Компенсация.

Устроившись поудобней в кресле возле камина, Роуз смотрела на языки пламени, которые то становились выше, то немного угасали, полизывая сухие поленья, трещащие от их прикосновений. Это пламя горело так ярко, как Доктор во время регенерации. Невольно мысли девушки пошли дальше: она начала вспоминать свою реакцию на его превращение, страх, что селился в сердце, когда вместо своего привычного фантастического Доктора на его месте появился кто-то другой. Кто-то совершенно неизвестный ей раньше. Она помнит, как этот страх и оцепенение заглушили зов сердца, который настойчиво твердил, что это он – любимый Доктор. Грустно улыбнувшись воспоминаниям, блондинка попыталась проглотить комок слёз, не очень вовремя поднявшийся в горле. Сегодня канун Рождества. Доктор не хотел бы, чтобы она сегодня плакала. Пусть даже с совершенно лёгкой печалью. Всё равно он бы не потерпел этого, она точно знает. Точнее, помнит. Как же забыть их первую разлуку на пляже. Как же забыть его взгляд, который просто умолял не плакать, хотя он сам понимал абсурдность этой просьбы. Как же тут не лить слёзы? Он бы хотел сейчас увидеть улыбку на её лице. Да. Нужно счастливое воспоминание. Уголки её губ поползли вверх, когда на помощь пришёл их с Доктором танец. О Боже, как же ей приятно было чувствовать его крепкую руку на талии, видеть его улыбку, слышать его голос и не ощущать времени. Роуз глубоко вздохнула, плотнее укутываясь в плед, когда к ней подскочило невиданное некто из её прошлого и настоящего. - Ты моя мамочка?! – подошёл к ней некто в противогазе, наклоняясь прямо к правому плечу девушки. - Ох, Боже! – взвизгнула девушка, смотря на то, как мета-кризис снимает свою маску, захлёбываясь смехом. - Ой, Роуз, ты бы видела своё лицо. Оно было просто бесценно! – не мог остановиться Доктор. - Ах, ты! Полуповилитель времени, который забыл, что он не регенерирует после того, как он умрёт от смеха, - вставая с кресла, откидывая клетчатый плед подальше, сказала блондинка, приближаясь к мужчине всё ближе и ближе, загоняя его в угол. - Что ты хочешь делать? Роуз Тайлер, прошу, пожалуйста, остановись. Веришь, Роуз, мне страшно, а-а-а, Роуз! Аха-ха-ха, Ро-о-оуз, Роуз, щекотно, - умолял Доктор свою сожительницу, которая действительно могла защекотать до смерти. – Роуз, милая, любимая, Роуз, прошу, прости, аха-ха, Боже, остановись! - Не-а, сам напросился, - наслаждаясь истеричным смехом Доктора, сказала она. Как-то Доктор, к своему счастью, смог остановить девушку самостоятельно, отбросив противогаз в сторону и поймав её обеими руками за запястья, поменявшись местами. Теперь она была у стенки. Теперь её очередь страдать. И он знал, как это сделать. Дождавшись, когда девушка внимательно посмотрит ему в глаза, мужчина медленно коснулся губами её губ, как бы пробуя их на вкус, а потом быстрыми мелкими поцелуями начал покрывать её лицо, снова останавливаясь на губах, изредка углубляя поцелуй. Роуз была очень даже приятна эта часть её мучений, но когда он начал облизывать ей щёки, специально слюнявя их, она начала отбрыкиваться и отнекиваться от него. Хохоча, девушка пыталась спрятаться лицом в плечо мужчины, но тот начинал дуть, щекоча воздухом чувствительные уши Роуз. Рано или поздно ей приходилось явить ему своё личико и просить прощения. - Мне нужна моральная компенсация, - смело заявляет Тайлер, серьёзно глядя на мета-кризис. - Ты её получишь, - закидывая девушку на плечо, поднимается наверх Доктор. Да, в эту ночь получила моральную компенсацию не только Роуз, но и её Полуповелитель времени. Очень жаркую и страстную моральную компенсацию. А ещё и он, и она получили новое воспоминание, которое будет отвлекать их от многих других воспоминаний о замечательных космических приключений, которых никогда больше не будет... Тёплое «Я тебя люблю» укутает и погрузит в сон, брёвна в камине одиноко потухнут, и застынет в доме полная умиротворённая тишина, нарушаемая только в спальной комнате размеренным дыханием и стуком двух сердец, что бьются в унисон.