По всей строгости режима

«Мистер Поттер, пройдите в двести седьмую аудиторию. Мистер Поттер…» Десять минут до конца смены. Неужели нельзя было повременить? - Мистер Поттер, там в двести седьмой… - Да слышал я, успокойся, - хотел должность при министерстве? Получи. Хотел следить за правопорядком в Магической Британии? Без вопросов. Хотел подняться по карьерной лестнице самостоятельно, без имени золотого мальчика? Нате, распишитесь. - Ну, как знаете, - девушка бросает мне личное дело арестованного в синей папочке и уходит, громко стуча каблучками на некрасивых туфельках. Собственно говоря, какая обувь, такое и личико, и фигурка. Джинни подбирала лично, чтобы потом не упрекать. Жаль только, что расстались – старалась она для себя, а жить с этим, как ни странно, мне. Не сошлись характером. Бред. - И пока не закончите с подозреваемым, охрана не выпустит, распоряжение начальства, - строго добавила она, важно подняв указательный палец. Удивительно, но на таких серых мышек клюют люди сверху. Может, это у меня с тараканами в голове что-то не так? Открываю папку, брошенную мне на стол. Воровство. Неоднократное. Надо будет пересчитать карандаши в аудитории. Просматриваю анкету задержанного и в шоке падаю на стул. Что, профессор Снейп, лучшему другу богатеньких Малфоев уже не нужно платить за ингредиенты? Сто шестнадцать килограммов общим счётом. А с виду Вы хилый, профессор. Или вторая профессия не первый год значится в трудовой книжке? Театр абсурда какой-то. Встаю со стула и быстро иду к злополучной аудитории. Профессор Снейп, наша новая знаменитость. Расправляю плечи и хмурю брови – должна же отрепетированная сотню раз поза хоть когда-нибудь пригодиться? Держусь за ручку двери и морально готовлюсь к какому-то шоу, уже заранее продумывая ответы на всевозможные уничижительные реплики. Не поможет, но какая-то уверенность в будущем должна быть. Толкаю дверь и с восторженным ужасом вхожу. - Мистер Поттер, решили почтить присутствием низы криминального мира? Похвально, - и Вам не хворать, профессор! – Не говорите мне, что Вас повысили с поливальщика комнатных растений до почтенного бумажного планктона? - Мистер Снейп, Вы признаёте, что из магазина “Rubbish & Co” Вами было похищено сто шестнадцать килограммов ингредиентов, в том числе: златоцветка… - Ой, тише, тише, Поттер! Завёлся, как главный судья Визенгамота. - Проф… Мистер Снейп, - как же я хочу спать. – Почему бы Вам просто не признаться, выплатить штраф и компенсацию и пойти домой? - Штраф? Зачем, разве я сделал что-то непростительное? – глаза как у невинного ягнёнка. Вот только почему-то в глубине блестит озорство матёрого волка. - Вероятно, для Вас будет секретом, но таскать ингредиенты из магазинов плохо, мистер Снейп. - А я и не таскал, - ухмыляется мой собеседник. – Я просто хотел уберечь будущих «зельеваров». - От чего? - как это мило. Заботливый Снейп. Сейчас расплачусь. - От незапланированных взрывов котлов. Там же половина трав была испорченной, и… - Вся продукция в магазине сертифицирована и проходит проверку у департамента по надзору за оборотом волшебных растений и животных. Я не верю, что сто шестнадцать килограммов гнилой крапивы прошли мимо специалистов! - Не скажите, мистер Поттер, вот как раз крапива у них действительно хороша. Тяжело вздыхаю. Здравствуйте, школьные годы чудесные. Я так скучал. Рассеянно рассматриваю бывшего учителя. Мда, преступный мир как-то оскудел после падения Волан-де-Морта. Скучно стало жить в моём отделе. - Мистер Поттер, не могли бы Вы оказать одну небольшую услугу бывшему преподавателю? Так сказать, из человеколюбия? - Какую? - Развяжите мне руки, затекли. Мне ими ещё работать на благо любимейшего общества. Думаю, что часть про руки не была ложью – сколько он так сидит с руками за спиной? Молча поднимаюсь и встаю ему за спину. Узлы затянуты крепко, словно передо мной не тощий преподаватель зелий, а громила-боксёр, которому вкололи энергетик. Видать, парням, поймавшим его