***
Ким Чонин прилежный студент, к тому же еще и пианист. Он был одним из многих, особо ничем не отличающийся. К тому же он сам не любил быть на виду у всех. А До Кенсу рисованный татуировками, и у него черные смоляные волосы с выбритыми висками. Бунтарский вид, безразличный взгляд, который был достоин лишь избранных. Потому что Кенсу выбирал себе окружение и не водился среди тех, кто пытался привлечь его внимание. Недоступность столь творческой личности разбивало и будоражило немало женских и мужских сердец. ДиО был далекой звездой, которой любовались и восхищались. Ким захлебывался от внутреннего восторга, когда встречал его на каких-то молодежных раутах, в составе кучки людей, запаха алкоголя в помещении и громкой музыки, из-за которой соседи частенько вызывали полицейских. Чонин стал просто одним из многих влюбленных в Кенсу. Снова один из многих.***
- Ты стал чаще приходить по моему приглашению, - с едкой ухмылкой подмечает Хун, делая небольшой глоток Миллера. - Просто нужно развеяться, - голос как-то ломается на последнем слове, потому что взгляд, прикованный к причине его прихода, натыкается на шоколадные глаза в конце гостиной. - Ты никогда не умел врать, - смешок срывается с тонких губ, - это все он, да? Ким склоняет голову, как нашкодивший котенок, но не отвечает. Потому что Кенсу слишком заметный среди всех. Каждый хочет получить толику внимания и ощутить взгляд идеально округлых глаз. Не говоря уже о прикосновениях и поцелуях ниже с гортанными стонами. - Он не заводит серьезные отношения. – Се замечает удивленный взгляд друга. – Это так, к сведению. Чонин вновь уходит с вечеринки с пробитым сердцем, потому что так просто заполучить ДиО он не может. Слишком прост? Слишком обыден? А еще старший не заводит отношений. Нет никаких надежд и шансов на что-либо. Очнись, Ким Чонин.***
Ким мог бы попытать счастья в университете, но они в разных факультетах, которые в свою очередь были в разных секторах здания. И Чонин отдает себя учебе. Это принесет больше пользы. И он старательно играет на черно-белых клавишах различные композиции, пытаясь подобрать правильные ноты и сочинить что-то, вкладывая все чувства, которые он испытывает. В вечернее время, когда мало кто остается в комнатах практик к нему заходил Сехун. Слушая бесконечный поток мелодий, которые творил Чонин изящными пальцами. Они болтали ни о чем или же обсуждали новых пассий Сехуна. Но Ким сегодня не ожидал никого и поэтому, прикрыв глаза, работал над техникой исполнения.***
ДиО бредет в полупустых коридорах, как его останавливает какая-то компания, приглашая еще на одну вечеринку, которая уже четвертая на этой неделе. Честно говоря, он устал от этого всего. Все видят лишь восхитительную оболочку, но не то, что внутри. Он и сам не понял, как стал мишенью на доске популярности среди молодежи. Наверняка, в этом стоит винить Пака, который был живым холстом и обожателем шумных вечеринок. До усмехается, потому что когда-то они были безумно влюблены друг в друга. Поцелуи под лестницей и в пустых аудиториях. Грязные словечки во время жаркого секса, а порой и завораживающая нежность в утренних лучах солнца. Только после глупого расставания вроде Извини, но мы как-то не сходимся, хотя секс был потрясающим Кенсу стал холоднее. Просто так открыться теперь он не мог, да и особо не хотелось наступать на одни те же грабли. Но след Чанеля в виде множества знакомых и желающих заполучить внимание ДиО тянулся до сих пор. Пусть даже он и не искал себе популярности, ярлык парня с завораживающими рисунками на теле и проницательным взглядом вовсе не собирался сниматься. И слухи распространялись сами собой, без каких-либо стараний Кенсу. Нравилось ли это Кенсу? Это отвлекает, ответил бы он. Быть может, Вы подумаете о случайных связях? Брюнет не сторонник СПИДа и прочих зараз, поэтому нет. Хотя опять-таки слухи, слухи и