Зимним вечером.

- О, простите! - Нет, что Вы, всё в порядке! Ещё минуту назад Людвиг думал о том, как решить проблему, возникшую на его работе, а сейчас уже смотрел в восхитительные медово-карие глаза и машинально прижимал хрупкую девушку к себе. Зима шла в самом разгаре, и природа разгулялась на полную, будто окупая все предыдущую свою халтуру, вследствие чего на улице бушевала метель, а под ногами, помимо сугробов и скользкого, притоптанного снега, попадались и ледяные дорожки. На одной из них и поскользнулась Аличе, а идущий рядом с ней высокий мужчина подхватил её так быстро и ловко, как будто только к этому моменту и готовился всю дорогу, что они шли рядом. - Будьте осторожнее, в такую непогоду легко можно пострадать, - Байльшмидт моргнул, разрушая очарование, созданное испуганно-восхищенным взглядом девушки, и аккуратно отпустил её, внимательно следя за тем, чтобы ситуация не повторилась вновь. Варгас поспешно кивнула, прижала к груди ладони, спрятанные в теплые светлые варежки, и снова посмотрела в пронзительно-голубые глаза своего случайного спутника, который стал и её спасителем. Почему-то стало очень важно узнать его имя, но он уже собрался идти дальше, а очередной порыв ветра бросил горсть снега с ближайшего сугроба ему в спину. - Я живу неподалеку, зайдёте ко мне выпить чая и согреться? В такую метель опасно оставаться на улице! Когда перед ним снова появилась та самая девушка, которую он только что поймал, и которая невольно теперь занимала его мысли, немец от удивления только кивнул, даже не сразу и поняв, на что согласился. А когда понял, забавное, но столь изумительно-обаятельное создание уже вело его за руку куда-то в сторону. «Не очень-то я и спешил домой… Но с другой стороны, как можно так соглашаться на предложение незнакомого человека, пусть даже и девушки! И что с ней такое…» Занятый этими мыслями, Людвиг не заметил, как оказался перед дверью дома, но теперь уже пришел в своё обычное состояние и когда Аличе отперла дверь, галантно открыл её перед ней. - Спасибо… - итальянка смущенно улыбнулась, быстро вошла в дом и закрыла дверь за своим гостем, - Меня зовут Аличе Варгас, но в такую метель от лишних разговоров снег в рот набивается и совершенно невозможно нормально разговаривать! Щелкнул выключатель, в прихожей загорелся свет, и наконец Байльшмидт смог рассмотреть свою спутницу. Длинный клетчатый шарф в теплых тонах уже валялся на полу, рядом упала теплая шапка с большим помпоном, а сверху на неё – варежки. В первый момент немец уже готов был кинуться поднимать всё и класть на места, из-за взыгравшей любви к порядку, но одного взгляда на Аличе было достаточно, чтобы он забыл про это. Очаровательная улыбка, которой она его наградила, смеющийся блеск в глазах и тонкие теплые пальцы, коснувшиеся его замерзших рук, выбили Людвига из колеи, и он сбиваясь и запинаясь, отрапортовал: - Людвиг Байльшмидт! Благодарю за оказанное гостеприимство! - Не стоит благодарности, мне ведь нужно отблагодарить Вас за помощь! Можно обращаться к тебе на «ты»? Проходи, кухня прямо и налево, я заварю чай. Кажется, с обеда оставалась пицца… «Пицца с чаем? Разве это допустимое сочетание?» Высказать эти мысли вслух немец не успел. За то время, что девушка болтала – а прошло едва ли меньше минуты – она уже успела стащить с Байльшмидта пальто, шапку, скинуть сапожки и умчаться на кухню даже раньше гостя, которого туда и направляла. Такая скорость, живость, энергичность: всё это поражало привыкшего к спокойному, размеренному ритму жизни Людвига, но вместе с тем и вызывало странные будоражащие ощущения, разжигало любопытство. Уже снимая ботинки и аккуратно