дома он прошел через всю квартиру и, подойдя к комнате Джейса, осторожно отворил дверь и встал на пороге, прислонившись к косяку. Он не заходил внутрь, только смотрел, как Джейс, не заметивший вторжения из-за громкой музыки в наушниках, занимался переводом, сидя за своим столом.       Он смотрел так долго, и вся тоска от неразделенной любви была написана у него на лице. Он, казалось, хотел подойти, прикоснуться, даже качнулся вперед, но передумал и вышел из комнаты, неслышно прикрыв за собой дверь.       Джейс обернулся. Мне почудилось, в его взгляде промелькнуло что-то вроде глухой тоски. Приблизившись к нему, я обнаружил, что музыки в его наушниках не было.       Он избегал Коула? Возможно, да. Он не мог ответить на его любовь и чувствовал себя виноватым. Он хотел бы прогнать его, но не мог отпустить, потому что иначе остался бы совсем один, как раньше, еще до встречи со мной.       Джейс нуждался в нем, так же, как и Коул нуждался в нем. Оставалось подождать, пока Джейс поймет это.       Они периодически навещали меня. Приходили всегда раздельно, скрывая друг от друга моменты своей слабости. Приносили цветы, прибирались. Джейс обычно долго сидел рядом с моим надгробием. Он почти ничего не говорил, просто сидел рядом, терзаясь своей болью. Иногда он говорил что-то вроде «Мне так не хватает тебя», «Я все еще люблю тебя», «Не думаю, что это пройдет». Каждый раз мое сердце обливалось кровью.       Коул обычно стоял напротив. Он был еще больше молчалив. Но мысленно всегда говорил со мной. Рассказывал, как дела, что нового, говорил про Джейса. Чаще всего говорил про Джейса.       В июне следующего года они пришли на мою могилу вместе.       – Привет, Хьюго, – поздоровался Коул, в то время как Джейс привычными движениями менял в вазе цветы.       Я улыбнулся. Я знал, что они пришли попрощаться, ведь они уезжают.       – Привет, ребята, рад, что вы вдвоем.        «Я все еще очень скучаю по тебе, – сказал Коул. Он говорил мысленно, как и привык. – И Джейс тоже. Он закончил университет. Лучший выпускник за всю историю, представляешь? Я ходил к нему на выпускной, жаль, ты не видел его там. Он предложил переехать в Дакарту, я согласился. Мы завтра улетаем. Думаю, ты бы только порадовался. Мы все еще не пара. Не думаю, что вообще когда-нибудь ей станем. Я хочу, но… Он так сильно любит тебя. Не хочу настаивать… Прощай, еще увидимся».       – Джейс, я в машине подожду, – предупредил он и, дождавшись кивка, ушел.       Джейс, закончив наводить порядок, присел на скамейку, я сел рядом с ним и обнял, осторожно сжимая его плечо. Как бы я хотел, чтобы ты это почувствовал…       – Хьюго, я… я пришел попрощаться… наверное… Мы с Коулом улетаем в Дакарту завтра. Я закончил университет. Я больше не смогу приходить сюда, но… Это ничего не изменит. Я все еще люблю тебя и не думаю, что это пройдет.       Его брови были болезненно сведены на переносице, на ресницах задрожали капельки влаги. Я поднял руку и коснулся его волос. Как бы я хотел снова почувствовать их на ощупь.