на месте преступления, он тоже когда-то впаривал про яды средневековья и безоары в желудках. Развязываю путы и, довольный своими гриффиндорскими качествами, возвращаюсь к столу, как вдруг что-то большое и тёплое валит меня на горизонтальную поверхность, да ещё и привязывает руки-ноги к ножкам, воспользовавшись моей палочкой. - Никогда, никогда, мистер Поттер, не выполняйте просьбы преступников, - жарко шепчет он мне на ухо. Что-то странное и твёрдое упирается в копчик. Пусть это будет ворованный имбирь! - Мистер Снейп, - как же у меня дрожит голос. – Давайте я замну как-нибудь дело с этими дурацкими ингредиентами и мы разойдёмся. Тихо. Мирно. - Ох, Поттер, тебе бы дипломатом стать, парламентёром добра. Давай. Как-то быстро он согласился. Не похоже на того Снейпа, что я знал. Или это действительно был имбирь, и опасаться нечего. Чувствую, как путы на руках исчезают, и я радостно переворачиваюсь лицом к бывшему преподавателю, чтобы слезть со стола, не напоровшись животом на острые углы поверхности, как он снова хватает меня за запястья и привязывает заново. - Эта поза удобней, не находишь? – мурлычет он мне на ухо, а я отчаянно краснею от смущения и злости на самого себя. – Или ты слишком глуп и наивен, или хочешь этого не меньше меня. – Его речь прерывается из-за поцелуя, которым он щедро меня одаривает. От шока я даже голову не успел повернуть. Как будто всё происходит не со мной. - Значит, хочешь, - делает неправильные выводы профессор. Широко раскрытыми глазами смотрю на Снейпа, расстёгивающего мою рубашку. Время перевалило за одиннадцать вечера – ассистентка свалила домой, преступников, прибывших после этого времени, ведут на допрос к восьми утра на следующий день. А это значит, что на этаже остались лишь мы со Снейпом и старый глуховатый охранник Бобби, который любит поспать на рабочем месте. Кричи - не кричи, толку нет. Его рука исследует мою грудь. Какая же она горячая! Словно расплавленный воск течёт по моей коже. Вот тонкие длинные пальцы задевают соски, я шумно и резко вдыхаю воздух в лёгкие. Словно выбираясь из какого-то вязкого сна, брыкаюсь, стараясь сбросить похотливые руки с тела. - Что-то не так, милый? – и когда его губы начали исследовать шею? - Не надо, - испуганно шепчу, - пожалуйста, не надо. - Почему? – вижу пронзительно-чёрные глаза перед собой на удивление чётко - очки давно слетели, так что мир для меня потерял все свои грани. - Потому что насилием – а уж тем более изнасилованием – ничего не решишь, - придумываю гениальный ответ за доли секунды. Авось, подействует. - На врунишке горят штанишки, - и с этими словами он расстёгивает ширинку моих брюк и стаскивает их до уровня колен. – Разве вы не знаете, детектив Поттер, - два последних слова явно были сказаны без должного уважения к профессии, к которой я, к слову, отношения не имею, - что изнасилование – половой акт, совершённый без согласия одной из сторон. А в нашем случае, - его рука уверенно сжимает предавший меня орган, - обе стороны выказывают бурное даа… - и гласные потонули в очередном поцелуе. Хочу сразу признаться, что я не гей. Вероятно, что для моих двадцати лет у меня было мало девушек – всего две, зато парней – ни одного! Да, конечно, с первой у меня была лишь пара поцелуев, а со второй я секса хотел после свадьбы, но это не считается! Мой организм так странно реагировал только из-за каких-то там гормонов и подросткового желания трахаться (может, я расцвёл поздно?). Так что попрошу сие действие всё-таки счесть за изнасилование. Ну, хотя бы процентов на сорок. - Молчание – знак согласия? – тридцать процентов, и это моё последнее слово. – Вот и договорились. Его губы выцеловывают дорожку от уха до ключиц. Надо же, а я думал, что они будут подобно серной кислоте выжигать кожу: столько яда с них капало за весь период моего обучения, что ресурсов хватило бы на небольшую армию василисков. - А у тебя замечательная кожа, Поттер-р, - рычит он в районе груди. Руки начали гладить мои