Услуги

***

- Сгинь, исчадие ада!       С тумбочки полетело мое последнее приобретение, красненький пластмассовый будильник. Это был уже третий за месяц, и держался он молодцом, кроме новых царапин на нем ничего не появлялось. Хотя я был бы рад, если бы он рассыпался на мелкие составляющие. Ибо вот уже длительное время, меня вырывают из самых загадочных моих то ли кошмаров, то ли снов. Я сижу на траве приятным солнечным днем. Запрокинув голову, гляжу в голубое небо, на котором неторопливо бегут облака. Белые и пушистые они умиротворяют. Сквозь ветви пробиваются солнечные лучи, отбрасывая загадочные зайчики. Где-то вдалеке шумят дети, требуя у родителей мороженое. Вдруг мою идиллию нарушает тень. Я приоткрываю глаза и обнаруживаю рожок с ванильным мороженым, моим любимым. В легком оцепенении поднимаю взгляд выше, синие джинсы сменяет белая футболка, а смуглая рука с забавной татушкой продолжает держать мороженое. И тут я просыпаю от звона, стука, визга и остальных громких звуков. Это был не первый раз, когда незнакомец приходил мне во снах. Парк, бассейн, улица, институт – он везде успел отметиться. Честно, меня это изрядно поддастало. Ведь не каждому захочется быть в таких странных отношениях с незнакомцем из сна. А то, что мы были в отношениях, это точно, так как некоторые сны заставляли меня просыпаться с крепким стояком и обиженной мордашкой. Сегодняшний день не был исключением. С воплем воинствующего бабуина я спихнул злосчастный будильник. Который на последок тихо звякнул, но под моим разгневанным и жаждущим крови взглядом быстренько заткнулся. Так началось мое уже привычное утро. Попытка спросонья подняться и пойти в душ ничего не дала. Хотя нет, она мне очень помогла, за короткий промежуток времени до встречи с полом я успел понять, что за ночь я умудрился завернуться в кокон. Единственное, в чем мне повезло, так это в том, что кровать у меня была не высокая, и поэтому удар получился не сильным, а то ходить мне с размалеванным личиком. Со стоном я поприветствовал твердый линолеум, до этого обтягивающие мое тело одеяло, из-за которого я и вздохнуть не мог, мгновенно раскрыло свои жаркие и такие приятные объятия. Вот и почему нельзя было сделать это раньше? Зато теперь мой взор был как раз напротив будильника, что вырвал меня из прекрасных мечтаний. На его циферблате, показывался отчет до моей смертной казни – полдевятого. Поднимать свою тушку в ванну не хотелось совершенно, но делать это было надо в срочном порядке. Кряхтя, я все-таки поднялся с такого милого и обаятельного пола. То, что это утро началось неудачно, я понял еще в самом начале. Сперва, оказалось, что во всем доме отключили горячую воду и ладно бы на пару часов, нет, на пару дней. Причем оказывается все уже давно об этом знают, и только я, как лох, один ни черта не в курсе. В общем, утренний душ быстро привел меня в надлежавшее состояние. Поэтому с утренним туалетом я справился достаточно быстро и не вазюкал зубной щеткой, как сонная муха. Слава богу я не намочил голову, иначе ждать, пока она высохнет, у меня не было времени. И вообще мне пришлось делать все в ускоренном режиме, на первую пару я уже опаздываю, так хоть ко второй прийти. Конечно, был соблазн забить на универ, но к концу года нужно было себя показать с лучшей стороны, потому что худшую они созерцают каждый божий день. Найдя булочку и вчерашний чай, я попытался запихнуть эту отраву в себя. Булочка оказалась недельной давности, и разгрызть её можно было разве что отбойным молотком. А в чае оказалось моющее средство, поэтому голодный и злой я пошел одеваться. Белая футболка - раз, темно синее рваные джинсы – два, напульсники, столь мной обожаемые, – три. Взглянув на себя в зеркало, я думал, что упаду в обморок. Темные