Давай сбежим?

Удушающая обстановка раздражает своей пышностью и наигранностью. На столах красуются до безобразия дорогие блюда, а напитки подают, изящно разливая в бокалы. Очередная встреча богатеньких личностей нынешнего высшего общества. Темы бизнеса, восхваление себя перед другими и представления своих примерных талантливых детишек. Сижу слева от отца, стараясь не показывать своим видом, насколько мне глубоко насрать на их насущные темы. Мне до безумия хочется встать с места, которое уже до мозолей надоело, опрокидывая всё содержимое стола на дорогой палас, но вместо этого я сглатываю неприятный ком и перевожу взгляд в сторону. В ушах звучит классическая музыка, которая очень не подходит моему нынешнему состоянию. Душно. Провожу рукой по взмокшей шее и спешно прячу ладонь под стол, вытирая о дорогое платье. Отец косится на меня краем глаза и возвращается к беседе. Еда на столе вызывает больший интерес, нежели всё вокруг, но уже даже кусок в горло не лезет. Закусками и прочими вкусностями я развлекалась первые минут пятнадцать. Отвлекаюсь, когда за столом напротив меня располагается эффектная женщина. Тёмное платье в пол и ярко алые губы явно молодят её на несколько лет. Юноша, внешне моложавее спутницы, как порядочный джентльмен, помогает ей устроиться, придвигая стул. Тёмный костюм отлично сидит на подкачанном теле, подчёркивая лишь достоинства парня. Он устраивается слева от женщины и, осмотрев всех присутствующих, задерживает на мне взгляд. Небрежно уложенные тёмные волосы, выглядят очаровательно, а в настойчивом взгляде читается интерес. Одна бровь вопросительно ползёт вверх, от чего я ухмыляюсь, опрокидываясь на спинку стула. Отрываюсь от тёмных глаз, опуская взгляд на оголённые руки, и замечаю на них легкую испарину. Выдыхаю, борясь с очередным позывом выйти из-за стола, но в этот раз желание устроить дебош не такое яркое. Поднимаю измученный взгляд на парня и замечаю лёгкую ухмылку в уголках губ. Каким-то аристократическим жестом он подносит ладонь ко рту и губами касается перстня на указательном пальце правой руки, при этом находясь глубоко в своих размышлениях. Чувственные губы едва прикасаются к металлу и, кажется, что он смотрит сквозь меня. Утираю выступившие капельки пота со скул и сжимаюсь от напряжения. Взгляд настойчиво исследует и, кажется, даже прожигает, покрывая кожу ожогами. Дискуссия, для меня уже давно отошла на второй план и не так сильно раздражает, как было с самого начала. По позвоночнику опускаются мурашки, заставляя вздрогнуть и привлечь к себе внимание нескольких личностей, сидящих напротив меня. Причиной моего поведения стал сидящий напротив. Этот наглец так пошло облизал свои губы, от чего я просто не могла сохранить спокойствие. Вдыхаю глубже и махом осушаю стоящий передо мной бокал с шампанским. Рывком встаю с места, игнорируя робкое «ох» женщины по соседству. Неловко кланяюсь и обращаюсь ко всем: - Прошу меня простить, я неважно себя чувствую, пойду освежусь. Звучит достаточно типично и неубедительно, но, главное, что цель достигнута и я вижу, как все лишь коротко кивают, провожая взглядом. Спешно выхожу из-за стола, сдерживая желание утащить за собой бутылку с шампанским. Скольжу между танцующих пар, придерживаю подол платья и поднимаюсь по мраморной лестнице на этаж выше. Захожу в комнату, которую выделили нам с отцом, очевидно, для подобных случаев. Взглядом ищу хотя бы одно полотенце, чтобы обтереть вспотевшее тело, но ничего подходящего не нахожу. Шиплю и стаскиваю одну из кружевных салфеток, так очаровательно украшавших журнальный столик. Спешно обтираю тело и откидываю салфетку на стоящий у стены пуфик. Раздается почти бесшумный щелчок двери, на что я лишь задерживаю дыхание. Решаюсь резко оглянуться, заставив пришедшего врасплох. Отсчитываю до трех, но уже на «два» со спины обнимают крепкие мужские руки, прижимаясь всем телом к спине. Губы касаются шеи, и я лишь тяжело выдыхаю, узнавая прикосновения. - Ах, Исин, как же меня раздражают все эти встречи. - Знаю, тебя от расстройства даже в жар