еще раз слухи твердили о том, что До потрясающий любовник с эротичными стонами, которые прилипают к стенам и навсегда западают в душу. Пока он блуждает в закоулках своих воспоминаний, Кенсу не замечает, как оказывается в другом корпусе и в конце коридора доносится музыка, виртуозно исполняющаяся кем-то талантливым. Любопытство берет верх, и он тихо подходит к двери, чуть приоткрывая ее. Взгляд карих глаз скользит по подтянутому телу, которое изящно двигается под разливающиеся звуки инструмента. И, кажется, он видел этого парня несколько раз. И, о да, он узнает эти шоколадные пряди волос и смуглую кожу. Ким Чонин, тот самый друг О Сехуна. Кто бы мог подумать, что ДиО запомнит имя паренька. Дверь тихо открывается, а непрекращающаяся музыка так и льется из аристократичного вида инструмента. Грациозные движения рук пианиста воистину завораживают, и Кенсу останавливается, чтобы насладиться несколькими минутами. Этот парень Ким Чонин был совершенно незаметным среди толпы тех, кого он обычно видит в окружении. До складывает разрисованные руки на груди, облокачиваясь спиной о стенку. Когда мелодия обрывается из-за того, что Чонин чувствует чужое присутствие и липкий взгляд на спине, Кенсу покашливает, чтобы тот обернулся. Из-за увиденного Ким подскакивает с места и кланяется: - Не нужно так официально, - машет рукой Кенсу и подходит ближе. Чонин примерный мальчик, даже не пьет алкоголь на вечеринках, предпочитая содовую или колу. Тем временем как ДиО любил ощущать терпкий вкус текилы. И почему-то Кенсу хочется коснуться этой непорочности, хотя внешность Кима не такая уж и неприметная. Стоит вырядить парня как следует, и он мог бы стать воплощением грязных мыслей. - Красиво играешь, - До присаживается на широкий подоконник, доставая сигареты и открывая окно. - Спасибо, но здесь не… - Знаю, - отмахивается старший, подкуривая. Оранжевый огонек ярко загорается от затяжки, и серый дым витиевато растворяется в воздухе. – Это будет наш маленький секрет. Ким готов поспорить, что это выглядело чертовски изящно и правильно. Невероятно эротично, а особенно под аккомпанемент игры пианиста. Чонин старается не ошибиться, но сосредоточиться трудно, когда перед тобой объект скрытых ночных желаний. Еще немного, и кажется, ему потребуется доктор. ДиО нравится это приятное молчание. Идеально для него. Его взгляд цепляется за профиль младшего. И он прекрасен в вечерних лучах солнца. Возможно это какая-то магия музыки и света? Но он незатейливо спрашивает в перерывах между композициями Могу я прийти еще? На что получает тихое, но уверенное Да, конечно. Кенсу оставляет на подоконнике вырванный лист бумаги из альбома. Ким замечает его, когда собирает вещи и с удивлением обнаруживает быстрый набросок карандашом, где он играет на пианино в окружении парящих нот. Чонин бережно кладет рисунок в толстую тетрадь, чтобы тот не помялся. А улыбка не сходит с лица и на улице прекрасная погода, и даже моросящий дождь, кажется младшему каким-то в меру романтичным.***
Кенсу приходит три раза в неделю и Чонин бросает себе вызов, начиная незамысловатые разговоры. Быстрые взгляды на старшего не остаются незамеченными. И в коротких перерывах ДиО улыбается, когда выдыхает сигаретный дым. Рубашка Кима впитывает этот жуткий запах, но младшему нравится, потому что это говорит о присутствии того, о ком он грезит каждую ночь. - Я тебе нравлюсь? – вопрос в лоб застает Чонина врасплох. И тот кашляет, отворачиваясь и хлопая себя по груди. Лицо слегка побледнело и если добавить пару светлых тонов, то младший не хило бы сошел за призрака. – Так нравлюсь? Кенсу чуть наклоняется вперед, и щурит глаза, выжигая дыру в младшем. А тот не знает, куда себя деть. ДиО давно заметил постоянно следящий взгляд и тихие вздохи с опущенными плечами. Для Кенсу это выглядит мило и невинно, потому что этот парень не пытается вырвать кусок его внимания. Когда любят молча, и не крича об этом на углах – достойно уважения. - Это так заметно? – тихо бубнит Ким, царапая ногтями пальцы. А что? Вообще-то он нервничает. ДиО усмехается, забавляясь ситуацией: - Ты славный, Чонин. Даже очень. Мне нравится. Кенсу спускается с подоконника и взъерошивает шоколадные волосы, а младший готов взорваться тысячей фейерверков. Потому что Мне нравится.***