круги под глазами, бледная, чуть ли не до синевы, кожа, ходячий труп, да даже те и то лучше выглядят. Но времени на более тщательное рассматривание просто не было. Впорхнув в белоснежные кеды, я помчался на свою остановку. Пока я огибал высотки и дворы, я успел тысячу раз пожалеть, что согласился жить отдельно. Эта квартира хоть и была просторной, но находилась просто нереально далеко от института. Теперь-то я понял, почему у родаков была такая улыбочка, когда они меня сюда сплавляли. Вот заразы, моя мстя, тьфу ты, мстю, бля, в общем, приду и порешу негодных личностей во благо священного будильника. Оббегая последнее здание, я уже слышал, как скрипят старые тормоза моей личной душегубки. За три месяца, которые я прожил в этом районе и столько же, сколько я отъездил на этих гробиках на колесиках, я уже мог определять за версту, моя это маршрутка или нет. Выбежав на нужную улицу, где в паре метрах от меня располагалась остановка, я увидел, как этот автобус, хитро мигнув своими красными фарами, захлопнул двери и принялся отъезжать. Пару секунд я глупо открывал и закрывал рот, я опоздал, набатом бились эти слова в моей пустой черепушке. - СТОЯТЬ! – этот крик должно быть слышал весь город. Я мигом припустил за переваливающейся от количества народа машиной. Ждать следующей просто не было времени, тогда можно вообще не появляться. Потому что иначе с меня три шкуры спустят. Причем у нас еще и новый профессор. Я еле удержался, чтобы не взвыть в голос, но после крика эта идея мне казалась уже не столь привлекательной. И вообще, я не очень люблю повторяться. Однако, к лучшему или к худшему, но маршрутка была забита под завязку и двигалась медленно, как черепаха, к тому же еще и стала на красный свет. В какой-то момент мне показалось, что пешком я дойду быстрее. С разбегу запрыгнув в открытую дверь, благо водитель меня заметил, я протиснулся сразу вглубь салона. Хоть мне и нужно было скоро выходить. Но меня, худого и измученного студента, быстро отнесло волной людей, которые тоже опоздали и решили, что они совершенно не против потолпиться. Воздуха стало не хватать, перед глазами зарябили разноцветные круги. Казалось, еще чуть-чуть и маршрутка лопнет от переизбытка людей. Какая-то бабулька отвоевывала рядом со мной себе место, ссылаясь на старые ноги и дряхлое тельце. Ага, знаем таких, они, может, и выглядят на двести лет, но в драке за место выиграет сто пудов. Еще большее неудобство, кроме как наступающих мне на ноги потных и вонючих людей, была сама жара. Весна в этом году разгулялась не на шутку. Скоро у нас будет пустыня Сахара, а не скромный маленький городок. Вот автобус и тронулся, меня заштормило по морям и по волнам, и чего это мне раньше казалось, что дороги у нас нормальные? Водитель был просто изверг. А как по-другому называют человека, который в такую жару до сих пор не открыл люк? Пытаясь дотянуться до спасительной крышки, которая отделяла меня от кислорода, я успел поссорится с дамочкой, которая, видимо, пыталась привлечь мое внимание округлыми формами своего прелестного тела, однако как же мне её жаль, настроение у меня падало стремительно, как вода в ниагарском водопаде, если утром оно было рядом с плинтусом, то сейчас, видимо, крутилось на девятом круге Ада. На очередном ухабе девушка со всего размаху врезалась в мое ослабленное знаниями тело, кто сказал, что она милая, милые девушки не носят таких шпилек и уж точно не становятся ими на ноги других людей. - Извините, - тихо пролепетала дамочка, глядя на мое перекошенное злобой лицо. Состроив милую улыбочку маньяка, я отлепил ее тельце от себя подальше. Очередная кочка снесла меня в сторону сидений, а моя филейная часть уселась на чьи-то колени. Синие джинсы и белая футболка, дежавю, не