Клоуна нет

Клоуна нет. Цирк уехал, клоун остался. Пьяный проснулся — дрожит, испугался. Ветер уносит обрывки газет, Дети придут, а клоуна нет! Я доживаю последние деньки этого лета, шатаясь по улицам, направляясь к торговому центру. Кругом снуют мамашки, с довольными и не очень детьми. У Сережки ведь тоже недавно сын появился, эх. На полу разбит вдребезги чей-то леденец, а вместе с ним и чья-то разбитая мечта. Разбиты сто рублей какого-то родителя, разбиты, пять минут радости ребенка. Разбито все. Разбит я, Павел Булатников, разбито мое сердце и разбита группа, которая была для меня кое-чем важным. Удивительно, сколько всего отражается сейчас в глупой конфете, валяющейся на полу в торговом центре. У вас было такое чувство пустоты, будто бы у вас отрезали нечто важное? Выпотрошили из вас то, без чего вы уже не можете жить? Если да, то это лучший способ понять, что я сейчас испытываю. Я считаю себя человеком взрослым, ответственным, но иногда у меня бывает такое… что нельзя назвать поступком взрослого человека. Сейчас меня вообще нельзя было назвать человеком. Так, марионетка с набором органов, которая даже жить то уже не может и не хочет, но надо. Да даже и не в ляписах то дело было, нет. Я скучаю по группе кончено и все такое, но в них меня держало одно маленькое вредное и удивительно необычное существо, имя которому Сергей, мать его, Михалок. Мы оба были женаты, секс у нас был более чем в достатке, да и прочие присущее ему, но все же между нами проходила какая-то искра. Это было нечто большее, чем животная страсть, но и не любовь, по крайней мере, не у Сереги. Я не знал, что я чувствую, просто, когда он был рядом, я был другим… совершенно. Становился сопляком, готовым идти за лидером по пятам, лишь бы услышать от него хорошее слово в свой адрес. Просто ради того, чтобы потом почувствовать тепло его рук на своем теле. … Я встретил его в парке, у пруда. Я продрог пока шел, ибо одет был в легкую курточку, а на нем, словно он не чувствовал холода, была только его белая футболка, с последнего нашего концерта. Поздоровались, пожали руки и я сел рядом с ним, стесняясь смотреть в глаза, как буд-то не знал этого человека полжизни. Он вмиг стал для меня чужим, а я для него. - Зачем звал? – Слегка грубо, как мне показалось, спрашивает Серега. Не дрожит от холода, а мне бы хотелось обнять его, согреть, как бы по-бабски это не звучало. - Да так… ты не рад? – Я запинаюсь и краснею, чувствую, что уши горят. Капец, что это со мной? Как телка-фанатка, ей богу. Я же не фанат Сережи. Или фанат? Вроде давно знаю, а такое впервые. – Просто захотел увидеть. - Мы виделись два дня назад. – Перебил меня он. – Чего тебе Паш? Я думал, мы закончили, наши пути все. Пуф! Я молчу. Тяжело говорить, когда слова друга рвут твое сердце на куски. Я прямо вижу его перед глазами. Вижу, как мое сердце валяется на дороге, изрезанное в клочья. Сережа, Сережа. - Или ты не из-за группы? – Вдруг произносит он, выводя меня из боли. – Соскучился по?... - Серег, да хрен с ней, с группой то. – Произношу подавленно. - Понял. – Он тянется ко мне. Секунда и я ощущаю то, что его губы накрывают мои и этот миг становится самым светлым в моей жизни. Сердце, которое минуту назад было растерзанно, теперь билось с тройной силой, но я не ощущал этого. Все, что меня волновало, это Сережа. Не волновало даже то, что нас могли увидеть. А какой смысл теперь прятаться? Все равно мы больше не будем… или будем? Я вообще перестал понимать этого Михалка. Переменчив, как девушка в ПМС. Когда он, наконец, отпускает меня, я снова впадаю в уныние и остаток времени мы просто молча сидели, глядя на воду. - Паш, это не значит, что мы больше не… - Он сплевывает. – Блядь, я ненавижу эти сопли. - Серег, скажи. – Мягко прошу я. – Хоть на ушко. - Да, что, тебе так важно это? – Он смотрит мне в глаза. – Прям мир перевернет? - Да, перевернет. Он молчит. Не может, вижу же. Ну, или не хочет. Серега, Серега. - Тут красиво. – Говорю я, чтобы хоть как-то скрасить тишину. – Сереж? - Знаешь, как захочешь еще раз… звони. Я приеду. – Он встает, отряхивает штаны. – Да, Паш, это то, что ты подумал. Между нами непросто группа. Он даже не дает сказать мне «пока» или что-то типо этого. Просто уходит, оставляя меня одного, а мне больше и не надо. Я все понимаю и знаю, что буду ждать его. Постоянно.