Alpha
Альфа группировка собой представляла светлокожих европейцев (англичан, французов, немцов и тд). Люди, которым повезло находиться в правильное время в правильном месте. Кто первый пришел, того и тапки. Они первые предложили опуститься под землю и основать новое государство с новыми законами и уставами. Андертаун — город под городом. Самое безопасное место, располагающееся в наименее сейсмически активной зоне.Beta
Бета группировка состояла из светлокожих представителей материка Америка (канадцев, светлокожих выходцев США, некоторых латиноамериканцев и тд). Они вели себя обособленно, хотя не представляли из себя ничего особенного. Постоянно подлизывали Альфе, получая таким образом средства для выживания. Они шли к ним рекрутами в охрану, поднимаясь таким образом по карьерной лестнице. Не сказал бы, что они хорошо устроились. Материка Америка уже много лет не существует. Успевших улететь, уплыть было не так много. Старались перевезти как можно больше женщин в безопасность во имя спасения нации, но подвергли их только большей опасности. Рабство, голод и многое другое. Gamma Гамма группировка — рабочий класс, скажем так, в эту касту вошли те, кто не успел добраться до подземелий, так же люди, успевшие провиниться перед правительством. Убийцы и бывшие бухгалтеры работали буквально рука об руку. В одиночку не выживешь, хочешь не хочешь приходится мириться со всеми условиями. Чем больше ты находишься в пустыне, чем грубее твои руки, тем хуже к тебе относятся. В отличие ото всех остальных групп они единственные, кто обитает на поверхности все время, не спускаясь в подземелья. Сахара не щадит никого. Люди, привыкшие к экстремальным температурам, способны выдерживать контрасты погоды: дневную испепеляющую жару и ночной холод. Что мы имеем? Москитную лихорадку, которая разом унесла жизни 3 миллиарда человек, войну, которая подчистила разом большую часть континентов и полностью уничтожила Океанию. Чего же не хватает для полной картины? Естественно 40-градусной жарищи, песчаных бурь, сильнейший дождь раз в год…» Скрип карандаша по бумаге резко прекратился, послышались тяжелые шаги. В палатку зашел мужчина в Балаклаве и подобии бронежилета. — Что пишешь? Любовные записочки? — темноволосый мужчина снял маску, на вид ему было около 30-ти, особой красотой он не отличался, но не привлекательным его нельзя было назвать. Золотистая закопченная ярким солнцем кожа, пронизанная у глаз тонкой сеточкой мимических морщинок. Самой запоминающейся деталью в этом мужчине был шрам на пол лица — белый рубец от тупого ножа. Хотя брюнет никогда не стыдился своей отметины. «Этот шрам признак того, что я не боюсь боли, » — отшучивался он. Мужчина был одет в комбинезон цвета грязного хаки и высокие берцы с утяжелителями, на поясе висела дюжина (а может и больше) чистейших заточек с кожаными рукоятками, на портупеи были закреплены 2 револьвера С класса (человеческим языком: легкое оружие). Сидящий с блокнотом мужчина выругался и убрал свои рукописи в недры своего кителя. — Чхве Сынхён, ты разве не должен охранять крепость? — он ухмыльнулся, немного хмурясь. — Подумаешь… — пожал плечами брюнет, — не сегодня, так завтра нас всех подчистят, — блеснул оскалом Сынхён, но осознав, что Джиёну явно не до шуток, оправился — Не волнуйся, меня подменяет рядовой, — мужчина выложил на стол пару тройку патронов для автомата, — это все, что у нас осталось, Джи, нам, похоже, нужна помощь. После его слов Джиён резко вскочил со стула, оттолкнувшись руками от стола. Он чуть не потерял контроль над эмоциями. Как же ему было мерзко, он ничего не мог поделать с тем, что они погибают, медленно и верно забивая гвозди в собственный гроб. Это так низко казалось для него. Просить помощи у Каро. За один ящик тротила нужно было отдать одного человека в охрану. А учитывая то, как часто на лагеря нападали «пустынные крысы», людей уводили чуть ли не каждую неделю. — Знаешь, это даже забавно, мы не первый раз оказываемся в таком дерьме, но принимать решение ужасно сложно, как в первый раз. Сынхён скривился в подобие улыбки, его шрам буквально сложился гармошкой на лице, образуя подобие лесенки из острых белых складочек. — Мы живем в такое время, когда душа человека стоит как три автомата, естественно приходится жертвовать… — мужчина успел договорить, его тут же перебил Квон. — Сынхён. — холодный тон Джиёна мгновенно снял улыбку с лица друга, лицо Хёна стало непроницаемым, он пожал плечами, коротко вздохнул и тихо произнес: — Будь по-твоему. Он вышел из шатра, попутно натягивая черную маску себе на рот и нос. Пустыня встретила его раскаленным песком и обжигающим солнцем. Мужчина никогда не боялся смерти, ему она была чужда. Когда завтра может не наступить теряешь всякий страх. Пей, как в последний раз, убивай, как в последний раз. Джи раздраженно опустился на табуретку. Что за херня? Он сидел, опустив голову на руки, ритмично потирая виски. Последние пару лет у него постоянно болела голова, он считал, что это настоящее проклятие и его судьба умереть от головной боли. Иногда он просто смотрел на свои ладони и думал о том, как бабушка в детстве рассказывала про линию жизни про судьбу и прочие херамантические штучки. «- Это линия жизни, — бабушка аккуратно провела длинным ногтем по ладошке мальчика, — она показывает длину твоей жизни. — Ба, а почему она у меня такая короткая, неужели я скоро умру? — малыш посмотрел на старушку глазами страха. — Ты что, Джиён, малыш, ты пока еще совсем