Младшему кажется, что ДиО как неизведанная местность со своими ловушками, загадками и правилами. Но Чонин не считает себя таким уж специалистом в картографии, чтобы сделать точный расчет. Он будет бродить и натыкаться на трудности, но изучит До Кенсу во что бы то ни стало. Такие мысли вертятся в голове уже довольно долго, и он несколько раз ошибается на уроке практики перед преподавателем, за что получает взгляд осуждения. А Чонин лишь кланяется и извиняется, говоря, что будет работать усерднее. Когда они вновь встречаются в комнате практики, то пьют шоколадное молоко. Сердце Кима как будто раскачивает кровь быстрее с каждой секундой, когда ловит на себе взгляд Кенсу. - Кажется, ты до сих пор не можешь расслабиться в моем присутствии? – спрашивает старший, а брюнет удивленно распахивает глаза. - Эм… Нет? – Чонин вопрошающе смотрит на ДиО, потому что ему сейчас достаточно того что старший сидит с ним рядом и пьет его любимое лакомство. И да, он купил специально пару штук. - Тогда, сыграем в игру. Кто первый отведет взгляд - выполнит желание, - Кенсу все это кажется забавным и сам младший очень милый, когда он беззастенчиво оглядывает пианиста, а тот смущенно опускает глаза. Просто он уверен в своей победе. - Ставка слишком высока для такой глупой игры, - тихо говорит Чонин, выпивая остатки молока. - Но ведь ты можешь выиграть, и будешь в выгодном положении, - у ДиО просто талант убеждения, потому что младший просто кивает. – Встань прямо передо мной. Кенсу продолжал сидеть на широком подоконнике, его ноги время от времени болтались. И черт бы его побрал, когда он просто раздвигает их и указывает на место между собой. Чонин сглатывает комок, ведь оказаться настолько близко перед хёном очень интимно. До замечает, как щеки парня слегка алеют, но он смело встает прямо напротив лица Кенсу. - Насчет три, - произнес старший, поднимая свои карие глаза и встречаясь с такими же, - раз, два, три… Чонин старается дышать равномерно, и глаза трудно не отвести. Ведь, кажется, будто художник читает его как открытую книгу. Но проигрывать никто не собирался, у каждого свои причины и мотивы. В какой-то момент Ким чувствует чужие руки на своих боках, которые тут же перемещаются на плоский живот. Он шумно выдыхает, когда ладонь опускается ниже и взгляд его естественно тоже: - Ты проиграл, - констатирует факт Кенсу, а уголки губ насмешливо приподнимаются вверх. - Но ты жульничал, - хмурит брови Ким, скрещивая руки на груди и собираясь сделать шаг назад, его быстро останавливает цепкая хватка разрисованных рук. - А никто и не говорил о правилах, - До открыто улыбается, а после притягивает младшего ближе, оставляя ничтожные сантиметры между ними. – А теперь поцелуй меня. Чонин не может вымолвить и слова. В голове проносятся Что? Что он хочет, чтобы я сделал? Сделал прямо сейчас? Или потом? И таких тысяча глупых вопросов, хотя ответ был слишком очевиден. - Ким Чонин. Целуй. Прямо сейчас. – Произносит Кенсу. Его терпение на исходе, потому что несколько ночей подряд ему снятся эти чертовы губы и длинные аккуратные пальцы, изучающие его тело. Причем очень подробно, как если бы он играл на черно-белых клавишах. Младший выдыхает и приближается к ДиО. Он был бы благодарен если бы тот закрыл глаза, но старший словно испытывает того на прочность, нахально следя за каждым движением. - Слишком медленно, - тихо произносит Кенсу, и тянет Чонина на себя, сокращая расстояние в пару сантиметров, - надеюсь, ты