иначе. Смуглая кожа и приятное лицо. Резко отчерченные скулы, тонкие губы и янтарные глаза. Я стал чувствовать себя кроликом, на которого смотрел тигр. Шерхан и Маугли, блин! - Тебе восемнадцать есть? Вопрос вывел меня из анабиоза. Резко подскочив, я хотел было встать с таких удобных коленей, но понял, что вставать-то, в общем, и некуда. Толпа народа уже слилась в безликую массу. - Хм, я считаю, так будет удобнее. Парень явно усмехался, а я почувствовал, как мое лицо заливает румянец. Ненавижу, когда надо мной смеются. Попытался сделать грозный взгляд, как парень, не выдержав, громко рассмеялся. Несколько колких замечаний по поводу голубой братии и вскриков "куда катится наша страна", меня перехватили поперек талии и усадили поудобнее на колени. Краска, которая только начала тухнуть, решила проявить себя во всей красе, у меня горели не только щеки, но и лоб, и даже уши стали малинового цвета. -Ты немой? Юноша стал меня раздражать. Да что он себе позволяет-то?! Его руки нежно водили по талии, периодически опускаясь чуть ниже: на ягодицы. Никогда я еще не возбуждался от незнакомого мужчины, да и причем в людном месте, но сейчас член стал медленно подниматься, упираясь головкой в грубую ткань джинсов. Хотя, тут было, от чего возбудится, темные карие глаза с легкой лукавинкой, а сейчас и с расширенными зрачками. Черные, как ночь, волосы, и такое приятно, в меру подтянутое тело, просто мой идеал. И все же меня не оставляло ощущение двойственности, слишком все было похоже на сон. Создал ощущение, что стены автобуса картонные, и вот-вот должен прозвенеть будильник, и все начнется сначала. Автобус тормозит, и я по инерции встаю, моя остановка. - Так тебе есть восемнадцать? - тихий вопрос заставляет притормозить. - На вашей планете когда-нибудь молчат? – А что? Есть-есть мне восемнадцать, я даже больше скажу, мне девятнадцать, это ведь прогресс. -А ты - язва. Он что, улыбается? Оглядываюсь, и, правда, тонкие губы изогнулись в приятную улыбку. Как бы было здорово их поцеловать, сначала втянуть верхнюю и слегка пососать. А после прикусить нижнюю и медленно толкнуться языком в жаркую глубину рта, открывая для себя его вкус. Не отвлекаться! - Сарказм - это просто еще одна предлагаемая мной услуга, - он рассмеялся, этот слегка хриплый от возбуждения смех, такой ласкающий и приятный, я бы мог слушать его вечно. - И какие же услуги ты еще предоставляешь? Двери начали закрываться, и я еле успел выскочить на улицу. Краем глаза я, правда, заметил, что мужчина тоже вышел на этой остановке, он что, меня теперь преследовать будет? Мой член требовал разрядки. По ступенькам вверх и в конец коридора. - Да здравствуй, туалет! Захожу в кабинку, закрывая за собой двери. Расстегиваю ширинку, выпуская свой член. Головка призывно блестела от смазки. Пару движений, и стон срывается с моих губ. Упираюсь лбом в исписанную похабными надписями стену. Образ смуглолицего красавца продолжал меня преследовать, развязка была бурной. Ноги подкашивались, я впервые так кончал от представления мужчины. На вторую пару я опоздал, как ни старался прийти вовремя. К тому же у нас был новый учитель… Вот черт! Пару секунд постояв перед дверью, я набирался смелости. Толкнув дверь аудитории, я вошел внутрь и замер с открытой челюстью, все мои оправдания по поводу того, что я опоздал, и мне очень жаль, испарились под взглядом лукавых карих глаз. - Не услужите ли вы объясниться? - Я обычно делаю это в более интимной обстановке. За кафедрой стоял молодой человек, ничуть не отличающийся от студента, разве что одежда была более строгой, нежели у остального коллектива. Такие же синие, слегка узковатые, джинсы, отлично подчеркивают его фигуру. - Тогда после занятий я буду ждать вас тут. А теперь прошу вас открыть свои