отставляя их к стене, Люд замер, потряс головой и покраснел, сообразив, в чем дело: ему понравилась эта итальянка – в том, что Аличе именно итальянка, сомнений даже не возникало – понравилась, хотя знакомы они даже меньше пятнадцати минут! Определенно, сегодня странный день. А о работе мыслей больше не было, немца полностью увлек водоворот с именем Аличе и чарующим взглядом. К тому моменту, как Байльшмидт зашел на кухню, перед этим всё же сложив разбросанные вещи в прихожей, Варгас уже вынимала из духовки противень, а на столе стояли две кружки с горячим чаем. Ароматы горячей пиццы и чая смешивались, создавали что-то неощутимое, но уютное и расслабляющее, и немец подумал, что всё идет хорошо, несмотря на то, что его обычный жизненный ритм сбился, а события закрутились совсем по другой спирали. - Присаживайся, всё уже готово! – Аличе дружелюбно улыбнулась Людвигу, быстро усадила его за стол и подвинула к нему кружку, а затем и тарелку с большим куском пиццы. Выглядело всё аппетитно, поэтому он решил не беспокоиться насчет совместимости чая и пиццы, а просто поесть, тем более, что он был голоден. - Приятного аппетита. – легкий кивок со стороны гостя, выражающий благодарность, столкнулся со светлой улыбкой и звонким смехом итальянки, когда она села напротив. - Ты такой… Серьезный… Кем ты работаешь? Ты ни разу не улыбнулся за всё время по-настоящему! – между словами возникали паузы из-за того, что разговор Варгас сочетала с едой, но любопытный взгляд от Людвига не отрывался. А он, ошарашенный таким напором и одновременно, беззаботностью, смог только сообщить, что работает спортивным тренером, и что пицца очень вкусная. Сам не понимая, что с ним такое, и почему трудно подобрать хоть какие-нибудь слова, чтобы не казаться в глазах Аличе идиотом, немец решил дать ей возможность говорить, о чем захочется, а сам стал слушать, попутно рассматривая хозяйку дома. Итальянка весело болтала о своей работе: она была художницей, о том, как научилась готовить пиццу и пасту, о том, как много разных вариантов начинок у пиццы, и что есть даже сладкая пицца – на этих словах у Людвига нервно дернулась бровь – в которой вместо соусов можно использовать сироп. Гость всё это время вовремя соглашался, где-то удивлялся, чем вызывал новый поток слов, и расслаблялся всё больше от уютной, домашней обстановки, от тепла, исходящего от девушки. Одетая в простые джинсы, белый свитер, заляпанный краской, с собранными в высокий хвост густыми каштановыми волосами, одна из прядок которых торчала, забавно загнувшись, она очаровывала Людвига всё больше, а её мягкий, местами звонкий, местами приглушенный, голос, вводил его в состояние какого-то транса, хотелось слушать, не прерываясь. - И когда Кьяра снова начала ругаться на меня за то, что я испачкала её юбку… - Могу я пригласить тебя завтра на прогулку со мной? Два фразы столкнулись в воздухе, удивленный взгляд карих глаз встретился со смущенным – голубых глаз, а затем веселая улыбка Аличе стала чуть шире. Она накрутила на палец прядь волос, раздумывая, ответить ли согласием на предложение, ведь этот мужчина ей очень понравился, и не хотелось, чтобы эта встреча была единственной. Аргументов «против» не было, поэтому девушка, смущенно опустив взгляд, кивнула и улыбнулась Людвигу, который уже думал, что ему откажут. - Я с удовольствием погуляю с тобой. *** Утром следующего дня Людвиг проснулся в отличном настроении, бодрый и энергичный, благодаря вчерашнему вечеру, который перевернул его жизнь с ног на голову. Проблема на работе решилась ещё по пути обратно, а дома его встретил вопль «Вали за пивом, лентяй!». Когда Байльшмидт вернулся с