бросило. – Руки скользят вниз по бедрам, поглаживая. - Это не выносимо. Ну, вот зачем им нужно каждый раз тащить нас в свой клуб престарелых трудоголиков? – Разворачиваюсь в объятьях, укладывая ладошки на грудь парня. - Мы же наследники и должны быть в курсе всех этих невероятно увлекательных тем, подобных тому: «А вы слышали, что Нам Сун обанкротился и, возможно, больше не сможет заниматься поставкой лосося в США», - Исин очень умело пародирует голос своей матери и раздражённо закатывает глаза. - Из тебя выйдет прекрасная тётечка. - Издеваться удумала? – Парень скалится и приближается к лицу, едва не соприкасаясь губами. - Вроде того. Подаюсь вперёд, делая первый шаг, и прикасаюсь к таким желанным губам. Дыхание сбивается, стоит Исину увереннее сжать талию и прижать меня к стене. Горячий язык уверенно проникает и сталкивается с моим. Сбиваясь и заново нагоняя темп, мы действуем уже в своем собственном ритме, лаская языки и до крови кусая губы. Ладонь скользит по бедру, с силой сжимая упругие ягодицы, заставляя меня томно выдохнуть в поцелуй. Возбуждение появляется слишком незаметно, заставляя дрожать всем телом и желать большего. Руки действую сами, стягивая с Сина пиджак и расстегивая белоснежную рубашку. Стоит оголить прекрасное тело и я по-хозяйски провожу изящными ладонями по рельефному прессу и подкаченной груди. Давлюсь воздухом, когда Син ловким движением разворачивает меня спиной к себе, прижимая к стене и упираясь возбужденным членом между напряжённых половинок. Медленно дразня, ладонь скользит вниз по бедру. Схватив за подол платья, так же неспешно задирает и, прижимаясь всем телом, заставляет сгорать от нетерпения. Противится нет смысла. Волшебные прикосновения не впервые заставляют меня трепетать и сгорать от желания. Я до дрожи в коленках жажду прикосновений и ласк. Слышу позади копошение и звон железной пряжки ремня, после чего губы покрывают шею поцелуями, а пальцы прикасаются к намокшей промежности. Поглаживая пальцами через ткань трусиков, он дразнит чувствительную кожу, а я неосознанно свожу коленки, борясь с желанием, пошло простонать. Отогнув ткань, Исин дарует мне облегчение, входя во всю длину члена. Из груди доносится хриплый стон и, выгибаясь всем телом, прижимаюсь к обнажённой груди. Одной рукой, Син обнимает меня, а другой - создает опору, опираясь о стену. Он медленно погружается и выходит, от чего я каждой клеточкой ощущаю его напряжение глубоко внутри. Чувство подобной близости и интимности данной ситуации пьянит, и я неосознанно подаюсь навстречу нарастающим толчкам, прижимаясь под весом парня к стене. Дрожь в ногах и волнение, смешанное с возбуждением во всём теле, заставляет закипать кровь. Грубые толчки срывают с губ сдавленные стоны, и мне хочется кричать, кричать во весь голос, чтобы все знали, насколько хорош этот парень. Он двигается уверенно, руками лаская грудь, бёдра, плечи. Губы прерывисто прикасаются к шее, а на спине чувствую обжигающее дыхание, которое так хочется ощутить на губах. Сжимаюсь, когда возбуждение скручивается в один ком и опускается в низ живота. Мне хочется вскрикнуть, но мой рот любезно накрывают ладонью и, запрокинув голову, я жадно выдыхаю сдавленный воздух. Исин ускоряется, сильнее прижимая меня за талию, замечая, как силы постепенно покидают моё тело. Он дышит на ухо, прижимаясь обнажённым торсом к спине. Все происходит неожиданно, когда Син выходит и кончает в руку, тихо шипя у самого уха. Я опускаюсь на колени, скидывая с себя мужские руки, и опираюсь о стену, стараясь восстановить дыхание. Исин опускается рядом, сползая вниз по стене и переводя затуманенный взгляд на меня. Я улыбаюсь, когда вижу парня, который совсем недавно был столь страстным, а сейчас так невинно улыбается, показывая милую ямочку на правой щеке. Не будь нынешняя ситуация столь интимной и, не зная я его вот уже три года, определенно приняла бы его за самое чистое создание в этом грешном мире. - Ах, давай уедем, нет никакого желания возвращаться. - Ты на ходу? - Я же знал куда ехал, - Син вытирает сперму