справишься дальше? Слова задевают гордость пианиста, потому что этот наглый парень издевается над ним. Его тело слегка напряглось и он поддается сладкому искушению ощутить на вкус эти божественные губы. Все происходит быстро и в какой-то степени медленно. Чонин остро чувствует каждой клеточкой весь спектр ощущений от поцелуя. Потому что не бывает так потрясающе от одного прикосновения. Сердце заходится в бешеном ритме, порываясь выбиться из грудной клетки, выламывая ребра. И Чонин с радостью отдал бы его в руки Кенсу. До с удовольствием отмечает милую неопытность и жаркие губы, которые сейчас целуют. Брюнет касается пальцами скул младшего, направляя для более глубокого поцелуя. Кенсу возьмет все что нужно, особенно от этого парня, который столь непорочен в таком деле. Но он уверен, что пару уроков и Ким Чонин станет воплощением мечтаний о самом восхитительном сексе. Младший чувствует юркий язычок Кенсу, который жадно проводит по губам, и он прерывисто выдыхает и он совсем не знает куда деть руки, как чужие направляют его за спину ДиО. И, о да, это прекрасно обнимать столь миниатюрное тело с тонной неправильностей в голове. Поцелуй становится отнюдь недетским и тихий стон Кенсу отдается вибрацией по губам Чонина. Останавливаться совсем не хочется, а желание растет с каждым движением языка и сладким причмокиванием губ. Кенсу разрывает поцелуй первым, а Ким неосознанно тянется следом. Потому что ДиО тот самый опасный наркотик, от первой пробы которого уже нельзя соскочить. - Ненасытный, - усмехается Кенсу, проведя аккуратными пальцами по шее младшего, от чего кожа покрывается мурашками и желудок делает чертово сальто. А Ким лишь смущенно улыбается и ворует самостоятельно обычный чмок, сам не ожидая такой порывистости в их первом поцелуе. И если старший будет требовать такие желания в глупых играх, то Чонин совсем не против проигрывать.***
- Сыграем в игру? - Ты снова будешь жульничать, хён. - Как будто ты был против, - закатывает глаза Кенсу, и вновь скрещивает руки на груди с чересчур деловитым видом. А Ким в который раз отмечает, что старший слишком притягателен, выглядя как настоящая дива с кучей загадок и тайн. - И ты уже не так скован, как был до этого, - улыбается ДиО, - это приносит пользу, не так ли? И Чонин уже без каких либо колебаний встает напротив старшего, который продолжает сидеть на подоконнике, на сочных губах ДиО образуется довольная усмешка: - Даже не спросишь как будем играть и на что? – Чонин в ответ качает головой. – Мне нравится твой азарт. Они вновь играют в глупые переглядки, и До хочет проиграть, потому что услышать чего же желает Ким намного интереснее, учитывая их поцелуй совсем недавно. И когда ДиО специально отводит взгляд, то чужие пальцы подхватывают подбородок, заставляя вновь начать эту игру: - Ты вновь это делаешь, хён, - тихо произносит Чонин и улыбается так, что впервые у Кенсу теперь что-то щекочет в животе. Потому что, черт, как могут эти губы так изгибаться, что хочется закусать их до смерти? - А никто… - Не говорил о правилах, - заканчивает за него Ким, - поцелуй меня, хён. Старший удивляется напору Чонина, но удивление приятное: - Где же эта детская наивность в глазах? – ДиО говорит тихо, но, кажется, будто буквы отскакивают от стен, громко падая на холодный пол. Щеки Кима чуть краснеют, и Кенсу понимает, что младшему не легко держаться так бойко, и он заливисто смеется, притягивая пианиста ближе. Пальцы скользят сквозь темные пряди, и художнику нравится ощущать шелковистость волос. Будто весь Ким Чонин такой же мягкий и покладистый. И вновь сумасшедший поцелуй, дающий сладостный выброс дофамина, от которого кружится голова и не хватает кислорода в легких. Кенсу разрывает поцелуй, переходя по четко очерченным скулам, шелестя томным голосом: - Ты такой сладкий, - он едва касается губами мочки уха, чувствуя, как