Биение холодного сердца

Я остановилась перед большой массивной дверью с позолоченной табличкой, на которой аккуратными каллиграфическими буквами было выведено "Мистер Джордж Рочестер". Первый день в университете обременен знаменательным посещением святая святых учебного заведения – кабинетом ректора! Я восхитительна! Всего несколько часов тому назад я клятвенно обещала отцу не создавать неприятностей в стенах университете, и вот, поглядите! Я с самым равнодушным видом и гордой осанкой стояла перед дверью кабинета ректора. — Что, хулиганка, — знакомый голос Малика послышался справа от меня. Какая неожиданная встреча и от того не менее нежелательная. Как только он попал в этот университет? И самое главное - как он отсюда не вылетел? — доигралась? — По-твоему, — я скептически взглянула на самодовольного юношу, — учение – это игра? Хотя чему я удивляюсь? С твоим-то уровнем знаний. Не дожидаясь вспышки гнева со стороны новоприобретенного однокурсника, я решительно постучала в дверь и вошла в кабинет. Остановившись в дверном проеме, я, не разворачиваясь, захлопнула дверь и, судя по проклятью, полетевшему мне в след, я попала в чей-то любопытный нос. Интригующе! — Мистер Рочестер, — я в знак приветствия кивнула и сложила ладони в замок, ожидая приглашения пройти в кабинет. Ректор оказался приятным на первый взгляд мужчиной средних лет. В пепельных волосах, доходящих мужчине до плеч, проступила заметная седина, но она не уродовала, а, напротив, украшала ректора. Строгие скулы, волевой подбородок и черные, как ночь глаза придавали ректору внешней строгости и решимости. Должна признаться, я оценила внешность ректора с самой лучшей стороны. — Мисс Ливейн? — Удивленно повел бровью мужчина и привстал с кресла в уважительном жесте. — Присаживайтесь. Я кивнула в знак благодарности и, не спеша, села на указанное кресло, а на соседнее опустив сумку, избавившись таким образом от лишней ноши, я сложила ладони в замок и взглянула на ректора. — Что вас привело в мой кабинет? — Спросил он явно удивленный моим появлением. Неужели в этом учебном заведении визиты учеников считаются редкостью? Если да, то это очень скоро изменится. Я вздернула подбородок и решительно встретила взгляд мужчины. — Меня к вам направил мистер Эдингтон, сэр, — пояснила я. Удивленная реакция ректора вызвала мой интерес. В самом деле, ученики в университете хотя бы живые? — Мы с ним повздорили. — Причина? — Решил уточнить ректор. — Недопонимание, — ответила я. — Я настаивала на уважительном обращении ко мне. Как оказалось, для мистера Эдингтона это послужило серьезным моральным ударом. — Мистер Эдингтон вас чем-то оскорбил? — Скорее из любви к деталям поинтересовался ректор. Я с минуту помолчала, размышляя над ситуацией, имевшей место на первой паре. С одной стороны профессор должно быть привык обращаться к ученикам, как к равным, и я его понимаю. Но в этом мире все устроенно так, что приходится создавать барьеры, отделяющие тебя от тех, кто достоин уважительного обращения и тех, кто не стоит даже твоего внимания. Профессор подобной точки зрения не придерживался и очень зря! Каждый должен знать свое место. — Да, — прямо ответила я, решив не утаивать правды. Ректор одарил меня полным удивления взглядом. — Мистер Эдингтон, должно быть, не признает установленных обществом правил. Он не проявляет ко мне должного уважения, позволяя себе обращаться ко мне, как к какой-то знакомой, нежели ученице. — Что вы имеете ввиду, мисс Ливейн? — Ректор был озадачен моими словами. Жаль, с виду он показался мне человеком, не обделенным мудростью. — Он обратился ко мне по имени, исключив тот факт, что по социальному статусу он не имеет на это права, — пояснила я, смело встретив укоризненный взгляд ректора. — Я поправила мистера Эдингтона, пояснив, как стоит ко мне обращаться. Именно это послужило причиной его неоправданному гневу. — Не кажется ли вам, мисс Ливейн, — поучительно спросил ректор, — что вам также стоит проявить уважение к мистеру Эдингтону? — Мое уважение, мистер Рочестер, заключалось в том, что сейчас перед вами сижу я, а не мой отец, — строго пресекла я наставления ректора. В этом мире нет человека, которому я позволю поучать себя, если наши точки зрения отличны. — Я имею гордость носить фамилию своего отца, а потому не позволю другим пятнать честь моей семьи неуважительным обращением ко мне. На секунду мне показалось, будто в глазах мужчины мелькнуло уважение, но даже если так и было, оно тут же сменилось маской вынужденной вежливости, и ректор продолжил абсолютно спокойным голосом. — Мисс Ливейн, вы слишком требовательны к людям, которые старше вас. — Наглость – второе счастье, — я улыбнулась ректору, радуясь тому, что от моего взора не скрылось одобрение ректора. Значит, я в нем не ошиблась. Мистер Рочестер действительно достоин моего уважения, и я не премину это доказать. Но лишь до тех пор, пока он поступает так же по отношению ко мне. — Вы удивительная девушка, — поразился он, не скрывая своего восхищения. — Я знаком с вашим отцом и, признаться честно, я рад тому, что вы унаследовали именно его черты характера. — Благодарю, мистер Рочестер, — я одарила ректора доброжелательной улыбкой и поднялась с кресла. — Было приятно иметь с вами дело. — Взаимно, — ответил мистер Рочестер и одарил меня столь же доброй улыбкой. Я взяла сумку, закинула ее на плечо, и направилась к двери, остановившись лишь для того, чтобы сказать: — Думаю, отец будет рад видеть вас в нашем доме. Удостойте нас своего визита, мистер Рочестер. — С большим удовольствием, — согласился ректор.