Эксперимент

Ему всегда было интересно это чувство. Странное, непонятное, одних подвигающее на безумства и крайности, других заставляющее отважно жертвовать собой. И этот эксперимент он намеревался провести именно с ней. В конце концов, она идеально подходила, как никто другой. Если он сможет испытать эту эмоцию к такой, как она, значит он готов будет признать силу так называемой "любви". Дело оставалось за малым — изловить негодную девицу, так умело прячущуюся от него. Сидя в своем жестком, но весьма устрашающем кресле, он ждал, когда маленькую жертву доставят к нему, когда ее, наконец, бросят ему под ноги, и он сможет начать свой эксперимент. Он был один. Зашедший недавно Рудольфус, трясясь от страха, сообщил, что грязнокровка поймана и скоро будет доставлена к Темному Лорду. И Лорд ждал. Нельзя сказать, что терпеливо, судя по непрестанно барабанящим по подлокотнику кресла пальцам. Но он ждал. На мгновение он даже представил себе эту растрепанную бестию, которую он видел однажды. Тогда она сидела в подвале, закованная в цепи, в порванной мантии, с разбитой в кровь губой, но такая непокорная. Живая. Она была слишком живая. Он, до безумия боящийся смерти, так же безумно испугался ее. Ее невозмутимого взгляда, гордо взирающих на него карих глаз. В тот момент он не удержался, не смог вынести ее силы, поглощающей его естество и делающей его существование бессмысленным. Он не выдержал и залепил ей пощечину, такую сильную, что девчонка упала на пол грязного каземата. Но через мгновение вновь подняла на него свои невозможные глаза. Ей удалось сбежать. Помог ли ей кто-нибудь или она справилась сама, было для него не так важно. Поначалу он даже обрадовался тому, что ее больше нет, а потом... Потом ему пришла в голову мысль. Идея. Эксперимент. Для которого требовалась именно она. Мог бы он выбрать кого-то другого, да что там мог бы, многие бы сами согласились на это. Однако ему требовалась именно она. Для чистоты эксперимента. Она. Непокорная, которую он уже жаждал и ждал. Внешне он казался спокойным, но внутри поднимался непонятный ему триумфальный восторг. Если получится, значит Альбус был прав. Тогда получается, что не прав был сам Лорд. Но он не может ошибаться! Никогда! Он поднес руку к губам и задумчиво закусил большой палец. Он прав. Всегда. Это неоспоримо. Именно ему удалось привести магический мир к процветанию, где каждый занимает должное место. Где грязнокровки служат чистокровным, где полукровкам отведено отдельное место на факультете Хогвартса, где каждый знает, как страшен бывает Темный Лорд в гневе. Он ждал. Откинулся на спинку кресла и принял, должно быть, вполне человеческую позу. Наконец дверь в залу резко открылась, и к нему впихнули растрепанную девицу. Ее втолкнули с такой силой, что она упала на пол, почти к ногам Темного Лорда. Или она ослабла настолько, что не могла стоять на ногах? Лорд рассматривал ее щуплую фигурку и раздумывал о том, что в первую их встречу, она была не так худа. Встав со своего места, он подошел к девице и присел рядом с ней. Ему хотелось, чтобы она снова посмотрела на него своими невозможными глазами, он так ждал этой встречи, так хотел, наконец, увидеть страх в ее глазах. Сегодня он его увидит, когда девчонка поймет, что он задумал. Она сочтет его безумцем, настоящим сумасшедшим и извращенцем. Но ему захотелось, чтобы хоть раз в жизни, сердце его трепетало не только от ненависти. Осторожно он коснулся ее волос, от чего она вздрогнула. Похоже, такого приема она не ожидала от него. Тут же грязнокровка подняла на него огромные карие глаза полные непонимания. Лорд усмехнулся — она еще и не узнала его. Еще бы, вместо безносого получеловека, рядом с ней сидел взрослый темноволосый мужчина, не лишенный привлекательности. Только глаза его выдавали, все так же горя алым огнем. Он продолжал мягко поглаживать ее по волосам, затем ухватив пальцами один тоненький волосок, он резко выдернул его и