бока, поглаживать живот, спускаясь к бёдрам. Зря он, конечно, убрал руку от члена: так путь от насильника к любовнику пройти намного сложнее. Хотя о чём это я? Стараюсь не дышать, не смотреть, не чувствовать. Пока что получается только второе, так как без кислорода при таком воздействии на проклятый организм нельзя. А ещё у меня пылают щёки. Я это прекрасно чувствую. Словно настоящий огонь поедает их, только ни капельки не больно, немножко стыдно. - Может, расслабишься уже? Подумай об Англии: сколько ещё преступников тебе нужно поймать! - доносится хриплый голос от живота. Бесстыжие пальцы мнут ягодицы, боюсь, останутся синяки – как я их объясню на ежемесячном осмотре? Губы плавно спускаются от пупка по дорожке волос – как я ими горжусь! – к мошонке. Вполне вероятно, что ничего такого ужасного со мной сегодня не произойдёт: я хотя бы получу неплохую компенсацию! Сколько раз об этом говорили в гостиной, но получится только у меня. - Знаешь что, - Снейп отвлекается от такого прекрасного занятия, что, несомненно, печалит меня. – Давай не сегодня? – это он о чём? Меня сейчас отпустят домой? - Да…Давай… - нельзя упускать удачу, когда она сама плывёт в твои руки. – Когда-нибудь потом. Лет через двести, - хриплю я, радуясь скорой свободе. - Как скажешь, солнышко, - он снова надо мной нависает, и расплывчатые контуры его тела отпечатываются у меня в сознании с пометкой «очень интимно». Он снова меня целует, и я не пытаюсь сопротивляться: всё уже позади, вот он уже и мои ноги освободил. Его руки спускаются по моим бокам вниз, сдавливая рёбра, а затем стаскивают брюки и откидывают куда-то далеко, за пределы видимости. Эй, на такое я не подписывался! - Ты чего? – севшим голосом я удивляюсь смене его тактики. - Мистер Поттер, меня удивляет Ваша логика, - я вижу смех и коварство в его глазах. Точнее, чувствую. – Мы же решили сразу перейти к делу, а ласки половых органов ротовой полостью отложить до лучших времён. Кажется, они наступят через пару веков, - и он развёл мои ноги. В разные стороны. Мои ноги! Сказать, что я в шоке – ничего не сказать. Он медленно расстёгивает свои брюки, и достаёт отнюдь не ворованный корень имбиря. Это член. Гигантский, мать его, мужской член! Который не то, что в мою миленькую задницу не влезет (кое-что я знаю о сексе и его разновидностях – спасибо, Гермиона!), но и в шлюхах из Косого Переулка вряд ли поместится. Он вытащил маленький тюбик со смазкой, нанёс субстанцию по всей длине. Мне стало как-то страшно, да и мой товарищ опал. Длинные пальцы с крохами смазки проникли в анус. Вполне вероятно, что это не так больно, как неприятно, и орать можно было потише – всё равно никто нас, кроме аквариумных рыбок, не слышит. Когда он раздвинул пальцы где-то внутри меня, мой вопль из гневного перешёл в удивленно-смущённый, а потом и вовсе угас. Всё-таки я не совсем хорошо понимаю, что происходит. - А сейчас будь умничкой, расслабься и получай удовольствие, - говорит он, снова прижавшись ко мне своим телом. Мышцы ануса сжались: а ну не тычься всякими там штуковинами в меня! – Как выглядел Кингсли на вручении ордена Мерлина? Я задумался. С одной стороны, какое это имеет отношение к ситуации? А с другой… Да, мужчина подобрал вполне неудачный цвет мантии, который… - Аааа! – какой отличный обманный ход. Надо будет запомнить его на будущее, а сейчас мне безумно больно, словно меня пытаются порвать изнутри. Коварный засранец! - Тише-тише, мой маленький, - шептал он мне, продвигаясь всё дальше и дальше. Лучше б ты пальцами это делал, вор недоделанный. - Больно, ты… - но я не успеваю сказать ни слова, так как он затыкает меня поцелуем. - Айайай, не пристало гриффиндорцам произносить гадкие и плохие слова. Разве тебе декан об этом не говорила? - Отпусти меня, своё ты получил, - я чуть не плачу о поруганной чести, но враг не увидит ни единой слезинки. - О, Поттер, ты ошибаешься, очень сильно ошибаешься… И с этими словами он начинает двигаться во мне. Если девушки