записюльки и записать тему. Мужчина отвернулся к доске, записывая тему урока. Мне ничего не оставалось, как пройти за свое любимое место - на предпоследнюю парту. Ко мне тут же пересел мой закадычный дружбан, с которым я дружу примерно лет так двенадцать. Этот паренек со светлыми волосами и яркими голубыми глазами вечно попадает в переделки. А кто вытаскивает его многострадальную задницу? Конечно же, я. -Ты опять пропустил все самое интересное! – яростно зашипел мне на ухо приятель. Да, это еще одна моя феноменальная способность, пропускать и опаздывать. В школе меня на первых уроках невозможно было заметить, да и в институте я смог отличится. Причем у меня не было ни одного прогула! Все было веско обоснованно, что никакие профессора не могли остаться равнодушны к моей трагедии. Например, однажды мне пришлось сказать, что у моего хомячка случился сердечный приступ, и я делал ему искусственное дыхание, после чего возил его по всем ветклиникам, и поэтому не смог прийти на столь важный урок. Вы не поверите, наш декан расплакался и даже согласился на то, чтобы я завтра не присутствовал на последних парах. И кто ж знал, что его хомячок погиб при такой же ситуации?! Я знаю, что врать нехорошо, но бывали случаи, когда мое воображение, натренированное вечными выдумками, нам очень кстати помогало. - Ты меня вообще слушаешь? Я обернулся к моему лучшему другу и увидел, что тот обиженно надул губы. Вечно у него так, видимо, комплекс, как только ему перестаешь уделять внимание, он дуется. Еще бы, у него мамочка до шестнадцати лет сопельки ему подтирала. - Не дуйся, мой маленький, мамочка рядом! - Дурак! – во истеричный какой, хуже девушки бывает, ну ничего, мы как ссоримся, так и миримся, иначе бы не дружили столько лет. Я снова вернулся к прерванным записям, и очень вовремя, потому что еще секунда, и что-то белое и явно твердое впечаталось бы в мою голову. Скосив взгляд назад, я увидел побелевшего Димку, а чуть дальше и источник его бледности. За моим местом располагалась колонна, а на ней только что отпечатался белый след, а внизу и источник – мел. Огромный такой белый кусьмак, я судорожно сглотнул. - Я вам не мешаю? Елейный голосок уже явно не символ радости учителя. И вправду, Если бы можно было убивать взглядом — то я бы уже сдох. Я и не мог подумать, что эти яркие карие глаза могут становиться практически черными в порыве гнева. Учитель стоял прямо передо мной, сложив руки на груди и сверля меня взглядом. - Да что вы… да как…! – меня переполняли эмоции, ему что, совершенно пофиг, размазались бы мои мозги по стеночке или нет?! Он еще и усмехается, ну все, мое терпение щас как лопнет, всех забрызгаю. - Не волнуйтесь, я тоже забыл, как вас зовут. Он еще и улыбается, вот зараза… какой красивый. Прям «колгейт» рекламируй! Захотелось ответить грубо или вообще сделать вид, что обращаются не ко мне и что моя хата с краю. Но эти глаза и эти руки, которые, такое чувство, что до сих пор гладят мое тело. Не время, сейчас нельзя, взвыло мое сознание. - Виктор, - тихо пробубнил я, смотря на свои исписанные корявым почерком листы. - Послушайте, Виктор, - специально, зараза, выделил мое имя, - в неурочное время вы сколько угодно можете ворковать с этим юношей, но на данный момент я попрошу вас послушать меня. Закончив свою тираду, молодой человек развернулся и пошел обратно к доске. - Ваше право на собственное мнение еще не обязывает меня слушать бред. Это и вправду я сказал? Мне – крышка. Я заметил, как напряглась спина под светлой рубашкой и как ярче обозначились скулы под загорелой кожей. - Раз так, то ваши занятия закончены, порошу вас покинуть кабинет. Вот это поворот. Хватаю свои листочки и закидываю их в сумку, только бы успеть убежать отсюда, желательно, подальше.