чужие пальцы впиваются в бока. – Хочется попробовать тебя на вкус… - Я не против, совсем не против, - Чонину кажется, что он весь горит, а этот дьявол заманивает его в ловушку, из которой выбираться совсем не хочется. Кенсу оставляет мокрые поцелуи на смуглой коже, от чего Ким задыхается в прерывистых и частых вздохах вперемешку с чуть слышными стонами. Хриплый голос младшего не хило возбуждает и До лишь в очередной раз убеждается, что секс должен быть фееричным и он навряд ли захочет отпускать такой экземпляр, пусть хоть их и было немного. Но Ким Чонин просто лучший трофей, который должен принадлежать ему, а он в свою очередь будет сдувать с него пылинки и строго охранять под своим зорким глазом. И еще, возможно, даже любить. - Хочешь, мы сделаем это здесь. Грязно и пошло. Чтобы когда ты занимался музыкой, в голове проскальзывали жаркие воспоминания? – слова ДиО развратные, что еще больше поддевает Кима. – Только представь: ты и я, обезумевшие от предстоящего оргазма… Пианист тихо стонет, потому что пошло и хочется. А в голове подбрасываются картинки 18+ и, святые Боги, он уверен, что ДиО подарит ему замечательный секс. А что будет после, он подумает и решит потом. Обязательно. Старший нетерпеливо тянет к себе брюнета, сливаясь в поцелуе, чтобы не потерять ту самую нить, с которой они начали вить веревку. Они так идеально сочетаются в движениях, шорох одежды создает фоновую композицию, для тихих стонов обоих. И Чонин без зазрения совести признает, что голос Кенсу прекрасный инструмент, который выдает отличные звуки, ласкающие слух. - Идеальный, - шепчет До, когда его взору открывается подтянутое тело, не скрытое никакими одеждами. Их тела похожи на сплетенный клубок рук и ног, потому что хочется до безумия ласкать друг друга, а губы становятся алыми от частых поцелуев. На коже расцветают метки, как маки на летнем поле. До готов проставить их везде, ведь определенно он желает, чтобы этот парень принадлежал ему. Похоть и возбуждение накрывает разум, дикость и желание стремится расправиться со всем быстрее. Ощущение тяжести чужого тела становится чем-то невыносимо сладким. И два голоса сходятся в гортанном стоне, когда единение двух тел наконец-то происходит.***
Они вместе почти месяц. Их отношения похожи на первое цветение сакуры, что заставляло задыхаться от чувств. Щемящие грудь поцелуи, тихий шепот Я скучал, нежное переплетение пальцев по вечерам – все это было будто некий обман. Приятный и будоражащий кровь обман. Старший даже идеализирует некогда непорочного парня, когда Ким сходит с ума от такого развратного ДиО. Запретное всегда было сладким, что для первого, что для второго. - Хён? - М? – Кенсу делает глубокую затяжку, стоя на балконе, руки пианиста идеально сошлись на талии, а подбородок больно упирается в его плечо. Но потерпеть ради младшего можно. - Почему ты не встречался ни с кем? Старший вздыхает, на секунду задумываясь над ответом: - Тратить свою душу и время на других – бессмысленно. Встречаться без разбору – значит отдавать частицу себя. Чонин довольно улыбается, утыкаясь в нежное место между шеей и плечом. Хён невероятно теплый и уютный: - А я… - А ты, Ким Чонин, - Кенсу разворачивается в объятиях, смотря в глаза младшего, - на тебя я готов потратить всю жизнь и даже больше, наверное. - Ты странный, хён, - смеется Ким, - но мне это нравится. ДиО приподнимает уголок губ и вновь делает затяжку, после выдыхая серый дым. Он расползается в воздухе и остается привкусом никотина на языке. Чонин смотрит на тлеющий уголек, ему нравится видеть, как тонкие пальцы старшего придерживают черный Marlboro, без которого тот уже не может. А Кенсу кажется хочет провести вечность с пианистом, потому что страстные ночи, разговоры ни о чем, и еще Ким совсем не против того, что он курит. - Сыграем в игру, Чонин? - Если только в этот раз, проиграешь ты, хён.