чувствуют то же самое каждый раз, ложась с мужем в одну постель, то как они это терпят? Так что Джин ещё должна быть благодарной мне! Где-то на четвёртом толчке мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание, крики сами собой вырывались из моего охрипшего горла. Кажется, ему всё мало. Но тут он поменял угол, большую силу толчка перенеся на другую стенку ануса, и видимо, задел что-то не то. Иначе откуда в этом водовороте агонии и мучений появились какие-то зудящие нотки? - Так лучше? – читает он на моём лице удивление. Лучше знаешь, как было бы?! Двигаясь в таком направлении, ему, кажется, сносит крышу, и он долбится в моё бедненькое тельце со всей жестокостью, присущей змеиному факультету. Нет, боль никуда не делась, но что-то приятное определённо было, и если говорить начистоту, то это совсем даже не плохо. - Гарри… - вот это да. Я услышал своё имя из уст этого человека. Мир сошёл с ума, только непонятно, как спасать его на этот раз. Внутри что-то словно взорвалось, чувствовалось нечто очень горячее, растекающееся по всему телу. А я так и лежал с раздвинутыми ногами и наполовину возбуждённым членом, который явно горевал, что пропустил всё веселье. - Мистер Поттер, - странно, а пару секунд назад я был Гарри. – Простите, но мне придётся нарушить данное Вам слово, дабы восхваленная в одах справедливость восторжествовала. И он отсосал мне. Возможно, это звучит как-то не романтично, но всё же. Мой член побывал во рту у Снейпа. И я совершал возвратно-поступательные движения туда, откуда год за годом изливались оскорбления в мой адрес. Возможно, этот вечер не настолько ужасен. - Ты как? – спросил он, устраивая мою голову у себя на руке, второй обнимая за талию. - Бывали времена и получше, - слегка ошарашено ответил, обдумывая свои дальнейшие возможные действия. Сообщить начальству? Так надо мной всю жизнь смеяться будут. Сделать вид, что ничего не было? Но не может же просто так один человек трахнуть другого. - Если я развяжу твои руки, ты не будешь драться? - Нет… - руки, а я даже забыл о них. Бедные мои, затекли, небось. А драться глупо. К тому же у меня сейчас совсем не осталось сил. Один взмах палочкой, и я подтягиваю несчастные конечности к груди. Случайно касаюсь кожи на его груди сквозь приоткрытый ворот. Надо же, совсем не холодная, не как у вампира. - Мистер, Поттер, с Вами всё хорошо? – озабоченно смотря в мои приоткрытые глаза, осведомляется он. А я ничего не отвечаю, теряя сознание. Возможно, это и к лучшему, так как в таком состоянии невозможно увидеть испуг на лице мучителя.

***

Просыпаюсь я в довольно уютной комнате с обшарпанной мебелью. Конечно, не особняк на Гриммо, но тоже жить можно. Рядом с собой обнаруживаю того самого Снейпа. Заметив пробуждение, бывший профессор прижимает меня к себе и шепчет куда-то в макушку: - Прости меня. Вот это поворот. - Я не должен был так поступать, но ничего поделать не мог. Ты слишком аппетитный. - Нет, - неуверенно шепчу я. - Что? – как-то грустно и тихо переспрашивает. - Я не смогу сейчас ответить тебе взаимностью, - до любви мы, конечно, пока не доросли. Должен же я сразу его предупредить? - Тогда придётся снова что-то украсть, - обречённо говорит Снейп, но только глаза улыбаются. Я этого, конечно, не вижу. - Давай через недельку? Мне нужно будет взять отгул по причинам внезапного ухудшения самочувствия. Особенно в районе попы. - Так и напишем в рапорте. - Ты невыносим, - мученически вздыхаю. - Какая фамильярность! Обращаться к преподавателю, хоть и бывшему, на «ты». - Если не покормишь, назову Северусом. - Неслыханная гриффиндорская… - Сеееев… - Тебе чай или кофе? - Какао. - И всё-таки мы уже неплохо ладим, - добавил после некоторого молчания мой мучитель. Чувствую, что ближайшие пару месяцев меня будут добиваться, как очаровательную барышню из дамских романов. А я, по всем законам жанра, поддаваться не должен. Осталось лишь набраться сил на это «не должен» и чаще напоминать себе "я натурал!".