Оживленное выходное утро в преддверии майских праздников сегодня выдалось на славу. Теплое весеннее солнышко в полной мере взяло в свои руки бразды правления, одаривая ярчайшими лучами первую весеннюю зелень – молодую травку по обочинам дорог и продолговатые листья тополей, что образовывали тенистую аллею на пути к супермаркету.
Небольшой городок, где жизнь протекает до неприличия однообразно и каждое лицо – знакомое. Где сплетни и новости распространяются наравне со скоростью света и где каждый день ты изнываешь от скуки и единообразия. Однако, когда наступает вечер, радуешься, что живешь в крохотном, отделенном от мира мирке, и можешь спокойно прогуливаться с друзьями, мечтая, что когда-нибудь, как маленькие дети, откроете для себя другой мир — по ту сторону этого городка.
— Привет, — тихо промурлыкал знакомый охранник, на что девушка тоже едва слышно пискнула ответное приветствие и, воткнув в уши наушник, взяла железную корзину для продуктов. Она проследовала между узкими рядами крохотного, в сравнении со стереотипными гипермаркетами, помещения. Как ни странно, для этого городка магазин казался больше, чем являлся на самом деле.
Но героине нашей истории есть с чем сравнивать. Маркет посещался ею только по двум причинам: от безысходности и потому, что там работает манерный, крайне интересный собеседник.
Как и ожидалось, это утро будет прибыльным. Тут и там сновали покупатели самых разных «калибров»: молодые и не очень, полные, тощие, с детьми и без них, мужчины, женщины.
Полки прилавков со стремительной скоростью опустошались, и девушка не смогла отыскать и половины продуктов из списка, как ни старалась.
— Может, я могу помочь? — девушка сощурила взгляд, пытаясь вспомнить, где она видела этого почтительного мужчину. И что, она так старо выглядит, если к ней так откровенно подкатывают пятидесятилетние?
«Хватит лыбиться — на Имаеси все равно не тянешь», — промелькнуло в мыслях, хотя губы произносили вежливый отказ от помощи, и здравый смысл искал пути спасения: например, возле знакомого охранника, что на манер знаменитого чудовища из лабиринта сейчас бродил между стеллажей с продуктами.
— Девушка, может, пересмотрите свое решение? — нашу героиню всего на пять минут избавил этот старец от своего назойливого общества, дал свободно вздохнуть.
От неожиданности она чуть банку с фасолью из рук не выронила.
— Нет. Я прекрасно знаю магазин и в случае чего попрошу о помощи. Вы так назойливо её предлагаете, что мне, если честно, очень хочется позвать охрану. — Знакомый, случайно заставший диалог, даже замер, широко округлив глаза и улыбаясь.
— Так бы сразу и сказала, — буркнул мужчина, подхватив свою пустую — что показалось необычным — корзину и последовал в соседний отдел.
Впрочем, минутную странность, на которую указало подсознание, память мигом забыла, и девушка в сопровождении любимой музыки продолжила дальше наполнять корзину.
Только теперь вместо легкости и безмятежности преследовало отвратное чувство беспричинного волнения, словно что-то должно произойти или уже происходит.
Девушка, дабы избавиться от навязчивого напряжения, отыскала в редеющей толпе знакомую уже фигуру мужчину лет пятидесяти. Как и ожидалось – корзина пуста, а, судя по подсчетам, даже если сделать скидку на то, что пришел этот покупатель позже, чем девушка, бродит он между прилавков двадцать две минуты, ничего не выбрав и супермаркет не покинув.
— Слушай. — Женская ладонь накрыла плечо охранника. — Прости меня, паникершу.
Парень терпеливо ждал продолжения.
— Тебе этот мужик странным не кажется? Двадцать пять минут бродит, ничего не покупает и из магазина не выйдет.
— Это из-за того, что он к тебе прицепился? Порыв доброй души, а ты его сразу странным окрестила. Может, приценивается, решает, что ему нужнее.
Сумма денег ограничена, вот и думает.
— А если серьезно?
— А если серьезно — кто сейчас странный, так это ты. Хвостиком бегаешь, преследуешь его. Удивлен, как он тебя по матери еще не отправил.
— Думаешь, заметил?
— Да все заметили, — юноша указал на двух перешептывающихся кассирш, бросавших косые взгляды на девушку. — Хотя да, пример неудачный. Они могут придумать все, что угодно, на пустом месте.
«Не удивлюсь, если коллеги завтра тебя про новую девушку спрашивать будут. Ах, да! Ты ж, считай, холост».
— И все равно, он меня напрягает, — продолжала ныть девушка.
— Меня много что напрягает, — отозвался молодой человек, продолжая «обследовать свои владения». — А вообще…
Она обернулась.
— А, забудь.
— Вот за это я тебя и обожаю, — отозвалась девушка, нос к носу столкнувшись с этим самым странным мужчиной.
На две головы выше и её не сразу заметил. Быть точнее — почувствовал девушку с приличным-таки ростом. Метр семьдесят все же не метр с кепкой. Это метр с двумя кепками и шапочкой.
— О, прошу прощения. Кстати, девушка, может, вам помочь?
— Чем, хотелось бы знать? — Она уже не скрывала раздражения. Все, что угодно, пусть думает, лишь бы отстал. — У вас полная корзина. Когда рассчитываться думаете?
Девушка мысленно ударилась головой о бетонную стену, а после произнесла нелитературный монолог о безысходности своего положения.