опустил в подготовленный фиал. Жидкость в фиале тут же приобрела медовый оттенок. А аромат сделался просто чудесным: напиток пах весенней грозой, свежескошенной травой и чернилами. Грязнокровка непонимающе смотрела на него, явно догадываясь, что за зелье находится в фиале. — Зачем? — еле слышно произнесла она. — Это эксперимент, — спокойно ответил Лорд, с поволокой глядя на нее, уже опьяненный парами зелья. — Я докажу, что я сильнее. Что я сильнее вашей чертовой любви! Он сам не замечал, что зелье уже стало действовать на него. Одним глотком он осушил фиал и откинул его в сторону. Ровно минуту он ничего не ощущал, до той поры, пока грязнокровка случайно не задела его ладонь своей изящной ручкой. Это мимолетное прикосновение вызвало у Темного Лорда такой шквал эмоций, что он забыл, как дышать. Взгляд его был полон вожделения и страсти, настолько сильно он еще никого не желал. Тут же он заключил опешившую грязнокровку в объятья и жарко поцеловал в губы. К его удивлению, она ответила. Не так же пылко, скорее медленно, изучающе. Руку свою он переместил ей на бедро, еле удерживаясь от того, чтобы повалить девицу на пол и взять прямо здесь. Все же он принял решение, что зала для этого не подходит. Аппарировав с ней прямо в свои покои, не долго думая, он повалил ее на кровать. А ее расширившиеся от страха глаза давали понять, что она осознает всю серьезность его намерений. И ведь он может овладеть ею без всякой магии, просто потому что он сильнее физически. Она вся сжалась под ним в комок и только что не умоляла оставить ее в покое. Но зелье было сварено отменно и в данный момент действиями Лорда руководило именно оно. Он ласково гладил ее тело, аккуратно, почти заботливо освобождая ее от мантии, от которой и так уже остались одни ошметки. А ее била мелкая дрожь от его прикосновений, от ужаса она даже не пыталась вырваться, только молилась, чтобы все быстрее закончилось. Особенно, когда его руки проникли под тонкую футболку, а ладони сжали небольшую грудь. Он горячо дышал ей в шею, покрывая бархатную кожу поцелуями. От его ласк распалилась и она, выгибаясь навстречу его губам, хватая воздух ртом, постанывая от каждого его прикосновения. И позже, дрожала от возбуждения, когда он властно брал ее, когда тела их сплелись в экстазе и голос был сорван до хрипоты, когда каждый ее стон он гасил поцелуем. Казалось, что и ей досталась капля любовного напитка, заставляющая так сильно желать близости с ним, с ужасным волшебником. Одновременно хотелось, чтобы все скорее прекратилось и не кончалось никогда, чтобы он вечно был в ней, чтобы его руки всегда сжимали ее бедра, чтобы поцелуй их не разрывался. А он понимал, что проиграл, что поддался этой слабости и не в силах прекратить творящееся, не в силах сопротивляться. Слишком долго он спал, слишком долго позволял дремать своим инстинктам и теперь, те, вырвавшись наружу, отказывались возвращаться в спячку. Обессилено лежа рядом с ней, держа в своих объятьях, он ощущал, как сердце постепенно сбавляет свой бешеный ритм. Действие зелья прошло. Но не чувства. Чувства почему-то остались, буквально переполняя его, они заставляли замирать сердце, как только взгляд его касался грязнокровки, так соблазнительно прижимавшейся к нему во сне. Он мягко коснулся ее щеки, нежно провел по румяной коже до виска, а дальше пальцы его утонули в буйных каштановых локонах. — Гермиона, — прошептал он. Его юная любовница открыла глаза и сонно заморгав, посмотрела на Темного Лорда. — Больше ты от меня не сбежишь, — произнес он, глядя ей в глаза и слова его можно было расценить, как угрозу, как приговор. — Никогда не сбежишь. Гермиона только теснее прижалась к Темному Лорду, подтверждая правдивость его слов. Впервые за эти годы она не чувствовала потребность прятаться и скрываться. Впервые она чувствовала себя защищенной. А Лорд открыл для себя новое, ранее не изведанное чувство любви, дарившее спокойствие и умиротворение.