с рук, ранее брошенной мной на пуфик, кружевной салфеткой. - Думаю, она честно отслужила свой срок, - указываю на материю в руках парня и улыбаюсь. - К чертям её. - Так что, предложение смыться в силе? Вместо ответа на вопрос, Исин обворожительно улыбается и застёгивает ремень. Поднявшись на ноги, парень галантно подаёт мне руку с видом, будто не он, несколько минут назад, совершал все эти порочности. Исин помогает мне избавиться от уже надоевшего платья. Переодеваюсь в более комфортную одежду и выходим из комнаты, напоследок эффектно хлопнув дверью. Стоит нам появиться в пышном зале такими растрёпанным и в моем, не подходящем для этого вечера прикидке, взгляды тут же устремляются на нас, с осуждением осматривая. Син уверенно тащит меня за собой и в какой-то момент я, скользя, замечаю взгляд отца. Постыдно опускаю глаза в пол и уверенно выхожу за парнем. Минуя мраморную лестницу, мы огибаем высокий забор. Син подводит меня к агрессивному на вид «Harley Davidson», цвета темной вишни и подаёт шлем в тон мотоцикла. Я не думаю о происходящем и, натянув шлем, сажусь позади парня, обвивая крепкую талию руками. Прижимаюсь грудью к спине, наслаждаясь близостью, когда раздаётся рёв мотора и мы трогаемся с места. Это первый раз, когда мы так просто сбежали от всех обязательств, от родителей, от людей, которые ждут от нас чего-то, как от будущих наследников родительского бизнеса. Честно говоря, это настолько нервирует, что уже просто хочется бежать, как можно дальше и не оглядываться. Высокие особняки мелькают друг за другом, постепенно сменяясь лесным массивом. На мгновение закрываю глаза и отдаюсь чувствам полыхающим, как пламя в центре груди. Вечерний влажный воздух неприятно покалывает оголённые руки. А под ладонями чувствую частое биение сердца Сина. Открываю глаза, когда мотоцикл останавливается, приглушив мотор, и водитель, сняв шлем, кончиками пальцев поглаживает мою ладонь. Типичный романтичный вид на ночной город. Тусклые огни освещают ночные улицы и, кажется, что от этого света становится чуточку теплее. Снимаю шлем и слезаю с «Харлея», ловя ладонь парня. - С каких пор тебе начало подобное нравится? - Здесь красиво и это не может не нравиться. - Только сейчас осознала, что мы натворили. - Беспокоишься? - Вроде того. - Как думаешь, что скажут наши родители, если я предложу тебе выйти за меня замуж? – Син сильнее сжимает мою ладонь в своей. Мы не раз обсуждали этот вопрос, поэтому я не удивляюсь его словам, но сердце предательски нагоняет волнение по всему телу. Я не могу знать, что скажет отец, включая сегодняшнюю выходку, но предположение есть: - Думаю, он будет не против. Мы оба из богатых семей и родители будут черпать из этого только выгоду, если наследники влиятельных компаний объявят о помолвке. - Если всё так удачно складывается, то, - парень отступает на шаг, отпуская мою ладонь, - Ты выйдешь за меня? Я вздрагиваю, когда Исин прикасается к безымянному пальцу, одевая кольцо. Нет, оно не усыпано бриллиантами и не сделано из белого золота. Классическое золотое кольцо, идеально подходящее мне по размеру, скользит по пальцу. Исин опускает мою руку, сжимая в своей и касаясь пальцами подбородка, заглядывает в глаза. Я думала неоднократно об этом дне, но не думала, что однажды он наступит. Перестаю дышать, а по щеке катится слеза. В груди сладко тянет и я, повинуясь накатившим чувствам, целую чувственные губы. Это мой ответ - я согласна и всегда была согласна быть с тобой, до самой смерти, как это бывает в детских сказках. Стою в его объятьях, наслаждаясь ароматом тела, смешанным с влажным воздухом. Мы не озвучиваем, но знаем, что, как только сообщим родителям о помолвке, то уедем, далеко, где никто не сможет нас обязать. У нас есть младшие братья и сёстры, которые смогут принять дела родителей и о подобном беспокоиться не стоит. Мы просто исчезнем, и будем жить в мире, в котором будем счастливы, не надевая аристократические маски, а живя своими чистыми и не поддельными эмоциями. Я люблю тебя Чжан Исин, ты лучшее, что есть в моей жизни.