пробежки, Гилберт, отсыпавшийся после перелета, уже проснулся и сидел на кухне с унылым видом. - Люд, сгоняй за пивом! Вчера отмазался, так хоть сегодня сходи! Великому негоже самому таскаться по магазинам! А на ужин, так и быть, что-нибудь приготовлю. - Без меня, у меня на вечер планы. – Людвиг укоризненно посмотрел на брата, но этот взгляд был попросту проигнорирован, поэтому, от греха подальше, он всё же собрался в магазин, и успел выйти из дома до того, как окончательно проснувшийся Гил начал задавать вопросы о его планах. *** Ровно в шесть часов вечера Байльшмидт уже стоял возле моста, где они с Аличе договорились встретиться, и поглядывал на часы, раздумывая о том, придет ли она вообще. Девушка не появилась ни через пять минут, ни через десять, ни даже через пятнадцать. В семь часов, когда немец уже собрался уходить домой, его остановил вопль «Людвиг!», а затем в него врезалась Варгас, раскрасневшаяся от бега, запыхавшаяся, и без шапки. Это Людвиг заметил даже раньше, чем услышал её извинения за такое опоздание, и быстро надел свою шапку на Аличе, чем и прервал поток слов, но он тут же возобновился. — А потом пришел заказчик и мне пришлось задержаться, я так волновалась, что ты уйдешь! Прости, прости, Людвиг! Итальянка из под полуопущенных ресниц внимательно рассматривала мужчину и придерживала рукой его шапку, которая грозилась сползти на глаза, даже пышная копна распущенных волос её не удерживала. Судя по всему, Людвиг не злился, и испуг, до этого цепко державший девушку, исчез. Она весело рассмеялась, когда немец попытался поправить на ней шапку, сама её немного сдвинула и подхватила блондина под руку. — Извини, что я без цветов. Зима, на холоде они быстрее погибнут… — Байльшмидт нахмурился, уже виня себя за то, что всё же не взял цветов, но легкое прикосновение теплой варежки к щеке приободрило, а ласковая улыбка её обладательницы окончательно успокоила. — Я люблю живые, не срезанные цветы. Лучше весной вместе посадим что-нибудь. У меня на заднем дворе небольшая клумба, там как раз не хватает маргариток! — Весной? — немец приподнял брови, внимательно посмотрел на девушку, пытаясь определить, серьезно ли она говорит, и действительно ли намеренна встретить весну с ним, но встретившись взглядом с ней, потерял все сомнения и только смущенно улыбнулся в ответ, — Да, разумеется. Мы посадим маргаритки. — Я так рада, Людвиг! Идем, тут неподалеку есть очень уютное кафе! Я там почти каждый день ем, там работает…друг сестры, он очень веселый! Но только она и думает, что он ей друг. Скоро Тони будет полноценным членом нашей семьи! Только с Кьярой об этом не говори, она жутко рассердится… — Аличе поежилась, но тут же снова заулыбалась, вместе со своим спутником направляясь в сторону кафе «tomate paraíso»*, — А ещё, когда будешь с ней знакомиться, ни в коем случае не спрашивай, почему она сердитая. На самом деле сестренка очень добрая, только не хочет, чтобы это знали. Байльшмидт, которому сестра Аличе уже представлялась ужасающей ведьмой, готовой пустить любого неугодного на пюре, тяжело сглотнул и кивнул, соглашаясь со словами итальянки. Сам он был не так хорош в непринужденной беседе, поэтому предпочитал больше слушать, но Варгас это полностью устраивало, тем более, что слушал Люд действительно внимательно и с интересом. В кафе они действительно встретили улыбчивого жизнерадостного испанца, который ещё из окна увидел Аличе, и встретил её со спутником уже у двери. С Людвигом они быстро нашли общий язык, но надолго Антонио не задержался и убежал обратно на кухню. Атмосфера в заведении была истинно…испанской. И дело было не столько в яркой, но при этом