маленький, и к тому же, ты у меня самый умный внук, — сюсюкаясь с малышом, она тихо произнесла, — постарайся обхитрить судьбу во что бы то не стало, малыш, во что бы то не стало.» В силу своего возраста тогда Джи не мог понять, о чем идет речь. И по большей части ему казалось все эти рассказы бредом. Весь вечер мужчина изучал карты, прописывал маршруты переездов между станциями экстренной помощи. Ничего. Ничего нового, ничего хорошего. Смерть наступала ему на пятки, подобно падальщику, кружащему над умирающим путником. Все мысли плавно перетекали в апатию. Джиён не мог себе этого позволить, он тот, за кем стоит их лагерь, — Что же делать с этим дерьмом… — пробормотал Джи, докуривая самокрутку. — Мне кажется, если мы проберемся в лагерь Каро под покровом ночи, мы сможем разграбить его запасы оружия, — внезапно зазвучавший мужской голос заставил Джиёна удивленно поднять брови. Ему казалось, что он с самого начала в шатре был один. — Да ты романтик, Тэ — выдержав небольшую паузу, Джи продолжил, — давно за мной подглядываешь? — Всего-то ничего, пару минут. Слушай, друг, я не мастер стратегии, но ты должен понять, что из нас всех только вы с Сынхёном готовы умереть ни за что. Я хочу жить нормальной жизнью: жениться на прекрасной девушке, нарожать кучу детишек и состариться в уютном доме, а не сраться каждый раз, когда слышишь какой-то шорох за спиной. — Твои фантазии несбыточны, — Джиён тяжело вздохнул, на лбу проступила маленькая морщинка, — Мы окружены песком, каждая вторая крыса выжидает момента, когда мы расслабимся, чтобы напасть. Честно, я перестал верить в то, что мы выберемся из этого дерма. — Знаешь, мне казалось, что лидер должен вдохновлять, дарить надежду и все в таком духе… — Ты прав, но я не хочу совершать ошибку, подвергая всех опасности. — Нам придется просить помощи у Каро. — коротко изрек Тэян. — Я не могу принимать подобные решения самостоятельно, нужно созвать совет. Мужчина не хотел вступать в конфронтации с Тэяном, потому что его было невозможно переубедить, его осведомленность по некоторым вопросам порой заставляла задуматься над его компетентностью. Он был молод, экспрессивен и не думал о последствиях. — Ты просто слабак, не способный принимать серьезные решения. — тихо произнес Тэян сквозь сжатые зубы. — Ты считаешь, что все должны брать с тебя пример и скулить о том, что выхода нет? — венка на шее Тэяна запульсировала, лицо раскраснелось, в глазах зажглись огоньки ненависти, — Ты жалкая пародия лидера. Людей нужно вдохновлять, вера в будущее — единственное, что может спасти наши души. А ты даже элементарно этого не можешь дать. Джиён спокойно молчал, смотря на Тэ, будто бы речь идет отнюдь не о нем. У него не дрогнул ни одна мышца на лице. Лидер должен всегда оставаться лидером. — Раз у нас такая напряженка с рекрутами и тебе жалко кого-то отдавать во имя спасения клана, я буду добровольцем и выберусь в бета ранг. Пусть хоть так у меня будет шанс выжить и стать полноценным членом общества. Глаз Джиёна нервно задергался. Каро — отряд наемных головорезов, орудующих в пустыни, задача которых — «сохранение порядка», но по факту они просто отстреливают неверных, неугодных, бунтующих. У них есть минимальный шанс спуститься под землю безопасность. Но это почти невозможно, люди любо погибают от болезней на поверхности, либо их убивают. — Я не могу запретить тебе это делать, потому что жизнь твоя. Просто подумай о Даре. — Джи встал с табуретки и серьезно посмотрел в глаза другу. Он не хотел, чтобы тот покидал их клан, поэтому решил надавить на больную мозоль мужчины. Его драгоценную подружку. — Ты не даешь людям надежду, ты её забираешь. — Тэян решил не продолжать дискуссию, во имя сохранения нормальных отношений с лидером, он вышел из шатра злым и подавленным. В душе он понимал, что Джиён не зацикленный на себе упырь, что он думает о людях, но сейчас, когда его последняя надежда буквально растаяла у него на глазах, он утратил веру в будущее. Гамм заселяли колониями по 1000 человек, но после первых же набегов разбойных кочевников их количество сокращалось в 2 раза. Люди, не ожидавшие подобных условий, не успевали даже прийти в себя после длительных переездов. Молодые колонии быстро грабили, разваливая то, что еще даже не построили. Тэян молча зашел к себе в шатер, и коротко посмотрев на сидящую на кровати девушку, расстегнул портупею и снял с себя дробовик, развязал туго натянутые наручи. Девушка смотрела выжидающе, внимательно следя за каждым движением Тэяна. После затянувшегося молчания, Дара решила начать разговор первой. — Знаешь, я согласна с Джиёном. Тэян, услышав это, замер, по его спине пробежал холодок, единственный челок на этой планете, который мог его поддержать буквально нож ему в спину вогнал. — Почему это? — его голос был безэмоциональным, как каждый раз, когда он начинал закипать. Девушка встала с лежанки и, подойдя к мужчине, положила руки ему на плечи. — Потому что это элементарно негуманно и нужно найти другой способ, — Тэян вяло улыбнулся, её словам. Спорить с Дарой ему совершенно не хотелось — Не делай глупостей, я переживаю. У мужчины отлегло сразу, он успокоился и немного расслабился. — Я страдаю от бездействия, меня напрягает, что Джиён не может дать точных указаний. У него нет плана. Дара глубоко вздохнула, втягивая воздух через нос. — Да, все мы сейчас как на иголках, я думаю… — девушка замерла, так и не договорив С улицы послышался скрип шин и громкие выстрелы. Опять. Началось.