* * *

      В Дакарте было нестерпимо жарко.       Джейс не любил жару, поэтому все лето скрывался в их доме и чувствовал себя хорошо благодаря отличной сплит-системе.       Прошло уже много времени с их переезда, однако кардинальных изменений не произошло. Я снова потерял всякую надежду на счастливый финал и не мог уйти, оставить их одних, живущих вдвоем, но порознь.       Однажды Джейс решил вернуться к просмотру одного из тех сериалов, что мы смотрели вместе. Я от нечего делать уселся на диван рядом с ним и присоединился к просмотру, когда обнаружил, что даже спустя пару сезонов главный мудак сериала все еще был жив.       – Он что, все еще живой?! – моему возмущению просто предела не было. Я даже соскочил с дивана. – Я уже умер, а он все живет! Джейс, зачем ты смотришь это дерьмо? Лучше бы к Коулу пошел. Посмотрели бы что-нибудь вместе. Может быть, ты бы понял, наконец, что он тебе нравится. Я же вижу, как ты смотришь на него.       Джейс меня, конечно же, не слышал и продолжал смотреть в экран.       Он и вправду все чаще бросал на Коула задумчивые долгие взгляды, когда тот не видел, но ничего не предпринимал. Я догадывался почему. Он считал свою симпатию к Коулу неправильной, однако ничего не мог с собой поделать. Коул нравился ему, и Джейс мучился, не способный открыть свои чувства и позволить, наконец, себе стать счастливым.       Мне было больно видеть его таким, я хотел бы подтолкнуть их друг к другу, но, к сожалению, не мог.       Однажды Джейс проснулся совсем без настроения. То есть у него оно и до этого редко было хорошим, и все же в этот раз что-то пошло совсем не так. Он был очень задумчив, будто его грызли неприятные мысли и он боролся сам с собой. Я не понимал, что происходит, но догадывался, что скоро узнаю.       Придя на кухню и встав в дверях, чтобы смотреть на Коула, он выглядел таким подавленным, а в глазах застыла боль вперемешку с глухой тоской. Он вконец отчаялся?.. Я встал рядом с ним и улыбнулся.       – Любимый, я вовсе не против…       Жаль, он не мог меня слышать.       Он тяжело вздохнул и, когда подошел к Коулу, сказал:       – Я думаю, нам стоит какое-то время пожить раздельно.       Я, кажется, побелел не меньше Коула. Джейс, ты что, серьезно?..       – Коул, брат, держись… – у друга лица не было, и на него было жалко смотреть. – Я уверен, он вернется… И наверняка даже раньше, чем ты думаешь. Просто дождись его… – просил я, но не был услышан.       Я проводил Джейса, чтобы знать, куда он переехал, и вернулся в их квартиру посмотреть, как там Коул, потому что переживал за него. Он был сейчас максимально уязвим и мог наделать глупостей.       Вечером Коул отправился в магазин и снова оказался в алкогольном отделе. Я испугался, что в этот раз он не справится с собой. С отчаянием, с болью, с чувством безнадежности. Возьмет в руки бутылку и забудется с ней, расслабляясь и забывая обо всем на свете.       – Коул, это ненадолго, – сказал я, стоя рядом с ним. – Я уверен, он скоро вернется. Уверен, он любит тебя. Хочет быть с тобой, но боится. Потерпи еще немного, ты ведь уже столько ждешь… Ты пять лет в завязке, ты не можешь вот так просто все похерить.       Коул невидящим взглядом смотрел на этикетки, борясь с собой.       Наконец, спустя несколько минут, он отвернулся и пошел в другой отдел.       – Я горжусь тобой… – я испустил вздох облегчения.       Спустя несколько недель терзаний Джейс, в итоге, вернулся. Он выглядел взволнованным и решительным, пригласил Коула на свидание, и во мне наконец затеплилась надежда. Я даже начал улыбаться, предвкушая максимально успешное для всех развитие событий. Коул выглядел до неприличия счастливым от долгожданной встречи и был согласен на все, чего бы Джейс ни пожелал.       Я был рядом, когда они навещали кошек в «Мяу-кафе», когда шли к кинотеатру, видел, как Джейс нахмурился и взял Коула за руку, приревновав к Мирко, как тот растерялся и обрадовался, забыв обо всем на свете.       