«Избави Боже», — единственное, что можно добавить в печать из всей двухминутной речи.
— О! Я за вами в очереди.
«Нет, блин. Ты точно шизофреник!»
— На какую сумму покупка?
***
Хлопок — и помещение застлал тягучий непроглядный дым со специфическим запахом, от которого закладывало уши и стали появляться черные пятна в глазах.
Сил кричать, паниковать не было ни у кого. Да и те, кто пытался позвать на помощь — всего лишь, как рыбы, раскрывали рты, не произнося не звука.
В непроглядной серости отравляющего воздуха матери искали детей, что были рядом с ними, касались их, но прикосновения не ощущались. Каждый впадал в свою нирвану, прострацию, хотя рядом находился еще один человек, с которым ты сталкивался, но никто из вас подобного не ощущал.
Ты один в этом сером тумане. Один. Немой. Глухой. И одинокий. А еще ты хочешь спать. И эта усталость сильнее тебя и здравого смысла. Ты засыпаешь и видишь знакомое тебе помещение – свою спальню, свою кровать и время, далеко за полночь.
Ты падаешь — и плевать, что на каменный пол. Он ведь такой мягкий, как постель.
Безразлично, что сверху падает человек, чей вес превышает твой в два раза — он легкий и теплый, как одеяло.
Ты один, в своей постели. Ничто не тревожит, а разговаривать не хочешь. Ты очень устал, да и все дома спят.
***
— Твою мать!
— Маша, ты как? А-а-а!
— Эй, ты как? Встать можешь? Понял, нет. Сколько пальцев я показываю? Нет! Не поворачивай туда голову!
— ***!************!**!
— Вам туда. Пожалуйста, не паникуйте. Пройдите во второй отдел. Валя, выдай всем воды и позови Катю. Живо!
— Вызвал хоть кто-нибудь полицию?!
— Мама! Мама!
Доносилось все откуда-то издалека. Голова трещала, словно разошлась по швам. Внутри образовался тугой ком, и тянуло выпустить на улицу завтрак. Руки и ноги тряслись, мышцы неприятно ныли, кое-где побаливая.
Скоординировать себя стоило огромных усилий, но покачиваясь, как пьяная, находясь в полуобморочном состоянии, девушка поднялась на ноги, смотря на паникующую в соседнем отделе толпу. Контуры, очертания, цвета – все было смешанным, размытым.
Дрожащим пальцем девушка потрогала переносицу, убедившись, что очки на месте.
В ушах стоял неприятный звон, заглушающий голоса окружающих.
Нужно было что-то сказать, но язык заплетался. Выходило что-то вроде быстро произнесенного слова при каше во рту.
Но тело казалось неестественно легким, а пол – мягким. И при каждом шаге было ощущение, что идешь по батуту — и если чуть-чуть напрячься, то подпрыгнешь.
Однако любопытство и желание найти единственное знакомое лицо заставили повернуть в противоположную от толпы сторону…
Кого-то увиденное доведет до психиатрической клиники.
Кто-то будет просыпаться ночью от очередного кошмара.
У кого-то разовьются фобии.
Скажется на психике.
Но без последствий, увы, никто не обойдется.
У стола с мониторами, где только оклемался один из охранников, лежало два безглавых тела — мужского и женского. Мужчину девушка узнала – именно он так назойливо предлагал ей свою помощь.
Женщина… Кажется, она тогда оплачивала покупку, когда послышался хлопок.
А головы... Изуродованные, они смотрели на несчастных жертв и свои тела с высоты кассы.
Женская голова с разрезанным до ушей ртом и полностью опустошенными глазницами находилась совсем близко к девушке, отчего та, с трудом подавив рвотный порыв, шатнулась в сторону и, не удержавшись на ватных ногах, села на пол, снизу смотря на голову мужчину, который наблюдал за ней пустыми глазницами и с безумной улыбкой разрезанных губ.
***
Охранник курил, и, судя по окуркам у его ног, это была уже вторая пачка.
— Ты как? — девушка встала чуть позади, не решаясь подойти ближе.
— Хреново. А ты? — Он развернулся. — Что у тебя с руками?
Только теперь был понятен запах крови и неприятный холодок в районе кистей — на обеих руках видны две раны, как это бывает, когда режут вены самоубийцы.
Девушка лишь покачнулась, позволив телу совершить желаемое, — упала в обморок.
***
Одно спокойное утро. День, который будет таким же, как и остальные? Какая глупость. Жизнь не любит однообразия и постоянно доказывает нам обратное.
Ничто и никогда не будет одинаковым. Кто-то умрет, кто-то женится, а у кого-то в этот день родится ребенок – как знать, но можно быть уверенным – каждый день новое событие, подарок Судьбы. Никогда нельзя быть уверенным в том, что и для тебя завтра наступит рассвет.
Мы не ведаем, когда своим визитом нас почтит Смерть, но по-прежнему живем с надеждой и верим в завтрашнее утро.
И едва оно наступит – будем осуждать еще один отведенный нам миг в его схожести с предыдущим.
Тем более, только от нас зависит, каким будет следующий день. Похожим на предыдущий?
Или..? Зависит от того, каким мы посчитаем прожитый день и наступившее утро? Если будем упорно твердить, что дни однообразны, то имеем возможность прожить однообразную жизнь.
Иногда стоит задуматься…
А не будет ли слишком поздно?..