не кричащей, мягкой обстановке, а больше в уюте и спокойствии, которые здесь царили. Аличе доверила выбор блюд Байльшмидту, а сама продолжила рассказывать всё, о чем думала, постепенно затягивая Люда в разговор. *** На улицу они вышли, когда уже стемнело. Время пролетело незаметно, за эти несколько часов, что они были вместе, Варгас успела нарисовать портрет Людвига, а он рассказал ей о себе, о своей работе и брате. Всё, что было вокруг, внимания пары не привлекало, и только один раз на фоне мелькнул Фернандес, который поставил на стол бутылку вина и бокалы. — Я провожу тебя, слишком темно, чтобы идти домой. Байльшмидт осторожно взял за руку Аличе, спрашивая её разрешения, она же сжала в ответ его ладонь и благодарно улыбнулась, позволяя вести себя по улице. Теперь уже, в отличие от их пути в кафе, говорил немец, а Варгас только слушала, глядя на Людвига, из-за чего постоянно спотыкалась, и немец едва успевал её придерживать. — Аличе, я хотел сказать… Не думаю, что сейчас подходящее время, но всё же… — Шатенка слегка сжала пальцы Люда, ободряя его, и он продолжил уже увереннее, глядя на дорогу перед собой, чтобы не упасть, — Ты так внезапно ворвалась в мою жизнь. В прямом смысле ворвалась. И всё будто с ног на голову встало. Или наоборот, с головы на ноги. Всё стало правильно. Благодаря тебе я чувствую себя спокойным и счастливым. По мере того, как Людвиг говорил, он больше хмурился и старательно не смотрел на девушку, но она не обижалась и не сердилась, прекрасно понимая, что ему просто сложно сдерживать смущение, и сложно передать свои чувства. — Я понимаю, Людвиг. У меня тоже… — Подожди, Аличе, — Байльшмидт остановился на тротуаре перед домом итальянки, строго на неё посмотрел, прося не перебивать, и тяжело выдохнул, прежде чем сказать то, чего в здравом уме не сказал бы никогда всего лишь на второй день встречи, но с этой девушкой он почти не заботился о том, что правильно, а что нет, и это было именно тем, чего он искал, поэтому слова прозвучали спокойно, уверенно и твёрдо, — Я люблю тебя. Варгас, смутно ожидавшая этих слов, и втайне желающая их услышать, всё равно была застигнута врасплох, и только улыбнулась в ответ на признание, отчего Людвиг вмиг напрягся, выпрямился ровнее, а на лице мелькнула тень старательно скрываемой растерянности. Но пока мужчина ещё не успел ничего сказать, Аличе уже пришла в себя, заулыбалась шире и радостнее, и привстав на цыпочках, с нежностью коснулась губ немца своими, крепко обняла его за шею, теплыми варежками сметая со светлых волос снег. Прежде чем ошарашенный поцелуем Байльшмидт опомнился и подался вперед, собираясь обнять итальянку, она ловко шагнула назад, Люд тут же шагнул за ней, но не удержался на дорожке от слишком порывистого движения, и взмахнув руками, свалился в снег у забора. Когда проходивший мимо пожилой мужчина помог Людвигу встать и отряхнуться от снега, дверь дома Аличе уже закрылась, в окне загорелся свет и мелькнул знакомый силуэт, отчего немца буквально захлестнуло волной нежности. Губы ещё были теплыми после поцелуя, снег снова засыпал волосы, а фонарь у дома начал мигать, будто намекая застывшему возле него человеку, что пора бы и домой идти, и только после этого Байльшмидт, на лицо которого на секунду упала тень, очнулся от своего задумчиво-счастливого состояния, спрятал ладони в карманы, и бросив на дом, в котором жила Аличе, ещё один взгляд, быстрым шагом пошел дальше по тротуару, тихо радуясь тому, что вчера метель так разыгралась, а его жизнь изменилась, благодаря солнечной, веселой девушке в забавной шапке и с незабываемой светлой улыбкой. *tomate paraíso (исп.) – томатный рай