Я был рядом, когда Джейс, волнуясь и робея, признавался в своих чувствах. Когда они целовались, открывшись друг другу. Я наконец почувствовал себя счастливым. Наконец-то все налаживалось. На этом моменте я вполне мог вернуться туда, где было мое место, но я боялся, что Джейс что-то учудит и вернется в свою гостиницу, так что остался еще ненадолго.       Джейс вернулся в их с Коулом дом, и радости моей (и Коула тоже) предела не было. Я улыбался, радуясь, что они снова вместе, теперь по-настоящему вместе, и лишь немного огорчился, что спать они решили отдельно друг от друга.       Ничего, ничего, и до этого дойдет…       Я был немного удивлен и смущен от того, что до секса у них дело дошло уже на следующий день. Конечно же, я обрадовался за них обоих и не хотел подглядывать, но… Я так давно не видел Джейса в моменты близости, что не смог совладать с собой и пошел за ними. Жадно смотрел на него, изучая любое изменение на его лице, наслаждаясь его удовольствием.       Коул был хорош, как я и ожидал, Джейсу было безумно приятно с ним, возможно, даже лучше, чем со мной. Я не расстраивался на свой счет, я был рад за него. Они наконец обрели друг друга, стали близки, купались в своей любви, и это наполняло меня счастьем.       Я остался побыть с ними еще немного, чтобы убедиться, что у них все хорошо, что никто из них не тупит и не портит все.       Однажды ночью я лежал рядом с Джейсом и, посмеиваясь, слушал их разговор.       – Тебе не кажется иногда, что… Хьюго совсем рядом? – спросил Джейс, лежа в объятиях Коула.       – Ага, лежит позади тебя и подсматривает? – засмеялся тот. Я тоже засмеялся в голос.       – Очень смешно, – Джейс нахмурился. – Мне немного не по себе, как подумаю, что он мог бы видеть, как мы занимаемся сексом… – Джейсу и вправду, кажется, было неловко от этого, но Коула мое возможное присутствие, похоже, совсем не смущало.       – Сексом… – передразнил он. – Я как-то надеялся, что мы занимаемся любовью.       – Какая разница?.. – спросил Джейс, не придающий этому особого значения. Между прочим, я бы на это обиделся. Повезло тебе, что не я на месте Коула.       – Сексом я до тебя занимался, – пояснил Коул. – А с тобой я делаю это любя.       – Это ты так любя прокусил мне плечо до крови? – Джейс засмеялся.       – Конечно, – друг широко улыбнулся, обнажая зубы. – Зато ты никогда не забудешь, что это был я.       – Как я могу забыть? – Джейс продолжал веселиться. – Кому еще это могло бы прийти в голову?       – Ты как будто жалуешься, – Коул хитро улыбнулся, прищурив глаза. – Разве тебе самому не понравилось?       – М-м-м… Ладно, подловил. Хочешь еще раз?       – Когда я отказывался?       – Я не предложил, а спросил.       – А звучало как предложение…       Я негромко посмеивался, слушая их. Мне доставляло особое удовольствие вот так, ночью, после горячей, жаркой, нежной близости смотреть на них и слушать, о чем говорят.       Другой ночью Джейс задал довольно щекотливый вопрос, но мне лично тоже было любопытно услышать на него ответ, так что я навострил уши.       – Коул, сколько у тебя было любовников?       – М-м-м… Это не лучшая тема для разговора, – попытался уйти от ответа друг, но Джейс был весьма настойчив.       – И все же?       – Ты уверен, что хочешь задать именно этот вопрос?       – Ух ты, – присвистнул я. – Похоже, кто-то крупно влип.       – Это именно тот вопрос, ответ на который я хочу получить, – Джейс нахмурился, недовольный задержкой.       – М-м-м… Много… – неохотно сказал Коул.       – Много – это сколько? – уточнил Джейс, все еще недовольный затянувшимся признанием.       – Очень много.       – Что, правда так много? Больше двадцати? Тридцати? Пятидесяти?.. – светлые, почти незаметные на лице брови взметнулись вверх.       – Больше ста… – признался Коул и виновато посмотрел на него.       Оу.       – Что?! – поразился Джейс. – Сколько? Серьезно?.. Коул, ну ты и…       – Да, я блядун! – вспыхнул друг. – И я не горжусь этим.       – Ага, как же! – с сомнением воскликнул Джейс.       – Клянусь! Я никогда не считал, списков не вел. Я пытался строить отношения, но у меня не клеилось.       – Неудивительно, – Джейс, похоже, сам уже был не рад, что спросил.       – С тобой у нас клеится… – произнес Коул заискивающе.       – Я не привередливый, – буркнул Джейс, и я засмеялся, а вот Коул обеспокоенно взял его за руку, смотря ему в глаза.       – Джейс… Я тебя люблю. Я просто всю свою жизнь ждал тебя.       – Значит, будем считать, что я сто первый, – хмуро отозвался Джейс, но руку не убрал.       Коул засмеялся и перевернулся, оказываясь над ним.       – Джейс, ты не сто первый. Ты единственный. Я искал тебя. И я тебя люблю. У меня больше никого нет. И мне никто не нужен. Зато я хороший любовник. Скажешь, нет?       Джейс наконец милостиво улыбнулся.       – Да, ты очень хороший любовник.       Конечно, Коул был очень опытен, в отличие от меня.       У меня тоже было немало любовниц, но, естественно, до Коула мне было далеко.       – А у Хьюго сколько было? – полюбопытствовал Джейс. – Жаль, я не спросил.       – Ну и сказал бы он тебе, что у него их, предположим, двадцать, и что?       А Коул хорошо меня знает.       – А то, что я был бы двадцать первым, а не сто первым!       Коул громко засмеялся, и я вместе с ним.       Через какое-то время Коул сделал Джейсу предложение. Я был поражен и очень взволнован, будто сам был на его месте. Я переживал, что Джейс не согласится, ведь прошло всего-то несколько месяцев, но он выглядел счастливым и ответил согласием. У меня в душе все затрепетало от восторга. Свадьба… у них будет свадьба… Как жаль, что я не буду присутствовать на ней во плоти, однако я увижу ее своими глазами, ничего не упущу.       Джейс захотел вручить приглашение отцу лично, и они отправились в Тавинцию. Я, конечно же, полетел с ними.       В доме у Хейгелов я встретил отца, и все у меня внутри отчего-то потеплело. Я видел его несколько раз после похорон: навещал их с Демьяном, но это было уже довольно давно. Сейчас отец улыбался, встретившись с Джейсом и Коулом. Он порадовался за них и отвлекся на чей-то голос. Обойдя диван вместе с Джейсом, я с удивлением обнаружил в комнате младшего брата, которого так давно не видел и по которому успел соскучиться. Отец возился с ним, стараясь передать ему свою любовь, и я порадовался, что хотя бы ему достанется то, чего не получил я.       Ночью Джейс с Коулом занимались любовью на той самой кровати, где мы однажды развлекались с Джейсом. Меня обуяло странное чувство, которого я не испытывал прежде, – я и радовался за них, и немного… ревновал? Те воспоминания, которые Джейс хранил об этой комнате, об этой кровати, где он спал со мной. Впрочем, это чувство довольно быстро прошло, когда я увидел, с какой любовью они ласкают друг друга.       На следующий день они поехали на кладбище. Рассказывали о себе, о своей жизни, о том, что они наконец вместе, что собираются связать себя узами брака. Мне казалось, они оба чувствовали себя немного виноватыми передо мной, и совершенно напрасно: я был рад за них. Каждый день, что они проводили вместе.       Попрощавшись, они сели в такси и, заехав в отель, чтобы забрать вещи и выселиться, вернулись в машину, чтобы отправиться в аэропорт и успеть на самолет.       Они целовались на заднем сиденье, обнимаясь и улыбаясь друг другу. Я, обернувшись с пассажирского сиденья, смотрел на них, чувствуя, что бесконечно счастлив за них. Молодой водитель рядом со мной, чьи щеки заметно порозовели от сцены, что он мог наблюдать в зеркале заднего вида, бросал на них частые взгляды.       – Ты бы за дорогой так внимательно следил, – я засмеялся, но он меня, конечно, не услышал. А в следующее мгновение, отвлекшись на влюбленную парочку, он не заметил, как съехал со своей полосы, и сзади на них налетел не успевший затормозить кроссовер, сбивая с пути под колеса встречного грузовика.